Татьяна Каменская - Эртэ

• Название: Эртэ
• Автор: Татьяна Каменская
• Жанр: Фэнтези

---

— Скорее всего я тоже буду звать тебя Хим Химыч. Но если ты не закроешь сейчас же рот и не помолчишь, я вынужден буду распрощаться с тобой тут-же… и навсегда.

— Всё-всё-всё! Я молчу, молчу как рыба! Но… меня с недавних пор терзает такой вопрос. К какой группе существ относитесь вы и мой профессор? Вы так с ним похожи… А рыбы совсем не молчат, они такие болтливые, не то что я…

Кажется, это был финиш. Ещё немного, и голова у Сергея Викторовича расколется, словно переспелый арбуз. И этому будет способствовать довольно неуёмное существо, по имени Хим Химыч, которое подскочив, тут-же с интересом уставилось на него своими огромными серыми глазами. Кажется эта странная, тягучая тишина давит, давит…ещё секунда…и она взорвётся…

Доктор со стоном нажимает кнопку вызова, как про себя окрестил он маленькую точку на белой плоскости двери, внезапно возникшей перед ним. Он держал на кнопке палец до тех пор, пока не открылись белые двери, затем другие стальные, и сильная струя приятного теплого воздуха втянула доктора Апреля и Химыча внутрь огромного белоснежного вестибюля, неожиданно переходящего в огромную лабораторию…

Возможно, это была засекреченная лаборатория, а может быть просто одинокое, но довольно комфортабельное жилище ученого — самоучки, скрывающего свой талант среди горных вершин долины. На белых столах стоят огромные колбы, в которых варится странное пахучее зелье. Белый дым, что клубится из чашки, стоящей на столе, опускается на пол и стелется по нему пушистым белым покрывалом, поднимаясь вверх у другого стола и плотно укутывая тот маленький эмбрион в пробирке, который кажется совсем игрушечным, но который шевелит зрачками, и как — будто чувствует, как на него внимательно смотрят двое, мужчина и его смешной спутник, что зажал себе рот двумя огромными лапами, и боязливо оглядывается вокруг, словно видит всё здесь впервые, или просто боится.

— Здесь никого нет, нечего бояться! — вслух произносит доктор.

Но мычание Химыча, его энергичное потрясывание головой, подмигивание правым глазом, а также ужимки и всевозможные рожи, непонятно кому предназначенные, приводят к тому, что Сергей Викторович поневоле обращает внимание на противоположную сторону огромной комнаты и видит там, вдалеке у стены кожаное кресло, в котором восседает широкоплечий седой мужчина.

В огромном кресле сидел Лес! Он задумчиво смотрел на приближающегося к нему

доктора, и тощее высокое существо, что вышагивало, высоко поднимая ноги, и было очень похоже на знакомое фантастическое существо. Оно словно сошло со страниц древней рукописи.

— Красавец! — тихо бормочет Лес, и совершенно непонятно, кому предназначены эти слова, мужчине или существу, что завидев его, взвизгнуло, и уже подпрыгивая да подскакивая, торопливо спешит к нему.

Лес ничему не удивлялся. Он знал, что в этом мире всё, довольно относительно, и всё может быть необычным. Но то, что доктор вновь вернулся к исходной точке своего отсчёта, не сгинул, не исчез, и не испугался, делает ему честь, и честь тому, кто поверил ему. Значит ли это, что благая весть древних манускриптов не оказалась ложью, и значит ли это, что на самом деле пришёл тот, кого вправе можно назвать Последним потомком древнего рода владов. Влад — Владеющий славой! Славой всего рода человеческого! Это ли не честь, быть первым, или последним потомком…

И пусть этот красавец влад нетерпелив, пусть не слишком силён, но он владеющий по праву этой славой, а значит, ему пора приниматься за дело.

Книга древних Мудрецов предопределила его появление. Звёзды всезнающей Вселенной послали сигнал, а хитрый агрегат сигнал принял. Ну что-же, всё вернулось на круги своя! Пора приниматься за дело! Именно об этом говорит книга Мудрецов:

"Искать корень Зла, найти его, и обезвредить, обязан тот, кто чист душой, чьи помыслы не вызывают сомнения в своём бескорыстии, и его действия в целом не нарушат ход истории развития общества, предопределённого свыше…"

— Ты вернулся Апрель, значит не всё ладно вышло у тебя… — старый Лес насмешливо уставился на доктора. — Зато вижу, у тебя появился товарищ?

