Дик & Феликс Фрэнсис - Ноздря в ноздрю

• Название: Ноздря в ноздрю
• Автор: Дик & Феликс Фрэнсис
• Издательство: ООО «Издательство «Эксмо»
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-38345-0

Отравить на банкете две сотни гостей, а затем взорвать на трибуне ипподрома без малого двадцать человек ради уничтожения одного-единственного — какой безумец мог решиться на такое злодеяние? И кто упорно пытается отправить на тот свет ресторатора Макса Мортона, попытавшегося разобраться в этой кровавой истории? Ресторанные интриги, мошенничество на скачках, лошади из Южной Америки, какие-то загадочные металлические шары... Постепенно, шаг за шагом, Мортон приближается к разгадке. Вот только любой из этих шагов легко может стать последним...

---

—  Это ни о чем не говорит, — вставил Бернард.

—  Я знаю, — согласился я, — но его фамилия постоянно всплывает. И он замешан в том, что про­исходит. — Я выдержал паузу. — Если бы у меня бы­ла полная уверенность, что это он, я бы тут же обра­тился в полицию, но должен признать, я боюсь, что они поднимут меня на смех. Вот почему и решил сначала рассказать все вам. — Я смотрел на Тоби, Салли и Бернарда, но не мог прочесть их мысли. О том, что Каролина мне верит, знал точно.

—   Мне кажется, тут многое притянуто за уши, — первой ответила Салли. Повернулась к Каролине: — А вы как думаете?

—  Я знаю, что Макс ничего не преувеличива­ет, — без запинки ответила Каролина. — Вы можете спросить, откуда такая уверенность, так я вам ска­жу. — Она посмотрела на меня, чуть улыбнулась. — Я очень напугана тем, что произошло с Максом за последние десять дней. Я была на обеде, где все от­равились, и потом провела жуткую ночь, и мы все видели фотографии с места взрыва и слышали рас­сказ Макса о том, что он там увидел. Нет и не может быть никаких сомнений, что все это действительно произошло.

—  В этом никаких сомнений и нет, — согласился Бернард.

—  И автомобиль Макса столкнулся с автобусом, а его дом сгорел.

—  Да, — кивнул Бернард, — это факты. Вопрос в том, идет ли речь о покушениях на его жизнь.

—  Я полагаю, — продолжила Каролина, — нет сомнений и в том, что кто-то сломал Максу руку клюшкой для поло, стоило ему упомянуть фамилию Комаров. Клюшку я видела.

Бернард посмотрел на Тоби и Салли.

—  Думаю, мы можем согласиться с тем, что Мак­су сломали руку, но по какой причине? То ли из-за упоминания фамилии Комаров, то ли из-за метал­лического шара, который у него оказался?

—  По обеим, — ответил я. — Но мне угрожали клюшкой для поло еще до того, как я показал им шар. Комаров — ключевая фамилия.

—  И кто-то заходил в мою квартиру, пока я была в Америке, — добавила Каролина.

—  Это вы о чем? — спросил Бернард.

—  Двое мужчин наврали моей соседке с три ко­роба и убедили ее впустить их в мою квартиру. Я не знаю, зачем им это потребовалось, но, думаю, они оставили в моей квартире подслушивающее устрой­ство, чтобы узнать о моем возвращении.

—  Но как эти двое узнали, где вы живете? — спросил Бернард.

—  Наверное, кто-то ее выследил, — ответил я.

—  Но почему?

—   Не знаю. Если кто-то повредил тормозную систему моего автомобиля в тот вечер, когда я обе­дал с Каролиной, они могли проследить мой путь до ресторана и выяснить, кто моя спутница.

—  Но они же не знали ее адреса.

—  Ничего не могу сказать. Если увидели меня с ней, то могли узнать, где она живет. Скажем, прово­дить до дому.

—  Очень уж маловероятно.

—  Едва ли вероятность взрыва на ипподроме в Ньюмаркете была больше, но взрыв прогремел. — Я посмотрел на Бернарда. — И вы смогли найти ад­рес Каролины.

—  Это другое, — ответил он.

—   И как вы это сделали? — пожелала знать Ка­ролина. — Вы узнали и номер моего домашнего те­лефона. Как вам это удалось?

Бернард густо покраснел, но отказался ответить на ее вопросы. Начал что-то бормотать насчет баз данных, о Законе защиты информации. Как я и по­дозревал, сведения эти он добыл не по открытым каналам.

—  Но вы уверены, что кто-то побывал в вашей квартире? — спросил Бернард Каролину, пытаясь вернуться к обсуждаемой теме.

— Абсолютно уверена.

Она рассказала об аптечном шкафчике, о том, что в нем все передвинули. Салли кивнула. Должно быть, и в ее шкафчике царила теснота, но у каждого пузырька или коробочки было свое место.

Какое-то время все сидели молча, переваривая сказанное мною и Каролиной. Двинемся ли мы куда-нибудь, гадал я. Вопросов было так много, а с от­ветами возникла напряженка.

—  Салли, может, нам выпить чаю? — спросил я.

—  Конечно. — Ее, похоже, обрадовала возмож­ность подняться и уйти.

Как только она скрылась на кухне, формаль­ность совещания разом нарушилась. Бернард вдруг начал извиняться перед Каролиной. Меня это трево­жило. Тоби все вертел и вертел металлический ша­рик в руках.

