Кэтрин Харт - Искушение

• Название: Искушение
• Автор: Кэтрин Харт
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995

Действие романа Кэтрин Харт «Искушение» происходит в дни празднования столетия Соединенных Штатов Америки.

Это увлекательная история любви, скрывающейся под покровом ненависти, история прекрасной женщины, преодолевающей унижения и вражду, чтобы добиться осуществления своей мечты.

---

— Я тоже хочу попробовать! — воскликнула она.

— Боже милосердный! Аманда! Ты отказываешься сесть на лошадь, и в то же время готова рискнуть жизнью и забраться на это хлипкое сооружение? — спросил Грэнт, в надежде, что она передумает.

На этот раз вмешался Чалмерс:

— Мисс Аманда, с такими вещами шутки плохи!

— Тьфу! Да вы оба просто два сопляка! Трусливые душонки! Спорим, что я продержусь на этом велосипеде дольше, чем любой из вас! — вызывающе закончила она.

— Ты, на велосипеде! — повторил Грэнт. Его мужская гордость была задета. Как осмелилась она назвать его сопляком! Он покажет ей! — Давай, Чалмерс, пойдем и узнаем у этих юношей, смогут ли они одолжить нам свои велосипеды ненадолго.

— Но, сэр…

— Чалмерс, старина, как ты можешь спокойно слушать как мисс Аманда называет тебя слабаком? — И Грэнт побежал вслед за велосипедистами:

— За мной!

Двадцать минут спустя, Чалмерс был исцарапан, но находился на вершине блаженства.

— Все видели, каков я? У меня получилось!

Грэнт, присоединившийся к нему через мгновение, тоже был полон глупого самодовольства, словно петух, и, казалось, забыл о порванных на колене штанах. Аманда все еще пыталась высвободить свои юбки, зацепившиеся за раму велосипеда и тихонько ругалась:

— Чертова штуковина! Надо было догадаться, что придумано это для мужчин. Как и большинство развлечений!

Они зашли в таверну Мак Гована, чтобы слегка подкрепиться, погуляли около озера и застали вторую половину шекспировской, пьесы, которая шла прямо под открытым небом на импровизированной сцене. Прямо в парке они купили мороженое, затем отведали маленьких фруктовых пирожков, и неожиданно наткнулись на зверинец, о котором упомянула Аманда.

Грэнт не мог вспомнить, когда в последний раз ему было так весело и дышалось так легко. Он хохотал до тех пор, пока у него не закололо в боку, глядя на то, как Аманда подбиралась к гусям, встретившимся им на дорожке у озера. Она с опаской разглядывала животных в зоопарке, даже коз и лам, хотя наибольшее удовольствие ей доставили обезьяны. Она копировала их ужимки и гримасы, и безудержно хохотала, когда они отвечали ей тем же. Она совала им жвачку и прямо выбивалась из сил, пытаясь научить их ее жевать, нимало не беспокоясь о том, что могли подумать о ней случайные прохожие, простая и искренняя в своем детском веселье. Едва ли можно было с уверенностью сказать, кто веселился больше — Аманда, радовавшаяся каждому новому развлечению, или Грэнт и Чалмерс, наблюдавшие за ней.

ГЛАВА 14

До конца дня было еще далеко, в чем Грэнту пришлось скоро убедиться. Аманда придумала, как провести вечерние часы. В Шерри-Лэйн шла популярная пьеса, которую ей ужасно хотелось посмотреть.

— Аманда, твое платье в зеленых пятнах от травы и испачкано велосипедной смазкой, мои брюки порваны, и даже Чалмерс выглядит слегка потрепанным, — заметил Грэнт. — После того, как мы вернемся на Лонг-Айленд, вымоемся, переоденемся и перекусим, мы уже не успеем к началу представления.

— Вот именно, поэтому мы остаемся в городе, заказываем что-нибудь вкусненькое в ресторане поблизости и оттуда — прямо в театр.

— Как бродячие цыгане? Нам посчастливится, если кто-нибудь согласится нас обслужить. Сдается мне, все, на что мы можем рассчитывать — это кусок черствого хлеба от уличного торговца.

— Если я хоть чему-то научилась у тебя и твоих наглых дружков, так это тому, что условия диктуют деньги, — возразила Аманда. — Заплатив, сколько нужно, мы не только хорошо поедим, но и, возможно, приведем одежду в порядок. А если нет, то в театре кто ее заметит в темноте? От нас же не воняет в конце концов!

— Ты именно сегодня хочешь посмотреть эту пьесу? Разве это не может подождать до завтра?

— На завтра у меня масса других планов. Я записалась на урок по теннису — утром, пока еще прохладно. Затем я и еще несколько леди сыграем до ланча пару сетов в крокет. После этого мне надо вернуться в город — подыскать себе наряд для костюмированного бала, который дают в гостинице вечером после скачек. А потом я надеялась зайти к Мэйси, взглянуть одним глазком на это их модное представление. Вечером мне придется выбирать между оперой, балетом и симфоническим концертом, так как я не смогу побывать везде за то короткое время, что мы здесь пробудем. Правда, оперу я уже видела в Новом Орлеане, и, откровенно говоря, это была всего лишь куча людей, кричащих что-то на языке, которого я не могла, да и не хотела понять, не более того. На этот раз я думаю начать с балета. Посмотрим, намного ли он лучше, ведь оркестр-то все равно сопровождает действие. В кои-то веки сезон продлили, а то мне не удалось бы посмотреть его сейчас.

