Брижит Обер - Песнь песков

• Название: Песнь песков
• Автор: Брижит Обер
• Издательство: Издательский Дом «Азбука-классика»
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-395-00004-0

«Песнь песков» — это захватывающий криминальный роман. Брижит Обер, королева французского детектива, обратившись к совершенно новой для себя тематике, рассказывает зловещую и почти невероятную историю приключений членов международной археологической экспедиции в пустыне, под палящим зноем, и в подземных пещерах, где обитает таинственный НАРОД. Все начинается с находки алебастровых блоков со странными письменами. Цепочка загадочных событий приводит археологов в подземные пещеры, где скопились артефакты, принадлежащие к различным культурам и эпохам. Странная фраза «Народ Вернется», наскальные росписи, кровавые жертвы — все это множит вопросы, а время утекает, как песок. Ясно лишь одно: они еще живы. Пока…

---

Другой проблемой была Нея. Он никак не мог поверить, что она мертва, умерла так же глупо, как любой смертный. Он слишком часто не мог найти общий язык с этим реакционным отродьем, что представляла собой каста Магов, но прекрасно понимал, что они гораздо более могущественны, чем может показаться на первый взгляд. Хотя, с другой стороны, они так же приспособлены к современному миру, как мамонты — к тропическому климату.

Мамонты, прекрасно! Согласно самым последним исследованиям, существование Народа было связано с большими ледниковыми циклами, оно стало возможным благодаря изоляции Европы, окруженной льдами. Отсюда и гипотеза об особенностях телосложения, приспособленного для больших холодов. Эта гипотеза в настоящее время опровергнута, но, в сущности, какое значение имеют причины их отличия от других? Возможно, генетическое смещение Народа, изолированного от других людей, за сотни миллионов лет привело к их отличию от прочих, а может быть, они были другими с самого начала, но результат тот, что вследствие значительной миграции на Ближний Восток после начала очередного этапа ледниковой эпохи два различных биологических вида сосуществуют на планете Земля в течение почти пятидесяти тысяч лет.

Мамонты — приземистые, волосатые, крепкие и, подобно им, гонимые, затравленные, забитые этими мясниками, которых почему-то окрестили «сапиенс». Их считали вымершими.

Охваченный яростью, которая не оставляла его никогда, он ударил кулаком в стену.

Мамонты, загнанные страхом и холодом сюда, в самое сердце Центральной Азии, в сердце пустыни, низведенные до положения рабов, открывшие существование подземного моря, куда впадают реки, проглоченные земной корой во время тектонических сдвигов, привыкшие жить скрытно, колонии выживших трусов, мокриц!

А Маги все философствовали, Маги мудрствовали! Маги говорили об экологии и этологии[36]! Спасение планеты! Симбиоз! Все слова, слова, за которыми неизбежно следовала резня, с тех пор как мир стал миром и люди превратили его в арену борьбы. Залитый кровью амфитеатр, где под свинцовым небом разворачиваются безжалостные поединки во имя золотого тельца.

Вырождение и разврат; эти безмозглые гомо сапиенс не смогли оценить, до какой степени их склонность к играм Танатоса будет пагубна для них же самих!

Вернувшись в бункер, он вошел в сверхскоростной лифт и вышел в тщательно закамуфлированном ангаре, где стояли два пикапа и три джипа. На карауле стоял колосс с кустистыми бровями, ногой он попирал холмик из окровавленных трупов.

— Я беру джип, — бросил ему Реза и забрался в автомобиль.

Часовой молча кивнул и нажал на кнопку электрического пульта, который управлял металлическими воротами гаража.

— И сожги ты эту мразь! — крикнул Реза, трогаясь с места.

Колосс послушно принялся стаскивать трупы с вывихнутыми руками и ногами в угол помещения и щедро поливать их бензином. «Сегодня мы предадим вас огню», — пели эти идиоты на своих стадионах. Добро пожаловать на великий стадион эволюции!

Реза не нужны были ни карта, ни компас. Он не просто обладал исключительным чувством ориентации, он знал местность. Но прежде чем подтолкнуть Царя, чтобы тот отдал судьбоносный приказ, ему, Реза, нужно восстановить свои силы в Оссуарии.

Продолжая вести джип так быстро, как позволяла плохая дорога, он не переставал думать о Великой Жрице и о том, какие с ней могут возникнуть проблемы. Она так долго находилась среди чужих, что вдруг ее мощь ослабла? Способна ли она будет противостоять чарам Неи?

Нея, Нея, Нея… Это имя вызвало всплеск адреналина. Ну почему она так упорствует в своем пассеизме [37]?

