Олег Авраменко - Королевы не плачут

• Название: Королевы не плачут
• Автор: Олег Авраменко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Бланка резко вскочила на ноги и в гневе выкрикнула:

- Прекрати, Филипп! Сейчас же прекрати!.. - Вдруг она вся сникла и тихо всхлипнула. - Не мучь меня, дорогой. Прошу тебя, не надо...

Филипп подошел к ней и обнял ее за плечи.

- А в чем, собственно, дело? - отозвался озадаченный Симон. - Что происходит?

Эрнан тяжело вздохнул.

- Глупенький! Граф Бискайский рассчитывал, что устранив дона Фернандо, он все же убедит Инморте не отказываться от задуманного им убийства дона Альфонса.

- Ну и что с того?

- Да у тебя не мозги, а решето, друг мой любезный. Кто тогда унаследует престол, спрашивается? Конечно же, не годовалая дочурка Фернандо Уэльвы, а госпожа Бланка, и вместе с ней граф Бискайский - как ее муж.

Тут раздался пронзительный вопль Фернандо. Бланка мигом отпрянула на Филиппа и во все глаза уставилась на брата, лицо которого было перекошено от бессильной ярости и злобы. Он наконец понял все, осознал, как был глуп и беспечен, с какой легкостью его провел тот, кого он считал своим другом. И этот крик был криком тонущего в безбрежном океане отчаяния рассудка.

В комнату ворвались два охранника с обнаженными мечами - Маргарита жестом велела им выйти.

- Фу! - брезгливо произнесла она. - Как он противно кричит! Господин де Шатофьер, если вас не затруднит, велите ему заткнуться.

Эрнан велел Фернандо заткнуться, для пущей убедительности пнув кулаком его в живот, затем наклонился и подобрал с ковра все долговые расписки Рикарда.

- Сударыня, - сказал он, обращаясь к Бланке. - Эти векселя по праву принадлежат вашему брату. Однако сейчас он находится под арестом и, следовательно, недееспособен, а посему вам решать, что с ними делать.

Бланка молча взяла у него кипу векселей и методично разодрала каждый в мелкие клочья.

- В мерзкой затее Александра был, впрочем, один положительный момент, - промолвила она, глядя на Фернандо с кротостью, повергнувшей того в ужас. - Надеюсь, все вы понимаете, что я имею в виду. И у меня аж руки чешутся привести в исполнение эту часть несостоявшегося плана. Пойдем, Филипп, иначе я за себя не отвечаю.

- Ты уходишь, кузина? - вяло спросила Маргарита.

- Да.

- Но ведь у тебя Жоанна.

- Я... Я буду у Филиппа.

Принцесса вздохнула:

- Ну что ж, ладно, ступайте. Мы с господином де Шатофьером сами решим, что делать дальше... Но нет, постойте! Не думаю, что эта хорошая идея - тебе, Бланка, провести ночь у мужчины, пусть и у Филиппа. Уж лучше останьтесь здесь, а мы сейчас пойдем ко мне, прихватив с собой кузена Фернандо, разумеется, - полагаю, вам он не понадобится. Таким образом, вы с Жоанной просто поменяетесь покоями; рокируетесь, говоря на языке твоей любимой игры.

17. ДОЧЬ КАСТИЛИИ

Первое, что увидела Бланка, проснувшись, было склоненное над ней лицо Филиппа и были слезы, стоявшие в его глазах.

- Почему ты плачешь, милый? - спросила она.

- Это я от счастья, родная... Вправду от счастья.

С его ресниц сорвалась крупная слеза и упала ей на губы.

- Не обманывай меня, Филипп. Взгляд у тебя такой печальный, а слезы так горьки... О чем ты думаешь? Что тебя мучит?

Филипп положил голову на подушку, крепко обнял Бланку и зарылся лицом в ее волосах.

- Я вспомнил нашу первую встречу... Почему мы сразу не поняли, что любим друг друга? Почем мы не поняли это позже? Ведь у нас было столько времени! Целых пять лет мы были слепы. Даже когда я просил твоей руки даже тогда я не понимал, что люблю тебя, я не настоял на немедленном браке, я принял условия твоего отца, не заподозрив в них подвоха. Проклятье!..

- Ты очень жалеешь об этом?

- Я проклинаю себя за это. Ведь мы могли пожениться, всегда быть вместе, жить счастливо... Боже, да что и говорить! Упустили, проворонили мы наше счастье, Бланка...

- Однако тогда ты не смог бы жениться на Анне Юлии, и наследством Арманда Готийского, вероятнее всего, завладел бы граф Прованский.

- Ну и что с того? Ну, пришлось бы мне повоевать с ним за галльский престол - эка беда! В конце-то концов я бы все равно вышел победителем... Знаю, это нелогично, неразумно, не по-государственному, но когда говорит любовь, рассудок молчит.

Бланка вздохнула.

- Любовь... Ты слишком часто употребляешь это слово. Боюсь, оно значит для тебя не больше, чем банальное желание обладать женщиной...

