Ревекка Рубинштейн - Глиняный конверт

• Название: Глиняный конверт
• Автор: Ревекка Рубинштейн
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1962

Две великие реки Тигр и Евфрат текут с южных отрогов Кавказа к Персидскому заливу. Они окаймляют выжженную солнцем равнину — Месопотамию. Здесь мало городов и селений, во все стороны тянутся бесконечные пески.

И только многочисленные холмы, под которыми скрыты развалины древних крепостей, говорят о том, что некогда Месопотамия была цветущим краем и что здесь, в оживленных городах, кипела жизнь.

Самым большим и знаменитым из них был Бабили—«Врата бога». Впоследствии он стал столицей всей Месопотамии. Греки переделали «Бабили» в «Вавилон» и по имени столицы назвали всю страну Вавилонией.

Одним из могущественных царей Вавилона был Хаммурапи, который правил почти четыре тысячи лет назад. Он превратил свою столицу в великолепный город, обнес его высокой крепостной стеной, построил храмы и дворцы, прорыл канал, соединяющий Тигр и Евфрат.

Во время своего многолетнего царствования Хаммурапи завоевал почти все соседние страны и расширил границы своего государства.

Он прогнал эламского правителя из Ларсы и подчинил весь юг до самого моря (Персидского залива). Он усмирил соседей на западе и востоке и заключил союз с Зимлиримом, царем Mаpи. Пока Хаммурапи воевал на юге, Зимрилим охранял северные границы Вавилона.

Но, когда Хаммурапи подчинил юг и захватил на севере Ашшур, столицу Ассирии, он вероломно напал на Зимрилима и присоединил к Вавилону его владения.

В повести рассказывается о двух мальчиках, сыне купца Наби-Сине и маленьком рабе Залилуме. Они жили в Вавилоне во времена царя Хаммурапи. События, которые здесь описаны, происходили в тот период, когда Хаммурапи готовился к нападению на Мари, столицу Зимрилима.

ДЛЯ ВОСЬМИЛЕТНЕЙ ШКОЛЫ

Рисунки О. Зотова

---

Наби-Син кончил.

— Ну, теперь будем говорить вместе: «Хаммурапи прославил...» — начал он.

Залилум молчал.

— Да что же ты? Говори...

— Не буду говорить. Не хочу играть в школу...

— Ну, не хочешь в школу, другое что-нибудь придумаем.

— Не надо другого. Ничего мне не нужно...

— Да что ты такой скучный сегодня? Ничего не хочешь!

— Мать ко мне приходила, — тихо ответил Залилум.— Отец умер. Как они теперь жить будут?

Наби-Син с участием посмотрел на товарища:

— Отец?

Залилум кивнул головой. Наби-Син огорченно вздохнул:

— А ты же у нас живешь. Ведь тебе не плохо, никогда голодным не ходишь. Ты всегда с нами будешь.

Залилум ничего не ответил. Опять Набия говорит так, будто Залилум никогда от них не уйдет, вечно будет рабом.

«Нет, — подумал Залилум, — после того как убежал Хизату, я знаю, что мне делать. Бежать и никогда не возвращаться сюда...» Но вслух он этого не сказал.

— Я пойду, — прошептал Залилум и встал.

Наби-Син не удерживал его, он понимал: у Залилума большое горе.

— Иди! Не плачь, Залилум. Мы всегда будем с тобой. Я твой друг, я не позволю тебя обижать.

Залилум вышел.

Вдруг Наби-Син услыхал из соседней комнаты голос отца. Но что это? С кем он разговаривает? Учитель! Наби-Син похолодел. Зачем он пришел? Вчера Набия не выучил урока, сегодня не ходил в школу!.. Учитель пришел жаловаться на него отцу, и отец не возьмет его с собой в Мари! Все пропало... Никто ему не поможет! Наби-Син едва удержался от слез.

— Набия! — позвал Белидинам сына.

Мальчик вошел опустив голову.

