Кай Мейер - Дочь алхимика

• Название: Дочь алхимика
• Автор: Кай Мейер
• Издательство: Книжный клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2003
• ISBN: 966-8007-16-6

Жанр романа «Дочь алхимика» ускользает от однозначности: это готический роман и историческая хроника, детектив с элементами мистики и романтическая новелла.

Экзотичный колорит плюс захватывающая криминальная интрига обеспечивают интерес к роману широкой читательской аудитории. Однако «Дочь алхимика» представляет собой не только развлекательное чтение, но и несет в себе глубокий идейный смысл.

---

— Ту, что висела на двери? Замок Инститорис в руинах?

Аура кивнула.

— Гиан видит похожие образы у себя в голове. Его описание точь-в-точь совпадает с этой картиной. Но, мне кажется, он видит не руины, а своего рода строительство. Он видит, как был построен этот замок на руинах пиратской крепости.

— Мальчикам иногда снятся пираты.

— Нет, — решительно ответила она. Звук их шагов разносился по всему каменному пролету. — Это не пираты. Это наши предки, родоначальники фамилии Инститорис. Но это еще не все: иногда он видит рыцарей в белых накидках с вышитыми красными крестами.

— Крестоносцы?

— Тамплиеры. И в их крепости он видел что-то, что он считает кухней, но я думаю, в действительности это…

— Алхимическая лаборатория, — закончил ее мысль Кристофер.

— Да.

— Но это лишний раз подтверждает то, о чем я только что говорил! — Они остановились на лестничной площадке второго этажа. — Похоже, Гиан видит события, которые происходили с его предками. И тогда это совпадает с тем, что сказала Тесс. Её бабушка догадывается, что случилось с Фридрихом, даже если не учитывать того, что Лисандр точно знал об этом. — Их глаза встретились и в обоих отразилось одно и то же безумное предположение. — Ты не думаешь, — сказал Кристофер, — что Тесс и Гиан видят определенные вещи, знают вещи, которые они унаследовали от своих предков — как цвет волос или форму носа?

— Унаследованные знания?

— Некоторые ученые утверждают, что определенные образы и воспоминания фиксируются в памяти и затем передаются от поколения к поколению. Определенные обстоятельства могут привести к тому, что в один миг могут вспомниться вещи, которые ты никогда до этого раньше не видел. — Кристофер прислонился к каменным перилам. — Многие считают такие воспоминания доказательством прежней жизни, реинкарнации. Но, что если это ошибка, что если воспоминания, которые они видят, не их собственные, а их предков…

Аура смотрела на него, будто он потерял рассудок.

— Ты думаешь, что встреча с Гианом каким-то образом освободила эти знания в Тесс?

Кристофер провел рукой по колючему затылку.

— Нужно подождать, посмотрим как будет реагировать Гиан, станут ли его видения более интенсивными.

Во рту у Ауры пересохло, и она так устала, что уже не могла мыслить здраво.

— Давай поговорим об этом утром. Ты можешь спать в своей старой комнате. Сейчас это комната для гостей, но в ней не многое изменилось.

Он робко улыбнулся и кивнул.

— Спасибо.

— За комнату?

— Нет, за все. За твою дружбу.

Когда он ушел, она снова вспомнила те слова, которые сказал ей Джиллиан тогда, в маленьком номере отеля в Вене: Если ты ненавидишь с той же силой, с какой прощаешь, то храни, Господи, твоих врагов. Пока она поднималась вверх по ступеням на третий этаж и сворачивала в длинный коридор, который вел к её комнате, ей вдруг стало ясно, что спустя эти семь лет не осталось никого из тех, кого она могла ненавидеть. Лисандр умер, а Кристофер считает её своей подругой, может, даже справедливо считает. Весь мир перевернулся за эти несколько дней.

В то время как Аура исчезла в своей комнате, Кристофер осматривал свою старую спальню. Аура была права: здесь внутри почти ничего не изменилось с тех пор, как он покинул остров. Может быть, он тоже всегда был гостем в этой комнате. Во всяком случае, он добровольно стал им, проводя дни и ночи на чердаке.

На долю секунды его охватило желание подняться и осмотреть лабораторию, понаблюдать за растениями. Изменила ли Аура там что-нибудь? Но он обуздал свое любопытство и решил, для начала, утром спросить у Ауры разрешения. Это был уже не его сад. Кристофер снова был чужаком в замке, но он не чувствовал никакого сожаления при мысли об этом.

На стуле рядом с кроватью лежала одежда. Наверное, кто-то из слуг не стал выбрасывать его вещи. Эти рубашки и брюки, конечно же, будут слишком велики на него. И все же он был благодарен за это.

