Александр Богданов - Тайны пропавшей цивилизации

• Название: Тайны пропавшей цивилизации
• Автор: Александр Богданов
• Издательство: ООО «МиМ-Дельта»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9524-2610-8

Сенсационные работы А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского по «новой хронологии» вызвали живой интерес у широкого круга читателей. Необычная, во многом спорная и несомненно сенсационная книга А.В. Богданова вполне сопоставима по дерзости с работами упомянутых авторов. Эта во многом спорная книга — попытка показать, как пишет автор, «простую логику пути человечества после последней вселенской катастрофы».

Оригинальная трактовка библейских событий, парадоксальные суждения о языкознании и первохристианах, неожиданные параллели и выводы отличаются страстной эмоциональностью и крайней дерзостью.

---

Замечательные высказывания. Давайте проанализируем их внимательно. Макдугалл, как и большинство ученых, признает факт, свидетельствующий о том, что Индия врезалась в Азию на полном ходу. Он признает также, что точное время столкновения определить трудно, и радиоуглеродный метод — плохой помощник. Но ученый находится в раздвоенном состоянии: с одной стороны все данные свидетельствуют о том, что Гималаи — супермолодые горы (никакими миллионами лет там и не пахнет), даже давление Индии все еще продолжается по сей день. Но с другой стороны, на ученого давит общепринятый шаблон — миллионы, и все тут! И Макдугалл хватается за соломинку: может, «геологические часы были заново заведены метаморфизмом»… А как было бы все просто и понятно, если отбросить стереотипы и признать, что столкновение тектонических плит произошло быстро и недавно.

Когда я понял, что земная твердь в описываемом районе в те времена была территориально значительно меньше, то, читая труды классических историков, стал замечать: они пишут об этих территориях, неосознанно «сжимая» пространство. Вот как, например, пишет Л.Н. Гумилев в своей книге «Этногенез и биосфера Земли»:

«Между восточной границей мусульманского мира и северо-западной окраиной Срединной империи, которую мы называем Китаем, лежит страна, которая не имеет определенного названия. Это тем более странно, что географические границы этой страны весьма четко обозначены, физико-климатические условия ее оригинальны и неповторимы, население же многочисленно и издавна причастно к культуре. Эта страна была прекрасно известна и китайским, и греческим, и арабским географам; ее посещали русские и западноевропейские путешественники; в ней неоднократно велись археологические раскопки… и все называли ее как-нибудь описательно, а самоназвания она не завела. Поэтому просто укажем, где страна находится.

От Памира на восток тянутся два горных хребта: Куньлунь, южнее которого расположен Тибет, и Тянь-Шань. Между этих хребтов лежит песчаная пустыня — Такла-Макан, прорезанная многоводной рекой Тарим. Эта река не имеет ни истока, ни устья. Началом ее считается «Арал» — то есть «остров» между рукавами трех рек: Яркенд-Дарьи, Аксу-Дарьи и Хотан-Дарьи. Конец ее иногда теряется в песках, иногда доходит до озера Карабуранкель, а иногда наполняет Лоб-Нор-озеро, постоянно меняющее место. В этой странной стране реки и озера кочуют, а люди ютятся у горных подножий. С гор стекают пресные ручьи, но тут же исчезают под грудами осыпей и выходят на поверхность на изрядном расстоянии от хребтов. Там располагаются оазисы, а потом реки снова теряются, на этот раз в песках. В этой экстрааридной стране расположена самая глубокая впадина, дно которой лежит на 154 м ниже уровня океана. В этой впадине находится древний культурный центр — Турфанский оазис. Как занимались науками и искусствами при летней жаре, доходящей до плюс 48 °C, и зимних морозах до минус 37 °C, невероятной сухости осеннего воздуха и сильных весенних ветрах?! Но ведь занимались, и с немалыми успехами.

Древнее население этой страны не имело самоназвания. Ныне принято называть этих людей тохарами, но это не этноним, а тибетское прозвище tha gar, что значит «белая голова» (блондины). Жители разных оазисов говорили на различных языках индоевропейской группы, в числе которых был даже западноарийский, не похожий на известные в Европе. На юго-западе страны, у подножия Куньлуня, кочевали тибетские племена, находившиеся в тесном контакте с обитателями Хотана и Яркента, но не смешивавшиеся с ними.

В первые века нашей эры в эту страну проникли с запада саки, поселившиеся южнее Кашгара до Хотана, и китайские эмигранты, бежавшие от ужасов гражданских войн у себя дома. Китайцы устроили себе колонию в Турфанском оазисе — Гаочан. Она продержалась до IX века и исчезла без следа. Как видно, подобрать название для страны по этнониму невозможно, а ведь это было культурное население, наладившее хозяйство, которое следует считать лучшим в Древнем мире.

