Михаил Гиголашвили - Чертово колесо

• Название: Чертово колесо
• Автор: Михаил Гиголашвили
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-91103-056-8

Роман Михаила Гиголашвили — всеобъемлющий срез действительности Грузии конца 80-х, «реквием по мечте» в обществе, раздираемом ломкой, распрями феодалов нового времени, играми тайных воротил. Теперь жизнь человека измеряется в граммах золота и килограммах опиатов, а цену назначают новые хозяева — воры в законе, оборотни в погонах и без погон, дилеры, цеховики, падшие партийцы, продажные чины. Каждый завязан в скользящей петле порочного круга, невиновных больше нет. Не имеет значения, как человек попадает в это чертово колесо, он будет крутиться в нем вечно

---

— Вот! Ведь правду говорит, — обрадовался Бати и указал на Нану. — А она не верит!

— Все будет хорошо! — уверенно качнула шиньоном официантка, и ее круглые глаза опять увлажнились. Она вынула из кармана необъятного передника чистый стаканчик в салфетке и протянула его Бати, а грязный спрятала в передник.

Налив себе до краев, он пробормотал:

— Дай-то Бог! — и выпил.

Нана тоже выпила. Ей вдруг понравилось, с какой уверенностью официантка сказала, что все будет хорошо. «Может быть, действительно?..» — с робкой надеждой подумала она.

Тут некстати вспомнился Ладо — загнанный, издерганный, которому вечно плохо. Недавно пришел к ней на работу, устроил очередной разбор: где была, что делала, ревновал, злился и, кроме раздражения, ничего в ней не вызвал, да еще сообщил напоследок, что ему срочно нужны деньги, не могла бы она взять в своей кассе пару тысяч на месяц? Надо, видите ли, срочно съездить в Нальчик!..

Последняя встреча оставила в ней неприятный осадок, как, впрочем, и многие свидания за последнее время. Когда Ладо ревновал Нану по пустякам, забираясь все глубже, доходя до криков и грязных подозрений, в эти минуты он превращался в чудище. И тогда она сокрушенно думала: к чему вся эта верность, если он все равно не верит ей, как не верил никогда и никому, даже своей жене, в чем сам и признавался. В ревности Ладо бывал смешон и жалок, как, впрочем, и всякий мужчина. Вообще с появлением Бати Нана стала чувствовать себя более независимо... Бати что-то говорил. Она встрепенулась:

— Извини, я прослушала, задумалась. О чем ты?

Оказывается, он приглашал ее после ресторана покататься. Нана усмехнулась:

— Я не школьница. Катания мне не нужны.

Он смолчал, закурил, разлил по бокалам шампанское и принялся витиевато пить за любовь, но говорил такие затасканные фразы, что ей стало противно, хотя в голове промелькнуло хмельное: «Что, в самом деле? Человек делает предложение, а я — на дыбы! Это же то, о чем я мечтала — предложение! Вот оно! Выгодное, денежное, верное!»

Она смотрела на Бати. И до нее вдруг дошло, что он сильно пьян. Нана отметила также, что он все время украдкой почесывается, закатывает глаза и поминутно прикуривает новую сигарету. Голос его охрип, а выражение глаз стало оловянным. «Неужели он тоже морфинист?» — не в первый раз заподозрила она, и злое разочарование оглушило ее.

Отпив шампанское, Нана спросила:

— Ты говорил, что нам надо поговорить. Я поэтому пришла. О чем ты хотел говорить?

— О нас с тобой, — ответил он.

— Почему же не говоришь?

— То есть как? — удивился Бати. — А что я делаю все время?

Полез в карман, вытащил что-то, разжал ладонь. Нана увидела золотое кольцо с крупным аметистом.

— Это я хочу подарить тебе, — сказал он и потянулся к ее пальцам, но Нана отдернула руку и покачала головой.

— Почему? — спросил он, продолжая держать кольцо в раскрытой ладони.

— Не надо. Это ты можешь подарить сестре, матери, любовнице, но не мне. Я не хочу, — ответила она, стараясь не смотреть на кольцо.

Он потянулся к ней через стол, схватил за руку... Но она вдруг кожей вспомнила, что он не мыл пальцев после рыбы, и это вызвало в ней настоящее омерзение... И Нана поспешно вырвала руку, задев при этом пепельницу, которая свалилась на пол с грохотом и звоном.

Шум привлек внимание. Мужчины за соседним столиком вытянули шеи и смотрели то на пепельницу, то на Нану. Ей стало неловко. Она хотела нагнуться за пепельницей, но вовремя одумалась.

— К счастью, к счастью! Иду! Бегу! Не-есу! Спе-ешу! — весело кричала откуда-то официантка, привычная к подобным звукам.

Побелев, Бати еще некоторое время держал кольцо в открытой ладони, потом повернул ее, и кольцо шлепнулось в тарелку, где в уксусе лежали куски сома.

— Хватит глупостей! — сказала Нана.

— Не твое дело. Пусть лежит! — буркнул он грубо и с ожесточением налил себе еще полный стаканчик. — Почему ты обижаешь меня? Ведь я хочу, чтобы ты стала моей женой! Тогда все мое будет твоим!

Она молчала.

— Почему ты не отвечаешь? — поднося стакан к губам, спросил Бати.

