Николай Харламов - Трудная миссия

• Название: Трудная миссия
• Автор: Николай Харламов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Группа находилась на военно-воздушной базе Инвенгорн, где знакомилась с боевой техникой. А в Лондон возвращалась на попутном английском самолете "Фламинг".

На борту машины вместе с экипажем находились шестеро англичан, в том числе вице-маршал авиации Скотт.

Вместе с советником посольства К. В. Новиковым я тут жо выехал к месту катастрофы. Первой мыслью было - перед нами диверсия, организованная или гитлеровскими агентами, или противниками англо-советского сотрудничества. Ведь "Фламинг" считался королевским самолетом и находился под особым техническим контролем.

Сразу же после катастрофы была создана совместная англо-советская комиссия. Она пришла к заключению, что самолет разбился в результате технической неисправности.

Дело в том, что во время полета выбило один из цилиндров двигателя. Он сбил хвостовые рули, самолет перевернулся и начал падать фюзеляжем вверх. Пилот ничего не мог поделать с вышедшей из повиновения машиной, и она врезалась в землю.

В военное время поездки членов правительства совершались, как правило, в условиях секретности. Соответствующие службы проводили большую работу по обеспечению безопасности визита. Так было и с визитом наркома иностранных дел СССР. О его поездке знал узкий круг лиц.

11 юлько тогда, когда стала известна точная дата прибытия наркома, были оповещены лица, которые должны были Щ) протоколу присутствовать при встрече. Нам с Майским было известно, что В. М. Молотов прилетит в Англию на военном самолете, который приземлится на аэродроме в Данди. Мы выехали туда специальным поездом. В поезде я встретил советского посла А. Е. Богомолова, аккредитование! о при эмигрантских правительствах в Лондоне, торгового представителя Борисенко; английскую сторону представляли А. Кадоган и несколько гражданских и военных лиц.

В Данди наш поезд поставили на запасный путь. Прибыли мы вечером, рассчитывая, что самолет наркома прилетит утром. Но вылет задерживался: в Москве была нелетная погода. На следующий день по метеоусловиям вылет задержали опять. Наконец погода в Москве установилась, но...

испортилась в Лондоне. Таким образом, наше многочисленное общество прожило в Дапдц целую педелю. Мы ездили осматривать город и его окрестности.

Разумеется, наше недельное пребывание в специальном поезде не могло остаться незамеченным. Сначала мы привлекли внимание железнодорожного персонала, а потом и всех местных жителей. Тем более что Дяиди город небольшой и слухи здесь разносятся молниеносно. В один из дней у наших вагонов появился мэр в черном костюме, грудь его украшала большая медаль на цепи. Его сопровождали отцы города - солидные пожилые люди. Прослышав, что через Данди должно проследовать какое-то важное лицо союзной державы, мэр и его спутники пришли засвидетельствовать свое почтение.

После этого случая мы решпли выехать из города. Перед отъездом распустили слух, что визит советского наркома отменяется. На месте остались только два человека:

В. Н. Павлов - переводчик, прибывший в Англию заранее, и чиновник из Форин оффиса.

Молотов прилетел в Англию 20 мая. Мы с Майским встретили его на середине пути между Лондоном и Данди.

В Лондоне советскую делегацию встречали Иден и Кадоган и тут же повезли в загородную резиденцию Черчилля - Чекере. По традиции там останавливались только особо почетные гости.

До этого я видел Черчилля редко, главным образом на официальных приемах. А здесь столкнулся вплотную, можно сказать в домашней обстановке. Грузный, сильный, немного сутуловатый, Черчилль производил впечатление быстротой своих ответов, остроумием и решительными манерами.

Знакомясь с человеком, он по привычке долго жал ему руку и пристально глядел в лицо, пока тот не отводил глаза. То же самое Черчилль решил проделать и со мной. Но я спокойно выдержал его твердый, пристальный взгляд.

В тот же вечер в Чекерсе в честь советской делегации был устроен обед с участием многих членов правительства.

За столом говорил главным образом Черчилль. Он был явно в ударе. После обеда Черчилль увел Молотова и Майского в свой кабинет.

На следующий день начались переговоры наркома иностранных дел СССР с Идепом в Форин оффисе. Кроме Майского на переговорах были заместитель посла Соболев и переводчик Павлов. Идена сопровождала группа работников министерства во главе с Кадоганом.

Между сторонами по-прежнему имелись разногласия.

