Владимир Бешанов - Год 1943 - «переломный»

• Название: Год 1943 - «переломный»
• Автор: Владимир Бешанов
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-27993-7

Новая книга популярного историка рассказывает о коренном переломе в ходе Великой Отечественной войны.

1943 год открыл для Красной Армии «эру победных салютов». Остались в прошлом панические отступления и танкобоязнь, перебои со связью и лобовые атаки без артподготовки. Не было больше абсолютного превосходства вражеской авиации и ежедневных выматывающих душу налетов пикирующих бомбардировщиков. Однако наша артиллерия по-прежнему била не столько по целям, сколько по площадям; взаимодействие между родами войск не было отработано, а людские потери оставались неоправданно высокими.

И все же стратегическая обстановка понемногу менялась в пользу Красной Армии, которая вместе с опытом обретала веру в победу. По свидетельству писателя-фронтовика Василя Быкова: «Война учила. Постепенно военные действия, особенно на низшем звене, стали обретать элемент разумности…»

Давшийся большой кровью опыт позволил в 1943 году одержать победы в сражениях за Сталинград, под Ржевом и на Курской дуге. Впереди были «десять сталинских ударов», изгнание врага за пределы СССР, освобождение Европы, штурм Берлина и окончательный разгром фашизма…

---

Однако в СССР любую теорию всегда проверяли на практике, потому с началом войны построили сотни транспортно-десантных (НКЛ-16) и боевых аэросаней, вооруженных одним танковым пулеметом ДТ на турели (НКЛ-26 и РФ-8), и свели их в отдельные батальоны по 30 машин. Транспортно-десантные аэросанные батальоны привлекали для перевозки лыжно-десантных частей, для подвоза действующим войскам боеприпасов, продовольствия, горюче-смазочных материалов, а также для эвакуации раненых с поля боя, для патрульной службы и службы связи в тылу своих войск. Кроме того, они могли буксировать и перевозить на огневые позиции пулеметы, минометы и 45-мм противотанковые орудия. Боевые батальоны действовали совместно с общевойсковыми частями, главным образом с лыжниками. В круг их задач входила разведка местности и противника, боевое охранение открытых флангов, патрульная служба по охране побережья озер и участков, не занятых советскими войсками, охрана командных пунктов и обеспечение связи. Во взаимодействии с лыжниками аэросанные отряды привлекались для преследования отступающего противника.

Естественно, использовать «снежные тачанки» можно было только зимой, на открытой малопересеченной местности, при достаточно глубоком снежном покрове, или на льду озер и рек. Летом они превращались в обузу для технических служб фронта, создавая проблемы с их хранением и транспортировкой.

«Идея создания этих батальонов, — сообщает Еременко, — была связана с представлением о большой подвижности и маневренности этих саней при наличии легкого вооружения (пулемет и автоматы). Предполагалось, что применение аэросаней для боевых действий в зимних условиях даст большой эффект, особенно в моральном отношении».

На самом деле оказалось, что «ящики с пропеллером» являются легкой добычей для вражеской авиации, чрезвычайно уязвимы для любого вида огня, постоянно ломаются, их проходимость совершенно недостаточна даже в зимних условиях, а также подтвердилось, что сильным шумом мотора «нагнать страху» можно только на самого Еременко, а на немцев — нереально. Чудо-оружие не сработало: «На поверку оказалось, что аэросани не могли удовлетворить требованиям, предъявляемым к боевым машинам. Они были уязвимы для вражеского огня и ненадежны даже как средство передвижения, так как были весьма капризными и чувствительными к переменам погоды. Аэросанные батальоны, будучи плохо управляемыми подразделениями, не имели ни надежной подвижности, ни маневренности, а значит, и боеспособности. Таким образом, создание аэросанных батальонов, к сожалению, оказалось пустой затеей, вызвавшей лишнюю затрату средств».

Отметим, что аэросани все-таки иногда себя оправдывали, будучи применены в должном месте должным образом, например, их использовали на Ладожском озере для транспортировки грузов по Дороге жизни и охраны ледовой трассы, внезапных рейдов в тыл противника. Но зачем же микроскопом гвозди забивать?

24 января немцы атаковали станицу Манычскую, но неудачно. На следующий день генерал Балк, введя советское командование в заблуждение имитацией ложной атаки, выбил русские бригады с плацдарма и отбросил их за Маныч. 26 января Ротмистров в боевом донесении на имя командующего 2-й гвардейской армией сообщил, что в 5-м гвардейском механизированном корпусе осталось 7 танков и 7 противотанковых орудий, погибли либо получили ранения все командиры бригад, число «активных штыков» сократилось до 2200 человек. 2-й гвардейский мехкорпус имел на ходу 8 танков, 3-й танковый — 14 танков. Вывод: части механизированной группы, столкнувшиеся с превосходящими силами противника и понесшие большие потери, к активным боевым действиям более неспособны.

Интересно, что немецкая 11-я танковая дивизия, почти два месяца не выходившая из боев, нанесла поражение на реке Чир советским 1-му танковому и 3-му механизированному корпусам, разбила в Тацинской 24-й танковый корпус, изрядно потрепала на северном берегу Дона 2-й гвардейский механизированный корпус, заставила бежать с манычского плацдарма соединения 3-го гвардейского танкового корпуса и осталась вполне боеспособной и даже с «превосходящей силами».

