Владимир Хабур - Мирное время

• Название: Мирное время
• Автор: Владимир Хабур
• Жанр: История

---

В Янги-Базаре позавтракали, отдохнули и поехали дальше, в горы. Виктору хотелось находиться поближе к Маше, предостерегать ее от опасностей, беречь, заботиться о ней. Но мешал доктор: он ехал рядом, невозмутимо попыхивая короткой трубочкой. Виктор угрюмо плелся сзади и молчал.

Всадники свернули с дороги, изрытой глубокими колеями, и стали подниматься по узкой, извилистой тропе. Пробитая тысячами лошадиных ног, она огибала поросшие черным мхом огромные камни, спускалась в овраги, тянулась над обрывами, вилась по горным склонам и уходила далеко, к перевалу, закрытому серыми тучами.

Кони устали, взмокли. Они тяжело дышали и, осторожно переставляя ноги, неторопливо плелись по тропе.

Неподалеку от перевала тропинка стала шире. Здесь снова можно было ехать рядом, и Виктор догнал Машу. Она ослабела, согнулась и, чтобы не упасть, держалась рукой за луку седла.

"Устала", - подумал Виктор, и ему стало жалко девушку. Надо было решительно возражать в обкоме против ее командировки. Не женское это дело ездить по горам.

Вечером остановились на ночлег в придорожном раббате. Это была маленькая, сложенная из камней лачужка. Неподалеку лежал сваленный в кучу хворост. Здесь они обнаружили еще одного путника. Конь его, привязанный к столбу, жевал клевер. Расседлав коня и захватив с собой седло, Виктор вошел в лачужку. Навстречу ему поднялся высокий человек в белой войлочной шляпе.

- Виктор! - закричал он. - О, це так штука!

Это был Игнат Шовкопляс. Он обнял Виктора, крепко пожал руку Маше. Его познакомили с доктором Кравченко.

За ужином Игнат рассказал, что закончил дела в Кулябе и сейчас едет в только что организованный совхоз "Дангара". Там он пробудет месяца два три. Скоро туда придут тракторы, и весной будут вспаханы новые земли. А когда все наладится, Игнат поедет в горы, поближе к Алайскому хребту - в Джиргатальский район. Хорошо, если к весне он вернется в Дюшамбе...

Шовкопляс расспросил Виктора и Машу о столичных новостях, о друзьях, которых не видел со дня пленума. Вспомнили вечеринку, приезд Кузьмы Степановича.

Разговор затянулся до поздней ночи. Машу сморила усталость, и она дремала, сидя у стены.

Перед сном ребята вышли взглянуть на лошадей. Ночь была холодная, ветреная.

- Боевая дивчина, - тихо сказал Шовкопляс. - Ты ее любишь?

Виктор покраснел и закашлялся.

- Ну и правильно делаешь, - заключил Игнат. - Меня на свадьбу не забудь позвать.

- Иди к черту, - смущенно пробормотал Виктор и вошел в лачугу.

На пол положили все одеяла, укрылись пальто и шинелями. Виктору хотелось лечь рядом с Машей, но вышло так, что она легла между Кравченко и Игнатом. Виктор примостился рядом с Игнатом. Спали не раздеваясь, и к рассвету сильно замерзли.

Утром распрощались с Игнатом и поехали дальше. Дорога шла верхом, узкой тропинкой. Внизу, у реки, рвали скалы - строили дорогу. Эхо в горах многократно повторяло грохот взрывов. Бородатые горцы в подоткнутых за пояс халатах, под руководством молодого русского инженера, разбирали каменные завалы, очищали трассу, по которой скоро пойдут автомобили.

На четвертый день пути всадники подъехали к Кулябу. Зеленый, богатый водой, фруктами и малярией кишлак Куляб еще недавно был вотчиной захудалых бухарских беков, затем пристанищем басмаческих вожаков. Но за последние годы кишлак превратился в шумный суетливый центр огромного округа. По обеим сторонам вымощенных булыжником улиц стояли новые дома с железными крышами, в центре раскинулся городской сад. От сумерек до поздней ночи шумел движок электростанции - на окраине города строился большой хлопкоочистительный завод.

Доктор Кравченко дружески попрощался с Машей, Виктором и пригласил их заходить в больницу, - где будет его квартира, он еще не знал.

Виктор с Машей направились к секретарю окружкома комсомола Сивоусову. Его дома не оказалось. Их встретила жена Сивоусова Лида - высокая, худощавая женщина лет двадцати пяти.

Сивоусовы занимали большую светлую комнату в общежитии руководящих работников округа. Лида радушно приняла гостей. Когда пришел Сивоусов, они уже успели хорошенько закусить и отдохнуть. Сивоусов обнимал гостей, ворчал, почему его не вызвали раньше. Потом все сели пить чай.

Вечером у Сивоусовых собралось несколько кулябцев - работники окружкомов партии и комсомола, сотрудники исполкома. В комнате стало шумно. Много разговаривали, много курили. Виктора и Машу то и дело призывали в свидетели, заставляли высказывать свое мнение о вещах, им совершенно неизвестных. Было уже довольно поздно, когда Лида взяла с этажерки мешочек и разбросала по столу карты лото. Началась игра. Сивоусов сел на кровать рядом с Виктором, вздохнул.

