Александр Маркьянов - Агония 4. Предчувствие беды

• Название: Агония 4. Предчувствие беды
• Автор: Александр Маркьянов
• Жанр: Политический детектив

Четвертая часть саги о тайной войне. Обновлено 17.08.10.

---

Александр В. Маркьянов Агония 4. Предчувствие беды (Агония — 1)

Еще на границе и дальше границы

Стоят в ожидании наши полки

А там, на подходе к афганской столице

Девятая рота примкнула штыки

Девятая рота сдала партбилеты

Из памяти вычеркнула имена

Ведь если затянется бой до рассвета

То не было роты, приснилась она…

Войну мы порой называем "работа"

А все же она называлась войной

Идет по Кабулу девятая рота

И нет никого у нее за спиной

Анализируя политические столкновения Советского Союза и Соединенных штатов Америки в странах третьего мира, можно из раза в раз проследить все ту же закономерность. Осуществлять управление напрямую этими странами было невозможно, оставалось подбирать управляемых извне лидеров. Вот тут то и проявлялась разница в политических подходах США и СССР. Если Советский союз всегда делал ставку пусть и на более слабых — зато более управляемых персонажей, предпочтения США были совсем другими, диаметрально противоположными. Более сильные лидеры, проявлявшие жестокость и диктаторские замашки для СССР были нежелательны, если где то такие были — с ними могли мириться, но все же это было совсем не то, чего хотелось. Для США же идеальный лидер третьего мира — "наш сукин сын", беззастенчиво грабящий и насилующий страну сам и дающий грабить ее другим, прежде всего американским транснациональным компаниям. В этом была принципиальная разница внешней политики двух супердержав — идеалистичной в своей основе политики Советского союза и хладнокровно-прагматичной — Соединенных штатов Америки.

Особенно ярко это проявилось в конце семидесятых, когда Советский союз практически одновременно сделал две ошибки, проглядев и не поддержав идущих к власти сильных, харизматичных жестких лидеров. Оба они пришли к власти практически в одно и то же время. В Ираке заместитель председателя Совета революционного командования, вице-президент страны Саддам Хуссейн отстранил президента страны Ахмеда Хасана Бакра от власти и сам возглавил Ирак. Достаточно быстро он уничтожил всю противостоявшую ему оппозицию — уничтожил физически, массовыми казнями. Советский союз наладить нормальные отношения с иракским диктатором так и не смог.

В Афганистане, злодейски убив своего "отца и учителя", писателя-идеалиста волею случая ставшего руководителем государства Нур Мухаммеда Тараки, к власти пришел хитрый, коварный и жестокий Хафизулла Амин, державший над своим рабочим столом фотографию И.В. Сталина. В отличие от Ирака, где возможности нашего вмешательства в ситуацию были ограничены — здесь мы вмешались…

Кроме того. Если Советский союз обычно вел прямую политику, направленную на всемерную поддержку только одного игрока — то Соединенные штаты обычно играли "и за черных и за белых". Все дело было в том, что Советский союз выступал в качестве единого игрока — и мог поддержать только одну сторону, если бы он поддерживал де или более — то это было бы предательством. США же представлялись в целом спектре ипостасей — например, государство могло поддерживать власть а какая-нибудь транснациональная компания — оппозицию. В результате США частенько оставались в выигрыше при любом исходе партии.

Одна тысяча девятьсот семьдесят девятый год стал последним годом мирной жизни, последним годом процветания и благоденствия для огромной и сильной державы под названием Союз Советских Социалистических Республик. На страну надвигалась война…

Предчувствие беды

Иран, Тегеран

Конец января 1979 года

В столице было неспокойно. Большой город, чья история насчитывала столетия, еще недавно был погружен в призрачную, типичную для Востока дрёму. Из Голубого дворца безраздельно правил страной шахиншах, шахиня скупала целые магазины в Лондоне, куда летала на личном Боинге 707. Корпус жандармов и шахская служба безопасности САВАК зорко следили за порядком, бросая неугодных, посмевших сопротивляться воле монарха в тюрьмы, где они часто исчезали без следа или выходили из застенков калеками.

