Дик & Феликс Фрэнсис - Ноздря в ноздрю

• Название: Ноздря в ноздрю
• Автор: Дик & Феликс Фрэнсис
• Издательство: ООО «Издательство «Эксмо»
• Жанр: Детектив
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-38345-0

Отравить на банкете две сотни гостей, а затем взорвать на трибуне ипподрома без малого двадцать человек ради уничтожения одного-единственного — какой безумец мог решиться на такое злодеяние? И кто упорно пытается отправить на тот свет ресторатора Макса Мортона, попытавшегося разобраться в этой кровавой истории? Ресторанные интриги, мошенничество на скачках, лошади из Южной Америки, какие-то загадочные металлические шары... Постепенно, шаг за шагом, Мортон приближается к разгадке. Вот только любой из этих шагов легко может стать последним...

---

—  На шестерых? — спросил я.

—  Считай, что да. В пятницу дам знать.

—  Отлично, — улыбнулся я в ответ.

—  Ты еще не выяснил, чем все отравились на прошлой неделе? — спросила она. На лице Джорджа отразился ужас. Бестактность жены его просто пора­зила.

—  Скорее нет, чем да. Но у меня есть основания подозревать, что в еду что-то подсыпали.

—  Что? — спросила Эмма.

—  Точно пока сказать не могу. — Потом я задал­ся вопросом, только ли смущение заставило меня воздержаться от упоминания недоваренной фасо­ли. — Пока я стараюсь понять, каким образом это что-то попало в еду.

—  Ты, разумеется, не хочешь сказать, что это сделали сознательно.

—  Этот тот самый вывод, к которому я пришел.

—   Мне кажется, это фантазия, — вставил Джордж.

—   Вам — возможно, но что думать мне? Пред­ставьте себе, Джордж, что ваша лошадь в трениро­вочных заездах неслась, как ветер, а на скачке пле­лась, словно обозная кляча. И последующий анализ показал наличие некой субстанции, которая самым негативным образом повлияла на резвость лошади. Если вы абсолютно уверены, что не давали эту суб­станцию лошади, чтобы сбить ее с хода, тогда вам не остается ничего другого, как прийти к заключению, что эту субстанцию дал лошади кто-то еще. Здесь тот самый случай. Я точно знаю, что не клал в при­готовленные мною блюда ничего такого, что могло вызвать у людей пищевое отравление, но анализы показали наличие отравляющего вещества, следова­тельно, кто-то положил его в одно из блюд. А вот это, я уверен, могли сделать только сознательно. И могу заверить вас, я намерен выяснить, кто это сделал.

Я подумал, что не стоило мне говорить им так много, но они поддержали меня, тогда как другие бросили, вот я и чувствовал себя в долгу.

—  Этот человек оказал нам большую услугу, — заметила Эмма.

—  В каком смысле?

—  Нас приглашали на ленч, где взорвалась бом­ба, — объяснила она. — Мы не пошли только пото­му, что провели жуткую ночь. Нам чертовски повез­ло! Хотя, должна признать, в субботу утром я ужасно на тебя злилась. — Она ткнула пальцем мне в грудь. — Очень хотела побывать на «Гинеях». Не по­бывала, зато осталась жива. — Она улыбнулась. — Так что я тебя прощаю.

Я улыбнулся в ответ, потом накрыл ее руку своей.

—  Тогда все у нас хорошо. — Мне нравится флиртовать с посетительницами моего ресторана, которые годятся мне в матери. Для бизнеса это толь­ко в плюс.

—   Пошли, Эмма, — нетерпеливо позвал Джордж. — Нам пора. Питер и Таня ждут. — Он махнул рукой в сторону гостей, которые терпеливо стояли у входной двери.

—  Хорошо, Джордж, — раздраженно бросила она. — Уже иду. — Вытянулась во все свои пять фу­тов и три дюйма рядом с моими шестью футами для поцелуя. Я, понятное дело, с готовностью наклонил­ся. — Спокойной ночи, спокойной ночи. Прекрас­ный был вечер.

—  Спасибо, что пришли, — говорил я на полном серьезе.

—  Можешь всякий раз травить нас, если этим будешь спасать нам жизнь, — улыбнулась она.

—  Благодарю. — С другим ответом я не нашелся.

Джордж переминался с ноги на ногу.

—   Пойдем, дорогая. — В голосе слышались ко­мандные нотки. Эмма со вздохом подчинилась. Я наблюдал через окно, как вчетвером они садятся и уезжают на новеньком, дорогушей модели, «Мерсе­десе».

Итак, я уже знал троих, кого в субботу ждали на ленч в ложах, где прогремел взрыв, но они не при­шли, отравившись за пятничным обедом. Бедный Нейл Дженнингс хотел быть там с Элизабет, но вот Кейли определенно не хотели. Теперь радовались тому, что отравились. Получалось, что и в этом кошмарном для меня событии было что-то хорошее.

* * *

Поскольку трети посетителей мы все-таки недос­читались, остальных обслуживали чуть быстрее, чем обычно, так что последний столик опустел около одиннадцати. Раньше выпадали субботы, когда мы разливали портвейн и бренди и после полуночи, раз или два поздние гости засиживались и до часа ночи, прежде чем я выпроваживал их.

