Р. Бэккер - Воин кровавых времен

• Название: Воин кровавых времен
• Автор: Р. Бэккер
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-20627-2

Уже две тысячи лет, со времен Первого Армагеддона, монашеская секта дуниан живет, отделяясь от мира, в тайной цитадели верховных королей. Один из изгнанных братьев является им во сне и требует, чтобы к нему, в Шайме, Священный город, где он живет, прислали его сына. Юный Келлхус предпринимает труднейшее путешествие через земли, давно покинутые людьми, и вступает в Священное воинство, выступившее в поход против язычников, которые захватили Шайме. Келлхус не простой воин, в войске все его называют Воин-Пророк, он единственный, кто способен читать по лицам людей и видеть под человеческой маской истинное лицо оборотней, шпионов Темного Властелина…

---

— Они сломают его, убьют того, кем он является сейчас…

— Даже если так, — сказала Эсменет. — Акка, ты должен выдать его.

Ни колебания, ни малейшей паузы — холодный взгляд и беспощадный приговор. Похоже, для женщин не существует ничего, что могло бы сравниться по значимости с опасностью или любовью.

— Но, Эсми, речь ведь идет о жизни.

— Вот именно, — отозвалась Эсменет. — О жизни… Много ли значит жизнь одного человека? Сколько людей умирает, Акка!

Жестокая логика жестокого мира.

— Зависит от того, какой человек, разве не так?

Это заставило ее на некоторое время умолкнуть. — Думаю, да, — сказала она. — Ну и что же он за тип? Какой человек стоит того, чтобы из-за него рисковать целым миром?

Несмотря на сарказм, Ахкеймион чувствовал, что она боится его ответа. Суровые факты плохо сочетаются с путаницей в его голове, так что Эсменет явно стремится во всем разобраться. «Она думает, что спасает меня, — понял Ахкеймион. — Она хочет, чтобы я поступил дурно — ради моего же блага…»

— Он… Ахкеймион сглотнул.

— Он ни на кого не похож.

— Как так?

Скептицизм проститутки.

— Это трудно объяснить.

Ахкеймион замолчал, думая о том времени, что провел рядом с Келлхусом. Столько озарений. Столько мгновений благоговейного трепета.

— Представляешь, каково это — стоять на чужой земле, в чужих владениях?

— Ну… наверное, чувствуешь себя гостем. Иногда непрошеным.

— Вот он каким-то образом заставляет тебя ощущать именно это. Словно ты гость.

Проступившее на лице отвращение.

— Что-то мне не нравится, как это звучит.

— Значит, я неверно сказал. Ахкеймион глубоко вздохнул, пытаясь подобрать нужные слова.

— У людей много… много земель. Некоторые из них — общие, некоторые — нет. Вот, например, когда мы с тобой говорили о Консульте, ты стояла на моей земле, как я стоял на твоей, когда ты говорила о… о своей жизни. Но с Келлхусом нет разницы, о чем ты говоришь и где стоишь; все равно земля у тебя под ногами принадлежит ему. Я всегда его гость — всегда! Даже когда учу его, Эсми!

— Ты учишь его? Ты взял его в ученики?

Ахкеймион нахмурился. Эсменет произнесла это так, словно речь шла о предательстве.

— Только внешним знаниям, — ответил он, пожав плечами, — знаниям о мире. Ничего тайного, ничего эзотерического. Он не принадлежит к Немногим… — И запоздало добавил: — Слава богу.

— Почему ты так считаешь?

— Из-за его интеллекта, Эсми! Ты не представляешь! Я никогда не встречал такого проницательного человека, ни в жизни, ни в книгах… Даже Айенсис — и тот… Даже Айенсис, Эсми! Если бы Келлхус обладал способностью колдовать, он был бы… был бы…

Ахкеймион задохнулся.

— Кем?

— Вторым Сесватхой… Если не больше…

— Тогда он мне совсем не нравится. Судя по тому, что ты рассказываешь, он опасен, Акка. Пусть Наутцера и остальные узнают о нем. Если его схватят, значит, так тому и быть. По крайней мере, ты сможешь умыть руки и перестать сходить с ума.

На глаза Ахкеймиону снова навернулись слезы.

— Но…

— Акка, — взмолилась Эсменет, — это не твоя ноша, и не тебе ее нести!

— Нет, моя!

Эсменет отодвинулась. Ее волосы волной упали на левое плечо, непроницаемо черные в тусклом свете. Казалось, она колеблется.

— В самом деле? А мне кажется, все дело в Инрау… Сердце Ахкеймиона сжала ледяная рука. Инрау. Мальчик. Сын.

— А почему бы и нет? — крикнул он с неожиданной свирепостью. — Они убили его!

— Но они послали тебя! Они послали тебя в Сумну, чтобы вернуть Инрау, и ты сделал это, хотя точно знал, что будет потом… Ты говорил мне об этом еще до того, как нашел его!

— Что ты хочешь сказать? Что это я убил Инрау?

— Я говорю, что ты так думаешь. Думаешь, что убил его. «Ох, Ахкеймион, — говорили ее глаза, — ну пожалуйста…»

— А если это и вправду так? Разве не значит, что теперь я должен исправиться? Пускай эти недоумки в Атьерсе издеваются над другим человеком…

— Нет, Ахкеймион. Ты делаешь это — все это! — не для того, чтобы спасти своего драгоценного Анасуримбора Келлхуса. Ты делаешь это для того, чтобы наказать себя.

