Оноре Бальзак - Об Екатерине Медичи

• Название: Об Екатерине Медичи
• Автор: Оноре Бальзак
• Издательство: Правда
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1960

Книга «Об Екатерине Медичи» состоит из трех различных по сюжету эпизодов, объединенных в одно целое общим идейным замыслом, посвященных бурной и сложной эпохе религиозных войн XVI века — времени царствования последних Валуа. Она является своего рода политическим трактатом, изложением основных принципов политической доктрины писателя.

Бальзак идеализирует личность Екатерины Медичи, защищает ее от суда потомков, от суда истории, изображает ее умной, сильной правительницей, спасительницей Франции. Он даже снимает с нее обвинение в жестокостях Варфоломеевской ночи.

С большой точностью и тщательностью воссоздает писатель эпоху XVI века, с любовью описывает старый Париж, патриархальный быт парижских торговцев, ремесленников.

---

— Козимо доживет до ста лет? — переспросил король. Он нахмурил брови, и черты лица его опять исказились.

— Да, государь, — уверенно ответил Лоренцо, — он спокойно умрет в своей постели.

— Если вы способны предвидеть, какова будет ваша смерть, как же вы не знаете, к чему приведут ваши опыты? — спросил король.

Карл улыбнулся и с торжествующим видом посмотрел на Мари Туше.

Оба брата быстро переглянулись, глаза их засияли радостью.

«Он интересуется алхимией, — подумали они в эту минуту, — значит, мы спасены!»

— Наши предсказания основаны на существующих сейчас взаимоотношениях человека и природы; но речь идет как раз о том, чтобы в корне их изменить, — ответил Лоренцо.

Король задумался.

— Но если вы уверены, что умрете сами, то, значит, вы уверены в том, что вас постигнет неудача, — сказал Карл IX.

— Точно так же, как и наши предшественники! — ответил Лоренцо, подняв руку и многозначительно и торжественно ее опустив, как бы для того, чтобы подтвердить этим высоту своего духа. — Но в мыслях ваших вы забежали слишком далеко вперед, нам надо вернуться к тому, о чем мы только что говорили, государь. Когда вы узнаете, на какой почве строится наше здание, вы будете утверждать, что оно неминуемо рухнет и та наука, которой на протяжении столетий занимались величайшие из людей, будет для вас всего-навсего тем, чем она выглядит в глазах черни.

Король кивнул головой в знак согласия.

— Я утверждаю, что земля принадлежит человеку, который является ее господином и может использовать в своих целях все ее вещества и все ее силы. Человек отнюдь не изделие рук господних, а продукт некоей субстанции, разбросанной в безграничном эфире, где от нее рождаются мириады созданий, меняющихся в зависимости от того, какое небесное тело они населяют, ибо условия жизни на разных планетах неодинаковы. Да, государь, истоки того едва заметного движения, которое мы называем жизнью, лежат далеко за пределами видимого мира; различные существа приобщаются к ней в той или иной мере, в зависимости от условий, в которых они живут, и самые ничтожные из тварей точно так же участвуют в жизни, на свой страх и риск беря от нее все, что могут: они сами спасают себя от смерти. В этом суть всей алхимии. Если бы человек, совершеннейшее из всех животных земного шара, заключал в себе частицу божества, он не мог бы погибнуть — а он погибает. Чтобы разрешить это противоречие, Сократ и его школа придумали душу. Я, ученик стольких неведомых людям великих царей, усилиями которых развилась эта наука, я, поборник старинных учений и противник новых, я утверждаю, что материя переходит из одного состояния в другое, ибо это совершается на моих глазах, и я отрицаю немыслимое бессмертие души, ибо я его не вижу. Я не признаю невидимого мира. Если бы мир этот существовал, все вещества, так великолепно сочетающиеся в вашем теле, мессир, и делающие вас, сударыня, столь прекрасной, не подвергались бы после вашей смерти сублимации и не возвращались бы каждый в свое изначальное состояние: вода к воде, огонь к огню, металл к металлу, подобно тому, как вот этот уголь, когда он сгорит, теряет свои свойства и распадается на простейшие молекулы. Если вы утверждаете, что со смертью мы не уничтожаемся целиком, то знайте: это уже нечто другое, ибо все, что составляет наше настоящее «я», гибнет! А ведь я как раз стремлюсь к тому, чтобы существование этого настоящего «я» не было ограничено сроком нашей теперешней жизни. Я хочу, чтобы именно эта земная жизнь длилась гораздо дольше. Как! Деревья живут столетия, а люди только десятки лет, а ведь деревья способны лишь воспринимать влияния извне, тогда как люди все время в действии, те недвижны и бессловесны, а эти умеют ходить и владеют даром речи! Ни одно творение не должно превосходить человека ни продолжительностью своей жизни, ни могуществом. Наши чувства уже расширили свои пределы, мы стали узнавать тайны небесных тел! Теперь мы должны продлить нашу жизнь! Жизнь важнее, чем любое могущество. На что нам власть, если нам не дано наслаждаться жизнью? Человек здравомыслящий должен не заботиться о какой-то другой жизни, а искать тайну нашего земного существования, чтобы всякий раз по желанию его удлинить! Именно это желание и довело меня до седин. Но я иду во мрак ночи, не зная страха, и веду за собою всех, кто разделяет мою веру. Рано или поздно мы обретем власть над жизнью.

