Пол Рассел - 100 КРАТКИХ ЖИЗНЕОПИСАНИЙ ГЕЕВ И ЛЕСБИЯНОК

• Название: 100 КРАТКИХ ЖИЗНЕОПИСАНИЙ ГЕЕВ И ЛЕСБИЯНОК
• Автор: Пол Рассел
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1996
• ISBN: 5-232-00265-1

ПОЛ РАССЕЛ

"100 КРАТКИХ ЖИЗНЕОПИСАНИЙ ГЕЕВ И ЛЕСБИЯНОК"

Автор приводит в книге жизнеописания 100 выдающихся личностей, оказавших наибольшее влияние на ход мировой истории и развитие культуры, – мужчин и женщин, приверженных гомосексуальной любви.

---

Браки Александра всегда были обусловлены политическими целями; он почти не уделял времени своим женам. Судя по всему, его главной любовной привязанностью был его друг детства великолепный Гефестион. Как сообщает Плутарх, когда Александр прибыл в древнюю Трою, он возложил венок на могилу Ахилла, а Гефестион — на могилу Патрокла; явное и открытое признание их отношений: ведь из античной истории известно, что Ахилл и Патрокл любили друг друга. Когда Александр и Гефестион пришли к матери побежденного Дария, она приняла более высокого ростом Гефестиона за Александра и пала перед ним ниц. Александр затем ласково отверг ее извинения, произнеся: «Ничего страшного, уважаемая женщина. Все правильно — никакой ошибки нет. Он тоже Александр, как и я». Когда Гефестион умер, Александр был настолько неутешен, что приказал распять врача, не сумевшего спасти его друга. Историк Мари Рено назвала похороны Гефестиона «самыми пышными похоронами в истории».

Античные авторы, Плутарх, Куртий и Афиний, упоминают также о любви Александра к евнуху Багоасу, который попал к нему из свиты Дария и был с Александром до его последних дней. Античные летописцы считали увлечение Александра Багоасом «слегка эксцентричным», но только не потому, что это был юноша, а потому, что он был «язычник». Идеал Александра заключался в единстве человеческой расы, который отнюдь не разделяли многие его соратники; связь своего военачальника с персидским юношей они считали такой же причудой, как и ношение восточных одежд. Мари Рено ярко описывает любовь Александра к Багоасу в своем романе «Персидский мальчик».

Александр был не просто возглавившим победоносный поход военачальником: хотя его империя и быстро исчезла после его смерти, результат его завоеваний — свадьба Запада с Востоком — изменила ход развития мировой цивилизации. Что касается предмета нашей книги, то значимость Александра связана, с моей точки зрения, не столько с тем, что его любовь к Гефестиону является общепризнанной всеми античными летописцами, сколько с тем фактом, что он являлся гомосексуалом, чье имя прошло через мировую историю ярким маяком, по которому все геи могут ориентироваться, пытаясь определить свое место в этом мире. Более того, его пример является наглядным опровержением широко распространенного стереотипа: гомосексуалы якобы — это обязательно слабые и женственные создания. Именно потому, что он прославился как бесстрашный воин и одновременно как человек, испытывавший любовь к мужчинам, Александр входит в сотню самых значимых геев, хотя можно было бы добавить к этому списку имена Юлия Цезаря, Траяна, Фридриха Великого, Лоуренса Аравийского — людей, военный гений которых был настолько блестящим, что затмил — по крайней мере в общественном сознании — славные истории их любви к людям своего пола.

15. АДРИАН

note 11

Публиус Элиус Адрианус родился 24 января 76 года н. э. в городе Италика в римской провинции Баэтика, расположенной на юге современной Испании. Он был родом из династии римских военных ветеранов, осевших в этом краю за двести лет до его появления на свет: отсюда его имя Адриан, созвучное названию Адриатика. Когда его отец в 85 году н. э. умер, Адриан был отправлен под попечительство двоюродного брата своего отца Траяна — человека, которому суждено было в дальнейшем сыграть наиважнейшую роль в политической карьере Адриана. История не донесла до нас подробных сведений о юношеских годах Адриана. Известно лишь, что он прошел военную подготовку, жил некоторое время в Риме и увлекался охотой. Его молодость была типичной для будущего члена Сената: до 96 года н. э. он служил военным трибуном в разных легионах, расквартированных во многих провинциях.

В 97 году н. э.Траян был усыновлен стареющим императором Нервой и в следующем году занял императорский трон. Адриан фактически стал одним из приближенных лиц нового императора. Он также был обласкан Люсием Сурой — наиболее могущественным политическим союзником Траяна и женой Траяна Плотиной. В 100 году н. э. он еще больше укрепил свои позиции, женившись на Вибии Сабине — внучатой племяннице Траяна. В последующие несколько лет его карьера продвигалась семимильными шагами. В 107 году н. э. он получил пост наместника провинции Нижняя Паннония, а в 108 году, когда умер Сура, он стал консулом. Но затем в течение примерно десяти лет его продвижение по лестнице власти вдруг затормозилось. Среди историков есть мнение, что в эти годы Траян находился под влиянием людей, бывших в оппозиции к Суре, а Адриан считался его протеже. Тем не менее можно считать, что в эти годы произошло еще одно важное событие в жизни Адриана — он стал магистратом Афин. Адриан всей душой полюбил этот город и в целом греческую культуру, за что злые языки в Риме окрестили его «грекоманом».