«В течение нескольких недель дивизия каждую ночь совершала марши, — пишет генерал Балк, — перед рассветом всегда оказываясь в наиболее уязвимом для противника месте и нанося удар за час до наступления русских. Эта тактика требовала от войск невероятного напряжения, но зато у нас было мало потерь, потому что мы всегда достигали полной внезапности. В дивизии считалось аксиомой, что «ночные марши сохраняют жизнь», но справедливость требует отметить, что никто в то время не мог бы вам толком сказать, когда же спали наши солдаты… В бою командир дивизии находился в передовых подразделениях, действующих на направлении главного удара; в полках он бывал по несколько раз в день. Штаб дивизии размещался недалеко в тылу и не менял своего расположения в ходе боевых действий. Здесь собирались и обрабатывались все полученные данные, отсюда руководили снабжением частей и направлялись подкрепления. Связь между командиром дивизии и его штабом поддерживалась по радио и только в редких случаях по телефону… Ведение боевых действий на реке Чир облегчалось тем, что командование 5-й танковой армии русских бросало в бой корпуса, не согласовав по времени их действий и не организовав взаимодействие между многочисленными стрелковыми дивизиями. Таким образом, 11-я танковая дивизия имела возможность наносить удары поочередно то по одному, то по другому корпусу. В конце концов наступательная сила 5-й танковой армии была ослаблена до такой степени, что 11-я дивизия смогла совершить отход и начать подобные же действия против другой русской танковой армии».

Несомненно, немецкие танковые командиры действовали более эффективно, чем советские, а конкретно генерала Балка западный историк величает «полководцем калибра Роммеля».

Все дальнейшие усилия Южного фронта по овладению Ростовом и Батайском и перехвату путей отхода северокавказской группировки немцев на восток к желаемому результату не привели.

Манштейн, маневрируя и нанося ответные удары, все-таки устоял. Армии Еременко в январе продвинулись на 150–200 километров, но так и не смогли закупорить ростовскую «горловину».

Так же как Северной группе Закавказского фронта не удалось «сковать» и «прижать» 1-ю танковую армию Макензена.

НА КАВКАЗЕ

Здесь, согласно штабной задумке, Северная группа генерала Масленникова наносила главный удар на своем правом фланге силами 44-й армии генерал-майора В.А. Хоменко (271, 347, 51, 416, 414, 320, 409, 223-я дивизии, 43, 356, 157-я стрелковые бригады) и 58-й армии генерал-лейтенанта К.С. Мельника (417, 337, 89, 317-я стрелковые дивизии, 155, 60, 9-я стрелковые бригады) в направлении на Моздок. Одновременно 4-й Кубанский и 5-й Донской гвардейские кавалерийские корпуса, наступая еще правее на Прохладный и Воронцово-Александровское, должны были выйти на неприятельские тылы и захватить переправы через реку Кума. 9-й армии генерал-майора К.А. Коротеева (11-й стрелковый корпус, 276, 389-я дивизии, 8, 9, 10-я гвардейские стрелковые бригады) и 37-й армии генерал-майора П.М. Козлова (2-я гвардейская, 295, 351-я стрелковые дивизии) ставилась задача освободить Нальчик. После уничтожения моздокской группировки должно было последовать всеобщее наступление с целью недопущения отхода врага на новый оборонительный рубеж и окончательного разгрома 1-й танковой армии, в которой, напомним, насчитывалось две танковые и четыре пехотные дивизии.

Немцы не стали ждать, когда кавказская мышеловка захлопнется, и в новогоднюю ночь, прикрывшись арьергардами, начали поэтапный отвод своих войск от Терека в общем направлении на Ворошиловск. Результатом этого маневра должно было стать смыкание флангов 1-й и 4-й танковых армий в Манычской долине и создание сплошной линии фронта.

1 января боевая группа «Юнгшульц» оставила Элисту и присоединилась к отходящим частям 3-й танковой дивизии генерал-майора Вестхофена. На первый промежуточный рубеж, проходивший по линии реки Кумы, армия отступила в полном порядке и совершенно беспрепятственно. За дивизионными колоннами тянулись обозы беженцев-калмыков, казаков и «лиц кавказской национальности». Егеря генерала Конрада оставили Приэльбрусье.

Только на третий день генерал Масленников обнаружил, что основные силы противника покинули занимаемые позиции, и попытался организовать победоносное преследование. Однако, едва сдвинувшись с места, «преследователи» превратились в неорганизованную и неуправляемую вооруженную толпу.

«Преследование отходящего противника началось недостаточно организованно и с опозданием, — сообщает генерал армии С.М. Штеменко, в то время исполнявший обязанности заместителя начальника Оперативного управления Генштаба. — Средства связи оказались не подготовленными к наступательным действиям. В итоге уже в первый день преследования части перемешались. Штабы не знали точного положения и состояния своих войск (естественно, что эти штабы могли знать о положении противника? — В.Б.). 58-я армия отстала от соседей и оказалась как бы во втором эшелоне. 5-й гвардейский Донской корпус и танки не смогли опередить пехоту (!). Командование фронта пыталось навести порядок, но без особого успеха».