Крис Хамфрис - Французский палач

• Название: Французский палач
• Автор: Крис Хамфрис
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03904-Х

Король Англии Генрих VIII приглашает из Франции палача, чтобы тот обезглавил его вторую жену Анну Болейн. Перед смертью Анна просит палача выполнить ее последнюю просьбу…

Главного героя бросят в темницу, он чудом избежит смерти на виселице, попадет на галеры, будет сражен стрелой предательства, выживет после жестоких пыток, но исполнит клятву, данную женщине, которую он казнил.

---

А безумец-капитан вернулся из своей каюты и прошел мимо гребцов вперед, на нос корабля. На нем были полные рыцарские доспехи из блестящего черного металла, купленные в Милане на деньги, полученные за особо удачный рейс. Капитан потратил тогда всю сумму. Доспехи были настолько легкими, что в них можно танцевать и прыгать — и, конечно, работать турецким луком, который Лавальер нес в руках, и тяжелой рапирой, висевшей у него на боку. Доспехи были изготовлены из отдельных пластин, которые отразят любую стрелу. Капитан знал, что турки и их союзники-пираты по-прежнему предпочитают огнестрельному орудию густой дождь стрел, полагая, что из тысячи стрел хоть одна найдет слабое место в доспехах их врагов-христиан. Именно поэтому, как он знал, следует не жалеть денег на самые лучшие доспехи — без слабых мест. Когда Лавальер добрался до носа, ему уже не нужна была подзорная труба — три пиратских корабля находились меньше чем в полулиге от галиота, и это расстояние стремительно сокращалось. Он видел, как корсары готовятся в бою: на палубах и на реях устроились лучники, бойцы в легких доспехах готовили сходни, абордажные сети и багры — все это понадобится для того, чтобы зацепить христианскую добычу, которая так охотно идет к ним в руки. На среднем корабле находился их капитан. Лавальеру удалось высмотреть человека в белом тюрбане и черном одеянии, который отправлял людей готовить флагман и передавать сигналы остальным двум.

«Надо полагать, он счастлив, — подумал Лавальер. — „Персей“ — аппетитная сардинка, и он собирается проглотить ее».

Противник скоро должен будет оказаться в пределах боя их пушки, которую прозывали «Не надо слов», поскольку ее действия говорили сами за себя. Главный канонир Гантон, неприветливый бретонец, ужасный пьяница на берегу, на море был трезвым и умелым мастером своего дела. Он плавал с Луи уже десять лет и, хотя вел себя не слишком почтительно, не раз выручал своего капитана в отчаянных ситуациях. Луи не сомневался в том, что его умение придет им на помощь и на этот раз. Он окликнул Гантона, стоявшего рядом с пушкой на специальном настиле на носу:

— Гантон, будьте любезны прицелиться.

— Давно пора, капитан. Я уже давно навел орудие на это отребье.

Он громко отдал приказ, еще раз проверил прицел, немного подкрутил колесо, поднимающее ствол, и поднес горящий факел к запальному отверстию. Немедленно раздался оглушительный рев, и ядро перелетело через средний корабль на высоте мачты.

Весь «Персей» выполнял роль станка или лафета, и Жан почувствовал, как корабль сотрясся от отдачи и сначала чуть вздыбился, а потом снова врезался в воду. Из-за резкого толчка несколько весел отклонились в сторону, так что Корбо несколько секунд ревел и щелкал бичом, заставляя гребцов снова войти в ритм.

Они уже настолько сблизились с противником, что слышали вызывающие крики пиратов.

— Достаточно близко, Гантон?

— Достаточно, капитан. Следующим выстрелом я снесу им мачту.

Лавальер улыбнулся и сказал:

— Мачту — прекрасно, но не ту. Заряди цепью и стреляй по моей команде. Корбо! — окликнул он своего одноглазого помощника. — Хватит пороть этого парня, иди сюда!

Когда это животное приблизилось, ароматический шарик, на сей раз наполненный смесью цветочных лепестков (Лавальер находил, что их аромат наиболее удачно противодействует запаху крови), сделал отчаянную попытку защитить капитана от исходящей от надсмотрщика вони.

Прячась за шарик, Лавальер объяснил Корбо, какой именно маневр ему требуется, а потом добавил:

— Как тебе известно… прекрати дергаться и слушай меня!.. Как тебе известно, идеальная галера должна походить на юную и очаровательную девицу в танце: каждое ее движение свидетельствует о благородном происхождении, живости характера и внимании, сохраняя при этом должную серьезность. Все это в еще большей степени относится к нашему чудесному галиоту «Персей». Итак, он покажет себя одним прекрасным росчерком. И тут мы посмотрим, не пропала ли вся твоя подготовка втуне. И если пропала… — тут он чуть опустил шарик, чтобы Корбо мог увидеть его улыбку, — то либо я, либо арабы — кто-нибудь из нас непременно сдерет с тебя шкуру.