Я сидел за столом в кабинете и надеялся, что худшее уже позади. Если бы мне удалось подавить в зародыше судебный иск и доказать мою непричаст­ность к фасоли, которой отравились гости на пят­ничном обеде, «Торба» вновь обрела бы прежнюю популярность, по крайней мере, на несколько меся­цев, оставшихся до моего переезда в Лондон. Увы, надежды мои не сбылись.

Я посмотрел на часы. Четверть двенадцатого. «Пора домой, — подумал я. — Наконец-то вечер удался».

Зазвонил телефон. Я снял трубку.

—  Алло. Ресторан «Торба».

Мне ответило молчание.

— Алло, — повторил я. — Ресторан «Торба». Чем я могу вам помочь?

—  Почему вы сказали мне, что продаете глазиро­ванную посуду?

—  Э... — У меня отнялся язык, я не знал, что и сказать.

—  Ну? Я жду.

—  Не знаю почему, — промямлил я.

—  Вы чертов идиот или как?

Да, скорее всего.

—  Нет. Позвольте объяснить?

—  Я жду.

—  Не здесь, не сейчас, не по телефону. Может, мы сможем встретиться?

—  Как вы узнали мой номер?

—  По телефонному справочнику.

—  В справочнике его нет.

—  Ох. Я не помню. Может, через оркестр.

—  У них только номер моего мобильника.

Я все быстрее и глубже погружался в трясину.

—  Послушайте, если мы встретимся, я смогу все объяснить. Может, позволите угостить вас обедом?

— Я не поеду в Ньюмаркет. Не дам вам еще од­ного шанса отравить меня.

—  Вы выбираете ресторан, а я плачу за обед. Ка­кой вам нравится?

—  «Гордон Рэмси», — ответила она.

—  В «Клариджес»?[18]

—  Нет, разумеется, нет. Ресторан «Гордон Рэм­си» на Ройял-Хоститал-роуд. На этой неделе я сво­бодна каждый вечер до пятницы.

Ресторан «Гордон Рэмси» не просто один из са­мых дорогих ресторанов мира, но и попасть в него крайне сложно. Заказы начинают принимать в де­вять утра, на два календарных месяца вперед, и очень часто все столики бронируются уже к по­ловине одиннадцатого. Так что мне, чтобы попасть туда на следующей неделе, предстояло задействовать профессиональные связи, да и то заранее я не мог сказать, что мои усилия увенчаются успехом.

—  Я вам позвоню, — пообещал я.

—   Конечно, обязательно позвоните. — У меня разыгралось воображение или она намекала, что в указанный ею ресторан попасть не удастся?

—  А почему вы не в Нью-Йорке? — задал я оче­редной глупый вопрос.

—  Из-за вашего чертова обеда! — фыркнула она. — Я не смогла приехать в аэропорт в прошлую субботу, и меня заменили.

—  Ох, — вырвалось у меня.

—  Действительно ох. Я не один месяц мечтала об этих гастролях в Нью-Йорке, а вы все испортили.

—  Сожалею.

—  Это признание вины?

Я мог представить себе, как Бернард Симс на­брасывается на меня с кулаками.

—  Нет, разумеется, нет.

—  Мой агент говорит, что я должна затаскать вас по судам. Он говорит, что я должна истребовать с вас как минимум десять тысяч.

Я вспомнил о совете Марка и решил, что потре­буется больше сотни фунтов, чтобы уладить все ми­ром.

—  Я думаю, ваш агент преувеличивает.

—   Вы так думаете? — переспросила она. — Я, знаете ли, не только потеряла заработок за гастроли. Нет никакой гарантии, что меня вновь пригласят в оркестр после его возвращения. Дирижеры такие ка­призные. Меня только-только повысили до первого альта, и вот такой чертовский облом. — Очень уж часто она поминала черта.

—  Скажите мне, — я попытался сменить тему, — в чем разница между скрипкой и альтом?[19]

—  Что? — прокричала она в трубку. — Или вы меня не слышали? Я сказала, что вы могли загубить мою чертову карьеру.

— Я уверен, что это не так, — ответил я. — Вам нужно успокоиться. У вас подскочит давление.

Последовала пауза.

—  Вы меня раздражаете.

—  Так всегда говорил мой брат.

—  И был прав. Ну?

—  Что — ну?

—  Что вы собираетесь с этим делать?

—  Ничего.

—  Ничего? — вскричала Каролина. — В таком случае увидимся в суде.

—  Хорошо, — согласился я. — Но скажите мне, в чем разница.

—  Разница?

—  Между скрипкой и альтом.

—  Скрипка — это не альт.

—  Да, но в чем разница?

— Альт горит дольше скрипки.

— Что?

—  Извините, — она рассмеялась, — у музыкан­тов это расхожая шутка. Альтисты обычно мишень для всех оркестровых шуток. Мы к этому привыкли и не обращаем внимания. Я думаю, все остальные нам завидуют.

—  Так в чем же все-таки разница?

—  Это разные инструменты.

—  Я знаю. Но выглядят они одинаково?

—  Нет, конечно. Альт больше скрипки. Вы же не скажете, что гитара выглядит как виолончель.

—     Нет, не скажу. Это глупо. Прежде всего, вио­лончель, когда на ней играют, ставят вертикально, а гитару держат горизонтально.

—  Ха! — вырвалось у нее. — Джимми Хендрикс[20] большую часть времени держал гитару вертикально.