Светлана Багдерина - Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены

• Название: Иван-царевич и C. Волк.Похищение Елены
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Пошла как-то раз красна девица Серафима-царевна погулять по дворцовому саду с

себе подобными. Налетело откуда ни возьмись редкое вымирающее животное Горыныч-Змей, подхватило сердешную и унесло, не оставив обратного адреса. Вскочил тут супруг ее безутешный Иван-царевич на говорящий ковер-самолет с не менее говорящим именем Масдай, и кинулся в погоню, поклявшись и пальцем не шевельнуть в защиту, если супруга его юная успеет наложить на злосчастную рептилию руки раньше, чем он… Но, увы, не все бывает так просто, как описывают старые истории, и банальное дело о киднеппинге с применением подручных зоологических средств – следите за руками! – превращается… превращается… превращается…

---

себе не представлял. Если рассматривать мою магию как некое живое существо, то я

бы сказал, что там ее руки. А здесь – глаза. Поглядите, ваше величество, – обвел он широким жестом открывающееся перед ними из окон пространство, заполненное до горизонта лесом, сливающимся вдалеке с лысеющими осенними горами. – Эти люди – помощники Зюгмы – день и ночь наблюдают за тем, чтобы ни одно живое существо не приблизилось к замку незамеченным. У такого человека, как я, всегда полно завистников, – горько, как будто не желая примиряться с суровой

действительностью, вздохнул Костей. – Чем могущественнее правитель, тем больше у него врагов, готовых воспользоваться малейшей его оплошностью. Теперь, когда я нахожусь на пороге великих свершений, я не могу допустить этого.

– Но из окон, какими бы большими они ни были, видно только одну сторону замка, – резонно заметила царевна.

– А для этого у меня есть магические тарелки, – удовлетворенно сощурился царь. – Смотрите.

Серафима подошла к одной тарелке, другой, третьей…

Все они показывали незнакомые ей места – поле с марширующими по нему крошечными солдатиками, неизвестный город с неприветливыми каменными домами, какую-то широкую реку, лес с буреломом, большую деревню, пустую дорогу, еще один незнакомый город…

Костей с любопытством наблюдал за выражением ее лица.

Она понимала, чего он от нее ждет, и решила не обманывать его ожиданий.

– А скажите, ваше величество, – уверенно глянула она царю в глаз. – Эти ваши волшебные блюда могут показывать все, что угодно?

– Да, – кивнул он и стал ждать продолжения.

– Могу ли я попросить… показать мне…

Серафима заколебалась.

Больше всего на свете ей хотелось сейчас посмотреть на Иванушку, но из уст Елены Прекрасной эта просьба прозвучала бы странно. Посмотреть на мужа Елены – царя

Василия? Но если Костей позволит воспользоваться тарелкой только один раз, ей бы не хотелось терять этот единственный раз именно таким образом. Да и вспышка необоснованной ревности нам тут ни к чему. Пока. Показать Лукоморск? Но если Костей увидит на изображении Елену и начнет расспрашивать… Или, еще хуже, все поймет? Ведь, что бы ни говорила Змиулания, различие между ней и настоящей

Еленой Прекрасной можно рассмотреть не то что одним глазом, а вовсе закрыв глаза. А корона на Елениной голове тем паче расскажет все в одно мгновение…

Ну, что ж. Из трех зол выберем четвертое.

– Показать мне мою родину. Стеллу.

Костей с удивлением скользнул по ней взглядом, но никак не прокомментировал такое странное решение. Он подошел к ближайшей тарелке, простер над ней руки и забормотал заклинание.

И только тут до Серафимы дошло, что она натворила.

Даже если Костей не знал, как выглядят стеллиандры и стеллийки, то, глянув на изображение, он без труда найдет десять отличий между смуглыми черноглазыми темноволосыми детьми Стеллы и светлокожей сероглазой шатенкой рядом с ним.

Хотя тогда и этих трех отличий будет вполне достаточно.

– …тамам! – закончил он словом-ключом заклинание, и, не успела царевна и слова молвить, как на дне посудины показались голубые горы, сливающиеся с голубым

морем на фоне голубого неба. Чуть ближе белела выгоревшая на щедром южном солнце

земля с клочками пыльной растительности на ней – то ли травой, то ли кустами, то ли деревьями. На желтом каменистом то ли холме, то ли бугорке стоял то ли храм, то ли стилизованная собачья будка.

– А… поближе… не делается?.. – с замиранием сердца поинтересовалась царевна.

Костей забормотал что-то себе под нос, махнул над блюдом рукой – изображение дрогнуло, поплыло и… пропало.

– Гром и пламя!..

Оказывается, он может ругаться…

– Сейчас сделаю, – буркнул царь, снова повел над тарелкой руками и сердито, но неразборчиво зашептал заклинание.

После завершающего «тамам!» на дне снова появилась Стелла, но об этом можно было догадаться только по цвету моря и гор, на которых не то ползали муравьи, не то паслись овцы, не то воевали люди.

При попытке приблизить картинку она снова пропала, как ее и не было.

