Николай Харламов - Трудная миссия

• Название: Трудная миссия
• Автор: Николай Харламов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

После потопления линкора адмиралтейство провело тщательное расследование. Многие должностные лица базы были строго наказаны, а за самой базой, за подходами к ней установили тщательное наблюдение. Для этого использовали самолеты и даже эскадренные миноносцы.

Любопытно, что в 1967 году ассоциация королевского военно-морского флота устроила в Портсмуте встречу оставшихся в живых английских моряков с потопленного линкора "Ройял Ок" и членов экипажа "И-47" (сама же лодка в марте 1941 года была потоплена у берегов Исландии английским эскадренным миноносцем "Булверин", но часть команды, переведенная с повышением в 1939 году на другие подводные лодки, осталась жива).

Друзья по НАТО произносили тосты за погибших, за дружбу, возлагали венки. Словом, все делалось по пословице: кто старое помянет, тому глаз вон.

Из Скапа-Флоу линкор "Архангельск" и дивизион эсминцев регулярно выходили в море для совместного маневрирования. Эсминцы отрабатывали противолодочную оборону, артиллерийские и торпедные стрельбы, прием топлива на ходу, а линкор - стрельбы и аварийные задачи.

В середине августа корабли покинули Англию, направляясь к родным советским берегам. Командование отряда поблагодарило союзников за внимание и содействие. Были отданы соответствующие почести британским кораблям, стоявшим на рейде.

На полпути к Мурманску советские корабли нагнали союзный конвой и присоединились к нему, с тем чтобы усилить охранение транспортных судов в районе наиболее активных действий вражеских подводных лодок.

Пройдя около двух тысяч миль сквозь штормы, отряд благополучно прибыл на Родину. За время перехода эсминцы 62 раза обнаруживали подводные лодки противника: одна из них была потоплена и три повреждены.

Уже после войны я ознакомился с донесением командования отряда. В нем говорилось: "Переход Англия - Советский Союз показал, что экипажи со своими задачами успешно справились. Личный состав проявил высокие морские и боевые качества, сплаванность, военно-морскую грамотность, выносливость и высокую бдительность".

16. ВТОРЖЕНИЕ

Мне позвонили из имперского генерального штаба и предложили приехать на заседание комитета начальников штабов. Признаться, я был удивлен этим приглашением, даже не столько удивлен, сколько почувствовал за поздним телефонным звонком наступление каких-то важных событий. И вот уже машина неслась по затемненным и мокрым от только что прошедшего дождя улицам Лондона к хорошо знакомому зданию. Я и прежде частенько бывал в этом мрачном сером здании с дубовыми панелями и копдоном из часовых. Здесь приходилось решать многие текущие дела с высшими военными чинами Британской империи. Но на сей раз интуиция подсказала: речь пойдет о чем-то необычном.

Адъютант - морской офицер провел меня на третий этаж, где находилась комната совещаний. Передо мной открылась массивная дубовая дверь с медной ручкой и гербом империи. Адъютант назвал мою фамилию.

За длинным столом сидели фельдмаршал Аллен Брук, главный маршал авиации Ч. Портал, адмирал флота Э. Каннингхэм, их помощники и переводчики.

Некоторое время все молчали, ожидая, когда я сяду в кресло.

- Адмирал, - сказал Эндрыо Каннингхэм, - мы пригласили вас, чтобы сообщить новость чрезвычайной важности. - Он выдержал паузу, наблюдая за моей реакцией.- Дело в том, что на днях состоится вторжение союзных войск во Францию. Хотелось бы, чтобы вы присутствовали при высадке в качестве наблюдателя от нашего русского союзника.

Да, новость была действительно заслуживающей внимания. Этого события ждали советские воины, сражавшиеся один на один с основными силами фашистской Германии и ее сателлитов. Невольно подумалось: если бы это известие получить год, а еще лучше - два года тому назад! Сколько бы жизней было спасено! Сколько полей было бы не вытоптано сапогами фашистских орд! Сколько городов осталось бы целыми! Сколько детей увидели бы своих отцов! Сколько матерей обняли бы своих сыновей!

Увы, слишком поздно пришло это известие. И все же вторжение союзных войск поможет нам быстрее завершить разгром фашистских агрессоров.

- Могу ли сообщить об этом в Ставку Верховного Главнокомандования? спросил я.

- Как вы догадываетесь, адмирал, предстоящая операция - величайший секрет,- вмешался Аллен Брук.- Как представитель союзной державы, вы должны быть заинтересованы, чтобы не произошло никакой утечки информации...

