Олдос Хаксли - Портрет

• Название: Портрет
• Автор: Олдос Хаксли
• Жанр: Научная Фантастика

---

Хаксли Олдос Портрет

Олдос Хаксли

Портрет

Перевод С. Сухарева

- Картины? - переспросил мистер Биггер. - Вы хотите взглянуть на картины? Ну что ж, сейчас в наших залах выставлено немало современных работ, очень интересных. Французы, англичане...

Покупатель протестующе поднял руку и покачал головой.

- Нет-нет, ничего современного! - решительно заявил он. В произношении его слышался приятный северный выговор. - Картины мне нужны настоящие, старые. Рембрандт, сэр Джошуа Рейнолдс и всякое такое.

- Превосходно, - кивнул мистер Биггер. - Старые мастера. Разумеется, у нас есть и старинная живопись.

- Дело в том, - заговорил посетитель, - что недавно я приобрел дом, и довольно-таки просторный. Поместье, - прибавил он внушительно.

Мистер Биггер улыбнулся: непритворное простодушие посетителя не могло не вызвать симпатии. Любопытно, как ему удалось разбогатеть? Поместье... Премило сказано. Такие вот, как он, проложили себе путь от рабской зависимости к дворянству, с низших ступеней феодальной пирамиды взобрались на самую ее верхушку. Его собственная судьба, судьба целых классов угадывались в той гордости, с какой он произнес: "Поместье"... Незнакомец продолжал говорить, и мистер Биггер заставил себя сосредоточиться.

- ...В таком доме и с моим положением в обществе, - услышал он, - нужны картины. Старых мастеров, конечно, - Рембрандтов и как их там еще...

- Безусловно, - подтвердил мистер Биггер. - Полотно старого мастера это символ преуспевания.

- Вот-вот, - вскричал его собеседник с довольным видом, - именно это я и хотел сказать.

Мистер Биггер с улыбкой склонил голову. Отрадно повстречать человека, который все сказанное воспринимает буквально, не замечая скрытых колкостей.

- Конечно, старые мастера требуются нам только для гостиной: покупать их еще и для спален - это уже чересчур.

- Разумеется, чересчур, - согласился мистер Биггер.

- Собственно говоря, - продолжал Владелец Поместья, - моя дочь сама немного рисует. И довольно мило. Кое-какие ее рисунки я отдал вставить в рамки, чтобы развесить в спальнях. Полезно, когда в семье есть художник. Не надо тратиться на картины. Но для гостиной, конечно, необходимо что-нибудь эдакое, старинное.

- Думаю, у меня есть как раз то, что вам нужно. - Мистер Биггер поднялся и позвонил в колокольчик. "Моя дочь немного рисует"... Он представил себе пышную блондинку за тридцать, похожую на официантку, все еще не замужем и слегка перезревшую. В дверях появилась секретарша. - Мисс Прэтт, принесите мне венецианский портрет - тот, что в задней комнате. Вы знаете, что я имею в виду.

- Устроились вы тут как будто неплохо, - заметил Владелец Поместья. Дела идут ничего, верно?

Мистер Биггер вздохнул:

- Если бы не кризис... Нас, торговцев произведениями искусства, он задевает чувствительнее всего.

- Кризис!.. - Владелец Поместья фыркнул. - Да я с самого начала его предвидел. Кое-кто, похоже, вообразил, будто добрым временам и конца не будет. Вот олухи! Я-то все распродал еще на гребне волны, потому и могу теперь покупать картины.

Мистер Биггер тоже развеселился: покупатель оказался как раз какой надо.

- Вот если бы тогда, во время бума, у меня нашлись покупатели...

Владелец Поместья расхохотался так, что из глаз у него потекли слезы. Он все еще смеялся, когда мисс Прэтт снова вошла в комнату с картиной в руках, держа ее перед собой наподобие щита.

- Поставьте картину на мольберт, мисс Прэтт, - сказал мистер Биггер. Вот, - обернулся он к Владельцу Поместья, - что скажете?

Глазам их предстал поясной портрет полнощекой белолицей дамы в платье из голубого шелка с отделанным зубчатыми фестонами корсажем, туго стягивающим высокую грудь, - типичное изображение итальянской аристократки середины восемнадцатого века. На пухлых губах дамы играла легкая самодовольная улыбка, в одной руке она держала черную маску, как будто только что сняла ее, придя с карнавала.

- Очень мило, - проговорил Владелец Поместья, но тут же с сомнением прибавил: - На Рембрандта не слишком похоже, верно? Краски уж больно яркие, чистые. Обыкновенно у старых мастеров ничего толком не разберешь - сплошной мрак и все как в тумане.

- Справедливо, - сказал мистер Биггер. - Однако не все старые мастера схожи с Рембрандтом.

- Наверно, нет. - Владелец Поместья, казалось, все еще не был разубежден.

- Это венецианская школа восемнадцатого столетия. Она всегда отличалась светлым колоритом. Имя художника - Джанголини. Умер он рано, и нам известно не более полудюжины его картин. Это одна из них.

Владелец Поместья кивнул. Что-что, а цену всякой редкости он знал хорошо.