Правительство Великобритании хотя в принципе и соглашалось признать советские довоенные границы, однако сохраняло оговорки относительно урегулирования вопроса о границе с Польшей. В конце концов Иден предложил новый проект договора, в котором основное внимание сосредоточивалось на уже согласованных положениях.

26 мая в торжественной обстановке, в кабинете Идена, в присутствии Черчилля, Эттли и Синклера (лидеры трех партий, составлявших правительственную коалицию), при огромном стечении фотографов и кинооператоров, договор был подписан Молотовым и Иденом.

Содержание договора сводилось к следующему.

В первой части, заменившей собой соглашение 12 июля 1941 года о совместных действиях в войне против Германии, говорилось о том, что обе стороны на протяжении войны оказывают друг другу военную и всяческую иную помощь в борьбе против гитлеровской Германии и ее европейских сообщников, а также обязываются не вести с ними переговоров иначе, как по общему согласию.

Во второй части, которая должна была оставаться в силе 20 лет, устанавливались основные принципы послевоенного сотрудничества СССР и Англии. В статье 3 обе стороны заявляли о своем желании объединиться с другими государствами-единомышленниками в принятии общих мер в целях обеспечения мира и сопротивления агрессии. В статье 4 они гарантировали взаимную помощь в случае, если одна из сторон будет вновь вовлечена в войну с Германией или ее союзниками. В статьях 5-7 стороны обязывались не участвовать в коалициях, направленных против одной из нпх, а также не стремиться к территориальным приобретениям для самих себя и не вмешиваться во внутренние дела других государств.

Договор имел в тогдашней обстановке очень большую ценность - военную и политическую. Он был ратифицирован Советским Союзом 18-го и Англией 24 июня и вошел в силу после обмена ратификационными грамотами.

По соображениям скрытности специальный поезд уходил не из Лондона, а с небольшой пригородной станции. Мы условились, что я приеду проводить наркома и получу от него необходимые указания.

Поздно вечером отправился на станцию. Вез меня шофер-англичанин. Я-то полагал, что он хорошо знает дорогу и доставит меня быстрее. Но вышло какраз наоборот. Машина долго кружила вокруг каких-то пакгаузов, кирпичных домов, по глухим улочкам станционного поселка. Время шло, а мы все петляли вокруг да около станции.

- В чем дело? Почему мы до сих пор не приехали? - спросил я у водителя.

- Извините, сэр. Не могу найти дорогу...

Машина с визгом продолжала мчаться по затемненным переулкам. Я взглянул на часы: мы уже опаздывали минут на пятнадцать. И тут мне пришло в голову, что шофер попросту водит меня за нос. Неужели он получил инструкции воспрепятствовать нашей встрече с наркомом? Но зачем, с какой целью?

- Остановите машину, - сердито приказал я шоферу. - Пойду пешком!

- Что вы, сэр! Это невозможно, сэр! Одну минуту, сэр!

Видимо, мое вмешательство подействовало. Миновав шлагбаум, мы подъехали к составу, и я, запыхавшись, ворвался в вагон наркома. В ярко освещенном зашторенном салоне сидела вся делегация. Я поспешил извиниться за опоздание.

- Можете не извиняться, Николай Михайлович. Все ясно: противники англо-советского сближения пытались устроить свою очередную каверзу. Но я заявил, что не уеду, пока не повидаюсь с вами.

В гот же вечер нарком иностранных дел отбыл самолетом в США.

Как известно, во время посещения наркомом Лондона п Вашингтона был предрешен вопрос о создании в 1942 году второго фронта в Европе. И это нашло отражение в англосоветском коммюнике. Впрочем, Черчилль вскоре заявил, что он не связывает себя определенным обязательствами в отношении даты открытия второго фронта.

Здесь уместно сказать, забегая несколько вперед, что на очередном совещании, сосюявшемся 20-25 июля в Лондоне, представители США и Ашлии приняли окончательное решение: вместо высадки в Северной Франции осуществить десантную операцию в Северной Африке. Это решение принималось в одностороннем порядке, без ведома Советского Союза. Понятно, что наше правительство не могло примириться с откладыванием открытия второго фронта на 1943 год. Проволочки с высадкой десанта во Францию всколыхнули страсти и на самих Британских островах. Во многих городах состоялись митинги.

И. М. Майский решил выступить на собрании англорусского парламентского комитета. Это был довольно смелый шаг для посла, поскольку в данном случае он обращался через голову премьера к английскому народу в лице его парламентских представителей.