— Позвольте представиться, Хим Химыч! Самый умный, благородный, самый красивый и представительный из семейства химеровых…

Хим Химыч так прыгал, извивался перед Лесом, видимо стараясь понравиться, что не рассчитав, вдруг подпрыгнул так высоко, что с грохотом свалился на зеркально начищенный пол, неприлично высоко задрав свои длинные тонкие ноги. Но вскочив, он с невероятной скоростью устремился в соседний зал, сплошь уставленный огромными зеркалами. Доктор с тревогой и недоумением проводил взглядом Химыча, который вскоре исчез из вида, но через секунду за закрытыми дверями раздался его громкий восторженный вопль, а затем довольный смех, который и успокоил доктора.

— Ваш товарищ нашёл то, о чем он так мечтал. А именно, тысячу говорящих зеркал, лгущих с невероятной легкостью…

За дверями вновь послышался гомерический хохот, а через некоторое время стон, словно там, за дверями кто-то умирал…

— Кажется ему плохо! — доктор повернулся к двери, но Лес повелительно поднял ладонь, призывая его остановиться.

— Не стоит так волноваться! — произнёс старик и нахмурился. — Ваш друг лжец ещё тот. Придумать профессора, и всё такое… Поэтому он проходит фазу номер один — очищение зеркалами. Своего рода лекарство от лжемикробов, которыми так полон этот мир. Кто лучше зеркал знает оборотную сторону личности…

— Значит, я тоже должен подвергнуться чистке? — вызывающий голос доктора вызвал у Леса лишь улыбку, слегка напоминающую усмешку.

— Всему своё время. А на сегодня у нас в программе цветочная освежающая ванна, лёгкий и сытный ужин, а затем вас ждёт мягкая постель из морских водорослей, с целым набором приятных сновидений…

— Меня ждёт Марина! — предательски дрогнул голос доктора. — И я не затем…не затем здесь появился, что-бы спать, есть, наслаждаться приятными цветочными ваннами…

Он старался не смотреть на Леса, в глазах которого помимо усмешки он мог теперь увидеть что-то холодное, строгое, стальное, упрямое…

Старик откашлялся, неторопливо постучал костяшками пальцев по столу, опять откашлялся и, наконец, заговорил скрипучим голосом:

— Хотя ты и влад, но ты человек! В отличие от химер, и многих существ этого странного мира, ты получаешь энергию, питаясь самой банальной пищей. И тебе нужен сон! Но если ты считаешь, что ванна с чистой прозрачной водой тебе совсем не нужна, оставь её. Посчитай глупостью запах мыла, лаванды и мятных трав…

— Запах лаванды? — вдруг отчего-то поразился доктор, но тут-же вскочил с лавки, на которую присел от усталости: — Я согласен! Я хочу именно лавандовую ванну, и стакан апельсинового сока. И спать, спать, спать…

Что-то двигало им. Какие-то чувства, нетерпеливое ожидание смешивалось воедино с тайной радостью окунуться не только в пахучую ванну, благоухающую так призывно приятно. Не-ет! Это было нечто, что будоражило его нервы, подгоняло его тело и словно нетерпеливо нашёптывало, "ну-же, вспомни, вспомни…ну вспомни…"

Что? Что он должен был вспомнить? Через закрытые веки ощущается яркий свет, что исходит от воды и падает на стены ванной комнаты. Приятное блаженство растекается в уставших мышцах и расслабляет тело.

Лаванда успокаивала. Голубая вода в огромной ванне напоминала морское побережье, где они отдыхали всей семьёй в Лазаревском… Стоп! Почему Лазаревское, а не Крым, не Ялта, где они отдыхали ещё раньше, и где поездки и посещение всяких всевозможных исторических мест входили в план отдыха…

Лаванда! Она растёт именно в Крыму. Этот невзрачный голубой цветок, засушенный и собранный в такой-же невзрачный веничек-букетик, напоминает о себе терпким запахом, если растереть сухой цветок в пыль…

Какая нелепость, связывать воедино, то давнее, нелицеприятное происшествие с его женой, сегодняшними событиями и запахом лаванды, что источает эта невероятно голубая вода.

Доктор потёр виски распаренными руками, вновь прикрыл глаза.

"Он должен вспомнить! Он всё должен вспомнить…"

— Вам плохо? — тоненький голосок огромного существа, застывшего над ванной, ну никак не вязался с его внешним обликом.

Это была огромная лягушка, двугорбая как верблюд, с огромными страусиновыми ногами и короткими передними лапами тушканчика, три пальца которых казались очень даже устрашающими из-за длинных ногтей, которые сверкали неестественно кроваво-ярким перламутром лака…

— Не бойтесь доктор, я добрая! — расплылся в обаятельной улыбке невероятно огромный рот лягушки.

Её голова стремительно рванулась к лицу доктора, и доктор Апрель вдруг почувствовал, как он так-же стремительно уходит под воду, почти бессознательно опускаясь на самое дно ванны, видимо опасаясь тонкого раздвоенного язычка лягушки, больше похожего на жало змеи, едва скользнувшего по его лицу.