Гарри Тёртлдав - Тьма сгущается

• Название: Тьма сгущается
• Автор: Гарри Тёртлдав
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15231-8

Альгарвейские орды темным потоком катятся по стылым равнинам Ункерланта, подступая к окраинам древней столицы. Там, где бессильно оружие, там, где драконье пламя и неостановимая поступь закованных в броню чудовищ не могут сломить отчаянное и безнадежное сопротивление, — в дело идут колдовские чары. Земля рвется, как холст. Кровь тысяч невинных жертв питает убийственные заклятия, и чародеи по всему Дерлаваю и за его пределами корчатся в муках, переживая страдания несчастных. Захватчики же, подчинившие себе почти весь континент, твердят, будто ненавистных и презренных кауниан свозят к линии фронта лишь в качестве вспомогательных рабочих. Ункерланту, чтобы справиться с врагом, не остается ничего иного, как отыскать столь же неисчерпаемый источник жертв…

Преступление громоздится на преступление. Солдаты и партизаны, покорители и покоренные — все с ужасом взирают на то, как над истерзанной землей сгущается тьма.

---

Сидрок, впустив в дом Леофсига, должно быть, вернулся в гостиную, потому что оттуда вновь донеслись крики: они с дядей Хенгистом устроили знатную свару. Леофсиг склонил голову к плечу, прислушиваясь — самые смачные обороты он намеревался взять на вооружение, — и едва не прозевал, как мать сказала:

— Вот, я тебе оставила на печи котелок горячей воды — помыться.

С некоторой неохотой юноша вернулся в реальность.

— О… спасибо… — пробормотал он, понадеявшись, что голос его звучит не слишком рассеянно.

Конберга поставила посреди кухни таз, и они с Эльфридой вышли, чтобы юноша мог помыться без стеснения.

— Если начнет пригорать — сними посудину с огня, — велела сестра, выходя.

— Ладно.

Леофсиг налил в кипяток холодной воды и принялся тщательно оттирать въевшуюся грязь. В бане мытье получилось бы лучше, чем над тазиком, при помощи тряпки, зато тащиться лишних несколько кварталов не пришлось.

В кухню заглянул отец. Леофсиг не знал, давно ли Хестан дома, но спрашивать не пришлось.

— Ты уже слышал новость?

— О да! — Леофсиг кивнул. — Вся округа, должно быть, уже наслышана, кроме разве что того глухого старого пня, что живет в третьем доме от нас.

Хестан усмехнулся и тут же помрачнел.

— Было бы смешно, когда бы смешно было… ну, ты понимаешь. Сидрок никого не желает слушать, к большому моему сожалению.

— Твоему и дяди Хенгиста и больше ничьему, — ответил Леофсиг, заглушая очередную вспышку ругани из гостиной. — И по твоим же словам я рассудил, что ты сам будешь рад спровадить Сидрока куда подальше.

Отец снова вздохнул.

— Был бы рад. Силы горние, да я был рад… пока он в самом деле не собрался уходить. После этого… трудно смотреть, как твой родич совершает, как ты понимаешь, огромную ошибку.

— Если он уйдет, Эалстану будет безопасней, — напомнил Леофсиг.

— Верно, — согласился отец, — но пока Сидрок вроде не собирался вспоминать, что между ними случилось. Я всегда опасался сообщить Эалстану, что он может вернуться домой, да он теперь и не захочет, должно быть, если придется волочить за собой эту девушку…

— Ванаи, — подсказал Леофсиг, вспомнив, как изумился, когда Эалстан назвал любимую по имени. — М-да. Теперь, когда рыжики взялись сгонять всех кауниан в гетто, как он вообще сможет вернуться с нею в Громхеорт?

Не успел отец ответить, как послышался яростный вопль Сидрока:

— Да чтоб тебя холера взяла, старый хрыч! Чтоб тебя силы преисподние пожрали! Я лучше пойду туда, где меня ценят!

Миг спустя грохнула входная дверь, да так, что стены затряслись.

— Ну вот, с этим покончено, — заключил Леофсиг, и отец молча кивнул. — Жаль, конечно… но и не жаль, если понимаешь. Тосковать по нему я особенно не стану и спать буду спокойнее — помню еще, как он привычку взял намекать, что сдаст меня альгарвейцам.

— Не думаю, что он это всерьез говорил, — пробормотал Хестан. — Надеюсь, по крайней мере.

Леофсиг был убежден, что двоюродный брат всерьез обдумывал идею выдать кузена оккупационным властям, но промолчал. В конце концов, Сидрок так и не пошел не предательство. А вскоре он отправится в далекий Ункерлант. Там у него будут более насущные заботы.

На кухню зашел дядя Хенгист. Он был младшим из братьев и вдобавок более симпатичным. Но сейчас он выглядел бесконечно измотанным и старым.

— Он ушел, — проговорил Хенгист, будто и сейчас не мог в это поверить. — Просто взял и вышел из дому. Он ушел.

— Да, — проронил Хестан.

Леофсиг поспешно потащил прочь таз с грязной водой, чтобы дядя Хенгист случайно не глянул ему в лицо. Как он верно заметил, о том, что Сидрок ушел из дому, знал уже весь квартал.

— Кто бы мог подумать, что он захочет воевать на стороне альгарвейцев? — пробормотал Хенгист, хотя Сидрок талдычил об этом уже несколько месяцев.

