Дж. Фридман - Против ветра

• Название: Против ветра
• Автор: Дж. Фридман
• Издательство: «Новости»
• Жанр: Триллер
• Год: 1994
• ISBN: 5-7020-0861-8

Четырех бандитов-рокеров приговаривают к смертной казни. Против них суд, общественное мнение, за них — адвокат Уилл Александер и его помощники. Ему советуют очевидное — не выступать против общества. Но это не останавливает Уилла Александера.

---

— Они давали тебе деньги? На то, чтобы ты переехала?

Она кивает.

— Пятьсот долларов.

— Сейчас нам надо будет съездить в одно место. Туда, где я могу документально оформить все, что ты мне рассказала.

Я вижу, как в глазах у нее мелькает страх.

— Они посадят меня в тюрьму. Они обещали, что сделают это, — говорит она умоляющим тоном.

— Нет, — качаю я головой, — не посадят. Я позабочусь об этом, обещаю. Мы же обратимся не в полицию. Учитывая, что ты мне рассказала. Сначала я получу от тебя заявление, а потом спрячу тебя где-нибудь. Я сам за это заплачу. Где-нибудь там, где они не смогут тебя найти.

— А как же рокеры?

— Они в тюрьме, милочка. Это ты их туда засадила, помнишь?

— А как же их друзья? Они тоже будут за мной охотиться.

— Нет, не будут. Обещаю.

Она глядит на меня, она ни на секунду не верит мне. Винить ее за это у меня язык не поворачивается. С какой стати она мне должна верить? Всякий раз, как кто-нибудь просил ее довериться ему, она оказывалась у разбитого корыта.

8

Дон Стрикленд — сотрудник одной из денверских адвокатских контор, с которой мне доводилось работать раньше. Все уже готово, когда мы с Меркадо привозим Риту к нему в офис, — стенографистка из суда, свидетели (Дон и его секретарша), видеокамера. Она излагает свое заявление от начала и до конца, наконец-то она решилась сказать всю правду. Затем я показываю ей отснятую пленку, мы вносим необходимые коррективы, она ставит подпись, подтверждая истинность того, что только что просмотрела.

— От этого кое у кого голова непременно пойдет кругом, — замечает Дон.

— Твоя правда. — У Робертсона, вот у кого голова пойдет кругом. По крайней мере, он чист, пока, во всяком случае. Простофиля. Не знаю, что хуже: задавать тон или даже не подозревать, какими делишками занимаются подчиненные у тебя за спиной. И так и этак получается хуже некуда.

Моузби исключат из коллегии адвокатов. В кое-каких элитных питейных заведениях будет сказано много тостов по этому поводу. Санчеса с Гомесом, пожалуй, сцапают с поличным и спровадят на пенсию. У полицейских принято самим разбираться с теми, кто из их числа.

Плевать! Я хочу, чтобы четверо парней вышли из тюрьмы, и точка. Пусть общество само разбирается, что к чему, мне лично будет достаточно победы, которую я одержу в собственных глазах.

Секретарша Дона сняла по моей просьбе меблированную квартирку для Риты, одно из тех помещений, которые крупные корпорации снимают помесячно для своих нужд. Заодно ей дают телефон, я проверяю, чтобы его номер не упоминался в телефонном справочнике. К концу дня мы перевозим ее туда, я вношу задаток за два месяца вперед, заодно договариваясь с Меркадо, чтобы он поручил какому-нибудь местному сыскному агентству время от времени проверять, на месте ли она. Пусть она знает, что за ней следят, но не знает, когда именно. Я хочу, чтобы каждый ее шаг был под контролем.

Сначала я подумывал взять ее с собой, но быстро отказался от этой идеи. Если по возвращении в Санта-Фе она попадется на глаза не тем, кому надо, прежде чем я передам ее заявление в суд и оно получит огласку, не пройдет и дня, как ее укокошат. Если они и раньше не особенно стеснялись в средствах, то теперь и подавно ни перед чем не остановятся.

Войдя в свое новое жилище, Рита озирается по сторонам, вид у нее довольный. Может, это самое уютное местечко, где ей когда-либо приходилось обретаться, берлога, в которой я сейчас живу, ей и в подметки не годится. Ну и славно, я хочу, чтобы она чувствовала себя здесь как дома, хочу, чтобы она осела на каком-нибудь одном месте, а не носилась взад-вперед. Мы целых две недели только и делали, что мотались по бакалейным лавкам. Она накупила продуктов, пива, кое-каких безделушек, по которым все девчонки сходят с ума, цветной телевизор с кабельной приставкой, кое-что из тряпок. Что еще остается желать?

— А здесь мило, — говорит она, проводя рукой по матерчатым занавескам. — Мне нравится, что тут есть бассейн.

— Смотри только, чтобы в этом бассейне у тебя не завелись друзья-приятели, — говорю я. — Смотри, чтобы никого не было.

— Ладно, и без того ясно! Вы мне уже раз десять сказали об этом.

