Лесли Лафой - Коварная обольстительница

• Название: Коварная обольстительница
• Автор: Лесли Лафой
• Издательство: ОАО Издательство «Радуга»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-05-007090-6

Миллионер Коул Престон узнает о том, что его бабушка попала в лапы ловкой мошенницы, и немедленно мчится на выручку. Ему и невдомек, что настоящая жертва хитроумного плана – он сам…

---

Он хмыкнул.

– Конечно, это бы меня не обрадовало, но я мог бы пойти на такой риск.

– Мой голос считается?

– Нет, – сказал он, зная, что бы она предложила. – Извини.

Эмили глубоко вздохнула.

– Верь мне.

– Да? Насколько?

В ожидании ее новых провокационных вопросов он приблизил свои губы к ее губам. Обвив рукой ее талию, он прижал девушку к себе.

Голоса посетителей напомнили ему о том, что они находятся в ресторане. Когда он провел ладонью по ее кудрям, она слегка отстранилась, взглянула ему в глаза и прошептала:

– Я готова к десерту. А ты?

Коул улыбнулся.

– Только расплачусь, и мы сразу же уедем.

Достав из бумажника стодолларовую банкноту, он бросил ее на стол, встал и помог Эмили подняться. Девушка потянулась за своей верхней юбкой, собираясь снова ее надеть.

– И не пытайся, – сказал Коул, отнимая у нее эту юбку.

Эмили задумалась на долю секунды, потом сладострастно улыбнулась ему и, слегка пожав плечами, взяла его под руку со словами:

– Спорить – только напрасно время терять.

Перекинув через руку ее верхнюю юбку, Коул вошел в лифт и встал у стенки возле панели с кнопками. Не сводя с него горящих изумрудных глаз, Эмили протянула руку и, не глядя, нажала кнопку второго этажа. Двери бесшумно закрылись. Когда лифт двинулся вверх, уголки ее губ дрогнули в озорной улыбке.

Ну разве мог Коул разочаровать ее? Он нажал на кнопку «стоп»…

Глава шестая

Жизнь хороша. Эмили, лежавшая в постели, закинула руки за голову, с улыбкой подняла глаза к потолку и прислушалась к шуму воды в ванной комнате.

Но, как и все хорошее… Девушка вздохнула и встала. Уже давно рассвело, и дела ждали их. Пока Коул не вышел из ванной, она решила собрать его разбросанные вещи. Эмили накинула шелковый халатик и, завязывая пояс, вошла в гостиную.

Она засмеялась, увидев дорожку из вещей от входной двери к спальне. Это о многом говорило… Наклонившись, она подобрала его носки, потом брюки. Следующей была рубашка, лежавшая в нескольких шагах от галстука. Последними были его туфли, Пиджак находился у входной двери, рядом с ее платьем.

Она подняла его пиджак и хорошенько встряхнула. Из кармана выпали сложенные конвертиком бумаги и с глухим стуком ударились об пол. Эмили подняла бумаги и, собираясь положить их в карман пиджака, автоматически скользнула взглядом по тексту. Затем нахмурилась, развернула листы и прочла более внимательно.

Черт. Сначала она решила, что уберет эти злополучные листки, притворится, что никогда не видела их, и будет вести себя так, словно ничего не знает. Но так притворяться просто немыслимо! Вовсе не так она планировала закончить их совместную ночь. А как ей вести себя сегодня, встретив Иду? Как рассказать Иде о том, что она нашла? Но ведь она нашла и знала, что это значит. Необходимо немедленно все выяснить!

Она принесла вещи Коула в спальню, снова встряхнула и положила на кровать. Шум воды в ванной стих, когда. Эмили села на край кровати, развернула бумаги и стала их изучать.

Центр во Флориде был чем-то средним между казино и круизным лайнером.

Центр в Седоне… Почему-то у нее возникло такое чувство, что его владельцам не удалась попытка создать приют для породистых собак и тогда они решили заработать на доме для престарелых. Эмили не была уверена, что в этом они преуспеют больше.

Девушка сложила обе распечатки в аккуратный квадратик и тут только заметила, что Коул уже вышел из ванной и стоял на пороге, обмотав полотенце вокруг талии. Второе висело у него на шее. Проводя пальцами сквозь спутанные волосы, он смотрел на бумаги, которые Эмили все еще держала в руке.

Она была поймана. Он был пойман. Не было никакого смысла отрицать, что оба они понимают, что происходит.

Эмили бросила бумаги на кровать.

– Это выпало из твоего кармана, когда я подбирала твою одежду. Еще одна твоя рискованная финансовая затея? – спросила она в надежде, что услышит ответ, который чудесным образом успокоит ее.

– Ты прекрасно знаешь, что нет, – ответил Коул, подходя к кровати.

С одной стороны, ее обрадовала его честность, с другой – она с ужасом поняла, что они потеряют, вступив в борьбу из-за Иды.

– А что думает Ида об этих центрах?

Коул взял рубашку и ответил:

– Я еще не обсуждал ничего с ней.

