Джон Райт - Туманы Эвернесса

• Название: Туманы Эвернесса
• Автор: Джон Райт
• Жанр: Фэнтези

Юный Гален Уэйлок — последний страж Врат Снов, за которыми ждет древний враг, жадно стремящий попасть в мир смертных. Тысячу лет семья Галена стояла на страже, презираемая всем миром, решившим, что опасность — пустой миф. Даже отец Галена покинул пост. Потеряв веру в другой мир, он бросил Эвернесс и пустынное побережье штата Мэн, и уехал в мир, став солдатом.

А теперь в мире снов зазвенел тревожный колокол, который никто не услышал. В глубинах зашевелились Приспешники Тьмы и долгой страже пришел конец. Армия самых настоящих мифических монстров вторгается в наш мир, Гален и его друзья начинают сражение. Отец Галена возвращается, чтобы присоединиться к сражению с силами всеобщей Тьмы. Все силы Света собираются в Эвернессе, который должен устоять. Иначе все погибнет.

Джона Райта называют самым важным талантом нового столетия. Его дебютная трилогия, «Золотой Век», получила самые восторженные отзывы публики и критиков. В «Туманах Эвернесса» он продолжает повествование, начатое «Последним стражем Эвернесса», и которое, будем надеяться, привлечет к себе внимание настоящих любителей фэнтези.

---

— Увы, мне трудно в это поверить.

— Это как тебе понравится, мистер медведь. Мы должны лизать копыта и подкупать эхвиски[37] из Ухнумана, чтобы они разрешили нам проплыть. Неужели ты думаешь, что мы, сэлки, можем строить корабли? Для этого надо находиться вместе достаточно долго, и при этом не ссориться, не вынимать ножи и не обманывать друг друга. Хар-хар! Да мы счастливы, если нас хватает на одно чаепитие. Да, все было не так, когда Тюлений Царь владел Жезлом Моли, и все преступления, кроме его собственных и самых близких к нему парней, выходили на свет! Но сейчас мы завладеем этим миром, он будет наш!

Имя, которое он использовал: «эхвиски». По спине Ворона пробежал холодок ужаса, как если бы он уже слышал его, во сне. В замутненной памяти вдруг возникли картины, ясные и сильные.

— Я могу позвать Луну, если ты довезешь меня до нее, — прошептал Ворон. — Их города и порты лягут перед твоими пушками.

— Ты что, тоже маг?

Ворон указал пальцем на нос штурмана, нависший над пышными усами.

— Хочешь проверить, насколько близко от тебя ударит молния?

— Нет, нет, я тебя понял! Убери палец! Но послушай, большей глупости я ввек не слыхал. Напасть на них, спящих. Я не хочу даже слышать об этом… — задумчиво прошептал штурман.

— Тогда я нападу на них, я один. А ты? Ты будешь рыться в обломках и грабить выживших, если хочешь. Или нет, как хочешь. Мне все равно. Кто узнает, что это был ты, если тебя не схватят? Всякий невиновен, если нет улик, точно? Но я должен попасть на Луну! Должен оказаться в Ухнумане прежде, чем эхвиски сообразят, кто такой Гален Уэйлок!

Штурман мигнул большим коричневым глазом и склонил голову набок.

— А тебе-то для чего этот парень, Уэйлок?

— А ты знаешь, что душа Галена связана с моей женой? — возбужденно сказал Ворон. — Той самой девушкой, которую Мананнан видел в Эвернессе. Эта женщина, она такая дура! Она унесла самое могущественное… О, я имею в виду, конечно, что я ее очень люблю и должен найти ее прямо сейчас до того, как она возьмет… А, ну, я хотел сказать, до того, как она покалечит сама себя. Потому что я ее очень люблю, ну, ты понимаешь. Гален должен знать, куда убежала эта… э, глупая девчонка. Он должен найти ее душу. Это инстинкт.

— Если ты сумеешь позвать Луну, мы заключим сделку, приятель, — прошептал штурман. — И поплывем прямо к докам Ухнумана.

— Только без обмана, парень! Я глаз с тебя не спущу!

— Хар. Не беспокойся. Клянусь бородой Оберона, больше никакого обмана, совсем. Ар. Хар.

III

Ворон вскарабкался на нос судна, встал одной ногой на бушприт,[38] вырезанный в форме короля с крыльями летучей мыши, и запел:

О Сулва, ты духов свирепых обитель!
Край ледяной плоскогорий бесплодных,
Повернись же скорее, чтоб мог ступить я
На твою дальнюю темную сторону.
Мне мертвого света понятна измена,
Тобою свершенный известен мне грех.
Последний из падших, пади на колена!
Откройся, нижайшая сфера из всех!

Луна начала переваливаться через край мира и увеличиваться; горы, долины и океаны — серые, ослепительное белые или черные, они сверкали в лучах солнца. Но только половина лунного диска перешла через край; лунный ландшафт, усеянный выщербинами, молчаливый и выжженный, заполнил треть неба. На горизонте бледная вода лунного океана, оказавшегося прямо над кораблем, начала смешиваться с водой земного, отравленные рыбы начали всплывать вверх брюхом.

Лунный диск постепенно становилась все больше, но уже не так быстро. Наконец его рост остановился, он стал более широким и гладким, занял пол горизонта, потом больше половины. Горы на краю Луны оказались прямо на горизонте, и, как показалось Ворону, выгнулись настолько, что сами стали горизонтом.

