Сергей Эс - Солнечная Сторона

• Название: Солнечная Сторона
• Автор: Сергей Эс
• Жанр: Альтернативная история

Жанр романа — гражданская фантастика, хотя, если кто-то отнесет его к более жесткой — политической фантастике, он будет по-своему прав, поскольку четкой грани между этими понятиями не существует. Тем более что тема романа связана с утерянной нами Державой — Великим Советским Союзом. Однако, настроившись читать о политике, приготовьтесь к тому, что в первой книге вы ее не найдете. Это будет чистая фантастика. Время отнесет вас в конец восьмидесятых, когда еще можно было мечтать о полетах, космосе и, вообще, о будущем. Роман об СССР как-то сам собой начался с погружения в атмосферу добрых традиций русской и советской фантастики. Политика (и достаточно серьезная) последовала позже.

Но и не торопите чтение книги, не пропускайте первую часть. Все в романе тесно взаимосвязано.

Приятного вам чтения.

---

…Нужно только отключить грависил…

Я протянул руку к мультиузлу. Яркий лиловый свет озарил окрестности, ударив, как мне показалось, откуда-то из-за моей спины, и…

Дар резко замолчал. Я, затаив дыхание, слушал.

— Я обнаружил себя в своей комнате, лежащим головой на столе…

Дар выпрямился и повернул голову в сторону, словно отворачиваясь от восходящего солнца. Я заметил, как блеснули его слегка увлажнившиеся глаза. Он промолчал еще с минуту.

— В общем, я обнаружил себя, — повторил он, — спящим на своем столе… Но я даже не сразу понял, что проснулся ото сна…

Дар взял прут и поворошил черные остывающие угли.

— Прямо как догоревший костер, — сказал он. — Огонь погас, а угли еще теплые… Я тоже в первые минуты после пробуждения жил мыслями о Юнне…

— Продолжайте, — тихо сказал я.

Я почему-то почувствовал, что история на этом не закончилась. Хотя, по правде говоря, мне просто не хотелось, чтобы она на этом заканчивалась.

X

— Да, — сказал Дар, — я продолжал думать о ней.

«Юнна, где Юнна?» — была первая мысль, которая пришла мне в голову. Я с удивлением осмотрелся. Я не мог понять, где я нахожусь. Осмотрел стол, стены, мебель. Встал, подошел к двери, открыл ее… Ко мне постепенно начало возвращаться сознание.

Я с удивлением оглянулся на стол, на котором только что лежал, на раскиданные бумаги и на окно. Солнца за окном уже не было. День был в самом разгаре, и оно перешло на другую сторону дома.

Неужели это был сон?! — подумал я.

Я подошел к столу. Бумаги, над которыми я всю ночь работал, лежали в полном беспорядке. Я взял в руки листочки и с трудом вчитался в них. У меня было такое ощущение, будто я писал все это очень и очень давно.

Шаг за шагом, цепочка за цепочкой я стал восстанавливать в памяти свою действительную жизнь. Я ходил по комнате, перебирал предметы, заглядывал в ящички стола, рылся в шкафу. Каждый предмет помогал мне что-нибудь вспомнить. Иной раз, бывало, я начинал искать какую-нибудь вещь, и мне приходила вдруг мысль, что я, наверное, оставил ее где-нибудь на Плутоне или Меркурии, но через мгновение я снова возвращался в реальность и поражался своей шальной мысли. Я удивлялся про себя тому, как глубоко приснившийся мне сон овладел моим сознанием.

Так прошел остаток дня. Вечером я улегся в постель и, несмотря на то, что всего три-четыре часа как проснулся, тут же утонул в таком мертвецком сне, словно не спал целую неделю. Сновидений в эту ночь никаких я не видел.

Следующий день прошел для меня, словно в тяжелой дымке, хотя я полностью вернулся в реальность. Я делал какие-то свои дела, ходил в мастерскую, кому-то звонил, что-то кому-то передавал. Но все происходило чисто машинально, будто без моего участия. Я действовал, словно запрограммированный робот. Помню, кто-то спросил меня о моем здоровье. Мне сказали, что я выгляжу, словно после тяжелой болезни…

…«Юнна! А как же Юнна?» — была первая мысль, которая пришла мне в голову после пробуждения на третий день.

Я поднялся с постели, огляделся. В этот раз мне не пришлось долго осознавать, где я нахожусь, однако я сразу же почувствовал, как болезненно ноет сердце. Образ Юнны стоял у меня перед глазами. Так не покидал он мои мысли в течение всего дня. Я вспоминал все минуты, проведенные с нею, все сказанные ею слова, вспоминал каждую ее улыбку, каждый жест, вспоминал ее руки. Мои губы помнили прикосновение к ее пальцам. Я томился, не находя себе места.

Я никуда не мог спрятаться от этих чувств. Умом я понимал, что никакой Юнны не было и не могло быть, но в голову сами собой лезли совсем другие мысли.

«Юнны нет, — крутилось в голове, — потому что она погибла».

И я чуть не выл, вспоминая миг ее исчезновения.