Грэнт уже начал уставать, слушая, как она перечисляет все то, что она хочет посмотреть и сделать.

— Это все? — поинтересовался он, разыгрывая удивление. — Ты уверена, что не забыла чего-нибудь?

— О, это только малая часть, и на все так не хватает времени, — вздохнула она. — Конечно, в субботу будут скачки и вечером бал. А я еще хотела бы взглянуть на Собор Святого Патрика. Боюсь только, что он еще не завершен. Говорят, что к тому времени, когда его закончат, это будет один из самых больших и богатых храмов в мире. А еще я слыхала, как женщины восхищаются Тиффани. Боже! Вы знаете, что у них там собраны самые редкие драгоценности со всей страны? А мистер Тиффани знаменит своим искусством и своими произведениями из цветного стекла. Даже если я не смогу себе позволить купить что-нибудь, то можно ведь и просто посмотреть, не так ли?

Сознавая свою беспомощность перед пристальным взглядом этих сияющих глаз и маленьким упрямым подбородком, Грэнт, как и Чалмерс, элегантно сдался. Оказалось, что прачечное заведение вот-вот закроется, и они заплатили владельцу, чтобы он подождал, пока они приведут свою одежду в порядок. Затем они разыскали невдалеке от театра довольно обшарпанный ресторанчик, где им подали на удивление вкусный ужин за треть той цены, которую они заплатили бы в любом другом месте.

Потом они были в театре, где Аманда сидела, как зачарованная, до самого конца третьеразрядной комедии. Грэнт задался вопросом, понимает ли она, как плохо поставлена пьеса, и пришел к заключению, что даже если она и понимает это, ей все равно. Она просто развлекалась, а такая возможность появлялась у нее не часто, что придавало в ее глазах особую ценность всему, что она делала. Было забавно наблюдать за тем, как она следит за действием, как она смеется над остротами, которые ей понятны, и как ее озадачивали те, смысл которых до нее не доходил. Некоторые наименее пристойные шутки проходили совершенно незамеченными ею, что заставило Грэнта осознать, как же наивна была эта женщина-ребенок. Аманда была парадоксом, прелестной запутанной головоломкой, которую он безуспешно пытался разрешить каждый день.

Между ними не было расстояния, так как, даже теряя ее из виду, в мыслях он всегда был рядом с ней. Временами казалось: лучшее, на что он мог надеяться — это жить их случайными встречами. Каждый день она удивляла его чем-то новым, а иногда, как сегодня, заставляла его смотреть на вещи совершенно по-иному, более чистым взглядом, и тогда ему казалось, что он переносится назад в свое слишком короткое детство и заново переживает его лучшие мгновения.

Аманда — женщина-дитя-искусительница-фея. Аманда.

На следующий день он выкроил время, чтобы пойти с ней на прогулку. А пойти стоило, хотя бы ради того, чтобы увидеть выражение благоговейного трепета на ее лице, когда она разглядывала огромный стальной скелет собора, занявший собою целый квартал. И наблюдать ее широко раскрытые глаза, когда она любовалась вереницей драгоценностей у Тиффани.

— Если когда-нибудь у тебя будут лишние деньги, не покупай алмазы или изумруды, — сказал он ей, когда они проходили мимо колец и браслетов, ожерелий и тиар. — Как бы ни были они хороши, голубой топаз и аквамарин тебе подходят больше. Смотри, как замечательно они сочетаются с цветом твоих глаз, а коралл с твоими губами, а рубины — словно огонь на твоей коже и волосах.

На память об их пребывании в Нью-Йорке он купил ей маленькую подвеску из цветного стекла — красочную бабочку с распростертыми крыльями, улавливающими солнечный свет. Это напоминало ему тот день, когда он встретил ее в саду.

Они расстались на несколько часов, пока Аманда была на модном представлении и подыскивала себе костюм. За это время и Грэнт нашел себе кое-что, заклиная Чалмерса молчать, чтобы Аманда не узнала, как он решил нарядиться, до тех пор пока они не встретятся на балу. Они собрались снова и отправились ужинать в известный клуб; но вышли оттуда до крайности разочарованные клубной кухней, так сильно уступавшей изысканным блюдам, что подали им вчера в маленьком захолустном ресторанчике.

Наступил день балета. Аманде очень хотелось на него попасть. Однако в это же время на Мэдисон-Сквер-Гарден начинались бои за Большой приз, и Чалмерсу с Грэнтом больше всего хотелось быть там. Они решили кинуть монетку, чтобы определить, кому сопровождать Аманду, а кто пойдет на бокс. Чалмерс выиграл; довольный, он отправился на Гарден. Грэнт принес себя в жертву балету, утешаясь тем, что это, слава Богу, все же не опера.