Михаил Сухоросов - Игра на слух

• Название: Игра на слух
• Автор: Михаил Сухоросов
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9942-0642-3

Ордынцев-Меченосец, странствующий Чародей, узнает, что в свое время был сотрудником Института Экспериментальной истории, боевиком-паранормальщиком. Но память об этом намертво заблокирована в его сознании — прошлое приходится восстанавливать по крупицам. Ясно одно: информация о работе Ордынцева на Институт затрагивает очень серьезные интересы как в самом Институте, так и в мире Преисподней. Не меньшее волнение у соперничающих властных корпораций вызывает и способность Ордынцева контактировать с Запредельем, мирами, в реальности не существующими. Возможно, эти способности и «стертый» кусок памяти героя — звенья одной цепи?..

Переплетение изощренной магии и высоких технологий, готической легенды и жесткой игры конкурирующих спецслужб — все это в новом романе цикла «Пришлые».

---

Сухоросов Михаил Игра на слух

Сосед, не спеши. Нечего
Спешить, если верст — тысячи
Случайной стрелой встречною
Когда-нибудь там — спишемся.

М.Цветаева

На Запад ты едешь, когда истощается почва и на старое поле наступают сосны. На Запад ты едешь, получив письмо со словами: «Беги, все открылось». На Запад ты едешь, когда, взглянув на нож в своей руке, видишь, что он в крови. На Запад ты едешь, когда те-бе скажут, что ты — пузырек в прибое импе-рии. На Запад ты едешь, услышав, что там в горах полным-полно золота. На Запад ты едешь расти вместе со страной. На Запад ты едешь доживать свой век. Или просто едешь на Запад.

Р.П. Уорен

ГЛАВА 1

…Итак я сижу с трубкой и кружкой пива, отмывшийся и даже слегка отдохнувший. Мне удалось урвать где-то часа полтора сна, пока Учитель решал какие-то свои проблемы, а потом он разбудил меня для разговора, и разговор этот, похоже, сейчас начнется — во всяком случае, вид у Грентвига, ящера старого, многообещающий: внимательно разглядывает меня, поигрывая, по своему обыкновению, маленьким серебряным кинжальчиком. Тут же присутствует и хрященосый дед, который с Учителем на пару вытащил нас из подвалов Цитадели и лап Секретников, но этот сидит с таким видом, словно его больше всего интересует пиво в кружке. Странный дед, одет как-то не по-нашему, чересчур уж богато…

А сидим мы в одной из комнатешек мизерного замка, куда нас привел Учитель этим утром, и я до сих пор не понял, кому же он, собственно, принадлежит. Пытался выспросить у местной прислуги, но все до противного неразговорчивы, и ни одной женщины на весь замок, кроме Гельды и Ларико. Опять же, странно…

— Ну, Меченосец, ты готов?

— Да, Учитель, — я отставил кружку. Грентвиг улыбнулся мне так ласково, что я внутренне содрогнулся:

— Ничего, можешь пить. Если, конечно, не боишься поперхнуться, — он поднялся, прошелся по комнате кошачьей своей походкой… И тут я чуть в самом деле не поперхнулся: в самый неожиданный момент он резко повернулся ко мне, выставив обвиняющий перст как дуло пистолета, и гаркнул:

— Ты кретин, Меченосец! — на некоторое время он умолк, очевидно, для того, чтоб я проникся столь ценной информацией, а затем начал разгром, подчеркивая узловые моменты резким движением пальца:

— Ты, кажется, считаешь, что я учил тебя — запретными способами, заметь — только для того, чтоб ты напросился на отлучение?! — он не спрашивал. Он обличал. — Ты считаешь, что знание о том, как вызывать нежить — кстати, этого достаточно, чтоб тебя сжечь! — дано тебе только для того, чтоб хвастать перед дикарями?! А еще ты думаешь, что если у тебя ума не хватило с самой обычной бруксой справиться, ты можешь использовать Алый знак. Ты полагаешь, что меч — да не какой-нибудь, а Хельмберт, добывая который, я рисковал головой — у тебя только для того, чтобы рубить головы ублюдкам-Секретникам? В общем, ты возомнил, что если спутался с ведьмой и трахнул колдунью со Свинцового, то теперь можешь все. На самом деле ты не можешь ни хрена. Пускать носом пузыри и гадить в углах — вот твои возможности на данный момент.

Он замолчал так же внезапно, как и начал и уставился на меня, словно ожидая возражений. Будто я не знаю, что он их терпеть не может… да и возражать особо нечего. Но судя по этой выволочке, он о моих делах неплохо осведомлен. И тем не менее, я ему понадобился. Зачем, интересно? Он ведь, даже в носу ковыряя, преследует какие-то свои тайные цели… К тому же, раз он вставляет мне такой пистон при человеке постороннем, значит… Значит, этот человек не совсем посторонний. Грентвиг, кажется, угадал мои мысли, кивнул в сторону носатого:

— Кстати, познакомься: это верховный хранитель имперской печати.

Я было поднялся, чтоб приветствовать хранителя по всей форме, но тот только отмахнулся:

— Без чинов. Зови меня Лэрд, так будет проще. Мне, во всяком случае.