- Понимаю. И сделаю все возможное. Но я не могу исчезнуть из Лондона, не поставив об этом в известность Москву.

Наступила пауза. Начальники штабов, как видно, сосредоточенно думали.

- Ну, хорошо, адмирал, - промолвил наконец Брук.- Но только в Ставку и по закрытым каналам. О целях вашего отъезда не должна знать даже ваша семья.

- Разумеется, господин фельдмаршал. Я приму все меры, чтобы мой отъезд из Лондона остался незамеченным.

Надеюсь, вы не возражаете, если я возьму с собой адъютанта.

Возражений не последовало.

К лету 1944 года советские войска очистили от оккупантов огромную территорию, частично восстановили Государственную границу СССР и вступили в Румынию. Появились реальные перспективы скорейшего освобождения народов Польши, Чехословакии, Болгарии, других европейских государств. Под ударами Красной Армии начался распад немецко-фашистской коалиции, ее войска откатывались на запад. Резко активизировалась антифашистская борьба, в том числе в самой Германии. Стало ясно, что Советские Вооруженные Силы способны и без открытия второго фронта окончательно разгромить врага.

В этих условиях высадка союзных войск в Европе уже не могла оказать решающего влияния. Тем более ее нельзя рассматривать как переломное событие в ходе военных действий, как это склонны считать некоторые буржуазные историографы. Проведение операции диктовалось теперь не столько военной необходимостью, сколько политическими расчетами. Союзники боялись усиления национально-освободительного движения в Западной Европе, стремились сохранить там после войны антинародные режимы.

Подготовка к десантной операции в значительной мере облегчалась тем, что основные силы фашистской Германии были скованы на Восточном фронте. Это позволило англичанам и американцам длительно, тщательно и планомерно, без серьезных помех со стороны противника готовить вторжение.

Надо сказать, что гитлеровцы еще в начале войны боялись нападения с Запада. Гитлер, выступая перед своим генералитетом в ноябре 1939 года, говорил об ахиллесовой пяте рейха - Руре. Он считал, что, если Англия и Франция прорвутся к Руру через Бельгию и Голландию, это может привести к "параличу германской силы". Однако правительства Великобритании и США не использовали этой возможности ни в 1942, ни в 1943 годах, несмотря на то что главные силы фашистской Германии были скованы на Востоке. Теперь, в июне 1944 года, союзники не могли не знать, что наиболее боеспособные войска вермахта (179 дивизий и 5 бригад) находятся на советско-германском фронте, в то время как во Франции, Бельгии и Голландии дислоцируется всего лишь 58 дивизий.

Между тем протяженность западного побережья Европы составляла более 2000 километров. Начальник штаба оперативного руководства вооруженными силами рейха генерал Йодль считал, что на таком огромном участке вообще невозможно создать глубоко эшелонированную систему укреплений.

И действительно, в значительной мере немецкие береговые укрепления существовали лишь на оперативных картах.

Фельдмаршал Рундштедт, возглавлявший вооруженные силы "Запад", утверждал, что, несмотря на все укрепления, длительная оборона побережья невозможна без крупных танковых и моторизованных соединений.

Позднее станет окончательно ясно, что Атлантического вала, о котором так много писала англо-американская печать, по сути дела, не было. Легенду же о его неприступности создала геббельсовская пропаганда. Ее подхватили и раздули правящие круги США и Англии, чтобы оправдать затяжку открытия второго фронта.

Германское командование считало, что если англо-американцы и предпримут какие-либо действия в Нормандии, то только отвлекающие, а основной удар следует ожидать в районе Па-де-Кале. Но десант окажется высаженным именно в Нормандии, на участке, менее всего защищенном.

Берега залива Сены обороняли всего лишь три пехотные дивизии. Система укреплений здесь была слабой. Она состояла из одной полосы глубиной 6-8 километров, которая представляла собой отдельные, изолированные один от другого, опорные пункты, не имевшие между собой огневой связи. Средняя плотность артиллерии в районе высадки не превышала 1,5 орудия на километр фронта.

К началу высадки гитлеровцы располагали на Западе лишь 160 боевыми самолетами, а из сил флота могли привлечь к отражению десанта 5 эсминцев, 163 тральщика, 57 сторожевых кораблей и 34 торпедных катера (в строю их находилось около 100). Но они не сумеют рационально использовать и эти силы.