Александр Матюхин - Голова, которую рубили

• Название: Голова, которую рубили
• Автор: Александр Матюхин
• Издательство: Армада, «Издательство Альфа-книга»
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-93556-316-9

Это ж надо, до чего можно дойти в космическо-инопланетном фанатизме — взять да и отрубить человеку голову, пусть даже и шея у него несоразмерно тонкая. Но таков уж он, Мусорщик…

---

— Да мы разве когда-нибудь, хоть раз?..

— Ну мало ли что, — пожал плечами Ирдик.

В общем, мы вышли из подъезда и направились к замершему в тени лица-замка Яркуле. Лицо расплылось в огромной каменной улыбке, где-то внутри которой с гулким грохотом обрушилось несколько увесистых валунов.

— Как говорится, рад тебя видеть, зеленокожее ты мое!

Ирдик что-то пробормотал себе под нос.

— А это кто? Неужто снова подцепили каких-то лопухов и занимаете у них деньги?

Вспомнив, как утром Яркула с джинном терроризировали Севу (да и не только Севу, но и вашего покорного слугу) насчет десятки, я усмехнулся. Каменное лицо нахмурило брови:

— Я сказал что-то веселое? Или ты, как гритца, маленькое бледнокожее существо, считаешь, что я не прав? — Порыв ветра сорвал с головы Севы шапку и в одно мгновение зашвырнул ее в распластавшиеся неподалеку сугробы. С такой же быстротой исчезла ухмылка с моего лица.

— Правы. Еще как правы, — поспешил заверить я, пока демон не решил, что мне пора навестить свою прапрабабушку.

— Тебя как звать, ушастый?

Шапочка вынырнула из сугробов, покружила над Севиной шевелюрой и плотно налезла ему на глаза, оттопырив еще больше его уши.

— Сева Алексеевич Щуплов, — стараясь не терять достоинства, что было сложно, представился мой друг. Несмотря на его попытки, шапка упорно не хотела подниматься выше носа.

— Видно, как гритца, что не Толстомясов. Ну а ты кто будешь?

— Я Виноградов Витя, — скромно и тихо представился я. Говорить громче мне мешал неожиданно застрявший в горле ком. И еще странное ощущение, что ты похож всего-навсего на таракана по сравнению с каменным великаном.

— Скажи, Беркович, а зачем они тебе нужны? — Замок явно забавлялся, — Отдай-ка их мне. Как гритца, на профилактические работы. А то, знаешь, черти одни никак не справляются, а лакеи и того хуже — трясутся и отлынивают. Так что лишние рабочие руки не помешают. А?

— Не пойдет, — покачал головой Яркула. — Тут другое дело. Мы, видишь ли, по найму. А люди… э-э-э… в некотором роде наши клиенты.

— Даю триста дзенов за голову.

Яркула поперхнулся.

— За чью?

— За его и его!

Я ощутил легкий толчок в плечо.

— Триста?

— За каждого.

Цеденбал слащаво захохотал, теряя куски камней из черного зева.

Я посмотрел на вампира и джинна. Оба задумчиво уперли взгляды в снег. Вид у них был такой, словно они и вправду собираются надеть на нас наручники.

— Триста дзенов, — произнес Яркула и вдруг добавил: — Тут размышления излишни. Я не подстрекатель, но не согласиться — грех.

— Не дамся! — бодро пискнул Сева. Шапка опять слетела с его головы, и перед нами предстала Севина милая физиономия с выпученными глазами.

— Не для того я институт заканчивал, в детстве мечтал, в кошек превращался, чтобы на какие-то дзены себя променять! Не выйдет!

— Насчет кошек ты небось приврал, — недоверчиво прогремел замок. Сева в ответ запустил в него снежком. Комок исчез в глубине ворот-рта. Сева попробовал еще раз. Потом еще. В конце концов лицо замка разразилось добродушным хохотом:

— Ну, браток, как гритца, мал, да удал. Пятьсот двадцать дзенов даю.

— А за Витька? — спросил Ирдик.

Теперь пришла моя очередь отчаянно кашлять.

–. Он что-нибудь умеет делать?

— Я, как бы это… вам сказать… в общем, я не продаюсь. Да и делать я, собственно, ничего не умею… по вашей части… — выдавил я так тихо, что большую часть слов никто, наверное, не расслышал. Однако и этого оказалось достаточно. Каменное лицо заведующего адом нахмурилось:

— Совсем ничего? А полы мыть?

— Неа. — Я помотал головой. — Даже стирать не умею, хотя пытался. Два раза.

— Положим, стирать и я не умею, — буркнул Цеденбал. В это время еще один Севин снежок оставил о себе память на стене.

— А сапоги чистить умеешь?

— Я в армии не служил.

— Нет? Не был? Не привлекался?

— Так точно.

Очередной Севин комок, не достигнув цели, разлетелся в воздухе в снежную пыль.

— Нет, — сказал глас демона, подумав, — не пойдет. Зачем ты мне тогда нужен?

Я пожал плечами:

— Сам думаю!