— Я хочу, чтобы ты зарубила это себе на носу. Пока дело не будет передано в суд, нам нужно вести себя очень осторожно. Если полицейские только разнюхают насчет этого… — Я не договариваю конца фразы.

Она с торжественным видом кивает. На нее и так уже слишком многие заимели зуб.

— Я постараюсь звонить тебе каждый день. А ты можешь звонить мне, если потребуется. Номера моих телефонов у тебя есть.

Она вытягивает руну с листом бумаги, на котором значатся номера моего домашнего и служебного телефонов.

— О'кей. — Прежде чем уйти, я озираюсь еще раз. — Все это скоро кончится.

— Надеюсь. Я сыта по горло всем этим дерьмом! Мне все это не по душе.

— Это еще не самый плохой вариант.

— Что? — Словарный запас у нее небогат.

— Я хочу сказать, что все могло выйти иначе, — поясняю я. — Дело могло кончиться тем, что тебя похоронили бы в сосновом гробу или, хуже того, погребли бы где-нибудь в чистом поле, под многотонной грудой всякого хлама.

— Ого! Ну да. — Теперь до нее дошло. — Я буду осторожна. Не беспокойтесь.

— Когда я уйду, запри дверь. На оба замка.

Не беспокойтесь, легко сказать. Даже во сне, Рита, будешь ли ты чувствовать себя спокойно? Будут ли твои сны безмятежными? Ни бандитских рокерских банд с ножами, которыми отсекают члены у жертв, ни парней, трахающих тебя по очереди так, что, того и гляди, разорвут внутренности, ни разъяренных полицейских, угрожающих засадить в тюрьму до конца жизни? Сумеешь ли ты жить день за днем как ни в чем не бывало, пока вся эта дерьмовая история не подойдет к концу, ни о чем не тревожась, не чувствуя, как тело сжимают щупальца страха? Потому что стоит тебе только подпустить их к себе, позволить дотронуться до тебя, обхватить тебя, как ты без конца только и будешь тревожиться. В твоих ли это силах, Рита? Можешь ли ты жить, ни о чем не задумываясь? Искренне уповаю на то, что так оно и есть.

Нет, не получается, все равно я тревожусь. Тревожусь за нее, за рокеров, за всех нас, влипнувших в эту чертову историю.

9

— Ты что, шутки вздумал со мной шутить? Это что, правда, черт побери? Говори, черт бы тебя побрал! — Одинокий Волк орет во весь голос, подавшись всем телом вперед, привстав и упершись костяшками пальцев о стол так, что они побелели от напряжения. Он вплотную прижался к разделяющей нас перегородке, от его дыхания она запотела. — Говори, так это или нет, ублюдок?

— Так. А теперь сядь, пока тебя не отправили в одиночку.

Он садится на место, тяжело дыша, пот льет с него градом, вся рубашка спереди и под мышками вдруг стала мокрой. Много месяцев он все держал в себе, а теперь вдруг его словно прорвало.

— Черт побери, не верю! Не верю и все!

— Это правда.

Мы смотрим друг другу в глаза. Вдруг он широко улыбается.

— Слава тебе, Господи! Может, и есть Бог на свете.

Может, и есть, но, мелькает у меня мысль, в нашем деле то, так это или нет, роли не играет.

— И что теперь? Когда мы отсюда выберемся?

— Не рыпайся. Придется пока посидеть.

— Но она же отказалась от своих слов! Ведь на ней держится все дело, — говорит он, не понимая, что я хочу этим сказать. — Справедливость теперь восстановлена… разве не так?

— Справедливость не в счет. Ты и сам это теперь знаешь.

— Но ведь…

Видно, что он снова испугался. Минуту, даже меньше, он не помнил себя от радости, а теперь все вернулось на круги своя.

Я объясняю, как все делается. (В течение дня надо будет провести такие же беседы с остальными тремя. Я просил, чтобы мне дали возможность увидеться со всеми вместе, делая упор на то, что дело особое и не терпит отлагательства, но мою просьбу в конце концов отклонили, прежде всего потому, что я подробно не информировал начальника тюрьмы о причинах такой просьбы — их мне надо приберечь для суда.) Я представлю видеозапись, сделанную Ритой Гомес, в Верховный суд и направлю ходатайство на предмет назначения нового судебного разбирательства, основанного на этих показаниях, от которых свидетельница ранее отреклась и которые оказались скрыты во время первого суда. Как только в Верховном суде удовлетворят ходатайство, а я думаю, что так оно и будет, подам апелляцию с требованием аннулировать предъявленные рокерам обвинения, потому что все, что она говорила, уже нельзя будет использовать, а без этого аргументация обвинения рассыпается в пух и прах, к тому же, с какой стороны ни возьми, первый суд от начала и до конца изобиловал лжесвидетельствами и фактами нажима на свидетелей. У меня есть все основания надеяться, что все будет именно так, как я и задумал, Робертсон захотел показать щенкам, где раки зимуют, но он же не идиот.