— Учитель говорит, ты не учишь уроков, плохо пишешь, не можешь рассказать на память, что написано на табличке, — строго сказал отец.

Наби-Син молчал. Губы у него дрожали, он не мог проговорить ни слова. Но тут учитель вмешался в разговор:

— Вчера он не знал урока, я побил его плетью. А сегодня Наби-Син совсем не явился в школу. Я пришел к тебе, Белидинам, с жалобой на него. Накажи сына. Пусть он слушает учителя и учит уроки, тогда он будет ученым человеком.

Белидинам нахмурился и сурово посмотрел и на учителя и на сына. Отец рассердился на Наби-Сина за то, что он плохо учился. Белидинам был недоволен учителем, который посмел ударить его сына, наследника богатого купца. Надо поставить на место бедного учителя и показать ему, с кем он имеет дело, кого обучает.

Белидинам пригласил учителя пообедать с ними. Он позвал жену и распорядился, чтобы приготовили угощение. Через некоторое время их позвали, и Белидинам с сыном и учителем вошли в комнату, где был накрыт стол. В высоком кувшине налито холодное пиво; в корзинке лежали фрукты — яблоки, груши; в глиняной миске было редкое угощение — кусок жирной баранины. Даже в таком богатом доме, как у Белидинама, мясо подавали лишь несколько раз в год, потому что его трудно было сохранять. Но отец ничего не пожалел, чтобы показать учителю, с каким богатым человеком тот имеет дело.

Все сели за стол. Отец и учитель — на складные стулья с сиденьем из толстой ткани, мать и Наби-Син — на скамейки. В комнату вошел Залилум. Он принес кувшин с водой и глубокую чашу, чтобы хозяева вымыли руки перед обедом. Прежде всего мальчик подошел к Белидинаму, но тот указал на учителя.

— На прошлой неделе я был у родителей Кулалума, — сказал учитель, подставляя руки под холодную струю и вытирая их полотенцем. — Там мне прислуживал сам Кулалум. Он и на руки мне поливал воду и кушанья подносил.

Наби-Син хотел встать и заменить Залилума, но отец взглядом остановил его.

— В доме у Кулалума немного слуг. Ведь отец его — простой писец, поэтому учителю прислуживал ученик. Ну, а у нас дома, слава Мардуку, достаточно и слуг и рабов, и мой сын никому не должен прислуживать!

Учитель, опустив глаза, принялся за еду. После мяса подали горох с чесноком, бобовую кашу, посыпанную зеленой пахучей травкой, и, наконец, мучные лепешки, сваренные в финиковой патоке. Учитель с удовольствием ел жирные и остро приправленные блюда, запивал их холодным пивом.

А Белидинам в это время расспрашивал о занятиях, об успехах Наби-Сина, советовался, как исправить почерк сына.

— Правда, Наби-Син не будет писцом, как Кулалум,— прибавил Белидинам, — но, когда мальчик вырастет, ему придется вместе со мной вести большую торговлю и тогда ему понадобится и уменье писать и хороший почерк.

— Для этого надо прилежно готовить уроки и не опаздывать в школу, — заметил учитель.

— Это верно, — согласился Белидинам. — Только не всех учеников нужно одинаково учить. Одним помогает плетка, другим вовремя сказанное слово.

Учитель понял намек. С сыном богатого купца надо обращаться осторожно; даже если он виноват, его нельзя наказывать, как других ребят.

Обед был окончен. На прощанье Белидинам подарил учителю кольцо и новый плащ из узорной ткани с бахромой.

Учитель надел кольцо на палец, бережно сложил плащ, низко поклонился купцу и поблагодарил за подарки.

Прощаясь с учителем, Белидинам сказал, что он уезжает на днях в Мари и Наби-Син поедет с ним, так что мальчик пропустит занятия. Учитель обещал заниматься с Наби-Сином отдельно.

— Смотри только, слушайся меня и прилежно учись, — сказал он на прощанье Наби-Сину. — Тогда ты будешь лучшим учеником в школе и вырастешь хорошим помощником своему отцу.

