И Намор - В третью стражу [СИ]

• Название: В третью стражу [СИ]
• Автор: И Намор
• Жанр: Альтернативная история

И вновь наши современники, попавшие в прошлое. На этот раз в Западную Европу 1 января 1936 года. Три старых (во всех смыслах) друга. Русский, украинец и еврей, почти как в анекдоте.

     Они оказались в чужих телах. Перед ними непростой выбор: просто выжить где-нибудь в Латинской Америке или попытаться предотвратить грядущее кровавое безумие... Или изменить хоть что-то...

     Много ли смогут сотрудник МИ-6, офицер СД и агент ИНО НКВД? Этого не знают даже они сами. Самое главное - начать. Так, как подсказывает совесть Так, как велит память.

Текст взят с Самиздат Версия 29.06.10 Сайт http://zhurnal.lib.ru/n/namor_i_a/

---

    В пионеры Витьку приняли последним в классе. Неудивительно, учитывая вялотекущий конфликт с классной руководительницей – дамой властной и не очень умной, заявившей однажды на родительском собрании: "Из Федорчука ничего хорошего не выйдет". После этих слов Василиса Никодимовна Федорчук, мама Виктора, встала и, извинившись перед собравшимися, ушла, и больше в школе не появлялась, а когда классная стала названивать домой, просто клала трубку телефона, услышав её голос.

    "Когда живые примеры не сходились с ответом,
    Нам говорили, что мы идиоты.
    Мы скоро привыкли к мысли об этом
    И не ищем себе подходящей работы..."

    И как-то так само собой сложилось, что с тех пор – а может быть, и всегда, с самого начала — Витька стал жить поперёк. Внешне принимая правила игры, он мог в любой момент задать вопрос учителю ли, инструктору ли райкома комсомола, мастеру на практике, и это был вопрос, честный ответ на который был невозможен для тех, кого спрашивают. В принципе невозможен. Ответить наглому щенку как есть – уронить авторитет. Свой или организации, стоящей за спиной, неважно. Солгать – потерять лицо, ибо вопрос был таким, что любая ложь оставалась на поверхности, как оттаявшее по весне дерьмо. "Они" предпочитали молчать и гадить исподтишка.

    "Я больше высоким словам не верю.
    Сегодня мы жертвы, а завтра судьи.
    Я хочу понять на своём примере,
    Что с нами было и что же будет..."

    Всё было бы совсем печально, если бы не друзья...

(4)

    Иркину бы активность да в мирных целях! Казалось, подключи "девушку" к динамо-машине, и она запитает электричеством всю немаленькую Вену. Такой, видишь ли, темперамент, такая энергетика. И откуда что берется? Ведь родные же сестры, но не похожи ничуть. Наверное, так и должно быть, когда разница в восемь лет. Другое поколение, другая судьба.

    — Так, — сообщила Ирина через полчаса. — Я же тебе сказала, никаких автобусов и прочих поездов. Есть тебе оказия, да такая, что пальчики оближешь!

    — Облизываю. — А что ей еще оставалось сказать?

    Честно говоря, не хотела она сюда ехать. Неудобно было. Ведь заранее же знала, как Ирка ее будет принимать, потому и стеснялась. Но живой человек – соскучилась, два года не виделись, и, в конце концов, поддалась на сестринские уговоры, согласилась, приехала. И то сказать, чувства чувствами, а противостоять напору госпожи ди Скоцци, это совсем другое здоровье надо иметь.

    Они и всегда были разные. Старшая сестра – то есть, Ольга – спокойная, даже излишне "спокойная", неэнергичная, безынициативная. Во всяком случае, таковой ее воспринимали другие, и она, порой, готова была с этим согласиться и соглашалась, принимая на себя уготованную судьбой роль. "Тихоня Оля" — так с легкой руки лучшей подруги ее и дома звать стали, хотя в мечтах... В мечтах она была совсем другой, но с возрастом, как известно, мечты имеют свойство нечувствительно растворяться в окружающей среде, да и от слова "халва" во рту сладко не становится.

    А вот Ирка – младшая – всегда знала, как получить то, что ей положено, а положено Ирине всегда было все. Абсолютно все. И ведь не рвала из рук, не жадничала – зато и подруг у нее всегда было столько, сколько хотела она сама – не исхитрялась. Нет. Все приходило к ней как-то само по себе, она только действие начинала и – получалось. После пятого класса захотела перейти в английскую школу. Сама пошла в лучшую в районе, куда по месту жительства попасть не могла, очаровала директора и была зачислена. А после – это уже восьмой класс был – так же перешла в математическую.

    — Зачем? — Спросила тогда Ольга. — Ты же чистый гуманитарий!

    — А там мальчики умные. — Вот такой ответ.

    В восемнадцать, на втором курсе университета, вышла замуж. Жених... Ну что сказать. Спортсмен, умница, восходящая надежда российской физики. Впрочем, не прошло и двух лет, как Кирилл и Ира жили уже в Германии, где Кирилл стал учиться в докторантуре, а Ирина завершала образование, но уже на немецком языке. И завершила, и нашла – можно подумать это так легко – работу в какой-то европейской организации в Брюгге. Немки о такой работе могли только мечтать, а она – без европейского гражданства, без связей и протекции – раз и в дамках!