- С первого взгляда в картине находят влияние Лонги, - беспечно пояснял мистер Биггер. - А в трактовке лица усматривают morbidezza {Живой, естественный цвет (ит.).}, как это встречается у Розальбы.

Владелец Поместья в замешательстве переводил глаза то с мистера Биггера на картину, то с картины на мистера Биггера. Что может быть тягостней беседы с человеком, знающим куда больше, чем ты? Мистер Биггер сполна воспользовался своим преимуществом.

- Забавно, - продолжал он, - что здесь совершенно не признают сходства с манерой Тьеполо. А каково ваше мнение?

Владелец Поместья кивнул. Лицо его вытянулось и помрачнело, углы ребяческого рта опустились. Казалось, он вот-вот расплачется.

- Как приятно, - заметил мистер Биггер, сжалившись наконец, поговорить с человеком, который по-настоящему разбирается в живописи. Истинных знатоков так мало.

- По правде говоря, как следует я в это никогда не вникал, - скромно сознался Владелец Поместья. - Но уж если мне что-то нравится, я это вижу сразу.

Его лицо просветлело: он снова почувствовал себя на твердой почве.

- У вас врожденное чутье, - сказал мистер Биггер. - Это весьма редкий дар. Об этом я догадался по вашему виду - стоило вам войти в галерею.

Владелец Поместья был явно польщен.

- Ну что вы, что вы, - пробормотал он, чувствуя, как вырастает в собственном мнении. Он критически склонил голову набок. - Да, картина, по-моему, очень хорошая. Очень. Однако мне хотелось бы что-нибудь историческое - надеюсь, вы меня понимаете. Что-нибудь связанное с известными в истории личностями. Портрет какой-нибудь знаменитости - Анны Болейн или, скажем, Нелл Гвинн, герцога Веллингтонского или вроде того.

- Но, дорогой мой сэр, я просто не успел вам сказать. Эта картина тоже по-своему знаменита. - Мистер Биггер подался вперед и легонько похлопал Владельца Поместья по колену. Глаза его под кустистыми бровями оживленно заблестели, он снисходительно и понимающе улыбнулся. - С написанием этого портрета связана в высшей степени примечательная история.

- В самом деле? - Владелец Поместья заинтересованно приподнял брови.

Мистер Биггер откинулся на спинку кресла.

- Дама, которую вы видите перед собой, - начал он, указывая на портрет, - была супругой четвертого графа Хертмора. Ныне этого рода не существует: девятый по счету граф скончался в прошлом году. Я приобрел эту картину при распродаже фамильного имущества. Грустно быть свидетелем исчезновения старинных родовитых семейств.

Мистер Биггер вздохнул. Владелец Поместья сохранял торжественный вид, как если бы находился в церкви. Оба помолчали, затем мистер Биггер заговорил снова, уже другим тоном:

- Судя по известным мне изображениям, четвертый граф Хертмор был длиннолиц, сумрачен - короче, блестящей внешностью не отличался. Нельзя было представить его себе молодым: он принадлежал к тем людям, которым на вид всегда около пятидесяти. Главный интерес его жизни составляли музыка и римские древности. На одном из портретов в левой руке он держит флейту из слоновой кости, правой опирается на обломок римского изваяния. Едва ли не половину жизни он провел в Италии в поисках античных редкостей и слушая музыку. На пятьдесят пятом году он вдруг решил, что настало время жениться. Вот его избранница. - Мистер Биггер указал на портрет. - Состояние и титул, очевидно, возместили многие недостатки графа. При взгляде на леди Хертмор едва ли скажешь, что она питала живой интерес к римским древностям. Полагаю, что теория и история музыки столь же мало ее волновали. Она любила наряжаться, блистать в свете, флиртовать, играть в карты - словом, наслаждаться жизнью сполна. Новоиспеченные супруги, надо думать, не слишком ладили между собой, однако до открытого разрыва дело не доходило. Спустя год после женитьбы лорд Хертмор предпринял очередную поездку в Италию. Супруги прибыли в Венецию ранней осенью. Для лорда Хертмора Венеция была городом нескончаемой музыки. Его ждали ежедневные концерты Галуппи в сиротском приюте "Мизерикордия". Его ждали творения Пиччинни в театре "Сайта-Мария". Его ждали оперные премьеры в театре "Сан-Моизе" и дивные кантаты во множестве соборов. Его ждали любительские концерты, ждали Порпора и лучшие певцы Европы, ждал Тартини, ждали другие величайшие скрипачи-виртуозы. Леди Хертмор ждала от Венеции совсем иного. Для нее Венеция означала азартную игру в "Ридотто", балы-маскарады, веселое общество за ужином - словом, все удовольствия самого увлекательного из городов на свете. Так как оба вели независимый образ жизни, ничто не нарушило бы их счастья, если бы однажды лорду Хертмору не пришла в голову злополучная мысль заказать портрет супруги. Ему рекомендовали Джанголини как молодого, подающего большие надежды живописца. Вскоре начались сеансы. Джанголини был красив и дерзок, Джанголини был юн. Искусством любви, как и кистью, он владел в совершенстве. Могла ли леди Хертмор устоять перед ним, если только ей не были чужды человеческие слабости? А человеческие слабости были ей отнюдь не чужды.