Страна развивалась — один за другим возводились заводы, с нуля создавалась промышленность — сталелитейная, автомобильная, судостроительная. "Белая революция", начатая личным повелением шахиншаха без малого пятнадцать лет назад, шагала по стране. Темпы экономического роста Ирана в семидесятые годы могли сравниться только с темпами роста маленькой Японии. Иран стал самым крупным покупателем американского оружия в мире, только в семьдесят восьмом году он разместил в США оборонных заказов на пятнадцать миллиардов долларов. Американцы продавали шахиншаху даже то оружие, которое не продавали в страны НАТО. Например новейшие истребители F14 Tomcat в то время были на вооружении только в двух странах — в США и Иране. В обращении к нации шахиншах пообещал — что к тысяча девятьсот девяностому году в стране будет двадцать пять ядерных энергоблоков и собственная атомная бомба — и, видя отношения Ирана и США в это невозможно было не поверить. У всех на глазах рождался новый региональный лидер, способный уравновесить давнего союзника США Израиль и поставить надежный заслон проникновению коммунизма с Севера. В то время Израиль и Иран были надежными союзниками — например советниками в структуре САВАК были не столько американцы — сколько израильтяне из МОССАД, именно они помогали шахской службе безопасности превратиться в одну из самых грозных разведок на всем Востоке.

Развивая свою страну, шахиншах допустил одну ошибку, ставшую для него смертельной. Образованный и современный человек, он забыл о том, что на Востоке нельзя прощать врагов — их надо уничтожать при первой возможности. И когда несколько религиозных авторитетов во главе с аятоллой Хомейни выступили против него — он приказал не казнить их, а просто выслал из страны. Хомейни, изгнанный из Ирана и лишенный возможности проповедовать, обосновался в иракском городе Эн-Наджаф — одном из мировых центров шиитского ислама, откуда и рассылал свои гневные проповеди, а также преподавал в тамошнем исламском университете.

Лишенный даже намека уважения к государству, в том числе и тому, в котором он находился аятолла Хомейни начал жестко критиковать и власти Ирака. Но он не понимал, что только что пришедший к власти Саддам Хуссейн коренным образом отличается от шахиншаха Пехлеви. После первой же проповеди, где религиозные авторитеты посмели высказаться против диктатора, аятолла Хомейни и некоторые другие авторитеты были арестованы. Часть расстреляли сразу, без суда. Хомейни диктатор приказал не расстреливать — он приказал вывести его на показательный судебный процесс и публично — расстрелять. А еще лучше — повесить. Диктатор Ирака ни с кем не собирался делиться своей властью, ни с Аллахом, ни с его наместниками на земле ни с самим иблисом (прим автора — дьяволом). Процесс должен был стать предупреждением для всех религиозных общин многоконфессионального Ирака — тот, кто посмеет высказаться против диктатора, будет раздавлен.

Однако, неожиданно для всех Саддам Хуссейн поменял свое мнение и освободил аятоллу Хомейни. Вместо смертной казни его наказали всего лишь высылкой из страны — и из ставшего в одночасье негостеприимным Ирака аятолла вылетел в Париж. Оттуда он вернется уже в свою страну — вернется победителем…

А тем временем, в Иране начались волнения. Напряженность нарастала весь 1978 год, чтобы достигнуть к зиме следующего, семьдесят девятого своего пика. Волнения начались в очередной раз из-за религии — религиозные авторитеты нагнетали обстановку своими антиправительственными проповедями, служба контрпропаганды очерняла исламское духовенство в правительственных газетах, что приводило к еще большей дестабилизации общества. Тем не менее, шахиншах Ирана Мохаммед Реза Пехлеви не проявлял видимого беспокойства насчет своего трона — САВАК работала как часы, около столицы страны было сконцентрировано до сорока процентов личного состава армии. Центр города охраняла проходившая обучение в учебных центрах армии США "Гвардия Бессмертных", численностью до десяти тысяч человек. Этого должно было хватить для подавления любого мятежа — тем более, что оружия у народа не было, на демонстрации в основном выходили безоружными. Но на сей раз шахиншах ошибался. Теперь, оружие было и все должно было пойти совершенно по-другому…

Небольшой, потрепанный Рено остановился в паре десятков метров от полицейского участка в одном из окраинных районов Тегерана. Было ранее утро, солнце только начало свой дневной путь по небосводу и на небе не было ни облачка, обещая ясный и погожий день. Впрочем, тем, кто сидел в машине — в этой и в двух других, что подъехали еще раньше и стояли с другой стороны улицы, было не до того, каким будет сегодня день. Если что-то пойдет не так, этот рассвет станет последним в их жизни…