Виктор Смирнов - Приключения-1966

• Название: Приключения-1966
• Автор: Виктор Смирнов
• Издательство: Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1966

ПРИКЛЮЧЕНИЯ. 1966 г. Сборник приключенческих повестей и рассказов. Составитель Ю. Попков. М., «Молодая гвардия», 1966 г., 448 стр. с илл.

---

— Ничего.

Игорь слез в воду и стал запихивать мешки в сифон.

— Часа через четыре будем лежать на травке и есть молодую картошку с малосольными огурцами, — сказал Лев.

И Алик почувствовал благодарность.

«В конце концов ничего страшного не случилось. Я первый раз в пещере, и все это понимают. Я держался, пока мог. У каждого есть предел».

Но когда он вынырнул из сифона и увидел, что Игорь говорит с Надей и Юрочкой, он опять испугался.

— Курево есть? — крикнул ему Юрочка.

Алик развел руками.

— Бедный Алик, — сказала Надя. — Такое зверское крещение.

— Собираю бычки, — сказал Юрочка. — Мокрые, натурально.

— Что, перекусим? — Надя посмотрела на Игоря.

— Не сиди на земле, сколько тебе говорить, — сказал он.

Лев поставил на песок банку тушенки и стал резать хлеб. Юрочка отломал от банки крышку, выкрошил на нее табак из окурков и поднял над свечой. От табака, похожего на вываренную чайную заварку, пошел пар, Юрочка оторвал от банки этикетку, и они с Аликом свернули большие, уродливые цигарки. Бумага была толстая, глянцевая, горела плохо. От сырого, вонючего табака драло горло. Юрочка кривился и кашлял.

— Осточертели эти пещеры, — и он посмотрел на Алика. — Кризис жанра.

— Занятие, конечно, не для культурного человека, — сказал Алик.

— Пора, видимо, сменить пластинку. Подумываю о горных лыжах.

Игорь, Надя и Лев молчали. Лев подчеркнуто аккуратно вырыл в песке ямку и закопал банку и обрывки бумаги.

Вспомогателей встретили перед Монетным озером. Они жали руки, смеялись, совали глюкозу, яблоки и сигареты. Алик узнал Колю, мужа Лили, еще нескольких человек — и было странно, что он не видел их всего пять дней. Тот день на Ай-Петри и те два дня на поляне перед пещерой казались далеким прошлым.

...Он уже в лодке. Мягко продавливается в холод резиновое дно, плывет над головой потолок. Коля, муж Лили, стоящий на носу, хватается за сталагмит с отбитым концом и подтягивает лодку к берегу. Алик вылезает.

Огоньки фонарей рассыпались по ходу далеко вперед. Песок. Ноги волочатся и шуршат...

...Кто-то ползет перед ним на четвереньках. И Алик замечает, что он тоже ползет. И смотрит на облепленные глиной ботинки этого человека. Волочится развязавшийся шнурок. Надины ботинки. Надя, значит. Она привстает и тут же приседает, схватившись за голову. Оборачивается и злобно ударяет кулачком в сталактит. Он падает и раскалывается.

У Алика стучало в висках и сделалось тошно, когда он вспомнил о лестнице за Узким сифоном. Ему вдруг все стало противно. «Какого черта ты выкручиваешься? Просто ты трус и неврастеник, а Лев, Игорь и Надя нет. Ты хотел прожить, чтобы никто тебя не трогал, и считал, что можно прожить так, никому не мешая. И до сегодняшнего дня это тебе удавалось».

Потом, считая ступеньки, он лез вверх по лестнице. Наверху кто-то подхватил его под мышки, вытащил. Какой-то круглолицый мальчишка с висящим на шее медвежьим клыком. Он протянул на грязной ладони две замусоленные таблетки глюкозы, и у Алика вдруг защемило внутри, и захотелось все рассказать этому мальчишке, и сказать, чтобы они еще раз взяли его с собой, потому что он должен доказать себе и им, — что он не такой, что он не совсем такой, что он может быть не таким.

— Спасибо, — сказал он.

И пошел по верхней галерее. Спустился по деревянной лестнице; и когда встал на землю, у него подогнулись ноги, и он упал на живот.

Фонарь развалился. Алик начал чинить его, обрезал об осколок стекла палец и, размахнувшись, швырнул фонарь в стену. Зажег свечу и пошел, шатаясь и закрывая огонек ладонью.

Сзади бухали по гулкому полу ботинки. Ближе, еще ближе... Два вспомогателя с мешками и Юрочка. Алик пошел за ними.

— Кто знает, сейчас день или ночь?

— День, — хором сказали вспомогатели.

— А наши где?

— Идут, — сказал Юрочка. — Наде плохо стало.

Алик отстал и пошел медленнее. Ему хотелось выйти из пещеры вместе с Надей, Игорем и Львом.

А потом он увидел впереди, под потолком, дымно-голубую проредь в темноте и, догадавшись, что это солнечный свет, пошел туда, не глядя под ноги, навстречу широкому голубому лучу, носом, горлом и губами чувствуя уже теплый, пресный запах дневного воздуха, и вдруг очутился в слепящем, ломящем глаза свете, в банно-горячем, полном неясного дремотного бормотания воздухе.

