Павел Федоров - Генерал Доватор

• Название: Генерал Доватор
• Автор: Павел Федоров
• Издательство: Военное Издательство Военного Министерства Союза ССР
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1953

Роман посвящен героическим действиям советских кавалеристов в оборонительных и наступательных боях против немецко-фашистских захватчиков под Москвой в 1941 году. В центре повествования — образ легендарного командира кавалерийской группы, а затем кавкорпуса генерала Л.М.Доватора.

---

— Женщина из соседнего колхоза, — ответил Почибут.

Заметив на лице командира эскадрона презрительную гримасу, начштаба усмехнулся.

— Мужчин нема, чи що? Затрусится баба, що з нею буду робыть?

— Не баба, а девушка. Смотри, влюбишься, — лукаво подмигнул Абашев, с нетерпением поглядывая на часы.

— Не шуткуйте, товарищ комиссар. У меня незадача, а вы мне якусь дивчину... Коли вона злякается — в карман я ее запихну, чи що?

Резкий переход на чисто украинский язык служил признаком того, что Шевчук раздражен.

Незаметно подошедшая Зина, услышав последние слова, настороженно остановилась.

— Можешь быть спокоен. Не испугается, — возразил Абашев и, увидев Зину, пошел ей навстречу. — Здравствуйте, товарищ Ковалева.

— Здравствуйте, товарищ комиссар. — Зина неловко пожала протянутую руку, искоса поглядывая на высокого, в кавалерийской венгерке командира.

— Это вы будете Шевчук? — в упор спросила она.

— Вы не ошиблись. Именно так прозываюсь с детства, — ответил Кондрат, оглядев Зину с головы до ног. «Полушубок чистенький, сапожки новенькие. Форсишь, дивчина, хоть бы валенки надела, замерзнешь, як на бережку рыбка», — думал он, забыв о том, что только два дня тому назад сменил щегольские со шпорами сапоги на белые огромных размеров валенки.

Зина, заметив их и вспомнив предстоящий поход через болото, молча усмехнулась. Абашев отозвал ее в сторону и примирительно сказал:

— Не обращайте внимания, что он так покосился на вас. Товарищ резковат, с женщинами ладить не умеет. Но командир опытный, а главное — смелый. Только вы с ним поменьше спорьте.

— Ничего, товарищ комиссар, поладим. Разрешите двигаться?

— Ну, что ж, пора...

Обернувшись к Шевчуку, Абашев спросил:

— У вас все готово, товарищ старший лейтенант?

— Так точно, товарищ батальонный комиссар.

— Так вот... — заговорил строгим голосом Абашев, — действовать быстро, напористо, но осторожно и умно. В остальном, как написано в приказе, понятно?

— Понятно, товарищ батальонный комиссар.

А в приказе было написано коротко: «Четвертому эскадрону наступать в направлении на северо-запад. В 6.00 выйти болотом к дому лесника, сбить противника и в 9.00 сосредоточиться в районе отметки 196, установив связь с командиром полка».

— Дорогу хорошо знаете? — обращаясь к Зине, спросил Шевчук.

— Хорошо знаю, — ответила Зина резко. Ее начинал раздражать недоверчивый, полупрезрительный тон этого заносчивого верзилы. Хотелось наговорить дерзостей. «Как он смеет после такого похода не доверять мне», — возмущенно думала Зина.

— Вот так и надо отвечать, — не оборачиваясь, заметил Шевчук.

О ночном подвиге он знал. Но о том, что его совершила эта самая девушка, ему и в голову не приходило.

— Если я была на том месте час тому назад, то, наверное, помню его и найду, — все более раздражаясь, проговорила Зина.

— Вы были там час тому назад?

Шевчук остановился, круто повернувшись к девушке.

— А вы что, с неба упали? — резко ответила Зина, давая знать, что больше не хочет говорить на эту тему.

Еще до рассвета эскадроны Шевчука и Биктяшева сосредоточились на высоте 147. Эту заросшую густым кустарником высотку противник несколько раз пытался захватить и установить на ней пушки для обстрела Волоколамского шоссе, но был отбит. Теперь он полукольцом охватывал ее с двух сторон, намереваясь войти в стык между дивизиями Панфилова и Атланова, не подозревая, что в центре его наступательной группы к контратаке готовились эскадроны Шевчука и Биктяшева. Правее, в направлении Шитково, должен был нанести удар батальон панфиловцев и полк Бойкова. В наступлении принял участие резервный полк Жмякина.

Всей операцией руководил генерал Атланов. Атака должна была начаться после залпа гвардейских реактивных минометов.

Весть о прибытии каких-то необыкновенных и страшных по своей силе пушек мгновенно облетела все подразделения. Политрук Рябинин, обходя расположившиеся вдоль лесной проселочной дороги взводные колонны, слышал самые разноречивые толки.

— Бьет эта самая штуковина без всякого грохота и шума, — говорил черночубый кубанец Мишка Сидоренко. — Ты сидишь и ничего, стало быть, не чуешь, вдруг на голову тоби чемодан, раз — и все растерзало... Ни кишочков, ни потрошочков...

