Джефф Роллс - Классичексие случаи в психологии

• Название: Классичексие случаи в психологии
• Автор: Джефф Роллс
• Издательство: Питер
• Жанр: Психология
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-49807-397-2

Вес мозга сто пятьдесят граммов, но при этом высочайший IQ? Неожиданное прозрение в возрасте пятидесяти двух лет? Феноменальная память или полное ее отсутствие? Убийство и изнасилование на глазах тридцати восьми равнодушных свидетелей?

Эти и многие другие удивительные случаи, ставшие в психологии классикой, собраны и проанализированы в книге известного английского психолога Дж. Роллса.

Издание адресовано психологам, психотерапевтам, представителям смежных специальностей, студентам профильных факультетов высших учебных заведений, а также всем интересующимся.

---

Имеются и вопросы по поводу того, в какой степени вызывалась у маленького Альберта реакция страха.[80] Предполагалось, что у Альберта не выработалось ни фобии к крысам, ни даже отчетливого страха перед ними или любыми другими животными. Даже в исходной статье описание реакции Альберта на крысу после восьми опытов по выработке условных рефлексов, проведенных в течение десяти дней, указывало на то, что хотя он и пытался уползать в сторону, это действие сопровождалось «не криком, а, как ни странно, урчанием и воркованием». Есть и другие описания, такие как «реакция страха слабая... позволил крысе подойти к нему и не отпрянул назад», «неуверенно и медленно потянулся вперед и коснулся уха кролика правой рукой и, наконец, поиграл им». Все эти реакции с учетом интенсивности их проявления вряд ли напоминают явно выраженные страхи или фобии. Сколько людей, боящихся пауков, согласятся дотронуться до одного из них?

С учетом всех этих несоответствий неудивительно, что исследование «не могло стать эталоном подкрепленного строгими научными доказательствами исследования условных рефлексов человека».[81] Даже сам Уотсон описывал его как проведенное «в таких нечетко заданных условиях, что из него нельзя было сделать каких-то надежных выводов; поэтому, подобно многим другим работам в области психологии, оно должно рассматриваться как предварительная демонстрация возможностей, а не как законченный перечень практических результатов».[82] Эта цитата резко отличается от приведенной выше, в которой Уотсон и Рейнер описывают исследование Альберта как «настолько убедительный пример выработки условной реакции страха, насколько его можно было представить себе теоретически». Итак, в какую же версию мы должны поверить и почему это исследование стало «классическим»?

Научные споры

В конце своей статьи Уотсон и Рейнер высмеивали психоаналитика-фрейдиста, который мог бы заняться изучением фобии Альберта. Они писали: «Через двадцать лет фрейдисты, если их гипотезы не изменятся, анализируя страх Альберта перед пальто из меха морского котика (при условии, что он придет к ним на сеанс), возможно, будут упрашивать его пересказать им содержание его сна и скажут, что Альберт в возрасте трех лет пытался играть с волосяным покровом на лобке своей матери и получил за это взбучку. (Мы никоим образом не отрицаем, что это могло бы вызвать условную реакцию в любом другом случае.) Если бы психоаналитик в достаточной степени подготовил бы Альберта к признанию такого сна в качестве объяснения его избегательных тенденций и если бы психоаналитик обладал властью и личным авторитетом для того, чтобы добиться своей цели, то Альберт, возможно, был бы полностью убежден в том, что его сон действительно раскрыл все факторы, приведшие к возникновению этого страха».[83]

Само по себе включение этого абзаца позволяет сделать два вывода. Во-первых, Уотсон и Рейнер считали возможным сохранение фобии Альберта и в подростковом возрасте. Во-вторых, это говорит о довольно неосторожном или легкомысленном отношении к той ситуации, в которой оказался Альберт. Каким бы ни было их мнение о фрейдистских интерпретациях, представляется невероятным, чтобы Уотсон и Рейнер сочли возможным сознательно использовать несчастное положение Альберта (в котором он оказался исключительно в результате их действий) для высмеивания взглядов психотерапевтов-фрейдистов на возникновение фобий.