- Но, милочка...

- Молчи, Филипп. Твой язык, пусть и против твоей воли, становится лживым, когда ты разговариваешь с женщинами. Прошу тебя, не надо опошлять словами то единственное прекрасное, что осталось у меня - мою любовь к тебе. На первое время ее хватит на нас обоих, а потом... Потом видно будет, время само расставит все на свои места. У нашей любви нет будущего, зато есть настоящее, и пока я с тобой, я буду жить лишь текущим днем. Со вчерашнего вечера меня больше ничто не связывает с графом Бискайским, и я буду с тобой до тех пор... - Она умолкла, подняла к Филиппу лицо и пристально поглядела ему в глаза. - Имей в виду, дорогой: вчера, отдавшись тебе, я потеряла от любви голову, но вся моя гордость осталась при мне. Я ни на мгновение не забываю и никогда не забуду о том, что я принцесса Кастилии, дочь и сестра кастильских королей. Разумеется, я не стану требовать от тебя верности - право, это было бы смешно. Ты уже неисправим, ты до такой степени развращен и любвеобилен, что будешь путаться с другими женщинами, даже если действительно любишь меня, любишь так, как люблю тебя я. К тому же вскоре у тебя появится жена...

- Насчет Анны можешь не беспокоиться. Она предпочитает девчонок, и вряд ли ее вкусы изменятся.

- Это несущественно, Филипп. В любом случае она должна родить тебе сына или дочь. Твое право на галльскую корону станет бесспорным только тогда, когда твои и Анны родовые земли будут объединены общим наследником. Впрочем, речь сейчас не о том. За прошедшие восемь месяцев я во многом изменилась. Я уже не та маленькая твердолобая святоша, которую ты тщетно пытался совратить с пути истинного, я поняла, что реальную жизнь никак нельзя втиснуть в прокрустово ложе ханжеской морали, исповедуемой моими воспитательницами-кармелитками. Я приняла как должное факт существования внебрачных связей, и даже сама грешила этим. Я отдаю себе отчет в том, что мы с тобой будем любовниками, и я согласна на это, я этого хочу. Однако запомни, хорошенько запомни: мы будем вместе, пока я буду владеть всеми твоими помыслами, как ты владеешь моими. Время от времени мне придется делить тебя с другими женщинами - но сердце твое должно целиком принадлежать мне одной, иначе... Как только я почувствую, что ты охладеваешь ко мне, что у меня появилась соперница, которая. с твоего позволения, покушается на мое единовластие, я не стану бороться с ней ибо я не жена тебе, а насильно удерживать любовника будет для меня унизительно, - но я первая уйду от тебя. Я уйду прежде, чем ты сам осознаешь, что теряешь ко мне интерес. Ты будешь утверждать, что произошло ужаснейшее недоразумение, будешь клясться, что любишь меня больше всех на свете, и это не будет ложью. Но я все равно брошу тебя. Брошу навсегда.

- Никогда...

- Не зарекайся, Филипп. Если тебе кажется, что ты любишь меня, так люби, пока тебе кажется. Но наперед не загадывай... Лучше поцелуй меня.

Он поцеловал ее, а затем они любили друг друга, пока им хватало сил.

Около трех пополудни Бланка встала с постели и накинула пеньюар, собираясь вызвать горничную, чтобы дать ей распоряжения насчет обеда и воды для купания. Но едва лишь отворив дверь, она тут же остановилась на пороге, как вкопанная. Из груди ее вырвалось изумленное восклицание:

- Брат!

Филипп быстро набросил на себя одеяло и в два прыжка очутился возле нее. Челюсть у него отвисла, и он недоуменно уставился на сидевшего в кресле в дальнем от двери углу комнаты человека.

- Альфонсо!

Король Кастилии попытался доброжелательно улыбнуться им, но то, что у него получилось, больше походило на отчаянную гримасу боли.

- Мне, конечно, следовало бы обождать в прихожей, но вы так красиво занимались любовью, что просто загляденье... Нет, нет, я, пожалуй, неточно выразился. Разумеется, я не подглядывал за вами, - но звуковое сопровождение было потрясающим. Честное слово, после всех тех гадостей, что мне довелось услышать в последние несколько часов, мне было несказанно приятно послушать, как вы самозабвенно любились. Я даже немного воспрянул духом.

Смущенная Бланка подошла к брату, поцеловала его в щеку и присела рядом, сжимая его руку в своих руках. Следовавший за ней Филипп пододвинул еще одно кресло и расположился напротив них, кутаясь в одеяло, как в широкий плащ.

- Рад вас видеть, Альфонсо, - сказал он. - Жаль только, что при таких обстоятельствах. Когда вы приехали?

- В начале одиннадцатого.

- А? - удивилась Бланка. - Как ты успел?

Король нервно усмехнулся.

- Скорее, я опоздал. Мне надо было выехать еще вчера днем, как только я получил письмо от невестки.

- Мария послала к тебе гонца?