Вечером я взобрался через чердак на крышу, чтобы взглянуть на заходящее солнце. Я смотрел на него и перебирал в памяти все подробности своего странного пребывания на нем. Я вглядывался в него, словно пытаясь на нем что-то увидеть… Но красный шар лишь слепил мне глаза. С каким-то безразличием он закатывался за крыши домов, не оставляя мне ни намека на разрешение мучивших меня сомнений.

На следующий день мне вдруг вспомнился мой диалог с Бэрбом о смешении времен. И я подумал: «А может быть, это правда?» Может быть, это был не сон, а невероятнейшее событие?

Может, и вправду я был там — в ином, очень далеком времени?

Однако я отогнал от себя эту дикую мысль.

«Я спал, — подумал я, — после тяжелой рабочей ночи. Я перетрудился. Все эти невероятные вещи мне просто приснились».

Но в следующий миг мне начало вспоминаться, что мне приснилось, и я смешался. Мне вновь вспомнились последние секунды жизни Юнны, лиловое искрение ее грависила, и у меня сжалось сердце. Если это был не сон, то тогда я потерял самого дорогого для себя человека.

А была ли она?

«Будет ли она?» — вдруг подумалось мне. Меня поразила неожиданная мысль: если это правда, то все, что со мной случилось, было не в прошлом, а в далеком будущем.

Если Бэрб прав, и я, действительно, прошел через смешение времен, слившись с существом неизвестного мне Дара, то Юнна будет. Пройдут столетия, и она появится… Появится, чтобы исчезнуть на глазах у неведомого мне человека.

На моих глазах…

Мои мысли снова спутались. Я до боли сжал веки.

«Дар, милый-милый Дар», — проносились в моей голове ее слова…

…«Милый Дар», — звучало в моей голове, когда я лежал вечером в кровати, заставляя себя уснуть.

Я смотрел в потолок и ни о чем больше не думал. Сон не шел.

Из головы не уходил полупрозрачный образ Юнны.

«Я ведь тоже хочу сказки, — проплыли в моей памяти ее слова, — я хочу, чтобы ко мне явился рыцарь, который любил бы и лелеял меня, который оберегал бы меня, который защитил бы меня…»

Юнна-Юнна! Защитить я тебя не смог…

Я встал с кровати и вышел на балкон.

На улице стояла ночь. Над головой мигали звезды. Мигали, как мигают миллионы и миллиарды лет. В полном безразличии. У них свой отсчет времени, свои проблемы.

Я не сумел защитить Юнну…

Усевшись прямо на полу балкона, я обхватил руками голову. На звезды смотреть больше не хотелось.

Дунул ветерок. Его прохлада слегка освежила меня. И вдруг мелькнувшая прежде мысль о будущем времени снова пришла мне в голову.

Почему я думаю о ней в прошедшем времени?! Она еще не родилась! Не родился и Дар! Не родился Бэрб, не родились исследователи Солнца, не родились экспедиторы. Еще предстоит появиться на свет ученым, которые рассчитают изогравы солнечных недр и изобретут грависил. Еще предстоит родиться исследователям, которые просчитают и опишут солнечные домены…

Юнна! Дар! Бэрб! Вы еще не появились на свет, а я уже побывал с вами на Солнце. Я знаю, как будет разворачиваться трагическая цепочка событий в вашем далеком будущем! Я расскажу об этом всему человечеству. Я сумею предупредить вас о трагедии!

— Жаль, только, — Дар сник, — что сам я больше не окажусь там. Юнна так и останется для меня неосуществленной юношеской любовью.

Дар замолчал. Молчал и я. Уже вовсю разыгралось утро. Неспокойные ночные насекомые уже давно угомонились. Их гул сменился чириканием и щебетанием птиц. Солнце высоко поднялось и грело нас своими лучами. Просыпающиеся туристы потянулись к реке для принятия водных процедур. Один из них, проходя мимо нас, сострил:

— А вы опять здесь сидите? Будто и спать не ложились…

XI

Прошло несколько дней. Однажды Дар случайно встретился мне на улице. Он мне сказал, что хочет повторить свой путь туда, к Юнне. Повторить опять через сон.

— Но ничего пока не получается, — жаловался он. — Все эти ночи снятся обычные сновидения. Видел как-то в одном из них Юнну, но она промелькнула и исчезла.

— Надо научиться, говорил он мне, — удерживать сновидение. Я уже занят тем, что пробую разные снотворные.

Увы, в этом вопросе я — плохой советчик.

При следующей встрече он рассказал мне еще один эпизод из своей солнечной истории.

— Мне вспомнилось недавно, — сказал он, — как мы с Юнной во время одного из наших занятий вылетели на поверхность Солнца. Мы остановились, оглядываясь по сторонам. Под нами простирались медленно кипящие солнечные холмы, а наверху смыкались сплошным шатром плазменные всполохи. Звезд не было видно. Немного поколебавшись, Юнна повлекла меня наверх. Это было уже после того, как однажды я, испугавшись какого-то хлопка, уволок Юнну вниз. Теперь я следовал за ней в спокойной уверенности. Мы достигли слоя плазменного тумана и пересекли его. Нам открылось звездное пространство. Мы остановились и замерли, глядя наверх.

Прямо над головой висела большая светящаяся точка.

— Это Меркурий, — сказала Юнна. — Там дальше виднеются Марс и Земля.