Кроме того, сам Хенгист в свое время говаривал о рыжиках такое, что у Леофсига скулы сводило.

— Так, дядя, ты уже не думаешь, что альгарвейцы — наше будущее?

Отец бросил на него холодный взгляд, без слов призывая к молчанию.

— Если и так, — ответил Хенгист, помрачнев, — это не повод за них воевать. У них своих солдат хватает.

«На елку влезть и рыбку съесть», — хотелось ответить Леофсигу. Остановил его предостерегающий взгляд отца. А кроме того, юноша вспомнил, что Хестан, как и Сидрок, знал, что племянник его бежал из лагеря для военнопленных. Он не осмеливался доводить дядю до белого каления, поскольку не мог ему до конца доверять.

— Пусть силы горние уберегут мальчика, Хенгист, — промолвил отец.

— Мальчишку! — взорвался тот. — Но он же уверен, что уже взрослый мужчина! И как его в этом разубедить?

— Научится, — ответил Хестан. — Ты научился. Я научился. Леофсиг вон научился. Будем только надеяться, что он не слишком дорого заплатит за уроки.

— Тебе легко говорить, — пробурчал дядя.

— Нет, — ответил отец Леофсига. — Мой сын служил в армии, в фортвежской армии, — не удержавшись, кольнул он брата, и тот поджал губы. — Другой мой сын пропал. И кто скажет, что с ним сейчас? Никто в Громхеорте не знает, куда подевался Эалстан. Как сквозь землю провалился.

— Я так и не разобрался, Хестан, что случилось в тот день, когда он пропал, а Сидрок ударился головой, — заметил Хенгист. — Если бы я знал точно — возможно, нам было бы о чем еще поговорить.

Он развернулся и вышел из кухни.

— Пожалуй, он будет еще опасней Сидрока, — в смятении пробормотал Леофсиг, когда дядя скрылся в коридоре.

— Не думаю, — ответил Хестан и вздохнул. — Надеюсь, что нет. У него сейчас другие заботы на уме.

— Теперь, когда Сидрок ушел, ему бы, может, лучше подыскать себе дом?

— Думаешь? — с искренним недоумением спросил отец. — Я всегда полагал, что лучше ему оставаться здесь, под приглядом, чем сидеть одному в мрачных раздумьях. Или я не прав?

Леофсиг призадумался.

— Прав, пожалуй. Нехорошо, конечно, но ты прав.

— Ты там уже оделся? — окликнула Конберга из прихожей. — Если да, нам с мамой на стол накрывать пора.

— Заходи, — отозвался юноша. — Я лучше буду жевать, чем вздорить.

Отец приподнял бровь и серьезно кивнул.

Глава 20

Впервые с тех пор, как брошенное альгарвейским драконом ядро убило Эфориель, Корнелю вернулся в родную стихию: верхом на левиафане он мчался по волнам, чтобы нести погибель войскам короля Мезенцио. До стандартов сибианского военно-морского флота дрессированный лагоанцами зверь недотягивал, но самка была еще молода и, как успел заметить ее седок, поддавалась обучению.

Правду сказать, ныне Корнелю патрулировал воды близ побережья Валмиеры, а не более узкий пролив, отделявший архипелаг Сибиу от Дерлавайского континента. Собственная его держава оставалась во власти альгарвейцев. Силы горние, жена Корнелю оставалась во власти альгарвейцев. Но подводник не сдавался.

Он похлопал левиафана по спине — система сигналов, принятая на лагоанском флоте, мало отличалась от привычной ему. Чудовище покорно вытянуло над водою переднюю часть змеевидного туловища, подняв Корнелю над волнами, чтобы наездник смог оглядеться получше. Если альгарвейский корабль проскользит над становой жилой незамеченным, едва ли подводник сумеет потопить его.

Но даже в самой дальней дали не было видно ничего, кроме неба и моря. Корнелю вновь шлепнул зверя по спине, и левиафан вновь нырнул. Мышцы шустро ходили под толстой шкурой — должно быть, животное полагало команды седока частью веселой игры. Подводник не обижался. Пусть играет, лишь бы альгарвейцев не упустить. Морякам Мезенцио игра придется не по вкусу, а Корнелю будет только счастлив отправить их на дно морское.

— Вот-вот, — пробормотал он себе под нос. — Вроде бы мы плывем вдоль становой жилы, но проверить не мешает.

Поясной кошель его, как и облегающий комбинезон, скроен был из прорезиненной ткани. Из кармана на поясе подводник вытащил оправленный в бронзу пустотелый стеклянный шар. Внутри инструмента колыхались на подвесках два листка тончайшей золотой фольги. Сейчас они висели порознь, как разведенные ладони.

Корнелю довольно хмыкнул. Листочки отталкивались друг от друга в присутствии рассеянной магической энергии — а единственным источником волшебства посреди океана были становые жилы, проходившие равно по морю и суше. Если подводник задержится здесь достаточно долго, мимо обязательно проплывет корабль.

Но что в данном случае означает «достаточно», Корнелю понятия не имел. Кроме того, жгучая ненависть не позволяла ему пассивно ожидать удачи. Он жаждал кровавой охоты. Он был волком, идущим по следу, а не пауком, что сидит в своей сети, ожидая, пока пролетающая мимо бабочка по неосторожности не станет его пропитанием.