Михаэль Пайнкофер - Князь орков

• Название: Князь орков
• Автор: Михаэль Пайнкофер
• Издательство: Книжный клуб "Клуб семейного досу­га"
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-14-0520-1, 978-5-9910-0910-2, 978-3-492-26650-5

Когда эльфы — олицетворение всего светлого и справедливого — мельчают, теряют интерес к миру с его занудными дрязгами и будничной, и оттого еще более пугающей, жестокостью, когда лучшие из них забывают о долге и служат своим личным интересам…

Когда искусство карликов никому больше не нужно и великие мастера перебиваются контрабандой и прочими сомнительными занятиями…

Когда люди, чувствуя, что угасает светоч эльфийской мудрости и красоты, пускаются во все тяжкие…

Когда в извечной игре с добром хаос и зло уже потирают руки в предвкушении выигрыша…

…добро в отчаянии кидает кости, ни на что не надеясь, и — судьба мира оказывается в мохнатых когтистых лапах братьев-орков, развеселой парочки, обожающей гниль и темень, не мыслящих жизни без каверз и прочих орочьих штучек.

И фокус в том, что орки — очень последовательная раса, если что-то делают, то от души, и мир спасают хоть и против воли, зато с шутками и прибаутками, приключениями и сражениями и, разумеется, добиваются успеха.

---

В этот момент один из стражников пришел в себя. Карлик, кряхтя, очнулся и поднял голову — после чего Бальбок недолго думая приложил его древком по голове. Раздался глухой звук, карлик закатил глаза и снова отправился в царство снов, а Бальбок бесшумно догнал остальных.

— Ты с ума сошел? — зашипел Раммар. — Рисковать тем, что нас обнаружат, только из-за этой дурацкой штуки?

— Орки не ходят без штандартов! — напомнил Бальбок. — Кроме того, у нас нет оружия, а ты знаешь, на что способна эта штука.

— Оружие мы себе вернем, — прошептала Аланна. — Оно хранится на другой стороне лагеря, неподалеку от лодок.

— Тогда чего же мы ждем, — проворчал Корвин, и они скользнули в темноту.

— Раммар? — прошептал Бальбок.

— Что?

— Ты действительно так думаешь?

— Как?

— Что я — украшение рода орочьего?

— Черт побери, заткнись, жалкий умбал! Я с тобой больше не разговариваю, забыл, что ли?

3. Колл ур'Тровна

Прежде чем бежать из лагеря карликов, они вернули себе оружие. Точнее сказать, Корвин взял эту обязанность на себя после короткого, но жаркого спора. Он не вернул Раммару и Бальбоку их оружие, а взял секиру и сапарак себе — в качестве залога, как он сказал. Конечно же, Раммар возражал, но потом подчинился, опасаясь, что они привлекут внимание карликов, если снова заспорят.

Компания тихо забралась в одну из лодок и, оттолкнувшись от берега, поплыла по течению. И только когда отблески костра и пьяные разговоры остались далеко позади в темноте, беглецы взялись за весла.

Короткими, но сильными гребками они вели лодку по течению до излучины, где Ледяная поворачивает на восток и устремляется к Андарилу. Узкий приток вел на юг, на равнину Скарии.

Беглецы вошли в поток, радуясь тому, что река сокращает им много утомительных часов марша; но от них не ускользнул тот факт, что что-то неладно: чем дальше продвигались они на юг, тем меньше воды несла река. Она все разветвлялась и разветвлялась, пока наконец не ушла в сухую почву степи и лодка не стала царапать дном ложе реки.

— Проклятье! — проворчал Корвин. — Как это возможно? Река не может просто так исчезнуть, это против всяких законов природы.

— В этом виновата близость леса, — пояснила Аланна. — Проклятие, лежащее на Тровне, сказывается и здесь, на севере, удерживая воду, ключевой элемент жизни. На нашем языке Ледяная называется Ваньянен — исчезнувшая вода.

— Ба! — в один голос сказали Раммар и Бальбок. Худощавый орк добавил к тому же презрительную фразу «эльфийское колдовство», что, однако, ничего не меняло: приходилось продолжать путешествие пешком. Они бросили лодку, взвалили на плечи нехитрую поклажу и отправились дальше.

Странная это была группа, двигающаяся к большому лесу: два орка, человек и эльфийка, которых свело вместе причудливое настроение судьбы, а общая цель — Тиргас Лан, Сокрытый Город — связала.

Раммар и Бальбок направлялись туда потому, что почуяли возможность самим завладеть сокровищем. Корвин — потому, что хотел обрести в Сокрытом Городе не только сокровище, но и смысл своего жалкого существования. Аланна — потому что, с одной стороны, хотела узнать, что это за тайна, которую она хранила всю свою жизнь, а с другой — потому что чувствовала нечто, наполнявшее ее усталый дух новой радостью жизни…

Тем временем холмы и скалы Острогорья остались далеко позади. Они маршировали на юг по скудным пастбищам. Поскольку провианта не было, у орков снова урчало в животах. Утром путники сделали совсем небольшой привал. Как только Ортмар и его бородатые товарищи заметят, что пленники и эльфийка сбежали, то пустятся в погоню, а посреди широкой степи негде укрыться и переждать. Поэтому беглецам приходилось идти дальше, нравилось им это или нет; и только когда их будут окружать спасительные деревья леса, смогут они отдохнуть. Это было ясно даже Раммару, шедшему в этой небольшой колонне прямо за Аланной. Следом двигался Бальбок, а Корвин составлял арьергард, потому что, хотя Раммар и Бальбок не были вооружены, он не собирался спускать с орков глаз.