Теперь Наби-Син поверил в то, что он действительно поедет с отцом, что разговор, услышанный ночью, не приснился ему и что отец простил ему плохое поведение в школе и не оставит его дома.

Отъезд был назначен на другой день. Весь вечер прошел в сборах в дальний путь. Во дворе, около накалившейся печки, сидела старая рабыня. Она доставала из большого глиняного горшка кусочек теста, делала плоскую лепешку и ловким движением кидала ее в печь так, чтобы тесто прилипло к стенке. Готовые румяные хлебцы уже горой лежали на блюде около печки. На кухне тоже пекли и варили, готовили провизию на дорогу; слуги бегали из комнат во двор, на кухню и обратно в дом, укладывали вещи, увязывали тюки. Больше всех суетились Наби-Син и Залилум. Наби-Сину казалось, что он помогает собираться в дорогу. Залилум надеялся, что, когда уедет хозяин, легче будет убежать. Наконец сборы были окончены, все легли спать.

ПОБЕГ

 ще не взошло солнце, а рабы погрузили тюки и мешки с товарами на баржи, и Белидинам с сыном отправились вверх по реке, в Мари.

Вечером хозяйка с младшими детьми уехала к сестре в Борсиппу, город, расположенный к югу от Бабили. Управлять хозяйством Белидинам оставил Варадсина. Он должен был наблюдать за всеми работами дома, в лавке и в поле. Подошло время жатвы. Погода стояла жаркая, солнце палило уже с раннего утра.

Если не убрать вовремя хлеб, то все зерно упадет на землю, останутся пустые колосья. Поэтому не только домашних слуг, но и плотников, кузнецов Варадсин отправил в поле. Даже закрыли ткацкую мастерскую и всех ткачих послали на уборку.

Двор опустел. Дома остались только две старухи рабыни, сторож и Залилум. Варадсин приходил домой поздно, после захода солнца.

У Залилума было много свободного времени, он слонялся по двору без дела и с тоской смотрел на запертые ворота.

Прошло два дня. Под вечер, раньше обычного, вернулся Варадсин. За ужином ему прислуживал Залилум.

— Сбегай в лавку, позови Иккатума. Пусть захватит с собой все таблички. Сделаем записи для хозяина. -Приедет, будет спрашивать.

Залилум направился к выходу.

— Да смотри не бегай по улицам, возвращайся немедленно,— крикнул ему вдогонку Варадсин.

— Ты куда идешь? — спросил сторож, когда Залилум попросил открыть ворота.

— В лавку. Варадсин велел. — И Залилум выбежал на улицу.

Базар был недалеко, поэтому Залилум быстро добежал до лавки хозяина.

— Иккатум! Иди домой, Варадсин зовет тебя. Да не забудь захватить с собой все таблички.

— Зачем?

— Не знаю. Варадсин говорил, что надо.

Иккатум начал собираться.

— Я бегу домой, — сказал Залилум. — Варадсин не велел задерживаться. — С этими словами мальчик вышел на улицу.

В этот поздний час базарная площадь уже опустела. Залилум пересек ее и пошел по улице, которая вела к дому. Вдруг он остановился: «Зачем я иду туда? Отсюда так просто убежать».

Он оглянулся. Пусто, никого не видно. Тогда Залилум повернул в сторону и пошел по улице медников. Солнце зашло, наступили сумерки. Залилум прошел по переулку и попал в тупик. Пришлось идти обратно. Наконец, пройдя несколько

кривых, узких улиц, он вышел на широкую дорогу, которая вела к городским воротам. Когда он до них добрался, сделалось уже совсем темно. Ворота оказались запертыми. Теперь до самого рассвета никто не войдет в город, никто не выйдет. И не только эти северные ворота были на запоре, а вообще все городские ворота были закрыты — нигде не было ни входа, ни выхода. Город как крепость. Залилум стоял, растерянно глядя на закрытые ворота. Как быть, куда идти? Сидеть тут до утра — поймают...