Кеннет Макси - Вторжение, которого не было

• Название: Вторжение, которого не было
• Автор: Кеннет Макси
• Издательство: АСТ, Terra Fantastica
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-003163-7, 5-7921-0346-1

История не знает сослагательного наклонения. Но это вовсе не отменяет столь популярные сейчас исследования на тему: “Что было бы, если бы?..” Что было бы, если бы Гитлер осуществил вторжение в Англию? Что было бы, если бы в августе 41-го он бросил все свои силы на захват Москвы? История Второй мировой войны содержит бесчисленное множество подобных “развилок”, и их исследование — вовсе не никчемное любопытство. Анализируя прошлое, мы созидаем настоящее и изменяем будущее. “Альтернативы” — это не учебник с правильными или неправильными рецептами лечения уже отошедшей в прошлое болезни. Это — вызов к размышлению “о времени и о себе”.

Так что произошло бы, если бы Гитлер осуществил операцию “Морской лев” и напал на Англию? Авторы этой книги приводят тщательную реконструкцию “вторжения, которого не было”.

---

Буш верно предположил, что англичане ожидают от него “правильной осады”. По их мнению, немецкие войска должны были на широком фронте войти в соприкосновение с “Линией Генерального штаба”, выбрать для прорыва один или два сектора, сконцентрировать против них превосходящие силы и лишь затем нанести удар. Такой образ действий был обычной военной практикой. Именно поэтому Буш решил отказаться от данной схемы и прорвать оборонительную позицию малыми силами.

К этому времени немецкие авангарды начали выдвигаться за Кренбрук. Порт Рай еще не был захвачен, но, когда он будет взят, это не принесет немцам большой пользы, Седьмой корпус не мог присоединиться к 16-й армии за один день, но 35-я пехотная дивизия уже высаживалась в Менстоуне (и частично в Детлинге, прямо под носом у врага), поэтому оказалось возможным с ходу прорвать “Линию Генерального штаба”. В мае Буш скептически отнесся к предложению Гудериана осуществить подобную операцию на Маасе и даже какое-то время гордился тем, что осудил “эту авантюру”. Теперь же он старался подражать “шедевру воинского мастерства и неожиданности”.

Именно неожиданность, связанная с обманом противника, была главной составляющей плана Буша. Командующий 16-й армией стремился не только утаить от Айронсайда направление главного удара, но и заставить его полностью довериться ложным сведениям о “неизбежной немецкой атаке в районе Бесингстоука”. Чтобы отвлечь внимание бесчисленных информаторов среди враждебного населения, Буш решил не вводить войска в окрестности Мэдстоуна. Он укрыл танки немного западнее, чтобы создать иллюзию подготовки к атаке Ротхема. Буш охотно бы начал наступление уже 20 июля, но к этому времени 35-я дивизия не успевала выйти на позиции. Поэтому он согласился подождать один день, тем более что 21-го числа ожидалось прибытие 7-й танковой дивизии. Неожиданный маневр этим подвижным соединением, без сомнения, запутает противника![406]

Линия фронта — Мэдстоун

Если бы в июле 1940 года британская армия была подготовлена к быстрым и активным действиям, она легко бы разбила немцев. К 21 июля можно было укрепить “Линию Генерального штаба” пехотными дивизиями, стянуть к ней до 80 процентов полевой артиллерии и, по крайней мере, пятьдесят противотанковых орудий (что составляло четверть всех существующих[407]). Увы, англичане всегда запаздывали. Сражение застало пехотные дивизии в движении.

Лишь 2-я бронетанковая дивизия была готова к бою. В ее состав входили слабые легкие танки, несколько тяжелых танков, оставшихся от 1-й бронетанковой дивизии, и новые танки “валлентайн” из 7-го полка, срочно доставленные из Шотландии.

Пауза, сделанная Бушем перед нападением на Мэдстоун, дала англичанам неоценимую передышку, а приближение кораблей Соммервилла встревожило Редера. Однако немецкая армия продолжала расширять плацдарм — как по фронту, овладевая новыми и новыми пунктами на побережье, так и в глубину. Уже становилось очевидным, что присутствие соединения “Н” в Па-де-Кале не поможет ни вытеснить врага с английской территории, ни помешать ему атаковать “Линию Генерального штаба”. Самым пугающим было продвижение немецких патрулей на запад от реки Медуэй у Гиллингхема до Севеноукса и Гастингса. Немецкая армия казалась огромной и неуязвимой.

“Мирное наступление”

На совещании 19 июля Гитлер и Геринг находились в состоянии эйфории. Они решили, что настало время подорвать сопротивление Британии жестоким террором и мощным психологическим давлением. Министру пропаганды Рейха, доктору Геббельсу, было приказано передать по радио “обращение к разуму” англичан и[408] призвать их в интересах мирного населения “закончить неравную борьбу”. Иоахиму фон Риббентропу предписывалось подготовить мирные предложения и через нейтральные страны передать их правительству Великобритании. Тем временем “Люфтваффе” и вермахт, при поддержке абвера, должны были еще раз подчеркнуть всю беспомощность правительства Черчилля защитить хотя бы Лондон.