— Мы уже говорили об этом, — холодно произнесла она, ошарашенная его грубостью, однако где-то смятенно пронеслось: «Он же делает мне предложение, а я отказываюсь, дура!»

— Жаль, что ты такая упрямая, — Бати, не дожидаясь ответа, выпил водку, запив ее шампанским, причем взгляд его на какую-то секунду стал злым и презрительным, словно он что-то решал про себя.

Нана заметила это, и ей стало не по себе. Ладо был свой, родной, а этот... Чужой, посторонний, да еще с рыбными руками и чесночным запахом. Она стала ковыряться в форели, но аппетит пропал, и, бросив вилку, Нана потянулась к сигаретам.

В этот момент к их столику подошел плечистый щеголеватый мужчина и попросил прикурить. Бати молча кивнул на зажигалку. Прикуривая, мужчина довольно бесцеремонно оглядел Нану, мельком окинул взглядом Бати и отошел к собутыльникам.

Зависло молчание... Стал явственно слышен гомон зала, плеск воды в реке, крики мальчишек на другом берегу. Бати, опустив голову, думал о чем-то.

Мужчина, вернувшись за свой столик, стал что-то говорить приятелям. Потом один из них, сидевший лицом к Нане, поймав ее взгляд, поднял свой фужер и, нагловато улыбнувшись, выпил. Она замешкалась и поспешно отвела глаза. Этого только не хватало! Чувствуя, что у нее окончательно испортилось настроение, она попросила:

— Давай уйдем...

— Почему?

— Я устала. Выпила много. И возьми это кольцо. Не надо сцен, люди вокруг.

— Какие еще люди? Где тут люди? — театрально произнес Бати и, неожиданно со скрежетом развернувшись вместе со стулом, в упор уставился на соседний столик.

Те двое, что сидели лицом к Нане, перестали жевать и тоже молча разглядывали Бати. Подходивший прикуривать сидел спиной и не шевелился. Лопатки его замерли, спина напряглась, затылок окаменел. Никто не произнес ни слова. Тогда Бати развернулся обратно и с издевкой пробормотал, разливая водку:

— Ну, если за любовь ты не хочешь пить, тогда давай выпьем за дружбу. Что делать, если с любовью у нас не получается...

Нана покорно выпила, краем глаза заметив, что мужчины за соседним столиком, сдвинув головы, о чем-то вполголоса переговариваются. Шампанское вывело ее на очередной виток невеселых размышлений. Бати поймал ее взгляд.

— Хочешь уйти? Хорошо, уйдем! — вдруг сразу согласился он, и Нана явно расслышала в его голосе не то угрозу, не то издевку.

Бати оглянулся, помахал рукой. Официантка с трудом поднялась с табуретки и пошла, как бегемот по мостику в цирке. После выпитых стаканчиков ее заносило, и она хваталась руками за перила. Приблизившись, спросила:

— Что вам принести еще, мои хоро-ошие? Осетрина скоро будет!

— Бутылку коньяка с собой! И посчитай. А осетрину сама съешь за наше здоровье!

— А чего тут считать? — озорно засмеялась она. — Сто рубликов. Или двести. Сколько не жалко.

Бати усмехнулся:

— Тебе бы в вычислительном центре работать, вместо ЭВМ.

Тут официантка увидела кольцо в тарелке.

— Мамочки, это еще что такое?.. — всплеснула она руками.

— Где? — переспросил Бати, выкладывая на стол деньги. — Это? А-а... В рыбе было... Рыба жила себе, плыла, проглотила, а мы нашли...

— Брось ты сказки расска-азывать! — пропела пышка, толстыми пальцами выловила кольцо, обтерла его о передник и передала Нане. — Бери, краси-ивое!

— Это не мое, — ответила Нана.

— Бери, дурочка, пока дают. А будут бить — беги-и, — добавила толстуха и кинула кольцо в открытую сумочку (Нана только что вынула носовой платок, чтобы обтереть руки).

«Ладно, потом отдам, в машине! Не надо сейчас... — решила она, видя, что мужчины за соседним столиком серьезно что-то обсуждают, искоса посматривая то на нее, то на Бати. — Драки не хватало!»

— Вот так!.. — пробормотал Бати и допил водку.

Они пошли по веранде к выходу сквозь сеть мужских взглядов. Мирно покинули ресторан. По дороге Бати ополоснул руки в умывальнике у входа.

Бросив на заднее сиденье бутылку, он завел мотор, и машина поехала по вечерним улицам. О чем-то Бати еще говорил, кажется, о дружбе, и тут Нана не выдержала:

— Ты вот много говоришь о дружбе, а хочешь увести женщину у своего друга! Что будет с Ладо, ты думал?..

Бати, не отрывая глаз от дороги, бросил:

— Во-первых, мы с ним не друзья — так, приятели, знакомые... Во-вторых, я знаю, что он не даст тебе в жизни того, что ты должна иметь. А я дам. В-третьих, он женат. В-четвертых, ничего с ним не будет — найдет себе другую. Что, мало баб на свете? Ну, а в-пятых, я полюбил тебя — этого разве мало? С этого следовало начать, это главное. — Помолчав, он поинтересовался: — Где, кстати, Ладо? Что-то его не видно. Уехал? Он в Грозный собирался, кажется? — прищурился Бати.

— В Нальчик, — ляпнула Нана и тут же осеклась.