    Ольга тогда только головой покачала, но, хотя и обидно было до слез, посоветовала Ирке, прилетевшей в Питер "пообщаться", от предложения отказаться. Кирилл-то ни в какое Брюгге поехать не мог, у него диссертация... планы, карьера.

    — А у меня? — Спросила Ирина. — Если любит, все бросит.

    Но, разумеется, не бросил. Трагедия? Отнюдь. Через полгода Ирина познакомилась в Брюсселе с молодым очаровательным еврократом. Александро ди Скоцци на итальянца – как представляла их Ольга – похож не был. Скорее на какого шведа-норвежца: золотистый блондин с правильными чертами лица и васильковыми глазами. Вы представляете себе, что это такое, если в комплекте идут метр девяносто два роста и атлетическое телосложение, довольно высокий интеллект – IQ конечно, не Иркины сто сорок три, но все-таки сто двадцать – образование и весьма перспективная работа. Ольга представляла. Теоретически. Но тут, мало того, что итальянец был по уши влюблен в Ирину, сама Ирка умудрилась влюбиться в него ничуть не меньше, чем была влюблена в свое время в Кирилла. И вот любовь-морковь, свадебное путешествие на Гавайские острова — Ольга даже позавидовала немного, но исключительно про себя – и... Дальше Ирина начала методично рожать детей, одновременно пописывая женские романы на немецком и русском языке. Мальчик – роман, девочка – два романа, еще одна девочка – еще две книжки, и так далее. В общем, пять детей, одиннадцать книг, и докторская по творчеству Магритта. А пока она занималась детьми и книгами, Александро делал карьеру. Два года в Брюсселе, два года – в Нью Йорке, год в Женеве, и вот теперь Вена.

    — Ты должна приехать к нам на Рождество.

    - Ирка, — решила отшутиться Ольга, у которой просто не было сейчас денег на такую поездку. — Я же православная...

    — Билет я тебе уже купила, — оборвала ее Ирина. — Получишь в аэропорту. Шенген у тебя до февраля – знаю. Жду.

    Так Ольга и попала на католическое рождество в Вену, ну а коли так, то уж из Вены в Прагу, куда собралась ее единственная и лучшая подруга — Таня, грех не подскочить. Что может быть романтичнее, чем встретить Новый Год в красивейшем городе Европы?

    — Облизываю. — Согласилась Ольга и посмотрела на сестру, полчаса обзванивавшую многочисленных своих друзей в поисках оказии. — И "на ком" же я еду?

    — Ты едешь на черном бронированном "Хаммере"! — Радостно выпалила сестра. — Один наш знакомый, вообще-то он, наверное, торгует наркотиками... Шучу! — Сразу же подняла вверх руки Ирина, увидев реакцию Ольги. — Не волнуйся, милая. Он торгует оружием... но на совершенно законных основаниях. Так вот, Федя едет в Прагу, и он... Нет-нет, приставать он к тебе не будет. Его подружке шестнадцать и она будет в машине.

    По-видимому, у Ольги снова изменилось лицо, потому что Ирина снова всплеснула руками и заявила:

    — Ну, хватит привередничать! Это его проблемы. Посадят за соблазнение несовершеннолетней, так его, а не тебя. Но ведь не посадят, адвокатов наймет, да и ляльке нравится!

(5)

    Грейс позвонила, когда уже объявили посадку на рейс Тель-Авив — Амстердам.

    – Hola, querido! — Сказала она, как только Олег ответил на вызов.

    — Ты, как всегда, вовремя, солнышко, я уже собирался отключить мобильник. — Говорить по-испански он мог, но не любил, особенно по телефону. Слишком большого напряжения это от него требовало.

    — Ты уже начал пить? — Вопрос был традиционный, ответ, впрочем, тоже.

    — Я еще не пересек границу, — бросил Ицкович свою реплику и заинтересованно посмотрел на короткую очередь, выстроившуюся на посадку.

    — Ах, да, я и забыла! — Хохотнула Грейси и задала следующий вопрос. — Ну, хоть девку-то ты себе уже присмотрел?

    — А ты? — Вопросом на вопрос ответил Ицкович.

    — Олег, ты в своем уме? — Кажется, сегодня ему таки удалось поймать жену впросак.

    — А что такое? — Как ни в чем, ни бывало "удивился" Олег.

    — Я женщинами не интересуюсь! — Отчеканила Грейси.

    — Я имел в виду, кабальеро! — Откровенно усмехнулся Олег. — Кабальеро ты себе уже подобрала?

    — Да, — улыбнулась Грейси. — Он высок, черноволос и черноглаз.

    — И зовут его Антонио Бандерос.

    — Нет, милый, его зовут дон Педро! Ну, а как выглядит твоя "зазноба". — "Зазноба" она сказала по-русски.

    — Она рыжая и зеленоглазая, — уверенно отрапортовал Олег, заметив в очереди рыжую девушку. Правда он не знал, была ли она и в самом деле зеленоглазой, но пропорции девичьего тела радовали глаз.