Он хотел уже раздеться и лечь в кровать, как внезапно на него нахлынули воспоминания о Сильветте: о радости на её лице, когда он подарил ей краску для волос в день рождения; об их совместных прогулках на лодке вокруг замка; о тех бесконечных часах, когда они разговаривали как настоящие брат и сестра. Эти картины вонзались в него как острия стрел, отравленные грустью и чувством вины. Эти ощущения были для него не в новинку, в тюрьме он пережил их тысячи раз, но здесь, в этом месте они были намного сильнее.

Дрожащими пальцами он зажег свечи канделябра, стоящего на камине. Вначале по наитию, затем целенаправленно он вышел в коридор и пошел к двери старой комнаты Сильветты.

«Открой дверь, и ты увидишь ее. Она улыбнется тебе и все будет хорошо».

Это были наивные мысли, конечно. Он нажал на ручку. Дверь была не заперта — открылась внутрь с тихим шорохом.

Все в этой комнате до сих пор напоминало о прежней ее обитательнице. На маленьком столике все еще стояли те самые кремы и туалетная вода. Расчески и щетки лежали, словно ожидая свою хозяйку, которая на минутку вышла. Две плюшевые игрушки, как и прежде, сидели на её кровати с балдахином, их блестящие глазки-пуговки уставились на Кристофера.

Он стоял в дверях, стараясь не заплакать. Воспоминания заполняли эту комнату как невидимые стены, от них было не так просто отмахнуться. Неуклюжими, нерешительными шагами Кристофер подошел к большому платяному шкафу. Он открыл одну из украшенных цветочным орнаментом дверей, отодвинул красивые платьица в сторону и начал искать то, что столько лет ждало его в темноте. Тайну Сильветты.

Как и тогда, ее тайна была завешена черным платком. В колеблющемся пламени свечей складки драпировки напоминали гримасу какого-нибудь готического фонтана. Кристофер поставил канделябр на пол, а затем медленно стянул накидку с плоского, размером с картину предмета. Тогда Сильветта предлагала открыть ему свою тайну, но он отказался. Сегодня он знал: если он увидит, что это было, то уже ничто не сможет отвлечь его от поисков Сильветты. Он поклялся себе, что найдет её любой ценой.

Накидка упала, и Кристофер увидел зеркало. Рама была богато украшена резьбой и покрыта золотом — она выглядела как новая, но поверхность зеркала была вся изрезана темными трещинами. Как черные молнии они делили зеркало на сотни маленьких граней, покрывая его паутиной из острых кристаллов.

Лицо Кристофера в зеркале было потрескавшимся и искаженным, представляя собой гримасу из острых зубчатых осколков. Он неотрывно смотрел в свои разодранные глаза. Призрачный желтоватый свет от стоящего внизу канделябра падал на его лицо, углублял запавшие щеки и глаза, подчеркивал скулы и лоб. Череп, ухмыляющийся в осколках стекла.

Он выдержал это отражение всего несколько секунд, затем толкнул дверь шкафа и дрожащими руками погасил свечи. В неясном свете горящей в коридоре лампы он быстро вернулся назад в свою комнату, закрыл дверь и, трепеща всем телом, отдался во власть милости Божьей и окунулся в бальзам своих слез.

* * *

В темноте ночи Гиану снилась Тесс.

Это был необычный сон, в нем не было никаких картин из прошлого этого острова.

Он видел только лицо Тесс, большое и светящееся. Её нежные черты, слишком тонкие, чтобы казаться детскими, были окружены светлыми локонами. Голубые глаза, такие же ясные, как море в солнечные дни, и почти такие же глубокие.

Она долго смотрела на него. Потом её губы вдруг открылись, и она что-то сказала. Только одно предложение:

— У сеятеля новое колесо.

Гиан проснулся. Тесс лежала в другой стороне комнаты, на кровати, которую поставили для неё слуги. В темноте он едва мог различить её золотые волосы между одеялом и подушкой. Она не двигалась. От неё не доносилось ни звука.

В голове Гиан все еще слышал её голос, но оттого, что он проснулся, слова, сказанные ею, доносились как бы издалека, как сигнальные гудки корабля во время бури.

У сеятеля новое колесо.

* * *

За завтраком он рассказал Ауре и Кристоферу о своем сне. Они вопросительно взглянули друг на друга, потом на Тесс, которая безмятежно пила горячий шоколад.

— Я уже слышал эти слова, — наконец нерешительно произнес Кристофер, не зная, стоит ли говорить об этом при детях. Нетерпеливый взгляд Ауры помог ему принять решение.

— Это было перед смертью Нестора. Джиллиан сказал ему те же самые слова.

Гиан с любопытством уставился на Кристофера и Ауру.

— Почему папа был с дедушкой, когда он умирал?

— Он хотел ему помочь, — быстро нашлась Аура.

Но мальчик не успокаивался.

— Я теперь тоже должен умереть, раз я услышал эти слова?

— Боже мой, ну, конечно же, нет! — Наверное, ей следовало бы вскочить и обнять его, но потрясение будто приковало её к месту. — Это был сон, мое сокровище, всего лишь сон.