—  Полагаю... — Он словно говорил сам с со­бой. — Нет, это нелепо.

—  Что нелепо? — спросил я.

Он посмотрел на меня.

—  Я просто думал вслух.

—  Поделись со мной своими мыслями, — попро­сил я его. Бернард и Каролина замолчали и выжи­дающе посмотрели на Тоби.

—  Нет, это ерунда.

—  Тем не менее скажи нам.

—  Я просто подумал, нельзя ли использовать его для стеклования.

—  Что это еще за стеклование? — вопросил Бер­нард адвокатским голосом.

—  Называется это по-другому, а мне нравится «стеклование».

—  Что называется? — спросила Салли, которая вернулась в гостиную с подносом. Принесла чайник, чашки и прочее, в том числе вазу с шоколадным пе­ченьем, которое сразу привлекло Бернарда.

—  Тоби только что сказал нам, что этот шар мог использоваться для стеклования.

—  Для чего? — Салли поставила поднос на стол.

—  Да, что такое стеклование? — поддержал ее Бернард.

Тоби посмотрел на Каролину, как мне показа­лось, смущенно.

—  Стеклованием я называю имитацию беремен­ности путем размещения в матке кобылы большого стеклянного шара.

—  Но почему кто-то это делает? — спросила Ка­ролина.

—  Чтобы у кобылы не возникло течки, — отве­тил Тоби.

—  Вы уж извините, но я совершенно не пони­маю, о чем речь! — воскликнул Бернард.

—  Допустим, вы не хотите, чтобы в какой-то оп­ределенный период у кобылы началась течка. Вы че­рез шейку вводите в матку один или два больших стеклянных шара. Как-то так получается, но нали­чие шаров в матке убеждает кобылу, что она бере­менна, поэтому яйцеклетка не созревает, течка не начинается, не возникает желания спариться.

— А откуда это все идет? — спросил я.

—  Иногда хочется, чтобы течка началась в опре­деленный момент, скажем, чтобы спаривание с же­ребцом произошло в конкретный день. Вы оставляе­те стеклянный шар в матке кобылы на несколько недель, потом вынимаете, и топля, у нее практиче­ски мгновенно возникает желание спариться. Как и почему, я не знаю, об этом нужно спросить у вете­ринаров. Но мне точно известно, что способ этот в большом ходу. Некоторые жокеи стипль-чеза снима­ют у кобылы желание спариться перед важными со­ревнованиями. Иначе от неудовлетворенного жела­ния кобыла может пребывать в дурном настроении и выкидывать фортели. Совсем как женщина. — Он рассмеялся и похлопал Салли по колену.

—  Или взять пони для поло, — подхватил я. — Вы же не захотите, чтобы во время игры у кобылы-пони возникало желание спариться, особенно если в игре участвуют и жеребцы.

—  Конечно, если на поле действительно есть же­ребцы, — согласился Тоби.

—  А кто еще может быть? — Бернард уже ел пе­ченье.

—  Мерины[42], — ответил Тоби.

Бернард поморщился, сдвинул колени.

—  То есть ты думаешь, этот металлический шар можно использовать вместо стеклянного? — спро­сил я.

—  Не знаю, — ответил Тоби. — Они примерно одного размера. Но шар нужно стерилизовать. По крайней мере, снаружи.

—  И сколько шаров можно ввести в матку? — спросил я.

—  Обычно вводят один-два. Но я знаю, что ис­пользовались и три. Об этом лучше спрашивать ве­теринара.

—  А они не выпадают? — с улыбкой спросила Каролина.

—  Нет, — ответил Тоби. — И кобыле приходится делать укол, чтобы расширить шейку и ввести их. Стеклянные шарики вводятся в матку через пласти­ковую трубку, которую вставляют в шейку. Когда действие лекарства заканчивается, шейка сужается и не позволяет им выпасть. Все просто. Я видел, как это делается.

—  Но как их достать?

—  Этого я не видел, но, думаю, кобыле делают такой же укол, шейка раскрывается, и матка просто выталкивает шары наружу.

—  Но эти шарики недостаточно велики, чтобы использовать их для контрабанды наркотиков, — за­метил Бернард. — В лошадях или в ком-то еще.

—  Мне говорили, что Питер Комаров завозит ло­шадей большими транспортными самолетами, — сказал я. — Сколько лошадей может войти в такой самолет?

—  Я попробую это выяснить. — Тоби поднялся с дивана и вышел из гостиной.

—  Мы можем предположить, что в каждой лоша­ди будет по три шара, — указал я.

—  Только в кобылах, — уточнила Каролина.

—   Верно. Но, скорее всего, он импортирует ис­ключительно кобыл.

Вернулся Тоби.

—   Как мне сказали в компании, которая занима­ется перевозкой лошадей из аэропортов Гатуик и Лутон, в большой транспортный самолет вмещается до восьмидесяти лошадей.

—  Уф, — вырвалось у меня. — Большой табун.

—  Восемьдесят умножить на три, — сказала Ка­ролина. — Двести сорок шаров. Это много?

Со школы я помнил, что объем сферы равен че­тырем третьим, помноженным на пи и радиус в ку­бе. Диаметр шара составлял порядка четырех санти­метров. Я быстренько все перемножил. Получилось, что при объеме шара в тридцать кубических санти­метров объем всей партии составлял семь тысяч две­сти кубических сантиметров.