Ахкеймион, онемев, уставился на Эсменет. Она что, действительно так думает?

— Ты говоришь так потому, — выдохнул он, — что слишком хорошо знаешь меня…

Он протянул руку и провел пальцем по ее бледной груди.

— И не знаешь Келлхуса.

— Таких замечательных людей не бывает… Я же шлюха, ты не забыл?

— Это мы посмотрим, — сказал Ахкеймион, толкая ее на спину.

Они поцеловались. Поцелуй был жарким и долгим.

— Мы, — повторила Эсменет и рассмеялась, словно эта мысль одновременно и радовала ее, и причиняла боль. — Теперь это вправду «мы» — верно?

С робкой, почти испуганной улыбкой она помогла Ахкеймиону снять одежду.

— Когда я не мог найти тебя, — сказал он, — или когда ты отвернулась, я чувствовал… чувствовал себя пустым, будто мое сердце сделано из дыма… Разве это не «мы»?

Эсменет прижала его к циновке и оседлала.

— Я понимаю тебя, — отозвалась она.

По щекам ее ручьями текли слезы.

— Значит, так тому и быть.

«Один барашек, — подумал Ахкеймион, — за десять быков». Узнавание.

От соприкосновения его мужское достоинство затвердело; Ахкеймиону не терпелось познать ее снова. Как всегда, на него обрушилась вереница образов, и каждый — словно острый нож. Окровавленные лица. Бряцание бронзовых доспехов. Люди, истребленные заклинаниями. Драконы с железными зубами… Но Эсменет приподняла бедра и одним толчком оборвала одновременно и прошлое, и будущее, оставив лишь восхитительную боль настоящего. У Ахкеймиона вырвался крик.

Эсменет принялась тереться об него, не с ловкостью шлюхи, надеющейся побыстрее отработать монеты, а с неуклюжим эгоизмом любовницы, ищущей утоления, — любовницы или жены. Сегодня она собиралась получить его, и на это — Ахкеймион знал — не способна ни одна проститутка.

Тварь, носящая лицо проститутки, сидела в темноте — на расстоянии вытянутой руки — и ловила звуки любовной возни. И думала о слабости плоти, обо всех нуждах, от которых сама она была избавлена.

Воздух наполнился их стонами и запахом, тяжелым запахом немытых тел, бьющихся друг о дружку. Это был по-своему даже приятный запах. Лишенный разве что привкуса страха.

Запах животных, похотливых животных.

Но тварь кое-что понимала в похоти. Вернее, не кое-что, а гораздо больше. Страсть — это тоже путь, и зодчие твари не обделили страстью свое творение. О да, зодчие — не дураки.

Экстаз в лице. Восторг в обмане. Оргазм в убийстве…

И уверенность во тьме.

ГЛАВА 4 АСГИЛИОХ

«Не бывает настолько хороших решений, чтобы они не связывали нас своими последствиями.

Не бывает настолько неожиданных последствий, чтобы они не избавляли нас от решений. Даже смерть».

Ксиус, «Тракианскне драмы»

«Вспоминая эти события, чувствуешь себя странно: как будто очнулся и обнаружил, что едва не оступился в темноте и не разбился насмерть. Всякий раз, возвращаясь в мыслях к прошлому, я преисполняюсь удивления оттого, что все еще жив, и ужаса оттого, что все еще путешествую по ночам».

Друз Ахкеймион, «Компендиум Первой Священной войны»

4111 год Бивня, начало лета, крепость Асгилиох

Ахкеймион и Эсменет проснулись, сжимая друг друга в объятиях, и оба смутились, вспомнив минувшую ночь. Они поцеловались, чтобы заглушить свои страхи, а пока лагерь медленно просыпался, их мягко, но неудержимо повлекло друг к другу, и они занялись любовью. Потом Эсменет некоторое время лежала молча, отводя взгляд всякий раз, когда Ахкеймион пытался заглянуть ей в глаза. Сперва эта неожиданная перемена в ее поведении озадачила и разозлила его, но потом Ахкеймион понял, что она боится. Прошлой ночью она разделила с ним палатку. Сегодня ей предстояло разделить с Ахкеймионом его друзей, его повседневные беседы — его жизнь.

— Не волнуйся, — проговорил Ахкеймион, пока она нервно возилась со своей хасой. — В выборе друзей я куда более разборчив.

Недовольство вытеснило страх из ее глаз.

— Более разборчив, чем в чем?

Ахкеймион подмигнул ей.

— Чем в выборе женщин.

Эсменет опустила взгляд, улыбнулась и покачала головой.

Ахкеймион услышал, как она вполголоса ругается. Когда он принялся выбираться из палатки, она ущипнула его за ягодицу, да так, что он взвыл.

Обняв Эсменет за талию, Ахкеймион подвел ее к Ксинему, который разговаривал о чем-то с Грязным Динхом. Когда он представил Эсменет, Ксинем небрежно поздоровался с ней и тут же указал на размытую полосу дыма у восточного края горизонта. Он объяснил, что фаним перешли горы и сейчас пересекают плоскогорье. Очевидно, крупное село, именуемое Тусам, ночью было захвачено врасплох и сожжено дотла. Пройас пожелал лично осмотреть разоренную деревню вместе со своими старшими офицерами.