Барбара Хэмбли - Тень дракона

• Название: Тень дракона
• Автор: Барбара Хэмбли
• Жанр: Фэнтези

---

Сердце Яна сильно стучало, когда он пустил своего низкорослого пони в галоп с Жабьего холма.

Заклинания смерти.

И дракон.

Он всегда ненавидел гарпуны, которыми его отец убил Дракона Вира за два года до его рождения. Он инстинктивно сторонился шкафа в шумном кабинете отца, в котором те находились. Если же он касался древесины, то чувствовал их даже прежде, чем осознал, что в нем есть магия. Иногда они ему снились, и каждое колючее и зазубренное копье из железа обладало своей собственной отталкивающей сутью, нашептывая во тьме о боли и холоде и отталкивая его.

Его мать работала отлично.

Ян вздрогнул. В первые восемь лет своей жизни он редко ее видел, поскольку она жила одна со своими котами на Водопаде, приходя в Холд, чтобы несколько дней побыть вместе с его отцом. Она рассказала ему позднее — когда его собственные силы пересекли границу между сновидениями и реальностью дня

— что в те дни ее силы были невелики. Она жила отдельно, чтобы изучать и медитировать, чтобы работать с тем немногим, что у нее было. Сколько раз в жизни ей приходилось чем-то жертвовать.

А потом пришел Дракон Злого Хребта.

Его родители уехали на юг, чтобы сразиться с ним, вместе с гонцом, что приехал за ними, неуклюжим близоруким парнем в очках. Оказалось, этот парень был принцем Гаретом, в дальнейшем — Регентом, в связи с нездоровьем короля Уриена Белмари. Тогда Ян без сомнений согласился с тем, что его отец легко может поразить дракона и его это особенно не беспокоило. Как бы в подтверждение его мнения, родители вернулись более-менее невредимыми, и только много позже он узнал, как близко оба они подошли к тому, чтобы не вернуться вовсе.

После этого Дженни жила в Холде. Но она все еще иногда приходила медитировать в старый каменный дом на Мерзлом Водопаде, и именно здесь она начала обучать Яна, вдали от развлечений Холда. В этом тихом доме ему не нужно было быть братом, или племянником, или первенцем своего отца.

Даже если бы Ян не был магом и не мог без труда видеть в прозрачной голубой тьме, он бы смог пройти по тропинке, что вела от деревенских полей к Жабьему холму. Дальний склон усеивали развалины одного из многих исчезнувших городков, говорившие о том, чем Уинтерленд был и чем стал. Вдребезги разбитые стены, обвалившаяся кладка там, где были колодцы, почти утонули нынче в легком тумане, что поднимался от клюквенного болота.

С вершины холма он оглянулся и увидел у деревенских ворот своего отца и дядю, которые говорили с привратницей Пэг. Ворота были приземистые и массивные, воздвигнутые из булыжников, которые стащили из разрушенного городка. Над ними горел фонарь, но Яну не нужны были те тусклые желтые грязные пятна, чтобы увидеть, как его отец повернулся в седле Молота Битвы, изучая бесформенные выросты холмов и жестикулируя при разговоре.

Он знает, что я ушел. Ян почувствовал укол вины. Он наложил на Пэг слово, заставившее ее встать с кровати в башенке и опустить разводной мост, чтобы дать ему пройти. Эти чары — не совсем то, чему его учила мать, но он выучил их по одной Каэрдиновой книге и экспериментировал, главным образом на ни о чем не подозревающем Ардике. Он прекрасно знал, что такая магия — акт предательства, насилия, и корчился от стыда каждый раз, когда это делал, но, как волшебнику, ему нужно было нагружать себя работой, чтобы учиться.

И теперь он был счастлив, что практиковался.

Было все еще слишком темно, чтобы различить в грязи следы копыт его пони. В любом случае он считал, что у его отца нет времени искать. А у него, Яна,

— медлить. Он поплотнее натянул старый камзол и пустил пони быстрой рысью сквозь разбитые стены, и их поглотили клочья болотного тумана.

Заклинания смерти. При этой мысли его ладони похолодели. В глубине души он прекрасно знал, что, возможно, у него нет силы, чтобы овладеть ими, и уж наверняка ее нет, чтобы овладеть ужасающей мощью, которую он ощущал всякий раз, когда касался гарпунов. С тех пор, как вчера пришло первое сообщение о драконе, он отчаянно пытался связаться с матерью, как могут волшебники (она говорила об этом) — вглядываясь в огонь, воду, осколки зачарованного кристалла или стекла. Но он увидел только спутанные образы деревьев, и однажды — покрытый мхом стоячий камень и воду, мерцавшую в свете прибывающей луны.