Выслушав очень четкие распоряжения и поспешно взглянув на подвешенного и каким-то образом продолжавшего дышать Акэ, примеру которого он мог последовать, Корбо с проклятьями вернулся на место. Большая часть команды служила под его началом достаточно долго, чтобы мгновенно реагировать на приказы, но на этот раз капитан потребовал идеально точных действий. От этого зависело все их будущее.

Противник уже был настолько близко, что с «Персея» слышали слова, которые арабы пели под звуки труб и стук барабана и кимвала. По сигналу капитана начали игру и трое музыкантов «Персея»: труба, флейта и маленький барабан исполнили ответную воинственную мелодию.

— Пора, Корбо, давай! — заорал Лавальер.

Перекрывая шум, Корбо крикнул:

— Утроить гребки!

Барабан затарахтел, и «Персей» полетел вперед, только что не выскакивая из воды. Еще три гребка — и следующая команда:

— Суши правые весла!

Все весла с правой стороны судна были втянуты внутрь, а левая продолжала стремительно грести.

Когда нос развернулся, Лавальер хладнокровно проговорил:

— Стреляй, Гантон, будь любезен.

Еще раз подкрутив колесики ствола, канонир поднес запал к отверстию. Парусиновые мешочки, набитые отрезками цепей и острыми металлическими обрезками, полетели с расстояния в сто шагов прямо в паруса пиратской галеры справа от «Персея». Заряд разорвал паруса, и куски мачты, такелажа и рей посыпались на палубу арабского корабля.

— Один гребок! Суши весла! — крикнул Корбо. Весла левого борта в последний раз толкнули корабль, едва не столкнув его с пиратом. Однако благодаря маневру они прошли чуть в стороне. Весла были убраны, но сильный ветер продолжал наполнять парус «Персея», и он на полной скорости проскользнул вдоль всего корсара, в щепки ломая его весла и калеча тех гребцов, которые не сообразили или не успели спрятаться под скамьями.

В считанные секунды все было кончено. Все произошло настолько быстро, неприятель был настолько ошеломлен, что в «Персея» выпустили всего несколько стрел, которые не причинили вреда, упав на палубу или застряв в парусах.

— Весла правого и левого борта на воду! Гребите, ублюдки, гребите, как никогда в жизни не гребли!

Как только они оказались за кормой арабского корабля, концы весел стремительно опустились в воду, и гребцы моментально налегли на них под ускоренный втрое ритм. Пиратский корабль, который они покалечили, ковылял позади, а впереди лежало открытое море. Ветер наполнял их парус, а два других вражеских корабля поспешно пытались сделать поворот.

— Достаточно, Корбо! — крикнул капитан вниз. — Теперь им нас не догнать.

Он был почти прав. Он не ошибся бы, если бы не один человек с искалеченного корабля, который сохранил самообладание несмотря на всю неожиданность маневра «Персея».

Джон Гуд был англичанином, бывшим главным канониром на военном флоте короля Генриха. В результате нескольких несчастий — сражений, пиратства и рабства — он наконец оказался на службе у нового хозяина. Конечно, этот новый господин — язычник, но он обеспечил Джону такие доходы и роскошь, о каких в его родном Кенте и не слыхивали. И теперь англичанин увидел, как за кормой исчезает возможность захватить добычу, которая представилась им впервые после их поражения под Тунисом. Пусть его и повысили до капитанской должности, но в душе он оставался канониром.

— Проклятье, я такого не потерплю! — заявил он.

Развернув установленный на корме василиск — маленькую пушку, которую он обычно использовал против оказавшихся на палубе вражеских солдат, — он быстро навел ее и выстрелил дробью. Густой рой металлических осколков попал как раз туда, куда он целился: в место соединения мачты с бимсом. Оно раскололось, и тяжелый деревянный шест с огромным куском парусины упал на палубу и накрыл команду «Персея».

— Ложись! — заорал Жан.

Он, Хакон и Джанук с быстротой, выработавшейся в боях, бросили весло и нырнули под крепкие деревянные скамьи за секунды до того, как на них свалилась мачта со всем такелажем.

Многие оказались не такими быстрыми и удачливыми. Когда они выбрались из-под складок парусины, перед ними предстала мрачная картина. Некоторые дергались, зажатые между скамьей и реей, с раздавленными конечностями. Другие лежали неподвижно, с разбитыми головами, навсегда избавленные от тяжелого труда галерного гребца. Крик стоял ужасающий.

Один человек, отчаянно рыдая, пытался выбраться из-под ткани. Жан запустил руки в дыру, разорвал ее сильнее — и оттуда вынырнула беззубая голова Да Косты.

— Гошподи, парни! — крикнул он. — А я подумал, что тону!

Хакон схватил старика под мышки и попытался вытащить, но португалец отчаянно завопил: