Роберт Хайнлайн - Дети Мафусаила

• Название: Дети Мафусаила
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Эксмо, Terra Fantastica
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-16479-0, 5-7921-0691-6

Фонд Говарда, поставивший своей целью стимулировать долголетие людей с помощью создания и поддержки семей, в которых оба родителя предположительно несли в себе гены долголетия, добился-таки своей цели: столетие спустя в человечестве скрытно образовалась новая каста долгожителей, чьи дети жили всё дольше и дольше… Только вот случайная утечка информации поставила всех «детей Мафусаила» на грань гибели — перед завистью и ненавистью простых людей они были бессильны… И единственным выходом для них стал захват первого из строившихся на орбите межзвездных исследовательских кораблей — и бегство на нём за пределы Солнечной системы — приключениям навстречу…

---

Администратор ответил на вызов сразу же, хотя в его часовом поясе был поздний вечер. Под глазами Форда темнели круги — похоже, он почти не вставал из-за рабочего стола.

— Хай, — сказал Лазарь, — давайте сразу подключим к нам и Зака. У меня есть новости для вас обоих.

— Значит, явились, — хмуро буркнул Форд. — Я уж и не надеялся. Где вас черти носят?

— Я покупал корабль, — ответил Лазарь, — и вы отлично это знаете. Давайте сюда Барстоу.

Форд нахмурился, но повернулся к пульту. Экран разделился пополам; на одной половине возникло лицо Барстоу. Казалось, увидев Лазаря, он удивился, но облегчения не испытал.

— Что стряслось? — быстро спросил Лазарь. — Форд не сказал тебе, чем я занимаюсь?

— Сказал, — ответил Барстоу, — но ведь мы не знали, где ты. Время идет, ты не появляешься. Мы уж решили, что никогда больше тебя не увидим.

— Черт бы вас всех взял, — возмутился Лазарь, — ты прекрасно знаешь, я никогда так не сделаю! В общем, я нашелся, и слушай сюда. — Он рассказал о «Чили» и своем визите на «Нью-Фронтирс». — Значит, так. В эти выходные я приведу «Чили» к вам, мы погрузим всех на борт, отправимся на «Нью-Фронтирс», займем его и стартуем. Господин Администратор, тут требуется ваша помощь. Нужно, чтобы прокторы отвернулись, пока я сажаю корабль и мы в него грузимся. Потом придется как-то проскочить космические патрули. И лучше, чтобы вблизи «Нью-Фронтирс» не оказалось ни одного боевого корабля, который мог бы прийти на выручку: если вахтенный пошлет сигнал бедствия раньше, чем мы сможем ему помешать.

— Я тут совершенно случайно кое-что предусмотрел, — раздраженно сказал Форд. — Я предвидел, что вам понадобится отвлечь охрану, чтобы появился хоть один шанс на успех. Но этот план, в лучшем случае, фантастичен.

— Не так уж он фантастичен, — взвился Лазарь, — если только вы с вашими жутко чрезвычайными полномочиями подсобите.

— Допустим. Однако нам нельзя ждать еще четыре дня.

— Это почему?

— Ситуация этого уже не позволяет.

— И мне тут не лучше, — вклинился Барстоу.

Лазарь перевел взгляд на него:

— Что там у тебя стряслось?

Оказалось, стряслось следующее. Форд и Барстоу решили, что задача, за которую они взялись, не решается. Они затеяли сложный тройной обман, то есть должны были представлять по-разному положение для Семей, для публики и для Синедриона. В каждом случае возникали особые и совершенно неодолимые препятствия.

Форд не мог положиться ни на кого: даже самый надежный из его помощников мог быть одержим идеей мифической вечной молодости. Проверить это было невозможно, а в случае неудачи вся конспирация пошла бы псу под хвост. Кроме того, Форду постоянно приходилось уверять Синедрион в том, что принятые им меры единственно правильные и наиболее полно отвечают пожеланиям означенного Синедриона.

Помимо этого, существовала настоятельная необходимость в ежедневных публикациях, чтобы убедить граждан в том, что правительство всерьез намерено предоставить им секрет вечной жизни. И с каждым днем сводки должны становиться все подробнее, а ложь в них все изощреннее. Люди начинали понемногу волноваться; налет цивилизованности постепенно улетучивался, общество превращалось в толпу.

Синедрион чувствовал это, и Форду уже дважды приходилось ставить вопрос о доверии. В последний раз его спасли лишь два голоса.

— Следующего голосования мне не выдержать. Надо спешить.

У Барстоу имелись другие, не менее удручающие проблемы. Ему следовало подготовить к исходу сто тысяч человек, значит, без доверенных лиц было не обойтись. И дабы исчезнуть быстро и тихо, они должны понимать, что происходит. Тем не менее, он не решался раскрыть правду раньше времени — среди его доверенных вполне могли оказаться глупцы или упрямцы, а одного идиота вполне достаточно, чтобы провалить все, стоит лишь проболтаться.

Вместо этого ему пришлось искать достойных доверия лидеров, убеждать их и надеяться, что они сумеют убедить остальных. Таких «пастухов» требовалось около тысячи, ради уверенности, что в нужный момент люди последуют за ним. Но число это было весьма велико, и, в строгом соответствии с законом больших чисел, следовало ожидать неприятностей хотя бы в одном случае.