- Вот так, понимаешь, каждый вечер. Целый день на работе мотаешься, до хрипоты говоришь, а домой придешь, и здесь то же самое. Понимаю, конечно, у каждого свое болит, молчать невозможно. Вот и шумим, спорим. А тут еще с Лидой моей сладу нет. Как вечер - лото. И до утра. Ни спать, ни читать. Прямо беда с такой женой... - Сивоусов смущенно улыбнулся.

За столом все громко разговаривали, бросали на стол мелкие монеты, переспрашивали цифры.

- А с другой стороны, - продолжал Сивоусов, - я жену понимаю. Одно название, что город. Никаких развлечений. Кино все еще не достроено, театра нет. Или преферанс, или лото. Так уж лучше лото. Ну-ка, дай мне две карты! обратился он к жене.

Виктор встал и взглянул на Машу. Она стояла позади Лиды и рассеянно смотрела на стол. Виктор обошел игравших и, подойдя к Маше, положил ей руку на плечо.

- Пойдем, погуляем, - тихо сказал он. Маша молча кивнула. Они пошли к двери.

- Надень пальто, - сказал Виктор. - Сыро.

- Ничего, не замерзну.

- Вот какая ты самостоятельная, - проворчал себе под нос Виктор. Он снял с вешалки Машино кожаное пальто и перекинул через руку.

Ночь была синяя и холодная. Ярко блестели низкие звезды. Город спал.

Виктор взял Машу под руку, и они медленно пошли по улице. Невдалеке они увидели скамеечку. Виктор молча потянул девушку за руку, и они сели.

- Я бы не смогла так жить, - задумчиво сказала Маша.

- Почему? Здесь скучать некогда, - ответил Виктор. - Но одной работы, конечно, мало. Надо хоть немножко чего-то другого... - он искоса взглянул на Машу. - Хоть немножко личной жизни. Тогда все будет в порядке.

Они замолчали. Не хотелось говорить. Казалось, так, молча, можно просидеть до утра. Виктор нерешительно обнял Машу. Она не шевелилась. Виктор притянул к себе девушку и поцеловал ее в губы.

Маша глянула ему в глаза.

- Ты начинаешь личную жизнь?

- Да. И я люблю тебя, - сказал Виктор и поцеловал еще раз.

Вернулись они к Сивоусовым, когда порозовело небо на востоке. В комнате было накурено и душно. Никто не обратил на них внимания. Доиграв последнюю партию, игроки разом встали из-за стола и вскоре разошлись. Усталые хозяева предложили ложиться спать. Маша легла с Лидой на кровать, Виктор и Сивоусов устроились на полу.

Проснулись от стука в дверь - это молочник принес молоко. Сразу все встали. Виктору и Сивоусову пришлось выйти на веранду, пока женщины одевались.

В Пархаре не было еще ни банка, ни почты. Виктор ожидал в Кулябе денежный перевод из Наркомздрава. Перевод где-то задержался, и ему пришлось два дня бездельничать. Они с Машей сходили к доктору Кравченко, осмотрели больницу - маленькую, чистую, зашли в комнату, отведенную доктору во дворе больницы.

Вечерами, когда начиналась игра в лото, Виктор и Маша выходили на улицу. Они садились на скамеечку у парикмахерской, и часы пролетали незаметно.

На третий день Виктор получил деньги, и молодые люди поехали дальше. Дорога большей частью проходила по долине. Лишь с невысоких холмов они видели вдали сверкающую ленту широкой реки. Часто попадались встречные всадники, на мелких речках строились мосты, заболоченные участки дороги забросаны свежесрезанным камышом.

Через день въехали в Пархар - районный центр на границе. Несколько десятков домиков растянулись вдоль кривой улицы. Здание исполкома, недостроенная больница, чайхана отличались от остальных построек выбеленными стенами. На площади у большой лужи стояли привязанные к коновязи лошади и ослы. Красный флаг на высокой мачте выглядывал из-за длинного забора почты.

Секретарь райкома партии Джураев провел Виктора и Машу в кабинет и подробно рассказал им о положении с переселенцами.

Из высокогорных кишлаков Гармского округа сюда были переселены бедняцкие хозяйства. Представители Наркомзема отвели им для посевов огромное болото, питаемое водами нескольких озер. В густых зарослях камыша бродили свирепые кабаны. Рабочего скота переселенцам не дали, сельхозинвентаря тоже.

И все-таки горцы, привыкшие сеять ячмень и пшеницу на крутых горных склонах, упорным трудом осушили болото и засеяли землю семенами хлопка. Скоро выступили грунтовые воды, и половина посевов погибла. Влажные, болотистые заросли кишели мириадами комаров. Появилась малярия, которая быстро превратилась в эпидемию. В кишлаках некому было готовить пищу, заботиться о больных, - почти все население лежало в малярии.