Юрочка сидел на камне, держал в толстых, серых от подсохшей грязной корки пальцах тонкую белую сигарету, от которой тянулась по черному от тени обрыву голубая жилка дыма.

— Сколько сейчас? — спросил Алик.

— Ходят слухи, что пять часов. — Юрочка смотрел на что-то, что было сзади Алика.

И он, обернувшись, увидел Надю. Она стояла между Игорем и Львом. Лицо было бледное, как фотография, под глазами серели тени.

— Вперед, Алик! — крикнул вдруг Лев. — Нам еще долго мотаться по свету! Верно, мой командир?

Игорь стоял теперь сзади Нади, держал ее за плечи.

— Когда будет следующий штурм? — сказал Алик.

Игорь смотрел на него.

— Мы ведь не кончили, — с усилием сказал Алик. — Не дошли.

— В сентябре, наверно.

— Возьмете меня? — Он смотрел на свои грязные, разбухшие ботинки.

— Там видно будет.

— Возьмите.

И, подняв голову, увидел, как сузились, стянувшись морщинками глаза Игоря, как шевельнулись, раздвигаясь, его губы.

— Ладно, — сказал он. — Там видно будет.

И они, все пятеро, пошли друг за другом вниз по тропе. Глазам, привыкшим в темноте к оттенкам и полутонам, солнечные краски казались слишком, ненужно яркими, тяжелыми, грубыми. Тени на тропе были бархатно-черными, трава и деревья неестественно, изумрудно зелеными, а над белыми, как творог, скалами было фиолетовое, глубокое небо.

РАССКАЗЫ

Е.ФЕДОРОВСКИЙ ДВОЕ

1

Андрюшка окунулся с головой, закашлялся, выбросил поскорей руки, пытаясь подтянуть на край льдины отяжелевшее тело. Но пальцы заскользили, оставив на синем, схваченном солнцем льду темные кровавые полосы.

Он отчаянно забил руками, чтобы удержаться на плаву. И тут понял: не выбраться из ледяной купели, напрасно он не скинул валенки, не бросил винтовку — теперь она уже не пригодится ему. Андрюшка закрыл глаза и ушел под воду. Но вдруг рука наткнулась на ремень винтовки, и пальцы торопливо стали расстегивать его, потому что со спины снять винтовку, не расстегнув ремня, не удалось бы.

Андрюшка опять всплыл, увидел край исцарапанной, окровавленной льдины, коротким взмахом выкинул винтовку. Звякнул штык.

«Нож ведь, надо ножом!» — догадался Андрюшка,

Нож он нашел сразу — обыкновенный солдатский, с черной деревянной ручкой и бронзовыми, потускневшими усиками перед лезвием. Выдернул из ножен, воткнул в льдину, по-стеклянному хрупкую и острую. Лезвие ушло далеко. Правда, оно держалось не так крепко, чтобы на него можно опереться, если вылезать на лед, но и достаточно прочно, чтобы, повиснув, отдышаться, набрать сил.

Андрюшка разглядел невысокое утреннее солнце, сиреневые апрельские облака и только тут услышал тугой, сильный вон.

Совсем близко от себя, метрах в десяти, он увидел буро-ржавое брюхо истребителя, широкие белые полосы крестов, подпалины на моторе и густую сетку заклепок на крыльях.

Помимо воли он втянул голову в плечи. Соленая ледяная вода опять обожгла лицо, и Андрей рывком, таким сильным, что зашлось сердце, выбросил тело на лед и забил ногами, отодвигаясь от гиблого края.

«Мессершмитт» сделал горку, словно подпрыгнул, свалился на бок, и сквозь запотевшее стекло кабины Андрюшка успел заметить лицо летчика. Пилот смотрел на него...

2

Хорст Бётгер прибавил газ и, набрав высоту, сделал боевой разворот. Счетчик боекомплекта в левом пулемете показывал ноль. В правом оставалось около сотни патронов. Бётгер тщательно прицелился в точку на льду и нажал гашетку. Бело-голубая трасса ушла вниз, хлестнула по льдине, взвила ленточку фонтанов в черной полынье. У самой воды Бётгер рванул ручку на себя.

«Спокойно, Хорст, спокойно! — сказал он, почувствовав от сильной перегрузки ломоту в скулах и позвоночнике.

Бётгер подумал о том, что трасса прошла рядом с солдатом, русский остался жив. На снегу он заметил красное пятно. Русский ранен. Тяжело? Вряд ли. Если тяжело, он не смог бы вылезти из воды в шинели, валенках и, кажется, с ранцем за плечами.

«Давай-ка осмотримся», — покачав машину с крыла на крыло, Бётгер внимательно обследовал пространство. Тройка отряда Воцебума ушла. Внизу, среди ледяных полей, клинописью чернела полая вода. Над водой шел нар — разорвался котел парохода. В густых масляных пятнах плавали обломки досок.

Когда Бётгер атаковал пароход, он видел на его палубе огромный красный крест. Значит, пароход вез раненых или детей. Расстрел их, отравление газами, умышленное уничтожение другими средствами запрещается. По международным правилам — это преступление.