Анна Инская - Верни нам мертвых

• Название: Верни нам мертвых
• Автор: Анна Инская
• Жанр: Фэнтези

---

Правитель тревожно набычился. Хорошо, что у нас время — понятие растяжимое. Всегда можно взять тайм-аут, слетать в прошлое, поразмышлять, не теряя лица перед подданными. Господин И. прошептал что-то своему комбинезону, мелькнул в воздухе, как двадцать пятый кадр, а потом преобразился из положения сидя в положение стоймя. Многие из его подданных тоже успели слетать в прошлое и сделать ставки на то, что решит правитель. Но не выиграл, наверное, никто. Ибо Господин И. высказался неожиданно:

— Змеелов, повествуй.

Змеелов удивился больше всех и начал рассказывать. Видимо, он был не из тех, кто легко отчаивается, и надеялся задобрить правителя. Он неумело льстил и неумело старался сохранять при этом достоинство. Вот его рассказ, насколько я смог его запомнить.

Воспоминания Змеелова: запретная зона

"Правитель, да смягчит твое сердце мое чистосердечие. Ничего не скрою я от тебя. Не было у меня злого умысла, любопытство погубило меня. Таким же был мой отец. В пору юности своей, в первые дни лета, когда цветет земляника, он покинул свое племя и пошел поглядеть, как живут люди в иных землях. Был захвачен в плен и обращен в рабство. Стариком часто учил он меня: "Не заглядывай, заяц, в лисью нору, не спрашивай лису, что у нее на обед". Да видно жадность до чужих тайн была у меня в крови, от родителя моего досталось. О, Правитель! В твоих пространственно-временных владениях есть зоны, куда ты не разрешаешь заглядывать. И вот захотелось мне узнать, почему такой запрещенной зоной объявлен момент изобретения устройства для пространственно-временной телепортации. Ты говорил, что изобрел его. Почему же ты скрываешь от подданных своих обстоятельства сего славного деяния? Почему ты не слетал в прошлое и не снял про это фильм?! И вот решил я, безумный, посмотреть на то, на что ты смотреть не велишь. Ох, не лез бы заяц в лисью нору!

Но уж очень хотелось мне узнать, как люди изобретают устройства для телепортации. Прости меня! Я следил за тобой, крался сквозь твое прошлое. Я искал тот славный день, когда…

Наконец нашел, сфокусировал наводку машины времени на нужном моменте. Забросил туда скрытую камеру, заснял все на видео, а потом затащил к себе домой и стал смотреть… И вот я узрел тебя, о Правитель, да поют тебе славу южный и северный ветер! А перед тобой увидел какого-то парня в джинсах. Ты сидел в том своем мемориальном кресле, в котором соизволишь сейчас восседать перед нами. Скромен был облик твой, тиха и учтива была речь твоя….

— Я и сейчас такой во внешнем мире, — засмеялся Господин И. — До поры до времени.

Змеелов почтительно продолжал:

— Но ты тогда уже имел достоинство великого вождя, о Правитель! А тот, в джинсах, был непокорен и упрям. Он спорил, и с кем? С тобой! Если среди быков и баранов были бы интеллектуалы, они, наверное, выглядели как этот нечестивец. Кто видел быков, баранов и интеллектуалов, тот поймет, о чем я говорю. И смел он был, себе на беду. О небо, не тем, кому надо даешь ты смелость. Вот что он посмел сказать тебе:

— В нашем договоре речь шла только о теоретических исследованиях, без какого-то конкретного результата. То, что мне удалось разработать — это схема портативного устройства для перемещения в пространстве и времени. И я считаю, что за такое важное открытие я должен получить больше того, что было записано в контракте.

Ты ответил ему, правитель, слава великодушию твоему:

— Я заплачу больше, чем было обещано. Не беспокойтесь.

А он ответил:

— Я не о деньгах говорю. Я говорю о праве самому распорядиться тем, как будет использовано мое открытие.

Ты удивился:

— А польза-то с вашего открытия какая? Вы же меня еще при подписании контракта предупредили, что в будущее машина времени перенести не сможет, потому что будущее еще не существует. И что прошлое нельзя будет изменить, потому что прошлое уже существует.