Небесная голубизна растаяла, сменилась чернотой; Солнце, ужасное и дикое, сверкало на ночном небе, блестящие немигающие звезды смотрели сверху на безжизненное море.

Волны стали длинными, похожими на волны прилива, с более крутыми склонами и более высокими верхушками; они двигались слишком быстро, непривычно для глаза.

— Это Луна? — с удивлением спросил Ворон, почтительно и немного испуганно.

— Посмотрите назад, милорд, — быстро сказал штурман.

Ворон повернулся. Над кормой, по правому борту, висел серебряно-голубой полумесяц, увенчанный сверкающими арктическими зонами; по его поверхности бежали быстрые облака, из-под них выглядывала зеленая земля. По морю бежала дорожка Земного света. И между рогов огромного голубого полумесяца сверкали множеством огней человеческие города.

IV

Корабль горел.

Железный монолит, охраняющий порт, выстрелил еще одной струей расплавленного железа, которая брызнула на паруса и мачты. Пушки правого борта, у которых еще была живая команда, ответили, и небо заволокло белым облаком дыма. Ядра ударили по ржавым железным пластинам башни.

С двух сторон залив окружали базальтовые укрепления и стены, перед которыми поднималась высокая ступенчатая пирамида без окон, с верхушки которой в воздух взлетали стаи истошно вопящих вивернов и гарпий с бронзовыми крыльями; подлетая, они обстреливали корабль жидким дерьмом и вызывавшими рвоту струями дымящейся кислоты.

Пирамида нависала над безжизненной водой. На зубцах башен, торчавших из каждого бастиона, извивались тела; вонючий красно-коричневый поток крови стекал к пирамиде и лился дальше в залив.

Десантная команда успешно установила несколько бочонков с порохом у основания портовой башни, и Ворон взорвал их ударом молнии; башня наклонилась и едва стояла на полуразрушенном основании. Из нее катились шары отравленного клея, которыми она раньше вела огонь, и лилась светло-зеленая масса; дымящиеся ядовитые потоки, текущие от основания башни к морю, образовали целую паутину каналов.

Ветры Ворона отбросили назад гарпий и воющих вивернов, но жидкий металл, струя за струей, лился из железной башни на правый борт, выпускаемый какой-то неземной машиной. Как только ударял гром Ворона, прицел у машины сбивался, и расплавленное железо попадало куда угодно, только не в корабль; но когда судно палило из пушек, потоки вновь находили его, как если бы неземные артиллеристы стреляли на звук.

Многие сэлки прыгнули в море, спасаясь от огня.

— Позовите этих трусов обратно, мой капитан! — крикнул штурман, стоявший рядом с Вороном. — Сейчас эхвиски выпустят угрей из подводных ворот!

Внезапно палуба накренилась направо, и Ворону пришлось схватиться за поручни. Моряк с мушкетом, стоявший рядом с ним, поднял подзорную трубу и приставил ее к глазу.

— Море волнуется, Капитан! — закричал он. — Наверно эхвиски натравили на нас какого-то монстра! О…

И сэлки превратился в камень. Статуя, на лице которой навсегда застыл ужас, перевалилась через перила рядом с Вороном и упала в море.

— Не глядите вверх, — прошипел штурман. — Это василиск. Капитан, время делать ласты, и не важно, что там говорит Ворон!

Ворон пришел в ярость. Он посмотрел на штурмана, надеясь увидеть то мгновение, когда тот поменяет кожу и ускользнет, но сэлки оказался слишком ловким. Ворон так и не заметил, когда произошло изменение. И совсем не имело смысла спрашивать у сэлки, который теперь выглядел как штурман, где настоящий капитан; скорее всего он указал бы на самого Ворона.

Ворон оперся о перила. Окно на корме, ведшее в каюту капитана, конечно разбито. И сундука с вещами сэлки в нем нет. Но кто же из плывущих сэлки или из десантной команды этот проклятый капитан?

Спустя несколько мгновений Ворон уже летел на парашюте над серым, заваленным пеплом берегом. Далеко под ним черный корабль горел уже по ватерлинию, появившиеся угри кусали плывущих сэлки, воздух наполнился криками тюленидов.

Вокруг него лежали кратеры и пыль: сломанные куски безводного берега Луны. Он успокоил ветер, чтобы сохранить следы на песке.

За ним молнии били в железный зиккурат и башни, к черному лунному небу поднималась вонь от сотен невидимых монстров, убитых электричеством и зажарившихся в металлических стенах. Ворон знал, что Галена держат не в этом странном крепости-городе. Теперь, когда бессмысленная на первый взгляд атака достигла своей цели, он не видел причины разрешать продолжать жить слепым монстрам. Этот город не Ухнуман, конечно, Ворон даже не допускал мысли, что это он. Хотя бы потому, что он не на плато.

Вот: цепочка следов тюленя, следы более глубокие, чем у остальных, хотя, судя по размеру шага, это невысокий человек. Да, точно, невысокий человек с грузом, скорее всего с пропавшим из каюты сундуком со шкурками.

Местами глубокие следы перекрывались более мелкими. Значит глубокие появились первыми. Скорее всего, сэлки — капитан, штурман или кто-нибудь другой — сбежал с корабля немедленно после начала битвы.