— Нет, Цеденбалыч, ты уж извини, но так никто не делает, — наконец проклюнулся Ирдик, — Мы договора подписали. И потом у нас Дидро…

— Дидро?! Вот кто это! А я-то, рогатая башка, все думаю, в чью же, как гритца, голову залез.

— Поговорим как раз об этом. — Яркула профессионально перевел разговор в другое русло, более безопасное для нас с Севой. — Куда ты дел бессознательную старушку?

— Не будем, как гритца, переходить на личности, — поморщилось каменное лицо (морщины прорезали камни, подобно трещинам, правда, потом чудным образом затянулись вновь). — Какую такую старушку?

Яркула изобразил руками какой-то угловатый узор, и между ним и Севой возникло мутное пятно, отдаленно напоминавшее сгорбленную человеческую фигуру.

— Вот такую. Только у Дидро в голове она была в чепчике и со спицами.

— Что-то припоминаю, — задумчиво пробормотало лицо. — Она еще сидела в кресле-качалке? И пела отвратительно про какие-то ландыши?

— Именно.

— Погодите, погодите… что-то припоминаю… Нет, знаете, вроде не видел. Трудно помнить всех, с кем встречаешься, с моей-то работой, ну, вы понимаете, как гритца.

— Ты правду отвечай, — насупился граф. — Куда дел старушку?

— В шкаф засунул! — огрызнулось лицо. — А еще чью-то отрубленную голову и вторую старушку, как гритца, с дыркой промеж глаз… А вам они зачем?

Я посмотрел на вампира, ожидая, что же он ответит. Яркула плотно стиснул зубы, а глаза его так и сверкали. Мне показалось, что ему сильно не терпится надрать наглую кирпичную задницу. Но граф не решается. Я бы тоже не решился. Заведующий адом как-никак. Кому охота потом кувыркаться в сугробах подобно Севе?

— Эта, как ты называешь, отрубленная голова не кто иной, как сам Сарь Сысоич, — произнес джинн.

— И что? Я должен знать по именам все отрубленные головы?

— Нет, но это очень выдающаяся личность. К тому же еще и инопланетянин.

— Да, гостей, как гритца, по разуму обижать нельзя, — согласился демон, помолчав, — Думаю, он меня поймет.

— Сысоич нанял нас для выполнения одного дельца, а ты, если можно так выразиться, стоишь на нашем пути…

— Зачем же так выражаться? Я вполне пойму и в крепких, как гритца, выражениях. Об чем речь?

— О том, чтобы ты вылез из Дидровой головы, и как можно быстрее — дела не ждут.

Цеденбал залился демоническим хохотом. Люди, проходившие мимо, хотя ничего и не слышали, начали приостанавливаться и с недоверием осматривать окрестности. Две особо подозрительные старушки направились было в нашу сторону, решительно разгребая сугробы сумками и авоськами, но хохот заведующего адом стих, и бабульки, потеряв мгновенно интерес, пошли по своим делам. Джинна и Яркулу они, судя по всему, тоже не видели.

— И какие, как гритца, у вас дела с отрубленной головой и старушкой? Да вы, господа, настоящие извращенцы! Не знал, не знал, Ирдик. Ты ведь, как гритца, примерным семьянином был, магазинчик свой имеешь, как он у тебя называется? «Усы и морковки»?

— «Бороды и сосиски», — мрачно поправил Ирдик, погрузив руки в карманы.

— Огурцами торгуешь, — продолжал демон, — а туда же… А ты, граф? Живешь в отдельном замке, персональный повар есть и все такое…

— Достаточно! — Яркула плотнее закутался в пиджак. — У нас действительно важное дело, Цеденбал. А на случай, если ты думаешь, что тебе все можно…

— А разве нет? — лукаво спросил демон.

— У нас есть Книга!

Каменное лицо втянуло ртом воздух.

— Что за Книга?

— Ты знаешь.

— Та, о которой я сейчас думаю?

— Вот именно!

Все вышесказанное осталось для моего маленького сознания непонятным, но Цеденбалу этого оказалось достаточным. Опять помолчав с минуту, он сказал:

— В конце концов, демон я или не демон? — Потом решил: — Демон, — и добавил: — Просто так я отступиться не могу. Иначе что обо мне будут думать падшие души, не говоря уже о чертях и лакеях, а?

— Что ты предлагаешь? — поинтересовался Яркула.

— Эники-беники, — вместо ответа произнесло каменное лицо, — ели вареники. Эники-беники, кокс, вышел пузатый матрос!

Я ощутил легкий тычок в затылок. Шапка опять слетела на глаза. В следующее мгновение ноги мои подкосились. Я понял, что сейчас грохнусь лицом в снег, а потом взял и попросту провалился в темноту.

3

В голове, наверное, кто-то сидел. Кто-то совсем маленький, мерзкий, с длинными зубками, которыми он успешно выгрызал Витькин мозг. Однако не успел Витька сообразить, что пришел в себя, как мерзкий зверек скрылся в неизвестном направлении, громко хохоча и ругаясь на непонятном языке.