Протоиерей Иоанн Толмачев - 2.Недели Триоди Цветной

• Название: 2.Недели Триоди Цветной
• Автор: протоиерей Иоанн Толмачев
• Жанр: Религия
• Год: 2002

---

До пришествия Иисуса Христа тьма покрывала землю; но с пришествием Его воссиял свет над миром.

1. Что был мир до пришествия Иисуса Христа?

Были и тогда, конечно, добрые язычники. Но вообще люди находились во тьме и сени смертной.

а) В язычестве господствовало и господствует идолопоклонство и многобожие. Древние греки, римляне, египтяне, дикари в новооткрытых странах!

б) Там господствовало и господствует жестокость, смертоубийство, жажда крови. Молох, жертвоприношения Сатурна и т. д.

в) Там господствовал и господствует всерастлевающий разврат. Мы могли бы, если бы желали, представить ужасающие примеры!

г) Там господствовало и господствует рабство. Там есть и были по крайней мере только деспоты и рабы. Гнет тяготел и тяготеет над служебными сословиями!

д) Там господствовало и господствует многоженство. Как это постыдно для мужа, как унизительно для жены, какое несчастье для детей!

2. Чем стал мир (христианский) с пришествием Иисуса Христа?

Между христианами были и есть, конечно, весьма худые люди. Но эти люди только по имени христиане. Где истинные христиане, там царствует свет, истина, любовь и справедливость, a посредством этого и счастье.

а) Счастлив христианский мир. Идолопоклонство, рабство и многоженство отменены; разврат и жестокость обузданы и заклеймены.

б) Счастливо христианское государство. Власти суть слуги Божии, a подчиненные — свободные люди, носящие в себе образ Божий и искупленные Богом.

в) Счастливо христианское общество. Оно имеет общественное богослужение, и один приходит на помощь другому; все общество помогает частным людям в каждой нужде с любовью и участием.

г) Счастливо христианское семейство. Муж и жена составляют одно, соединенное взаимной любовью. Христианская Церковь помогает воспитывать детей в добродетели и справедливости. Слуги — свободные и уважаемые сочлены семьи.

д) Счастлив каждый, отдельный христианин. Посредством своей веры, своей борьбы за добродетель, своих благочестивых подвигов, своей надежды он достигает вечно — блаженной жизни на небе.

О страхе человеческом

“Так отвечали родители его, потому что боялись Иудеев; ибо Иудеи сговорились уже, чтобы, кто признает Его за Христа, того отлучать от синагоги. Посему-то родители его и сказали: он в совершенных летах; самого спросите” (ст. 22–23).

Страх перед угрозой быть отлученными от общества иудеев заставляет родителей прозревшего слепца отказаться от истинного свидетельства в пользу великого Чудотворца, исцелившего их сына. Они ответили только на два вопроса, что это их сын и что он был прежде слеп, но на третий и самый важный вопрос, от которого зависела слава Иисуса Христа, они дали ответ уклончивый и возложили все на своего сына. Сам он, говорили они иудеям, “он в совершенных летах; самого спросите” (ст. 21). Таким образом, в родителях слепорожденного мы видим людей, которые из страха человеческого отказываются от свидетельства истины и добродетели.

1. Надо иметь страх человеческий, который удерживает нас от зла и побуждает к добру.

Самое лучшее было бы, конечно, если бы мы избегали зла из страха Божьего, из боязни оскорбить Бога. Но для многих для удержания от греха страх человеческий действительнее страха Божьего, и в этом отношении мы говорим, что нужно иметь страх человеческий.

а) Мы должны бояться родителей и тех, которые заступают их место. Родители — Божьи приставники и безбожно было бы не бояться их. Кого не устрашает родительский страх, тот погрязает глубже и глубже в грязи нечестия и порока. Кто заводит и продолжает беспутные знакомства, живет с братьями и сестрами во вражде и ссоре, мотает деньги в играх, в пьянстве, подвергается справедливому осмеянию людей, ни во что не ставит родительских внушений и увещаний, не трогается их слезами, не скорбит их скорбью — тот совершенно пал в бездну погибели.

