Валерий Иващенко - Чёрная вьюга

• Название: Чёрная вьюга
• Автор: Валерий Иващенко
• Жанр: Фэнтези

Сколь верёвочке ни виться, а рано или поздно сержант Карацупа с его верным Мухтаром таки прищучат. И посетит тогда отец Кондратий, придёт на длинных тонких лапках да прикажет лечь в ящик. Разномастный хор ободранных ангелочков и разноцветных бесенят с воодушевлением споёт подходящий по случаю отходняк, и отправишься ты в путь по длинной чёрной реке, усердно гадая в липком холодном поту – к какому же берегу рано или поздно прибьёт?..

---

Именно здесь чёрт с несомненной сноровкой воровато огляделся и стянул с себя личину, как будто выбежавший из новогоднего хоровода мальчишка снимает с раскрасневшейся физиономии маску зайчика или мишки.

– Подумаешь, тоже мне цаца! Великий бард, великий бард… был бы умным, и до сих пор творил бы!

Сказать, чтобы облик прикинувшегося чёртом сильно изменился, так нет. Рожки стали махонькими и потешными, как у козлёнка, исчез хвост. Руки стали куда более похожи на обычные человеческие или даже скорее эльфские – тонкие, изящные ладони и пальцы скрипача или хорошего карманника. Отвратная харя теперь предстала немного более благообразной мордой, и на месте чёрта обнаружился… э-э, да это же малыш Беня собственной персоной!

– И с чего бы это Пима на музыку пробило? Да ещё и под водочку! – проворчал он и крепко задумался.

Впрочем, хватило его ненадолго. Стряхнув с себя сомнения словно воду, не слишком уж и отличимый от чёрта Бенджамин уже не кроясь продолжил свой путь. Он вышагивал меж созвездий с весьма независимой физиономией, засунув руки в карманы драных бархатных штанов, и даже что-то насвистывал сквозь нарочито щербатые зубы. Но обнаружив, что и сейчас его настиг мотивчик терзающего гитару барда, Беня старательно сплюнул трижды через правое плечо и уже молча направился дальше.

– Э, да ведь тот певун родом из того же мира, что и мои двое? – вдруг сообразил проходимец, и его вовсе не в шутку обдало жаром.

Ну да, и в самом деле проходимец – в том смысле, что под прикрытием песни и обернувшей дракона грусти Беня прошёл незамеченным почти под самым носом Пима. Куда? А вон в примерно ту сторону…

– Да чтоб вам всем кисло стало! – ругнулся он и честно попытался понять, что же за настроение вдруг обуяло многомудрого дракона.

Для вящего соответствия Беня постарался представить себя на месте того, а для полноты картины весьма разумно организовал себе пресловутое застолье. Но поскольку пить в одиночку это грех куда страшнее даже соблюдения библейских девяти заповедей, то поразмыслив немного, жестом фокусника он извлёк откуда-то из небытия великолепную парочку.

Если ошарашенный Петька смущал взор революционными шароварами и своим просто потрясающим идиотизмом, то Василий Иванович грозно хмурил бровь и многозначительно крутил ус. И вообще, новообрящие тут же уставились на сиротливую поллитру с таким грозным видом, будто тут им собрались нанести смываемое только кровью оскорбление.

– Понял, понял, – Беня покладисто поднял руки в жесте mea culpa и тут же сноровисто организовал сбитый из карельской берёзы целый ящик Столичной, приятно радующий взгляды ровным строем бутылок и своей пока затаённой мощью. Понятное дело, ко всему этому и пресловутые курка-сало-яйка…

Бедный чёрт! Знал бы он только, с кем связался! Спустя совсем недолгое время ему пришлось озаботиться и бочонком оковитой, и пластиковой упаковкой Выборовой, астраханской воблой под Жигулёвское, и даже жестяной с краником ёмкостью скандинавского Аквавита. Потому и неудивительно, что уже через всего какой-то час Беня в будённовке набекрень и с пулемётными лентами крест-накрест впалой груди слёзно умолял Чапаева записать его добровольцем в ряды Первой Конной.

– Да я любого попа за версту чую – сердцем! А давай ещё шнапса хряпнем и пойдём Зимний брать, а? Ну как же это, такое дело – и без меня обошлось? – Бенджамин искренне расстроился и даже заплакал горючими, насквозь прожигающими тельняшку слезами.

Василий Иванович ещё хмурился и сомневался, хотя сердобольный Петька и агитировал его дать шанс оказавшемуся вполне пролетарского происхождения Бене.

– Дык, комдив – ну и что с того, что чёрт? Тоже эксплуатируемый класс, как ни крути. Трудовой элемент, вот! Вечно у котлов со смолой да при сковородах, весь в чаду… Зато всех этих беляков и торговцев опиумом для народа он враз на чисту воду повыведет! – Петька покачнулся, но пролетарской чести не уронил – его разливающая сакэ рука не дрогнула даже на миллиметр.