— А ты откуда знаешь? — спросил кто-то с сомнением в голосе.

— От батарейцев слыхал. Им, браток, все известно. Народ ученый.

— Неправда. Мне рассказывали не так, — возразил пулеметчик Криворотько. — Сделана эта пушка, и даже не пушка, а прибор, самым простым манером — вроде обыкновенной железной бороны «зиг-заг» с ребрами. Кладется на эти ребра снаряд, похожий на гриб. Ну, конечно, само собой, все работается электричеством. Включается рубильник, и снаряд летит в воздух. В снаряде, стало быть, имеется стабилизатор и небольшой, с пропеллером, моторчик, который начинает работать и везет снаряд, куда положено. Прилетает этот гостинчик до определенного места, снижается, и трах — все вдребезги...

— Тю! От же брехня! — Мишка Сидоренко смачно сплюнул и отвернулся.

— Брехня не брехня, но почище будет твоего чемоданчика...

Рябинин улыбнулся и удовлетворенно заметил, что настроение у людей бодрое. Увидев политрука, бойцы притихли.

Начинало светать. По верхушкам деревьев пробежал ветерок и швырнул с веток на каски бойцов и за воротники полушубков рассыпчатые хлопья снега.

Привязанные кони, почуяв приближение утра, встряхивая седельными вьюками, беспокойно переступали с ноги на ногу. Рябинин присел около станкового пулемета.

— Долго еще ждать-то, товарищ политрук? — спросил Криворотько.

— Еще немного, — посмотрев на часы, ответил Рябинин.

— Разрешите, товарищ политрук, обратиться. Говорят, будто бы товарищ Сталин прислал нам какие-то необыкновенные пушки, и разят они фашистов под чох. Правда это или нет? — приглушенно, давясь махорочным дымом, спросил Сидоренко.

— Так точно, товарищи, эти новейшие пушки здесь. Они будут поддерживать нашу атаку.

Политрук оторвал от газеты четвертушку бумаги, свернул цыгарку и закурил.

— Что же это за пушки? Как они бьют? — продолжал расспрашивать Сидоренко.

— А вот сегодня увидим, как они будут стрелять.

Рябинину самому не терпелось посмотреть на работу «катюши». Вдвоем с Шевчуком они пытались подойти к закрытым брезентом машинам, но часовой строго окрикнул их и скомандовал «кругом». Сейчас Рябинин чувствовал некоторую неловкость перед бойцами, потому что не знал, как на самом деле действуют новые орудия.

— Пушки эти строжайше засекречены, — сказал он внушительно, — и немцы скоро узнают силу сталинской артиллерии.

Но договорить он не успел. Предутреннее лесное затишье разорвал страшной силы гром. Над лесом с визгом пронеслись ослепительные молнии. Стоявшие под деревьями кони, точно от непомерной тяжести, склонили головы, а некоторые присели на колени; даже назойливый ветер, словно чему-то удивившись, перестал качать верхушки деревьев.

Бойцы, ничего не понимая, оторопело смотрели друг на друга.

— Это что же такое, братки, делается? — зябко пожимая плечами, спросил Сидоренко.

— Новые пушки бьют... без шуму и буму... как ты рассказывал, — приподнимаясь, ответил Рябинин и, отряхнув с полушубка снег, с радостной возбужденностью добавил: — Приготовиться к движению!

Два последовавших один за другим оглушительных залпа резкими толчками встряхнули землю, и ослепительные молнии с яростным визгом пронеслись над лесом. Казалось, что и земля и небо разрываются на части.

Прилегший было отдохнуть Осипов подскочил и, крякнув, бросился к телефону. Он долго не мог вызвать командный пункт батареи Ченцова. Дежуривший на командном пункте сержант Алексеев почувствовал, как ползет земля и трещит накат. Он едва извлек телефонный аппарат, как блиндаж обвалился. Снаряды рвались в трехстах метрах от блиндажа.

— Ченцов, — кричал Осипов в трубку, — Ченцов!

Но телефон молчал. Схватив другую трубку, Антон Петрович быстро соединился с эскадроном Рогозина. Там никто не спал.

— Вы слышите? — хрипло кричал Осипов Рогозину. — Чуете?

— Слышим, товарищ подполковник, — отвечает Рогозин. — Что это? Землетрясение? Ничего не понимаем! Немцы галдеж подняли, как будто у них под ногами вулкан извергается.

— Это товарищ Сталин поздравляет нас с добрым утром. Будь, милый, наготове: скоро начнем. Почему молчит ваша батарея? Пошли людей узнать, в чем там дело.

Антон Петрович, положив трубку и потирая озябшие руки, крикнул адъютанта, приказав разбудить лейтенанта Головятенко.

Осипов бодрствовал, и усталое сердце его вновь забилось облегченно и радостно. Оно пело, и весь он загорелся той необыкновенной решимостью и отвагой, которые творят чудеса.