Он ответил:

— Я об этом уже думал еще до того как решил заняться этим проектом и подписать с вами контракт. Долгое время я воображал, что нам пришлось бы быть просто пассивными наблюдателями за тем, что происходит в прошлом. Это участь паралитика — смотреть, как полыхает Александрийская библиотека и не иметь возможности остановить пожар! Лучше не видеть. Но однажды я вот что подумал: ведь если забрать из прошлого книги, которые сгорят через секунду и заменить их подходящим горючим материалом — в прошлом ничего не изменится. Я увлекся этими рассуждениями и скоро вспомнил, что есть кое-что более важное, чем горящие книги.

— Понимаю! Золото с тонущих кораблей? — догадался ты.

Он удивился:

— Нет….люди…. Ведь если умирает человек — с помощью машины времени можно в момент его гибели забрать его и заменить его тело точной биологической копией. А умирающего доставить в современное отделение реанимации. В таком случае в прошлом ничего не изменится, а человек сможет жить в будущем. Когда я понял, что можно сделать с помощью машины времени, я решил подписать с вами контракт, чтобы иметь возможность провести нужные эксперименты. А раз я сумел сделать больше, чем записано в контракте, я прошу себе как плату — право решения. Иначе ведь и этим торговать начнут. Оживлением умерших родных! Или опутают это такой бюрократией, что нормальный человек через нее просто не продерется.

— А вы кого хотите оживить? — заинтересовался ты, хозяин наш.

— Как это не странно вам покажется — всех! — ответил он.

Ты, конечно, изумился, о Правитель. Даже чуть с кресла не упал, да хранят тебя боги от такой беды! А молодой человек, увлекшись, встал и начал развивать свою идею:

— Я уже думал об этом и постарался все учесть. Разумеется, у нас нет места для всех оживших. Значит, надо искать место на других планетах. У нас уже есть схема для создания устройства пространственной телепортации. Надо лишь сделать его достаточно мощным и с точной наводкой на координаты далеких космических объектов. Значит, необходимо оживить лучших физиков, математиков, астрономов… да, начиная с Архимеда, Пифагора и Гиппарха, а может быть и раньше! Вы представьте себе великих ученых прошлого с возможностями современной науки! Я уверен, что с их помощью проблема межпланетной телепортации будет решена очень быстро. Мы найдем пригодные для жизни необитаемые планеты, и тогда места хватит всем когда-либо жившим на земле. Итак, сначала оживляем тех, кто может помочь нам в работе! Это не будет несправедливо по отношению к остальным. Ведь когда бы мы не решили оживить человека, он будет спасен именно в ту секунду, когда он умер в прошлом. Ждать ему не придется… Но вам я не верю — вы никогда не оживите всех. Поэтому я не буду работать для вас.

Ты, о вождь наш, еще больше удивился:

— Раньше вы не были таким высокоморальным. Еще недавно вас интересовало исключительно финансирование вашего проекта. Что на вас сегодня нашло?

Он ответил, со странным смущением:

— Ведь скоро станет возможно заглянуть в прошлое… Все наши прошлые поступки рано или поздно станут известны всем. Самоутешение "этого никто не видел, этого никто не узнает" станет нонсенсом. Мы окажемся для наблюдателя из будущего вроде пауков в стеклянной банке. А я не хочу, чтобы меня презирали.

Ты засмеялся, о веселый повелитель наш:

— Не думаю, что изобретателя Машины Времени будут презирать за какие-то мелкие компромиссы с совестью. Выдающимся людям прощаются и более серьезные грешки, сами знаете.

Но у него и на это был ответ:

— Да, так называемым выдающимся личностям многое прощается — потому что совершивший поступок обладает какими-то, так скажем, особыми достоинствами. Общественное мнение прощает обаятельным, талантливым, многообещающим то, что не простили бы более невзрачной и бесталанной особи. Но мое изобретение — это вечная жизнь, и следовательно…

— Что?

— То, что получив вечную жизнь, любой человек рано или поздно может выиграть в жизненной лотерее. Кто-то найдет неожиданное применение своим способностям. Кто-то сможет исправить неудачную наследственность благодаря генной инженерии. В конечном счете не будет никаких особых достоинств. Ни у кого не будет никаких особых прав на прощение того, что не прощается другим. Все станут равны во всем, кроме одного, самого важного.

— Это чего же?

— То, что невозможно изменить — наше прошлое! И как следствие этого — мнение о нас: можно ли нас уважать? можно ли нам доверять? Только это будет важным. А пока — за то, что я делаю — у меня нет никаких оснований себя уважать, и я боюсь, что и другие меня уважать не будут.