Хендрик Фертен - В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС

• Название: В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС
• Автор: Хендрик Фертен
• Издательство: «ЯУЗА-ПРЕСС»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9955-0024-7

Летом 1941 года в составе Вермахта и войск СС в Советский Союз вторглись так называемые национальные легионы фюрера — десятки тысяч голландских, датских, норвежских, шведских, бельгийских и французских freiwiligen (добровольцев), одурманенных нацистской пропагандой, решивших принять участие в «крестовом походе против коммунизма».

Среди них был и автор этой книги, голландец Хендрик Фертен, добровольно вступивший в войска СС и воевавший на Восточном фронте — сначала в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», затем в голландском полку СС «Бесслейн» — с 1941 года и до последних дней войны (гарнизон крепости Бреслау, в обороне которой участвовал Фертен, сложил оружие лишь 6 мая 1941 года). Эти мемуары — «окопная правда» по-эсэсовски, жестокий рассказ об ужасах войны и погибших товарищах, о боях и походах, победах и поражениях, о жизни и смерти на Восточном фронте. Особый интерес представляет свидетельство добровольца СС о том, как отбирали и готовили солдат для «карманной армии Гиммлера». Эти «политические солдаты» проявили себя в сражениях с Красной Армией как отчаянные, умелые и абсолютно безжалостные бойцы. В отличие от немцев те из них, кто выжил на войне, не раскаялись до сих пор.

Данная книга неопровержимо доказывает, что наши деды и прадеды воевали не только с Германией и ее официальными союзниками, но фактически со всей Европой — вопреки «западническим» мифам «демократическая Европа» не только покорно сдалась Гитлеру, не только охотно работала на Вермахт, но и активно участвовала в «крестовом походе на Восток»: не секрет, что численность западноевропейских добровольцев, воевавших в Вермахте и Ваффен-СС, превосходила численность бойцов Сопротивления.

---

Только со всеобщей мобилизацией 1939 года власти Голландии воззвали к мужеству защитников Отечества и призвали их к самопожертвованию во имя Родины. Но это произошло слишком поздно. Подготовка военных кадров была развернута полным ходом, но было очевидно, что эти меры не принесут своевременного результата. При наступлении решающего момента правительство и армия рассчитывали, прежде всего, на военную помощь Франции и Великобритании.

До этого же 300-тысячная голландская армия должна была занять позиции «за ватерлинией». Вода, которая всегда была врагом голландцев, теперь, казалось, должна была стать их спасительницей. «План ватерлинии» предусматривал подъем воды в каналах на 50 сантиметров, что должно было помешать проникновению врага на голландскую территорию. В этом случае вода сделала бы невидимыми позиции голландской армии и стала бы ловушкой для танков противника, поскольку ее уровень все равно должен был оказаться слишком низким для прохождения боевых машин-амфибий и плавательных средств. Амстердам, Утрехт, Роттердам и Гаага, как наиболее важные и густонаселенные районы Голландии, превращались в «крепости». Эти города должны были получить максимальную защиту, которую мог дать подобный план. Бетонные бункеры с предельной быстротой, какая была возможна, сооружались и приводились в боевую готовность на всей территории от Эйсселмера до юго-запада страны. В сельской местности на многие мили протянулись траншеи и заграждения из колючей проволоки. Нехватка времени, однако, не позволяла замаскировать их. Бункеры также были видны на многие километры вокруг, возведенные на земле, лишенной деревьев, земляных насыпей или кустарников.

И это было не единственным слабым местом плана. Во многих районах фруктовые сады создавали помехи для ведения огня из оборонительных орудий. Правительство тем не менее не дало разрешения спиливать фруктовые деревья, поскольку денежные средства на компенсацию их владельцам в оборонный бюджет не входили.

Теперь вернемся к ситуации на восточных границах Германии. Требования Гитлера начали принимать конкретную форму после того, как он заключил с Россией пакт о ненападении. Терпение германского лидера в отношении безрассудного польского шовинизма, разжигаемого поддержкой Франции и Великобритании, было уже на исходе. Гитлер требовал проведения под международным надзором референдума на территории «коридора». Как виделось лично ему, подобное разрешение ситуации обеспечивало продолжительный мир не только Германии, но и всей Европе. Перекрестные переговоры между Востоком и Западом проходили в головокружительным темпе в эти политически накаленные последние дни августа.

29 августа распространились тревожные новости о бесчинствах поляков против представителей немецкой национальности. Лондон потребовал от Варшавы прекратить применение оружия против нарастающего количества беженцев, желающих покинуть страну. Этот ханжеский ход Великобритании был с энтузиазмом встречен Гитлером. Однако заявление Лондона не принесло результатов. Поляки продолжали упорствовать и испытывали терпение Гитлера. Польский посол в Берлине отказывался что-либо объяснять, ссылаясь на инструкции своего правительства, предписывавшие ему «не вступать ни в какие переговоры». Это было роковой ошибкой.