Этические проблемы

Исследование, проведенное Уотсоном и Рейнер, оказалось бы невозможным, если бы они следовали этическим принципам, принятым в наши дни. Кто-то может возразить, что несправедливо применять современные этические стандарты к исследованию, выполненному более восьмидесяти лет назад. Действительно, этичность методов, использовавшихся Уотсоном и Рейнер, по-видимому, не вызывала в то время явной критики,[84] и изменение требований этики, произошедшее в нашей культуре, представляет интерес само по себе. В 1920 году психологи не имели свода этических норм, которые они должны были соблюдать. Имеется мало сомнений в том, что, по крайней мере, одна из сегодняшних ключевых норм этики, а именно — обязательная защита участника эксперимента от любых физических и психических травм, — была нарушена. Альберт, безусловно, страдал от причинявшихся ему расстройств, и его дискомфортное состояние могло сохраняться и после завершения исследования. Уотсон и Рейнер писали, что, к их глубокому сожалению, Альберта забрали из больницы до того, как они получили возможность «переопределить» его условные рефлексы. Как отмечалось выше, в их последующих статьях сообщается о том, что выписка Альберта из больницы оказалась для них полной неожиданностью, но при более внимательном прочтении исходного отчета становится ясным, что они знали об этом за месяц вперед. Но в любом случае, насколько трудно было вернуть Альберта в больницу позднее и убедить его мать дать им шанс «переопределить» условные рефлексы ее сына? Вопрос о том, насколько активно они пытались минимизировать любой постоянный вред, причиняемый Альберту, остается без ответа. Первоначально Уотсон и Рейнер обсуждали возможность причинения ребенку вреда, но затем заявили о своем намерении двигаться вперед, поскольку пришли к выводу о том, что многие условные эмоциональные реакции, которые они планировали исследовать, уже могли вырабатываться у Альберта в повседневной жизни, в «обычной домашней суматохе». Этот вывод мог удовлетворить Уотсона и Рейнер, но остается неясным, с каким количеством реакций им пришлось столкнуться. Многим детям доводилось видеть кроликов, но, скорее всего, при этом у них над головой не раздавался неожиданный и неприятный громкий звук. Первоначально большинство детей позитивно воспринимают кроликов и собак; эти позитивные ассоциации, возникающие в раннем детстве, вызывают у многих детей желание иметь дома каких-нибудь животных. Хотя представляется очевидным, что у какой-то малой части детей в силу особых обстоятельств фобии (например, по отношению к собакам) возникают естественным образом, это не оправдывает намеренное развитие фобий у детей.

Возможно, для Альберта оказалось благом, что Уотсону и Рейнер не удалось «переопределить» его условные рефлексы, так как методы, которые они собирались для этого использовать, выглядят крайне сомнительными. Часто сообщалось, что они собирались осуществить это за счет объединения показа крысы (к тому моменту условного стимула) с приятным стимулом, например конфетами, для того, чтобы попытаться устранить эффекты неприятных звуковых ассоциаций. Однако, как мы уже видели, они предполагали использовать также и другие методы, включая тактильную стимуляцию губ, сосков и, в качестве последнего средства, половых органов. Об этом сообщалось гораздо менее охотно, однако сегодня эти возмутительные методы, без сомнения, были бы восприняты как форма сексуального насилия над ребенком.

Другие исследования: маленький Питер

Уотсон действительно контролировал и консультировал проведение дальнейших исследований, направленных на изучение поведения детей, их страхов и фобий. Эти эксперименты, хотя и контролировались Уотсоном, фактически, проводила Мэри Ковер Джонс (Mary Cover Jones).[85] Целью исследований было системное изучение наилучшего метода избавления детей от страхов. Участниками экспериментов были дети (в возрасте от трех месяцев до семи лет) из местного детского дома, которые уже испытывали страхи в каких-то ситуациях, например связанных с темнотой, внезапным показом крысы, кролика, лягушки и т. д. Джонс опробовала множество разных методов избавления от страха, включая и метод непосредственной выработки условного рефлекса.

Ребенка, участвовавшего в экспериментах по непосредственной выработке условных рефлексов, назвали Питером.[86] Случай маленького Питера, который обычно рассматривается как продолжение исследования маленького Альберта, дал Уотсону и Джонс шанс проверить принципы «переопределения» условного рефлекса, которые они не сумели проверить на Альберте. Питер, которому исполнилось два года и десять месяцев, очень боялся крыс, кроликов, меховых пальто, хлопковой пряжи и многого другого. Первоначально Уотсон и Джонс пытались ослабить его страхи с помощью методов моделирования, т. е. позволяли ему наблюдать за другими детьми, весело игравшими с белым кроликом (источником его страха), и контактировать с ними. С каждым днем кролика помещали все ближе и ближе к Питеру, и этот «постепенный» метод, по-видимому, оказывал позитивный эффект в такой степени, что, в конце концов, мальчик осмелился погладить кролика по спине. К сожалению, вскоре Питер заболел скарлатиной, и однажды, во время наступившего двухмесячного перерыва в экспериментах, был сильно напуган большой собакой. Это событие, по сообщениям Уотсона и Джонс, означало, что его страхи перед различными животными, включая кролика, восстановились. Был разработан новый метод. Он предусматривал показ пищи (безусловный приятный стимул) одновременно с показом кролика (условный стимул). Кролик постепенно придвигался все ближе к Питеру одновременно с его любимой едой. Питер становился все более и более толерантным к кролику (предположительно благодаря тому, что ассоциировал его с пищей) и, в конце концов, стал касаться его безо всякого страха. Когда же его страхи спонтанно возвращались, исследователи использовали сходный метод выработки подавления условного рефлекса, при котором Питеру разрешалось спокойно играть, в то время как кролик в течение ряда сеансов пододвигался к нему все ближе и ближе. В конце концов, Питер стал весело играть с кроликом. Считается, что этот эксперимент был первым случаем поведенческой терапии и что именно он заложил фундамент для последующей работы Джозефа Вольпе (Joseph Wolpe) по систематической десенсибилизации. Хотя заслуги в разработке этого метода обычно приписывают Вольпе,[87] сам он признавал, что многим был обязан Мэри Ковер Джонс. За эксперименты с маленьким Питером и другие более поздние работы она получила неофициальный титул «матери бихевиоральной терапии».