В то время император Траян проводил наступательную военную политику, расширяя границы империи. В 117 году н. э. Адриан был рядом с ним во время похода в Парфянское царство. Траян поставил Адриана во главе прикрывающей тыл римской армии в Сирии, а сам продолжал двигаться на восток. Однако кампания закончилась неудачей, а самого Траяна поразила болезнь. Он вернулся в Рим. 9 августа 117 года Адриан узнал, что Траян усыновил его, что означало официальное объявление его наследником трона. 11 августа пролетела весть, что император мертв. Такое быстрое развитие событий пробудило во многих подозрение, что здесь не обошлось без заговора Адриана и Плотины, тем более что единственный, помимо Плотины, свидетель факта усыновления Траяном Адриана вскоре неожиданно умер. Как бы там ни было, за спиной Адриана стояла мощная сирийская армия и его политические позиции были сильны. Окончательно стабилизировали ситуацию быстрый суд и казнь четырех сенаторов, попытавшихся организовать мятеж.

Адриан был одним из самых прославленных римских императоров — многие историки склонны считать, что именно при нем Римская империя достигла своего наибольшего могущества. Он отошел от агрессивной милитаристской политики Траяна, заключил мир с парфянами и даже вернул им захваченные земли. Сосредоточив свои усилия на возведении защитных сооружений вдоль границ империи, — в их число входит знаменитый вал Адриана в Великобритании, — он также воплотил в жизнь множество гражданских проектов: построил несметное количество дорог, мостов, акведуков, морских причалов. Во время своего правления он дважды объезжал провинции империи: в 121—123 годах — западные и в 123—126 годах — восточные. Возможно, в силу своего провинциального испанского происхождения он стал первым римским императором, рассматривавшим империю не только как Аппенинский полуостров, а как единое государство, включающее как западные, так и восточные провинции.

Двадцать лет правления Адриана были мирными, если не считать восстания евреев в Палестине в 132 году, подавленного им три года спустя.

Гениальный администратор, он создал мощный и развитый государственный аппарат, закрепил свод законов Римской империи, основал имперскую почту, ставшую передовым по тем временам средством коммуникации. Он также основал множество городов, включая Адрианополис (сегодня это город Эдерне в Турции). Будучи талантливым архитектором, он восстановил Пантеон в Риме и закончил строительство грандиозного храма Зевса Олимпийского в Афинах, чего не удавалось сделать в Течение почти пятисот лет. Наверное, самым великолепным сооружением, построенным в годы его правления, является дворец в Тиволи, вблизи Рима, где он собирал и демонстрировал гостям всякие диковинки, привозимые им из разных концов света. Его монументальный пантеон, созданный по его собственному проекту, сохранился до наших дней, нося название Кастель Сент Анджело.

Имея репутацию эстета, писавшего неплохие стихи (некоторые дошли до нашего времени), Адриан среди прочего прославился тем, что совершал непростое восхождение на гору Этна в Сицилии и на Джабаль Агра в Сирии только для того, чтобы полюбоваться восходом солнца. Он стал первым из римских императоров, кто носил бороду, и потом эта мода распространилась на последующие поколения его преемников.

В 123 году н. э., путешествуя по провинции Битиния на северо-востоке Малой Азии, Адриан повстречал томного, задумчивого юношу, которого звали Антиной. Нам мало что известно о нем, кроме того, что он родился предположительно в 110 году. Следующие после их знакомства семь лет император и этот юноша были неразлучны. В 130 году, когда они находились в Египте, Антиной утонул в Ниле. Обстоягельсгва этого происшествия были загадочными и дали почву для многих слухов: его убили недоброжелатели, недовольные его влиянием на Адриана, он совершил самоубийство из-за того, что не выдержал угрызений совести, считая свои отношения с императором «аморальными», или из-за того, что преодолел возраст, в пределах которого допускалось занятие педерастией — действа, совершаемого между эрастами (людьми более старшими по возрасту) и эроменосами (возлюбленными юношами). Были также разговоры о том, что он специально утопился, принеся себя в жертву во время выполнения некоего мистического обряда, посвященного тому, чтобы отвести от императора силы зла; может быть, под этим имелась в виду болезнь императора. Нам уже никогда не узнать этого. Но доподлинно известно, что Адриан был охвачен неутешимым горем. Он прилюдно горевал. Он приказал жрецам обожествить Антиноя и в его честь основал город Антинойполис, где каждый год проводились игры в честь молодого бога. Культ Антиноя распространился по всей империи; он был последним богом античного мира, заслужившим много проклятий от ранних христиан. Бесчисленные статуи отобразили его чувственную, меланхоличную красоту — до нашего времени сохранилось около пяти тысяч таких статуй. Все вместе они образуют большую отдельную группу в классической греческой скульптуре и во все времена являлись предметами восхищения ценителей прекрасного. В XVIII веке Йоханн Иоахим Винкельманн назвал скульптурное изображение Антиноя «царственной славой искусства на все века», а поэт XIX века Альфред, он же лорд Теннисон, глядя на статую Антиноя в Британском музее, произнес: «Непостижимый битиниец… Если бы мы знали, что дано было знать ему, мы бы смогли понять античный мир».