Мало того. Верные люди нужны были еще для одного дела. Совместно с Фордом он разработал план, довольно хлипкий, однако позволяющий выиграть немного времени. Разглашая в минимальных дозах сведения о том, как избавиться от признаков надвигающейся старости, они делали вид, что все это в сумме и даст «тайну вечной молодости». Чтобы этот обман успешно претворился в жизнь, Барстоу нуждался в помощи химиков, гормонотерапевтов, специалистов по симбиотике и метаболизму, а также многих других умудренных родичей. Их же, в свою очередь, на случай допроса с пристрастием, должны были подготовить самые опытные психотехники. Гипноблокада такого рода гораздо сложнее обычного блока молчания. До сих пор методика работала неплохо, однако избегать противоречий, растущих, как снежный ком, с каждым днем становилось все труднее.

Барстоу больше не в силах был везти этот воз. Большинство родичей, не осведомленных о сути происходящего, все явственнее выходило из повиновения, и куда быстрее, чем граждане Федерации. Они были страшно недовольны происходящим и ждали от власть имущих решительных мер. Освобождение — и немедленно!

В общем, влияние Барстоу на Семьи таяло чуть ли не быстрее, чем власть Форда.

— Поэтому, — заключил Форд, — о четырех днях и речи быть не может. У нас всего двенадцать часов; ну, самое большее, сутки. Синедрион собирается завтра в полдень.

Барстоу нервничал.

— Я не уверен, что смогу за это время всех подготовить! Возможно, возникнут неудовольствия.

— Об этом не беспокойтесь, — рыкнул Форд.

— Почему?

— Потому что те, кто останутся, умрут. Это в лучшем случае.

Барстоу отвел взгляд. Наконец-то было сказано вслух: они затеяли не просто невинное политическое жульничество, но — отчаянную и почти безнадежную попытку избежать массовых убийств; Форд же при этом находится по обе стороны баррикад.

— Ладно, — сказал Лазарь, — раз вы обо всем договорились, давайте действовать. Я посажу «Чили» в… — он припомнил орбитальное положение корабля, прикинул, когда сможет до него добраться и сколько времени уйдет на снижение, — скажем, в двадцать два по Гринвичу. Для верности добавим еще час. Как насчет семнадцати часов завтра по времени Оклахомы? Собственно, это уже сегодня.

Собеседники вздохнули с облегчением.

— Отлично, — сказал Барстоу, — сделаю все, что смогу.

— Ладно, — подытожил Форд. — Если раньше нельзя… — Он на секунду задумался. — Я удалю из зоны всех прокторов и правительственных служащих, так что вы останетесь одни. Как только ворота за ними закроются, можете объяснить людям все, как есть.

— Да. Я сделаю все, что в моих силах.

— Что там у нас еще? — спросил Лазарь. — Да, вот. Зак, лучше бы заранее выбрать место для посадки, а то мой выхлоп поджарит кучу народа.

— А, верно. Заходите с запада, я зажгу стандартный пиросигнал. Идет?

— Идет.

— Ничего подобного, — сказал Форд, — тут нужен приводной сигнал.

— Хрен с ним, — отмахнулся Лазарь, — я могу хоть на макушку статуи Вашингтона сесть.

— Это уж вы в другой раз. Приготовьтесь к погодным сюрпризам.

Приблизившись к точке рандеву, Лазарь послал сигнал. К его великой радости «Чили» отозвался — чиненой-перечиненой аппаратуре Лазарь не доверял ни на грош, а на долгие поиски корабля времени просто не было.

Приблизительно определив направление, он включил тягу, вскоре затормозил и оказался на месте на три минуты раньше намеченного; ввел шлюпку внутрь корабля и направился в рубку. Снижение, вход в стратосферу и облет двух третей земного шара прошли по плану. Часть времени он использовал для смягчения маневров: изношенные двигатели не стоило перегружать без надобности. В тропосфере он пошел на снижение; корпус корабля нагрелся, но пока что температура была терпимой. Только сейчас он понял, что Форд имел в виду под «погодными сюрпризами»: Оклахома и половина Техаса были плотно затянуты тучами. Лазарь удивился, но в то же время остался доволен. Он вспомнил те времена, когда погодой еще не умели управлять. Вообще, жизнь утратила львиную долю своей прелести с тех пор, как стали регулировать погоду. Хорошо бы у погоды их будущей планеты оказался дикий и строптивый нрав!

Вскоре он вошел в тучи. Тут стало не до размышлений. Корабль, несмотря на основательность конструкции, жалобно стонал. А, вот оно что! Наверное, Форд заказал всю эту кашу к началу операции — значит, у интеграторов где-то должна быть область пониженного давления.

В эфире раздавались дикие вопли оператора контроля. Отключив коммуникатор, Лазарь сосредоточился на посадочном радаре и призрачных изображениях на экране, сравнивая данные с показаниями инерционного датчика. Корабль миновал длиннющий шрам, прорезавший поверхность земли — развалины города-дороги Окла-Орлеан. Когда Лазарь был здесь в последний раз, в этом мегалополисе бурлила жизнь. Наверное, из всех механических монстров, сотворенных человеком, этот динозавр был самым большим и нелепым.