Всех вовсе не малость передёрнуло от отвращения – рисовая водка и по жизни не обладает особыми вкусовыми достоинствами, а уж если её пить как положено, в подогретом виде – да ну, что с них, узкоглазых, взять? Азия-с!

А весёлый донельзя Беня уже доставал из небытия мексиканскую текилу и соль, объясняя, что этой смесью обычно травят тараканов или красят заборы – пять капель на ведро воды, и вообще…

Проснулся он от жуткого холода во всём теле и того мерзкого ощущения, будто в пересохшем как пустыня рту отметились все коты и кошки этой части вселенной. А ещё от непреодолимого чувства, что если он сейчас хотя бы шевельнёт гудящей исполинским колоколом мутно-зелёной головой, то весь мир взорвётся в пароксизме бухающей в виски боли.

Но блеснул в свете Вифлеемской звезды запотелый трёхлитровый бутылёк огуречного рассола, накренился над судорожно передёрнувшимся туда-сюда кадыком, и оказал он своё воздействие. Судорожное передёргивание, и вот уже слегка оживший страдалец вздохнул расслабленно и даже осознал себя Беней.

– Так вот он в чём, кайф! – возликовал он и снова приложился к вожделенной ёмкости. – Правду говорили у нас в люфтваффе, что лучше связаться с бабой, чем с русскими…

Он ещё что-то ворчал и стенал, но затем поковырялся в ухе когтистым пальцем и таки привёл свои ставшие набекрень мозги в должное соответствие с правилами приличия.

– И вообще, что я тут делаю? – воскресший из почти мёртвых Бенджамин огляделся, осторожно ворочая тут же загудевшей головой и почёсывая в задумчивости то место, из которого у каждого порядочного чёрта растёт хвост.

Так и осталось неизвестным, куда он направлялся первоначально, но сейчас слегка заплетающиеся ноги понесли его в ту сторону, где уже разгоралось неистовое багровое сияние. И именно тогда бессонная ополоумевшая История, втихомолку облегчённо вздохнув, направилась по чуть другой колее…

Наверное, у стоявших стражу огненных элементалей нынче был просто несчастливый день. Ведь если засучив рукава пошарить по вселенным, наверняка где-нибудь найдётся мир, где именно сегодня на календарях значится пятница, и к тому же тринадцатое. Потому что заявивишийся сюда из неназываемого чёрт оказался зол и сердит, как тысяча его же, пресловутых. И не успели величественнные и весьма могучие сущности толком опомниться, как их всех скопом знатно отметелили и расшвыряли в стороны…

– Чего буянишь, Светозарный? – бог огня сделал ход конём в той бесконечной шахматной партии, которую он разыгрывал сам с собою, и с неодобрением воззрился на худого и нервного типа, который объявился перед ним с тою непостижимою ловкостию, которая так и заставляла вспомнить про явление не-его народу.

Беня покосился на объёмное поле стерео-шахмат и глубокомысленно заметил, что через сто двадцать восемь ходов прорвавшийся через седьмое измерение ферзь поставит мат белому королю, а потом уставился на хозяина немигающим взором.

– Хреново мне, пламенный, – хрипло выдохнул он.

И хотел бы повелитель всесжигающего пламени сохранить бесстрастное лицо, но сивушный перегар гостя разил если не насмерть, то уж наповал точно. Потому вовсе неудивительно, что он воздел величественно истекающую огнём длань – и словно залил в хрустальный бокал жидкого огня. На самом-то деле, в неистовом жаре, прокатившемся по сущности Бени, выгорели все малейшие следы недавних возлияний – отчего тот вскоре ощутил себя пусть и трезвым, но зато весьма и весьма здравомыслящим.

– Бррр! Лучше скажи мне, бог огня, отчего во-о-он там, в том мире, среди двенадцати апостолов не нашлось ни одной бабы?

Ослепительная сущность сначала задрожала в непонятных колыханиях, а потом разразилась гулким басовитым хохотом.

– Женщина есмь сосуд греха – мало тебе?

Чёрт, или кто он там на самом деле, скорчил весьма кислую мину. Ну да, грех не имеет возраста и женщина грешна от рождения. Плавали, знаем такое… а ещё, женщина нечиста, а раз в лунный месяц и вовсе есть скверна воплощённая…

– Хрень то всё! Просто они все, гм, как воистину сказано – возлежал он в саду Гефсиманском со своими учениками, – нехотя выдавил правильный ответ этот тщедушный пришелец.

Неистовое пламя тотчас же ударило в то место, где ещё только что хмуро обретался гость. Впрочем, он и сейчас там оказывался, но чтобы обнаружить его, потребовалось бы хорошенько прищуриться в так и пляшущее яркое пламя.

– Еретик! Но в чём-то ты прав – как сказал мой внучок, вера их и в самом деле уродство есть. Ладно, говори, зачем пришёл!

Языки огня с сожалением опали, оказавшись не в силах не только причинить вред наглому Бене, но даже и заставить его поморщиться.

– Я там наконец свёл в одном мире свою парочку попаданцев – не хочешь ставку сделать на итог схватки?