Раммар плелся за эльфийкой и снова и снова делал попытки понять ее. Ее одежда по-прежнему была белой и казалась совершенно нетронутой, только развевалась на ветру, словно знамя над широкой степью. Ну почему, черт побери, Аланна освободила его и брата? Разве не должна была ее ненависть к похитителям быть сильнее, чем чувство долга, которое эльфийка испытывала по отношению к ним из-за того, что они спасли ей жизнь? Орку никогда не пришло бы в голову помогать кому-то лишь потому, что этот кто-то помог ему самому. Каждый сам за себя — этому правилу очень рано учатся маленькие орки.

Может быть, эльфийка просто пришла для себя к выводу, что общество толпы карликов действительно хуже, чем общество двух орков и что существуют более страшные преступления, чем чуть-чуть похищения и немножечко грабежа? Аланна ведь и Корвина освободила, хотя у нее были все причины для того, чтобы осуждать его. За отсутствием соответствующих слов Раммар и Бальбок не поблагодарили ее за спасение — что, однако, не означало, что они ему не были рады. Только вот Раммар не мог взять в толк, что заставило эльфийку пойти на это; она сама и причины ее поступков по-прежнему оставались за пределами его понимания.

Загадочно все это…

Полдня размышлял Раммар над странным поведением эльфов и людей, и, когда в темно-зеленой полосе на юге наконец-то стали различимы отдельные деревья, его постигло прозрение — словно удар секиры.

— Вот оно! — прошипел он, обращаясь к Бальбоку. — Думаю, теперь я понял, что здесь происходит.

— Ты со мной опять разговариваешь? — удивленно спросил Бальбок. С тех пор как они бежали из лагеря карликов, Раммар не сказал ему ни слова.

— Приходится, умбал. Тут ведь и поговорить больше не с кем!

— Это меня радует, — раскатисто рассмеялся Бальбок.

— Не спеши радоваться, — ответил Раммар тихо-тихо, чтобы ни Корвин, ни Аланна не услышали. — Если верно то, что я предполагаю, смеяться нам обоим не придется.

— Как так? Что случилось?

— Только скажи, что ты ничего не заметил.

— Нет, а что?

— Вот это на тебя похоже. Вслепую несешься с открытыми глазами. Мне самому понадобилось немало времени, чтобы додуматься, но я уже почти уверен: молочнолицый и остроухая друг в друга втрескались.

— Втрескались? — Бальбок нахмурился. — Что-то я не слышал никакого треска.

— Умбал, я не это имел в виду. Это такой странный язык, на котором все время говорят люди. В нашем языке нет для этого слова, но люди называют это… называют это… Проклятье, как же оно называется? Начинается на «л», если я ничего не путаю…

— Ложь? — предложил Бальбок первое, что пришло ему в голову на языке людей, начинавшееся на «л».

— Нет.

— Лук?

— Тоже нет.

— Ливерная колбаса?

— Ерунда. Я вспомнил: они называют это любовь. Это запутывает их чувства и заставляет вести себя в полном несоответствии с природой. Как бы хитры и мерзки они ни были, влюбившись, и люди, и эльфы превращаются в сущих ягнят.

— Ты имеешь в виду, что это своего рода болезнь?

— Конечно, — зашипел Раммар. — И это объясняет, почему эльфийка не ненавидит охотника за головами. Этот негодяй вскружил ей голову.

— Вскружил голову? — удивился Бальбок.

— Образно выражаясь.

— Ты завидуешь, — заключил Бальбок.

— Я — что?

— Завидуешь, — убежденно повторил худощавый орк.

— Вот бред! Твое счастье, что я устал идти, не то я удушил бы тебя за такую наглость. Эльфийка мне совершенно безразлична, понял? Пусть она с этим жалким оркоубийцей Корвином… ну, ты меня понял.

— Нет, — Бальбок покачал головой. — Что ты имеешь в виду?

— Ты действительно не знаешь?

— А что я должен знать?

— Шнорш! — засопел Раммар. Сейчас было не время и не место рассказывать брату о жизни. С другой стороны, рано или поздно он должен это узнать, и если карлики их поймают или они попадутся в лапы своре Грайшака, то пусть Бальбок хотя бы умрет не таким глупым, каким родился.

Раммар пошел медленнее, чтобы увеличить расстояние до эльфийки, потом шепотом кое-что объяснил брату, используя при этом наглядные жесты. При этом лицо Бальбока все больше вытягивалось. Наконец он скривился от отвращения.

— Но это же… омерзительно! — в ужасе простонал он.

— Думаешь? Как полагаешь, тугодум, каким образом ты появился на свет?

— Как и всякий орк, — убежденно ответил Бальбок. — Выпрыгнул из лопнувшего гнойника Курула.

— И ты действительно в это веришь?

— Конечно, а ты разве нет?

— Не совсем, — проворчал Раммар и пошел дальше. — Боюсь, есть еще кое-что, что нужно будет при случае тебе объяснить.