Глава пятая Война объявлена

Жребий между войной и миром был брошен. 1 сентября 54 дивизии вермахта при поддержке двух авиационных дивизий перешли польскую границу. Эти силы немецкой армии были направлены туда в расчете на непродолжительные боевые действия. Согласно предположениям германского командования, их войска не должны были встретить серьезного сопротивления. В 10 часов утра того же дня Гитлер объявил своему правительству в Берлине, что в 5.45 польские войска начали атаку против немецких войск. Последним пришлось открыть ответный огонь и отвечать «ударом на удар». После этого «локальная» война между двумя государствами стала разгораться стремительными темпами.

3 сентября был чудесный солнечный воскресный день. Именно в этот день Франция и Великобритания объявили войну Германии. При этом данные страны создали военное напряжение во всем мире, втянув в центральноевропейский конфликт свои колонии. Так, в тот же день войну Германии объявили Австралия и Новая Зеландия, а в течение нескольких последующих дней к Великобритании и Франции присоединились Канада, Ньюфаундленд, Южно-Африканский Союз и Непал. Таким образом, после двадцати лет мира Вторая мировая война проросла из корней Первой мировой войны.

С самого начала двухмиллионная польская армия несла тяжелейшие потери. Однако это не заставило задуматься власти западных стран. В первые же сутки польские военно-воздушные силы были практически уничтожены на своих аэродромах. Немецкой авиацией была предпринята массированная и молниеносная атака, эффективность которой оказалась поразительной. Польская кавалерия, в которой было 70000 бойцов на лошадях, в том числе и не боящиеся смерти уланы, которые собирались отбросить немецкие танки «своими саблями обратно к Берлинским воротам»[7], также была уничтожена. Ее уцелевшие бойцы дошли до Берлинских ворот в качестве военнопленных.

При этом нельзя сказать, что успех Германии был обусловлен численным превосходством. Победа была достигнута благодаря слаженности и взаимодействию моторизованных войсковых частей и военно-воздушных сил в сочетании со стремительным напором немецких солдат. Происшедшее напугало мир.

Именно в Польской кампании состоялось и боевое крещение полка Лейбштандарт «Адольф Гитлер». Это элитное подразделение войск СС участвовало в ней в качестве полка мотопехоты. Бойцы Лейбштандарта сражались, презирая смерть, ведя отважные и сокрушительные атаки. В ожесточенных боях они отбросили врага через Лодзь к Варшаве. В конце сражения один из генералов вермахта отмечал: «Лейбштандарт, будучи молодой частью, проявил себя образцово». Правда, к этим словам он был вынужден прибавить: «Но, несмотря на их энергичную, непоколебимую стремительность, они понесли тяжелые потери».

На третий день после начала войны немецкому населению Бромберга суждено было пережить свою «Варфоломеевскую ночь», которая вошла в анналы истории как Бромбергское «кровавое воскресенье». Позднее, войдя в город, немецкие войска обнаружили более 5000 тел, некоторые из которых были изрезаны на куски, на улицах, в домах, в садах и в лесу. Неописуемая жестокость происшедшего не может быть передана в публикации, отмечала шведская газета «Христа Едерланд». И этот случай не был единственным. Польские военные и гражданские отряды убийц, кучки линчевателей устраивали самосуды и в других районах, в результате чего жизней лишились тысячи невинных людей.

Три недели спустя бои в излучине Вислы подошли к концу, и сотни тысяч польских солдат оказались в немецком плену. 29 сентября судьба Польши была практически решена. Немецкие войска вошли в Варшаву. В течение двух дней немцы передавали по радио сообщения, призывавшие город подчиниться немецкому военному командованию. Гражданскому населению, желавшему покинуть Варшаву, предлагался свободный выход из города, что должно было предотвратить ненужное кровопролитие и появление невинных жертв. Немецкие войска продвигались вперед, встречая незначительное сопротивление. Но польское командование все еще дожидалось обещанной помощи от Франции и Великобритании. Однако дождаться этой помощи полякам было не суждено, не считая, конечно, слов утешения со стороны французов и англичан. Варшава, обороняемая целой армией численностью в 100000 бойцов, подвергалась атакам на земле и с воздуха. Через два дня вся армия, защищавшая город, капитулировала.

Как и было предусмотрено секретными протоколами к договору между Гитлером и Сталиным, тридцать русских пехотных дивизий, двенадцать моторизованных бригад и десять кавалерийских дивизий тайно перешли незащищенную польскую границу на рассвете 17 сентября. Общая численность бойцов Красной Армии, вошедших в Польшу, таким образом, достигала одного миллиона человек. В зоне интересов России также оказались прибалтийские государства — Эстония, Латвия и Литва. Власти западных стран оставили за Москвой право на объяснение ее действий в сложившейся ситуации. Их реакция на вторжение Красной Армии в Польшу была сдержанной. А Уинстон Черчилль, занимавший в то время пост Первого Лорда Адмиралтейства, сказал в своем выступлении по радио: «То, что русские армии должны были встать на этой линии, было совершенно необходимо для безопасности России против нацистской угрозы».

И здесь напрашивается вопрос о двойных стандартах. Неужели гарантии о военной помощи Польше должны были вступить в силу только в случае нападения со стороны Германии? Или же случай с Россией был исключением? А может, страны Запада просто испугались военного конфликта с этим огромным государством?[8]