б) Мы должны бояться властей. Они также от Бога и действуют во имя государства и общества. Их требования основаны на законе. Надо бояться их выговора, осуждения, наказания. Надо избегать того, что ведет к наказанию: оскорбления чести, посягательства на чужую собственность, безобразных поступков. Какой позор быть уличенным во лжи на суде! Пусть будет нашей честью, чтобы никогда по своей вине и своему делу не состоять под судом.

в) Мы должны бояться духовных отцов. Собственно их не следует бояться. Они имеют сострадание и чужды мирской строгости. Но пока страшатся нарушить данное им обещание, чтобы не огорчить их, дотоле остерегаются предаваться прежним грехам и впадать в новые. В лице их нужно бояться Бога, потому что они Его служители.

г) Мы должны бояться вообще добрых людей. Злые люди хвалят дурные поступки и радуются худой жизни других. Но добрые скорбят о зле и порицают зло. Будем страшиться их осуждения и упрека! Их голос — голос Божий.

2. He надобно иметь страха человеческого, если он побуждает ко злу и удерживает от добра.

Такой страх заслуживает отвержения, потому что он:

а) Безбожен. Ты редко посещаешь богослужение, не благоговейно молишься, не часто приступаешь к исповеди и причащению, мало думаешь о благочестии, никогда не говоришь в обществе о Боге и церкви и т. д., потому что ты опасаешься людских насмешек. Ты боишься людей, но не Бога. He безбожно ли это!

б) Он укрепляет в грехе. Часто грешат по легкомыслию и неразумию, без собственной злой воли и без сознания вины. Часто грех доставляет какое-нибудь, хотя бы и горькое, удовольствие. Такой грех заслуживает еще извинения. Но если грешат из страха человеческого, из угождения дурному обществу, потому что опасаются его порицаний и угроз, то совершают грех с обдуманностью и сознанием. От таких грехов не получают даже никакого удовольствия, a грешат против воли и расположения. Можешь ли ты чувствовать себя хорошо в обществе, которое презираешь? Может ли радовать тебя одежда, которую ты носишь только ради людей?!

в) Он напрасен и неоснователен. Господь сказал: “не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить” (Матф.10:28). Таким образом, мы не должны бояться даже тех, которые могут лишить нас жизни, предать мученической смерти. И еще менее — тех, которые могут причинить нам раны и удары, повредить земному имуществу и т. д. И гораздо менее — тех, которые не могут даже нам серьезно повредить, a только издеваются над нами. Можно ли бояться таких бессильных издевательств?

г) Он достоин презрения. Чести заслуживает только тот, кто имеет мужество для добра и поступает по своим лучшим убеждениям. Но кто отказывается от подвигов благочестия и добродетели, потому что боится насмешек и порицаний известного рода людей; тот действует не по лучшим своим убеждениям и не имеет никакого мужества, и таким образом достоин презрения. Как презрителен человек, который перед добрыми хвалит добро, a перед злыми порицает его, следовательно, говорит против убеждения? Какого презрения достоин трусливый воин? И однако ж он боится еще пуль, a не смеха только злых зубов!

д) Он опасен. Тут дело идет о спасении души. Если иной в старости, в болезни и на смертном одре думает еще: “что сказали бы люди, если бы я обратился на путь добродетели, сознал свои неправды и молил о прощении?” — то такой человек стремится к явной погибели.

Кто не пользовался бы он своим земным имуществом, принадлежащим ему по праву, потому что боится леса, ночи, привидений — того мы назвали бы безумцем. Так и в этом отношении.

Одно из двух: или твердо исполнять свой долг, несмотря на угрозы человеческие, или же, оставив свой долг и совесть, ожидать вечной погибели.

Если неверие не в состоянии сделать того, чего хочет — то оно делает то, что может, к ниспровержению христианства

“Ибо Иудеи сговорились уже, чтобы, кто признает Его за Христа, того отлучать от синагоги” (ст. 22).

1. Оно не в состоянии, как оно хочет, отвергнуть божество Иисуса Христа и признать Его обыкновенным человеком; но оно делает то, что может, подрывая устно и письменно основы христианства (ст. 24).

2. Оно не в состоянии, как оно хочет, отвергнуть действительность чудес Христовых; но оно делает все, что может, для унижения их силы и достоинства (ст. 16).

3. Оно не может, как оно хочет, поставить закон Моисея выше Евангелия Христова (ст. 28, 29); но оно делает то, что может, выхваляя свое всезнание и ученость (ст. 34).