Я ограничился кивком и снова повернулся к Учителю, ожидая продолжения обвинительного монолога, но он, видимо, решил, что покуда с меня хватит, и проворчал:

— Но вот если ты считаешь, что я шел на конфликт с Верховным Магистром только для того, чтоб наставить на путь истинный идиота-ученика, ты крупно ошибаешься.

Похоже, идиот-ученик зачем-то понадобился? — рискнул предположить я, Грентвиг, звероящер старый, не то хрюкнул, не то усмехнулся:

— Поразительно! И как ты додумался?

— Сам только что сказал…

— Да. И если б я в Ордене оставался, я б первым тебя сцапал.

Вот это номер! Оказывается, Грентвиг не в Ордене!.. А он, заметив, как у меня отвалилась челюсть, ухмыльнулся:

— Именно. Меня, Магистра, выгнали из Ордена. Это — одна из причин, по которым ты здесь.

Вот теперь все это становится весьма забавным. Получается, Учитель ведет какую-то личную игру с императором, иначе зачем бы здесь этот Лэрд?

Грентвиг прошелся по комнате, снова уселся, покручивая в пальцах кинжал. Повисло молчание, слышно было только жужжание одинокой мухи, разрывающейся между тягой к свободе и желанием во что бы то ни стало утопиться в пиве. Я решил терпеливо ждать продолжения и тоже помалкивал, наблюдая за танцем пылинок в красном луче витража. Учитель наконец обратил внимание — на муху, сделал движение, словно перечеркивая ее пальцем в воздухе. Жужжание умолкло, и он повернулся ко мне:

— Итак, я не в Ордене, но от дел, как видишь, не отошел.

— А что Даэл? Верховный, в смысле?

— Потому я тебя и вытащил таким способом, что у меня с ним не сказать, чтоб любовь до гробовой доски. Твои похождения мне известны. Это я приставил к тебе эльфа. Вы ведь с ним даже братались, я не ошибся? — а ведь старый звероящер сдал за последнее время… Такое ощущение, что у него горб подрос. Но на Силе его это никак не отразилось, и взгляд тот же — два отточенных стилета.

Я все ж рискнул вставить:

— Находил меня через эльфа Даэл.

— Ты не забывай, он Чародей не тебе чета, и знает имя твоего Камня… Так о чем мы? Ах, да! От границы тебя вели мои люди, и до подвалов Цитадели я тебя проследил, а вот куда ты потом девался?

— В другой мир.

— Так что там насчет того, что тебя там убили? — неожиданно врезался в разговор Лэрд.

Вот тут меня и прорвало — я рассказал обо всем: и о том, как появился здесь, и о моей затертой памяти, и о гибели двойника…

Когда я закончил, Лэрд глянул на Грентвига:

— Знаешь, он в самом деле может подойти…

— Для чего? — поинтересовался я. Учитель сурово зыркнул на меня:

— Будет война, Меченосец. И не сегодня-завтра.

— Догадываюсь.

— Ну вот и слушай.

И я принялся слушать, а Учитель — рассказывать.

Меня, честно говоря, на протяжении рассказа несколько раз тянуло со стула свалиться — совсем непохожий взгляд на орденскую хронику. Если опустить подробности и рассказы о геройских подвигах, то сводилось дело к следующему: возник Орден не четыре-пять сотен лет назад, а куда как раньше, существовал полулегально и был ну вот совсем не похож на тот, который я знаю. Тогда он представлял из себя нечто вроде профсоюза борцов с нечистью, с которым церкви так или иначе приходилось мириться, и входили в него все, кто в этой самой борьбе участвовал: Чародеи, Маги, Клан Ведающих и еще черта с рогами… В те легендарные времена еще существовала парочка мастеров по Камням, но это искусство уже забывалось.

Тогда и произошел раскол Ордена, а точнее, появилось Серое Братство — вернее, заявило права на самостоятельность. Серые изначально тоже были бойцами Ордена, и у их команды с истреблением нежити дело обстояло едва ли не лучше всего, но загвоздка оказалась в методах: Серые практиковали ликантропию и сами, фактически, становились оборотнями. Орден это дело просек довольно поздно, а когда все ж просек — попытался устроить Братству ночь длинных ножей, но, как обычно, с опозданием, затея эта с треском провалилась и более того — именно после этой неудачи и началась та хваленая чародейская междоусобица, ныне известная как Великая Напасть. Братство к тому времени окрепло, хоть было и не слишком многочисленно, и даже обзавелось своим собственным «цеховым знаком» — золотой пластиной с мчащимся волком, да еще к тому же прочно закрепилось на Северном Архипелаге.

Война с переменным успехом длилась около сотни лет, но Серых сгубило то, что они имели глупость заключить союз с эльфами, и в результате, естественно, чего-то с ними не поделили. Орден к тому времени догадался наконец плюнуть на внутренние распри, порешив, что уж если пропадут — так все. В общем, Братство оказалось полностью выбито с материковых территорий и прочно окопалось на островах, куда даже соединенные орденские силы сунуться побоялись.

Далее, само собой, было смутное время, разброд между союзниками и воскрешение всех старых обид. Чародеи в результате зажили своей жизнью, Маги — те вообще ушли в подполье, часть ведунов, отколовшись от своего Клана, засела в Побережных топях, часть рассосалась по свету… Естественно, все это сопровождалось бурным выяснением отношений, в результате чего на коне оказался Орден в нынешнем своем виде.