Помни об Ограничениях, сказал он себе, прокручивая в голове материнские инструкции. Позже сверни все магические круги и рассей их. Не работай в доме. Не работай вблизи воды…

В доме на Мерзлом Водопаде должно быть что-нибудь, что он может использовать для спасения отцовской жизни.

Мерзлый Водопад напоминал крепкий серый череп из гранита, возвышающийся почти на 200 футов над заболоченной низиной — этого хватало, чтобы освободиться от москитов, которые делали лето в Уинтерленде таким кошмаром. Весной здесь вырастали огромные маки, а после них — желтые маргаритки. На большинстве других гор не произрастало ничего, кроме вереска и колючек, но Мерзлый Водопад гордился скромной ложбиной с почвой, где сотни лет назад какой-то упорный арендатор высадил овес. Нынче тут был сад его матери, окруженный, как и дом, ограждающими и охраняющими линиями. Ян мысленно повторил их, надеясь, что сможет пройти последние ворота, надеясь, что откроет двери. Треугольник, треугольник, руна Наблюдения…Последние два раза, когда он был здесь, она просто стояла сзади и позволила делать это ему, так что вероятность была…

В доме вспыхнул свет.

Она вернулась! Ликование и слепящее облегчение. Неяркий отблеск пламени свечей, словно пятно на голубой массе теней. Сквозь полуоткрытую дверь промелькнуло радужное мерцание огня в камине. Он торопливо намотал на ворота вожжи пони и взбежал по тропинке. Она вернулась, она сможет помочь!

И только когда его нога была уже на ступеньке, он подумал Если бы это была мама, она бы сразу же поехала в Холд.

И в эту минуту он увидел на ступеньке что-то яркое.

Он остановился и наклонился, чтобы взглянуть. Похоже на морскую ракушку, сделанную из стекла, хрупкую, как мыльный пузырь и расколотую с одного конца. Чуть выше расколотого конца лежало что-то похожее на каплю ртути, искрившейся на мокром камне в рассеянном отблеске свечей.

— Действуй! — произнес низкий, дружелюбный голос из дома. — Можешь потрогать. Это совершенно безопасно.

Когда Ян поднял глаза, он увидел мужчину, сидевшего около материнского камина, мужчину, которого он никогда не видел раньше. Крупный, коренастый и привлекательный, он был одет так же, как южане, прибывавшие от королевского двора — короткая стеганая куртка фиолетового шелка, подбитая мехом, и отороченный мехом берет, расшитый фиолетовым. Икры обтягивали дорогие сапоги, на коленях лежала пара черных лайковых перчаток, а бледные пальцы снова и снова вертели драгоценный камень — темный, словно морские глубины, сапфир. Ян знал, что он должен быть волшебником, раз был в доме, но спросил:

— Вы маг, сэр?

— Да. — Мужчина снова улыбнулся и указал пальцем на хрупкую стеклянную ракушку и капельку ртути на ступеньке. — И я здесь, чтобы помочь тебе, Ян. Принеси мне это, если можешь, мой мальчик.

Ян потянулся к этой вещи и заколебался, поскольку подумал, что ртуть на камне ступеньки слегка шевельнулась. Издалека ему показалось, что внутри нее были глаза, смотревшие на него. Яркие маленькие глазки, как у ящерицы или краба. У нее было собственно имя, и более того, она знала его самого. Но через минуту он подумал Это всего лишь свет. Он аккуратно сгреб эту вещь в руку.

Глава 4

Алкмар Божественный, величайший из героев древности (так говорили), во время своей службы королю Эрнайна сразил двух драконов — хотя согласно принцу Гарету, существовала позднейшая Импертенгова версия этой легенды, в которой говорилось, что четырех — используя аркан, сделанный из цепи и раскаленного докрасна железного копья, который он бросал в глотку драконам. Цепь, должно быть, якорная, думал Джон, хотя, конечно, Алкмар был семи с половиной футов роста, имел мышцы как у быка, и, по-видимому, тратил много времени на метательные упражнения.

Поскольку кое-кто другой был на палец меньше шести футов и имел мышцы как у 38-летнего мужчины, который тратит большую часть жизни, объезжая границу в холода, ему, возможно, была бы предпочтительнее другая стратегия.

Джон Аверсин сгорбился и прислушался, надеясь, что этот чертов сержант Маффл и запасные лошади в базовом лагере на Глубоком Ручейке сохраняют абсолютное молчание. Три с половиной мили — это достаточно далеко?

Мир, укутанный вереском и камнем, покрывало утреннее спокойствие, нарушаемое только жужжанием комаров и пчел. Даже скрип его стремянного ремня и сухой свист хвоста Молота Битвы казался оглушительным.

Интересно, что величайшего героя легенд описывали как человека, который в дракона что-то швырнул — вместо того, чтобы возвышенно отрезать ему голову одним движением могучего меча, и к черту Селкитара, Антару Воительницу и Гримониуса Гримблейда, благодарю покорно.