Лишь небольшая часть немецких бомбардировщиков была направлена против кораблей Соммервилла. Все остальные силы во изменение предыдущей политики атаковали вражеские шоссе и железные дороги в пределах линий Лондонского метро.

На плацдарм было доставлено “специальное подразделение 800”, принадлежащее абверу. Эти части, укомплектованные военнослужащими, знающими английский язык и одетыми в английскую военную форму, должны были действовать в авангарде главных сил, сея в рядах противника неуверенность и панику.

Лондон в огне

Хотя бомбардировка Лондона давно ожидалась англичанами (они понимали политическую подоплеку ударов “Люфтваффе” по населенным пунктам), оборона столицы была очень слабой и сводилась, по существу, к двум эскадрильям истребителей. Остатки RAF попытались перехватить вражескую армаду над пригородами, но это не возымело результата, равно как и истерический огонь зенитных орудий. Немецкие бомбардировщики старались поразить узловые железнодорожные станции, мосты и другие военные объекты, но большая часть бомб падала на жилые районы, принося обширные разрушения и убивая людей. За злостью, ужасом и паникой последовало навсегда укоренившееся чувство ненависти к немцам. Гром войны, прежде доносившийся издалека, теперь гремел у лондонцев над головой. Подавляющее большинство жителей осталось в городе с намерением выстоять, запуганное меньшинство обратилось в бегство. Некоторые говорили, что страна стоит на пороге гибели.

Появление диверсионных отрядов, уничтожающих силовые установки и мосты и нападающих из засады на отдельных прохожих, удвоило ощущение тревоги и уныния в сельской местности. Слухи, питающиеся немецкой радиопропагандой, говорили о том,[409] что немцы уже высадили на английскую землю огромную массу войск, что они контролируют территорию между Селси-Билл и Бичи-Хедом и между Саутендом-он-Си и Фолкстоуном.

Диверсанты наносили мало материального вреда (многие из них были быстро схвачены), но моральное их воздействие было ошеломляющим. К тому же они стимулировали и усердие не по разуму офицеров армии и дружинников на дорожных блокпостах, а это затрудняло передвижение по шоссе и нередко приводило к арестам невиновных англичан.

В новых условиях геббельсовские предложения о перемирии были услышаны с большей готовностью, чем раньше. Люди оказались перед выбором: продолжать сопротивляться, невзирая на смерть, страдания и разруху, или тихо сдаться врагу и использовать эту ситуацию наилучшим образом. Правительство все еще оставалось непоколебимым, как и военные, большая часть которых “кипела” от злости, и вовсе не собирались сдаваться, но мирные жители утрачивали веру в победу. Чувство бессилия удерживало большинство из них от активного сопротивления. Когда приходили немцы, желание сражаться или бежать отпадало, и люди просто старались выжить — там, где их застало вторжение.

Постепенно разгорались боевые действия на “Линии Генерального штаба”. Английские войска встретили врага с непреклонной решимостью отразить любую атаку по всей линии фронта. Немецкие авангарды пришли к выводу, что прорваться через эту преграду будет очень сложно. Поэтому, пока вермахт занимался сугубо “техническими” задачами, Шестая горнострелковая дивизия очистила от англичан Айл-оф-Тенет, после 48-часовой тяжелой борьбы взяла в плен остатки гарнизона Дила и 198-й бригады. 17-я пехотная дивизия, поддержанная небольшим количеством танков, разбила 45-ю дивизию (лишенную артиллерии ПТО) и вместе с 7-й воздушно-десантной дивизией вошла в Сассекс. Но в остальных районах немцы лишь ознакомились с “Линией Генерального штаба”, а англичане остались “при своих”.

Битва при Мэдстоуне

35-й пехотной дивизии была поставлена задача атаковать противника в излучине реки Медуэй. Здесь, на узком участке, были[410] собраны вся дивизионная артиллерия и минометы. После первоначального успеха к сражению должна была присоединиться 9-я танковая дивизия. Самолетам Кессельринга было приказано бомбить прямоугольник в три мили шириной и четыре мили длиной, полностью простреливающийся немцами.

Начиная с вечера 20 июля, бомбардировщики приступили к изоляции этой территории. Они также атаковали позиции британских орудий. Ночью отряды пехотинцев пересекли реку и направились к Оуквуд-Парку. При встрече с новозеландскими войсками разразилась свирепая рукопашная схватка. Немцы были отброшены за реку, но не уничтожены; стрелки удерживали небольшой плацдарм.

С утра пикирующие бомбардировщики перешли к точечным ударам по английским орудиям. В ответ они были атакованы истребителями, вызванными с севера (один из пилотов назвал это “прощальным жестом”). Представление было запоминающимся. “Штука” были застигнуты врасплох; немцы потеряли несколько самолетов до того, как на помощь прибыли “мессершмитты” и возвратили потерянное господство в воздухе.