Природа оазисов Центральной Азии издавна была приведена в гармонию с потребностями человека. Турфанцы освоили иранскую систему подземного водоснабжения — кяризы, благодаря чему орошенная площадь кормила большое население. Урожай собирали два раза в год. Турфанский виноград по праву может считаться лучшим в мире: дыни, арбузы, абрикосы — с весны до поздней осени; посевы длинноволокнистого хлопчатника защищены от ветров пирамидальными тополями и шелковичными деревьями. А кругом каменная пустыня из обломков растрескавшихся скал, щебня и валунов, через которые не пробьется ни дерево, ни куст. Это надежная защита оазиса от больших армий.

Перебросить пешее войско через пустыню очень трудно, потому что надо везти с собой не только пищу, но и воду, что чрезмерно увеличивает обоз. А набеги легкой конницы кочевников не страшны крепостным стенам. Второй крупный центр этой страны — Карашар лежит в горах около пресного озера Баграш-куль. Этот город "имеет земли тучные… изобилует рыбой… Хорошо укреплен самой природой, и легко защищаться в нем". Из Баграш-куля вытекает Кончедарья, питающая Лоб-нор. Вдоль ее берега можно, не страдая от жажды, добраться до многоводного Тарима, окаймленного зарослями тополей, тамариска, облепихи и высокого тростника, скрывающих стада благородных оленей и диких кабанов.

Древней идеологией оседлых жителей этой страны был буддизм в форме хинаяны ("малой переправы" или "малой колесницы", то есть наиболее ортодоксальное учение Будды без примесей), которую назвать религией нельзя. Бога хина-янисты отрицают, ставя на его место нравственный закон кармы (причинной последовательности). Будда — человек, достигший совершенства и являющийся примером для любого другого человека, желающего освободиться от страданий и перерождения путем достижения нирваны — состояния абсолютного покоя. Достичь нирваны может лишь целеустремленный человек — архат (святой), не зависящий ни от божественного милосердия, ни от посторонней помощи. "Будь светильником самому себе", — говорят хинаянисты.

Само собой разумеется, что "становление на путь совершенствования" — дело немногих.

А что же делать прочим? Они просто занимались повседневными делами, уважали архатов, слушали в свободное время поучения и надеялись, что в будущих перерождениях сами смогут стать святыми подвижниками. Но ведь мы уже видели на других примерах, как мало влияет догматика на этнический стереотип поведения. Архаты, купцы, воины и земледельцы Турфана, Карашара и Кучи составляли единую систему, для которой буддизм был только окраской.

Однако окраска предмета играет свою роль, подчас существенную. Хинаяническая община дожила до XV века, а махаяна — учение расплывчатое, разнохарактерное и сложное — в Яркенде и Хотаке, очевидно, не случайно уступила место исламу уже в XI веке.

Пришедшие в Турфан кочевые уйгуры исповедовали манихейство, но, видимо, так же формально, как турфанцы — буддизм. Как самостоятельное исповедание манихейство исчезло еще до XII века, но манихейские идеи вошли в некоторые буддийские философские направления и в несторианство, которое в XI веке совершило по всей Центральной Азии победный марш. В эти века жители Турфана, Карашара и Кучи стали называть себя уйгурами.

Несториане в Уйгурии ужились с буддистами, несмотря на присущую им нетерпимость.

Очевидно, христианство было желанным для людей религиозного склада, далеких от атеистических абстракций хинаяны. Христианами становились также купцы, ибо буддийское учение запрещает "ставшим на путь" прикосновение к золоту, серебру и женщине. Поэтому люди религиозные, но принимавшие активное участие в экономической жизни, были вынуждены искать такое вероучение, которое бы не препятствовало жить и работать. Следовательно, можно сделать вывод, что для обеих идеологических систем нашлись подходящие экологические ниши.

Богатство этой страны базировалось главным образом на выгодном географическом расположении: через нее шли два караванных пути: один севернее, а другой — южнее Тянь-Шаня. По этим путям китайский шелк тек в Прованс, а предметы роскоши Франции и Византии — в Китай. В оазисах караванщики отдыхали от тяжелых переходов через пустыни и откармливали своих верблюдов и лошадей. В связи с этим у местных женщин весьма развилась "первая древнейшая профессия", а мужья разрешали женам эти заработки, часть из которых шла в их карманы. И уйгурки так к этому делу привыкли, что даже когда благодаря союзу с монголами Уйгурия сказочно разбогатела, то жители ее просили монгольского хана Угэдэя не запрещать их женам развлекать путешественников.

Этот обычай, правильнее сказать, — элемент этнического стереотипа поведения, оказался более стойким, нежели язык, религия, политическое устройство и самоназвание.