Они вместе играли, когда были детьми, делили радости и горести, свойственные этому возрасту, иногда колотили друг друга, как драчливые щенки, учились бок о бок, делились мечтами. Нея… Воспоминания о ее заразительном смехе, ее лице, крепкой груди, о первом юношеском смятении, когда он, красный от стыда, еще не мог осознать своих смутных желаний… Жестокие воспоминания обо всех невыполненных обещаниях. Все говорило о том, что они созданы друг для друга. Но Нея ушла. Однажды утром она исчезла. Ни письма, ни объяснений. Просто ушла. Взяла с собой рисовальные принадлежности, оружие и мотоцикл. Он не видел никаких причин, он не понимал, что она мечтала о чем-то другом, не об учебе и не о бесконечных ассамблеях Магов. Он не понял, что она просто хотела жить, защищая людей от ненавистных палачей. О, сама она называла это стремлением к Новой Эре, к Великому Космическому Примирению и тому подобной ерундой. Ему следовало бы насторожиться, когда она начала отпускать колкости по поводу его «милитаризма», говорить о Мире и Прощении, в то время как он сам, думая об их геноциде, переполнялся горечью и злобой.

Треск радиотелефона прервал его мысли.

— Да, — раздраженно пролаял он.

— Все в порядке, — произнес голос. — Горза забрал меня в условленном месте.

Значит, Нея действительно мертва.

— Хорошо, — ответил он. — Встретимся в Оссуарии. Соединение прервалось. Прекрасный агент. Энергичный. Быстрый. Которому удалось устранить Нею.

Черт возьми! Нея!

Он хлопнул ладонью по рулю. Но как мог он позволить дышать человеку, который отнял жизнь у единственного любимого им существа, даже если этот человек действовал по его приказу?

Надо взять себя в руки. Он соединился с базой, отдал несколько коротких и точных, как всегда, приказаний.

Реза был прагматичен, предприимчив и энергичен. Военачальник высокого полета. Ястреб, как говорили в США. Ястреб, лишенный малейшей чувствительности. Нея решила встать у него на пути, тем хуже для нее.

Когда перед глазами появилось место, куда он направлялся, он машинально замедлил ход и некоторое время спустя затормозил за каменной дюной. В этой необитаемой зоне, граничащей с национальным парком, случайных людей не было.

Он сделал несколько шагов под обжигающим солнцем. Ослепительно синее небо вызывало в памяти не мягкое перышко, но стальное лезвие ножа. Песок, природный панцирь земли, угрожающе скрипел под сапогами. Он наклонился, взял горсть, пропустил струйку песка между пальцев. Так гаснут звезды, так уходят люди. ДНК — это просто бред, как говорил Царь. Он подошел к холму, у подножия которого, как некий чужеродный предмет, валялась пустая бутылка из-под колы. Холм был испещрен выемками, и Реза, в последний раз обернувшись и внимательно осмотревшись, решительно проскользнул в одну из них, достаточно широкую, чтобы там мог пройти человек.

Он оказался в лабиринте галерей, которые подпирали массивные балки. Бывший песчаный карьер эпохи неолита. Те, кто работал здесь, питались ячменем и финиками, они еще не знали алфавита. Зато знали, что такое любовь. Нежность. Взаимопомощь. И страдания.

Закрыв глаза, аккуратно считая шаги, чтобы на очередном перекрестке выбрать правильное ответвление, бесшумно перемещаясь по темным галереям и между подпорками, он вскоре остановился на пороге огромного круглого зала, огромной черной дыры.

Шум в галереях заставил его насторожиться. Он поднял руку к автомату и надел очки с инфракрасным видением. Его собственное присутствие здесь в объяснениях не нуждалось: капитан Реза, истинный воин и истинный пасдаран, обладал еще и званием полковника контрразведки, а потому мог оказаться когда угодно в любом месте.

Но он не выносил чужаков. Он внимательно прислушался. Из-под его ног метнулась крупная мышь, он расслабился, убрал руку с оружия и даже улыбнулся при мысли о сотнях фильмов, в которых захватчики-чужаки прятались под человеческим обличьем. Пресловутые гомо сапиенс даже представить себе не могут, насколько их фантастические романы и фильмы близки к реальности, ведь что такое чужак, если не живой и мыслящий организм, наделенный структурой ДНК, отличной от официального «человека»? Эти дерзкие гомо сапиенс — а какой педантизм в наименовании! — никогда не смогли бы перенести мысли о том, что исключительное право обладания сознанием следует разделить с другим биологическим видом, и тем более — с другим видом людей!

Он вошел в большой зал и снял очки ночного видения. Он любил темноту, любил легкий запах плесени, свойственный закрытым помещениям. Темнота порой возбуждала в нем желание раздеться донага, встать на четвереньки и, оскалившись, бежать, подняв голову вверх и нюхая воздух. Он поиграл внушительными плечевыми мышцами, покрутил массивным затылком и, поднеся громадные кулаки к груди, с силой ударил, исторгнув низкую, длинную ноту, от которой, казалось, завибрировали стены.

Тарзан, человек-обезьяна Эдгара Райса Берроуза, рычал в точности так же, к удовольствию читателей и зрителей. Так сказать, подражая вырастившим его обезьянам… Но так испокон веков делали еще доисторические люди — все человекообразные, появившиеся в сердце саванны, едва вставшие на ноги, у которых гортань столь недавно оказалась на одной оси с позвоночным столбом, что они еще не научились пользоваться членораздельной речью.