— Но чем же вы этого достигнете? — воскликнул король, стремительно вскакивая с кресла.

— Первое условие нашей веры — это признать, что мир принадлежит человеку. Вам надлежит согласиться с этой посылкой, — сказал Лоренцо.

— Хорошо, пусть это так, — нетерпеливо ответил Карл Валуа, уже начиная подпадать под влияние старца.

— Так вот, государь, если мы исключим из этого мира бога, что нам тогда останется? Человек! Давайте же внимательно рассмотрим, чем нам предстоит заняться! Весь материальный мир состоит из стихий; каждая стихия содержит в себе некие простейшие начала. В основе каждого из этих начал лежит нечто единое, и оно наделено свойством, называемым движение. Всем созданиям присуща тройственность: Материя, Движение, Результат!

— Постойте, а чем же вы это докажете? — воскликнул король.

— А разве результаты вам не видны? — ответил Лоренцо. — Мы подвергли исследованию желудь, из которого вырастает дуб, и эмбрион, который постепенно становится человеком. В этой крохотной субстанции возникло целое начало, к которому присоединилась сила, заставившая его прийти в движение. А раз никакого бога не существует, то каждому такому началу приходится последовательно творить для себя все формы, из которых состоит наш мир. Ибо жизнь протекает одинаково повсюду. Да, жизнь металлов подобна жизни живых существ, жизнь растений подобна жизни людей; жизнь начинается с невидимого для глаз зародыша, который развивается сам по себе. Существует некое простейшее начало! Надо добраться до него там, где оно действует на самого себя, там, где оно одно, где оно, еще не превратившись в живое существо, остается всего лишь началом, причиной, еще не ставшей следствием. В этом виде оно абсолютно безлично, способно принять любую из тех форм, в которых мы ее зрим. Когда мы останемся один на один с этой атомной частицей и когда нам удастся уловить ее изначальное движение, мы познаем ее законы. С этой минуты мы властны выбирать для нее ту форму, которую нам захочется: в наши руки потечет золото, мы овладеем миром и продлим свою жизнь на долгие столетия для того, чтобы наслаждаться ею. Вот чего добиваюсь я и все мои единомышленники. Все наши силы, все наши мысли отданы этим поискам, ничто не способно отвлечь нас от них. Если бы мы хоть на час позволили себе отдаться какой-то иной страсти, мы этим обворовали бы себя и нанесли ущерб величию нашего дела! Так же, как у вас на охоте собака ни разу не забывала о звере, которого травят, и о туше, брошенной ей в награду, так ни один из моих терпеливых помощников ни разу не отвлекся от цели, соблазнившись женщиной или золотом. Если алхимику понадобятся деньги и могущество, то, знайте, этого потребовали наши нужды; он берет эти деньги, как мучимая жаждой собака лакает на бегу воду. Он делает это потому, что ему надо расплавить в своей печи алмаз или превратить слитки золота в порошок. У каждого есть свое дело! Один исследует тайны растительного царства, он исподволь следит за развитием растений, он примечает движение, общее различным видам, и одинаковые условия их питания. Он находит, что всюду, чтобы оплодотворить их и чтобы питать, необходимы солнце, вода и воздух. Другой изучает кровь животных, третий — законы всеобщего развития и связь их с движением небесных тел. Едва ли не все упрямо пытаются обуздать неподатливую природу металлов, ибо, если все земное и состоит из различных элементов, металлы, даже в своих мельчайших частицах, сходны друг с другом. Вот почему у людей существует такое ошибочное представление о том, что мы делаем. Взгляните только на всех этих терпеливых тружеников, на этих неутомимых борцов, которых постоянно постигают неудачи и которые, однако же, снова и снова возвращаются на поле боя! Человечество, государь, следует за нами так, как у вас на охоте псарь следует за сворой собак. Оно взывает к нам: «Торопитесь! Не упускайте ничего! Жертвуйте всем, даже другими людьми, раз вы пожертвовали собой! Торопитесь! Снесите смерти голову и отрубите ей руки, ведь это враг!» Да, государь, нами движет сознание, что от этих усилий зависит счастье будущих поколений. Мы уже похоронили немало людей, и каких людей! Они погибли, гонясь за истиной. Мы вступили на эту стезю, а ведь, может быть, нам и не придется воспользоваться плодами наших трудов! Может быть, мы погибнем, так и не раскрыв этой тайны! А вы знаете, какая смерть ждет того, для кого не существует жизни за гробом! Наше мученичество овеяно славой, в сердцах наших эгоизм всего человеческого рода, мы живем во имя наших потомков. Попутно мы делаем открытия, которые становятся достоянием различных искусств и ремесел. Языки пламени, которые вырываются из наших печей, снабжают государства более совершенными орудиями. Из наших реторт вышел порох. Мы победим молнию. Наши терпеливые труды чреваты переворотами в политике.