– Славный выбор, – сухо заметила Эмили, подняв бровь. – На твоем месте я бы хорошенько подумала, прежде чем выбросить родную бабушку на свалку.

– Эти центры никак нельзя назвать свалкой, – возразил Коул, застегивая рубашку, и протянул ей бумаги, словно она не видела их раньше. – Уютно, комфортно… Ты подробно прочитала, какие услуги они предлагают постояльцам?

Он так настойчиво потрясал бумагами перед ней… Эмили со вздохом взяла их, моля Бога о том, чтобы Он дал ей терпение. Когда девушка прочитала все во второй раз, Коул застегнул последние пуговицы своей рубашки.

– Хорошо, – сказала Эмили, кладя бумаги перед собой на постель. – Я все прочла. А теперь позволь задать тебе один вопрос, Коул… Для чего тебе тратить четыре тысячи долларов в месяц на то, чтобы Ида жила в одном из этих центров, когда она может иметь практически все то же самое за гораздо меньшую сумму там, где живет сейчас?

– Ты ничего не понимаешь! – прорычал Коул, закатывая рукава рубашки.

– Вероятно. Просвети меня.

– Она моя бабушка, а не твоя.

– Но Ида моя подруга, и я могу поспорить с тобой, что она скорее умрет, чем согласится переехать в дом престарелых.

– Эти центры вряд ли отвечают твоему понятию о домах престарелых.

Едва сдержавшись, чтобы не спросить его, бывал ли он хоть раз в подобном доме, Эмили решила подойти к этому вопросу издалека.

– Да что ты? У них есть детские сады и ясли на территории? И программа продленного дня для детей тех родителей, которые заняты на работе? А девочки из отряда бойскаутов продают там печенье и воздушную кукурузу?

– Это центры для пожилых людей, – буркнул Коул, садясь на кровать спиной к Эмили и натягивая брюки. – И это те места, куда люди приходят жить, чтобы им не надо было покупать навязанное им печенье и воздушную кукурузу, которые им совершенно не нужны. Или терпеть плохо воспитанных малышей и подростков.

– Возможно, отчасти и так, но в основном это те места, Коул, – сказала Эмили терпеливо, – куда люди идут, чтобы иметь возможность умереть не на руках своих близких из стремления причинить им как можно меньше беспокойства.

Коул встал и быстро застегнул брюки.

– Это места, где пожилые люди чувствуют себя спокойными и защищенными.

– Защищенными от чего? – спросила Эмили.

Коул посмотрел на нее так, словно она не должна была задавать такой вопрос. А она задала, поскольку не знала, что он имел в виду.

– Только не говори мне, что ты считаешь, будто за каждым кустом притаился серийный убийца, готовый выскочить из засады и забить до смерти бабушку, идущую к почтовому ящику за чеком социального обеспечения.

– Ты говоришь ерунду!..

– Так ответь, – сказала она. – И ответь честно. От чего надо защищать Иду?

Коул снова сел на кровать и взял свои носки.

– От назойливых просителей.

– Что? – остолбенев, спросила Эмили. – Ты считаешь, что она не должна общаться с людьми?

Опустив плечи, он тяжело вздохнул.

– Бабушка – и это общеизвестно – чрезмерно доверчивый человек. Ты знаешь обо всех этих просьбах, которыми осаждают ее постоянно? Дети-инвалиды, дети-погорельцы, дети слаборазвитых стран, сироты, солдаты, моряки, миссионеры, дельфины, акулы, бизоны, слепые собаки, бесхвостые кошки, леса Бразилии, льды Антарктики…

– Я поняла, Коул, – мягко перебила Эмили.

Он покачал головой.

– К тебе лично обращаются из Смитсоновского института, когда дело касается витражей. Это отлично. Это то, чем ты зарабатываешь на жизнь. А моя бабушка – объект для каждого душевнобольного человека и всех известных человечеству благотворительных фондов. Им нужны деньги, и они пишут письма Иде Бентли.

Коул вздохнул и снова взъерошил пальцами волосы.

– Господи, Эмили, в ее шкафу и сейчас полно коробок из-под обуви, доверху набитых адресами несуществующих организаций.

– Совсем не каждый благотворительный фонд безумный или фальшивый, – возразила Эмили, пытаясь помочь Коулу справиться с ситуацией, которая его явно измотала.

– Проблема в том, – печально сказал он, – что моя бабушка доверяет всем и каждому. В прошлом году она купила шесть телок для какой-то гватемальской деревни, восемь пар кроликов для деревни, расположенной где-то в Индии, и оплатила пластическую операцию троих сирот с «заячьей губой» в Нижней Трансильвании. А может быть, это было в Верхней Трасильвании, не знаю, да и знать не хочу. Важно то, что все вместе это обошлось ей в пятнадцать тысяч.

– У нее не было таких денег?

– Деньги у нее есть, – мрачно сказал он.

– Тогда в чем проблема, Коул? – удивилась Эмили. – Это ее деньги, и она может тратить их так, как хочет. Ида явно считает, что помогает миру, выписывая эти чеки. Что здесь плохого? Мы все хотим, чтобы мир стал лучше.