– Гром!!!.. – снова выругался Костей и снова забормотал заклинание – с тем же результатом.

– Это попалась негодная тарелка! – смущенно-возмущенно объяснил царь и смахнул бедную посудину на пол, где она и окончила свои дни россыпью осколков.

После этого они перешли к другой тарелке, потом к третьей, к четвертой, у пятой, наконец, задержались, и Костей стал пытаться вызвать крупное изображение родины Елены Прекрасной раз за разом, уже не глядя на Серафиму…

Она окинула быстрым взглядом помещение – оба колдуна – помощника Зюгмы, как представил их Костей, так и стояли, согнувшись в три погибели, обратив к миру свои плечи и затылки.

Царю, увлеченному непредвиденной битвой со своим хваленым оборудованием, тоже было не до нее.

И царевна тихонечко, на цыпочках, бочком-бочком переместилась к стеллажам в центре комнаты.

Она оказалась рядом с полками, на которых были навалены затертые временем бумаги, пергаменты, папирусы и прочие непонятные, но явно предназначенные для записи информации носители. Полка за полкой, от пола до потолка, слова, слова, слова, покрытые пылью и тайнами…

А что-нибудь поматериальнее, интересно, у них тут есть?

Серафима сделала несколько осторожных шагов к следующей секции.

Так, посмотрим, что тут у нас… Вернее, у них…

Так… Кривая, гнутая и пузатая стеклопосуда… плошки с отполированными камнями…

связки палочек… пучки перьев… коробки с разноцветными свечами… куча всяких штучек…

Что-то в выражении спины Костея, с которой царевна не спускала один глаз, пока другой обследовал полки в поисках чего-нибудь, на чем будет написано «Надень меня и исчезни», или хотя бы «Съешь меня и проснешься», подсказало ей, что текущая попытка вызвать картинку далекой страны для ностальгирующей царицы Лукоморья будет последней.

– …или штуча всяких кучек?..

Она молниеносно схватила, не глядя, из кучи всяких штучек первое, на чем

сомкнулись пальцы – маленькую берестяную коробочку – сунула ее в карман, и через

мгновение была уже рядом с Костеем, так что, когда он повернул голову, то первое, что он увидел – разочаровано-снисходительное выражение на лице Серафимы.

– Не получается? Жа-аль… – скроила она печальную мину. – А так хотелось увидеть родную Стеллу, оливковые рощи, сиртаки, чемпионат Мирра…

– Нет, мне это надоело! Проклятая стекляшка! – царь нервно дернул головой, сузил глаз и простер над блюдом руки. Камень на впалой груди ожил и забил фонтаном кровавого света, делая наблюдательный пункт Паука похожим на фотолабораторию.

Изображение на тарелке ожило вместе с камнем, засверкало красками юга, засияло солнцем, плеснуло волнами, орошая мелкими солеными брызгами круглую гальку, пахнуло жарким ветром с ароматом молодого вина, оливкового масла и отходов козьей жизнедеятельности… Все стало таким невыносимо-реальным, объемным, пульсирующим, только протяни руку – и дотронешься, покачнись – и окажешься там.

И вдруг тарелка засветилась, задымилась, заскакала по столу…

Серафима едва успела отвернуться, а Костей – закрыться рукой, как вмиг все великолепие 3-D изображения исчезло в облаке фарфоровой пыли.

– Приношу свои извинения, ваше величество, – проговорил царь, стряхивая с себя останки тарелки – мрачнее мрачного – когда все осело и рассеялось. – Но вам придется довольствоваться только тем, что вы видели. Стелла находится слишком далеко, чтобы приблизить ее больше, чем это позволяет изначальное разрешение тарелки.

– Значит, магия не всесильна? – вопросительно вскинула на царя честные серые очи Серафима.

– Н-нет, – неохотно признал тот. – В некоторых случаях. В отношении магии действуют свои правила и свои законы, как в отношении любого природного явления попроще.

– Но вы помните, почему вы привели меня сюда, ваше величество? – продолжила допрос царевна.

– Почему? – рассеяно переспросил Костей.

– Вы обещали рассказать мне, как работает магия.

– Магия? Очень просто. Магия – это природная стихия. Чувствовать и использовать ее могут не все. А из тех, кто может, не все могут быть хорошими магами.

– Почему?

– Это зависит от многого, но, в основном, от способностей мага и от его упорства. Это как у простых людей – чем больше человек тренируется, тем больший вес он сможет поднять.

– А как вы стали магом? По наследству?

Костей усмехнулся.

– Это вам не царская династия, ваше величество. Я – сын простого лесника. И я с детства понял, что хочу добиться в жизни кое-чего поважнее, чем то, что приготовили для меня родители. Я хотел величия, власти, почестей и преклонения. И единственный путь к этому, который был доступен сыну лесника, лежал через магию. Если бы цель преуспеть в магии, стать лучшим из лучших не стала тогда единственной целью в моей жизни, я бы остался прозябать среди этих дурацких елочек-березочек, как мой брат, хоть у него способностей было всего лишь немногим меньше моего. Но он не хотел посвятить свою жизнь пути наверх – его