Кеннет Макси - Вторжение, которого не было

• Название: Вторжение, которого не было
• Автор: Кеннет Макси
• Издательство: АСТ, Terra Fantastica
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-003163-7, 5-7921-0346-1

История не знает сослагательного наклонения. Но это вовсе не отменяет столь популярные сейчас исследования на тему: “Что было бы, если бы?..” Что было бы, если бы Гитлер осуществил вторжение в Англию? Что было бы, если бы в августе 41-го он бросил все свои силы на захват Москвы? История Второй мировой войны содержит бесчисленное множество подобных “развилок”, и их исследование — вовсе не никчемное любопытство. Анализируя прошлое, мы созидаем настоящее и изменяем будущее. “Альтернативы” — это не учебник с правильными или неправильными рецептами лечения уже отошедшей в прошлое болезни. Это — вызов к размышлению “о времени и о себе”.

Так что произошло бы, если бы Гитлер осуществил операцию “Морской лев” и напал на Англию? Авторы этой книги приводят тщательную реконструкцию “вторжения, которого не было”.

---

Предыдущим вечером Кессельринг, изучая вместе со своим штабом сообщения с мест сражений, обнаружил, что сопротивление врага не ослабевало, а соотношение потерь изменилось в пользу англичан. Немецкие эскадрильи все чаще оказывались захваченными врасплох над морем. Мартини, глава разведывательной службы “Люфтваффе”, приписал это успехам радарного обнаружения. Местоположение большинства радарных станций ему было известно, и теперь он просил уничтожить их. Ешоннек поручил сделать это Кессельрингу, когда[239] тот будет готов со своими “орлами”. Атаковать радары было решено 8 июля — за день до начала “воздушного блица”.

Разведывательные операции, проведенные 7 и 8, были явным свидетельством приближающегося “взрыва”. “Люфтваффе” совершили 200 вылетов к Южной и Восточной Англии. В дневное время британскую территорию обстреливали и бомбили. Наиболее важными событиями стали удары по радарным станциям в Коньюдене, Дюнкерке (рядом с Ширнессом), Рае и Певенси, произведенные элитными частями “Люфтваффе”[240]. Использовались Bf.109 и Bf.110, способные поражать точечные цели. Атаки были внезапными и почти не встречали сопротивления; пилоты действовали с исключительной точностью. После девяти утра 8 июля лишь одна станция — Дюнкеркская — продолжала работать. Через несколько часов последовал удар по станции Вентнора, которая вышла из строя на три последующие дня.

Конечно, через какое-то время часть станций удалось заставить работать. Однако в английской системе раннего обнаружения образовались дыры, что и требовалось Шперле и Кессельрингу.

Под прикрытием истребителей немецкие высотные и пикирующие бомбардировщики атаковали корабли в эстуарии Темзы, у Портленда и Портсмута. В это же время Ju.88 бомбили аэродромы Лимпна и Хоукинга. Самолетам удалось подобраться к ним совершенно незамеченными (и вовсе не из-за радаров). В результате удара с воздуха были не только уничтожены все аэродромные сооружения, но и сожжено несколько истребителей в ангарах. Оба аэродрома вышли из строя, воронки от бомб еще долгое время будут мешать самолетам взлетать и садиться.

Упомянутые атаки, какими бы разрушительными они ни казались, не шли ни в какое сравнение с нападением на Мэнстон, которое состоялось три часа спустя. Английские самолеты в тот момент либо находились на земле, либо собирались взлетать. Можно считать чудом из чудес, что под огнем элитной 210-й эскадрильи[241][242] “Люфтваффе” был уничтожен только один “бленхейм” и повреждено несколько “спитфайров”. Ущерб, нанесенный зданиям и персоналу, оказался огромным.

Аэродром в Мэнстоне будет атакован еще много раз. Сохранились документы, подтверждающие, что он, а также аэродромы Лимпна и Хоукинга 8 и 9 июля были полностью или частично выведены из строя.

Воздушное сражение 8 июля принесло много жертв:

Истребители

RAF 31

19 пилотов убиты, ранены или пропали без вести

“Люфтваффе” 27

18 пилотов убиты, ранены или пропали без вести

Бомбардировщики

RAF16

“Люфтваффе” 21

Пропорционально, это соотношение было полностью в пользу немцев. Вызывали тревогу (причем у обеих сторон) результаты налета на радарные станции. Поскольку часть установок удалось быстро вновь ввести в строй, немецкое командование решило, что они очень хорошо защищены, и не включило их в список приоритетов для “Дня Орла”. Это решение выглядело довольно странным, если учесть, что радарные станции представляли собой основу эффективной работы Истребительною командования.

Немецкий план, целью которого был ошеломляющий удар по RAF, содержал много не относящихся к делу целей. (Например, удары по верфям были пустой тратой сил.) Многие атакованные аэродромы не имели непосредственного отношения к действиям истребителей, но это можно отнести на счет плохой разведки. С[244] другой стороны, атаки на Мэнстон, Лимпн и Хоукинг, которые все входили в сеть Истребительного командования, не получили в последующие дни должного развития.

“День Орла” — 9 июля

Утром 9 июля на дисплеях операторов Истребительного командования появились три отдельные группы немецких самолетов. Первоначально сложилось впечатление, что левый фланг готовится к удару по Восточному Кенту, но он продолжал двигаться на север, по направлению к Лондону. Центральная группа прошла над Богнором, и на мгновение возникло опасение, что целью налета может быть база истребителей в Тангмире; вместо этого самолеты также двинулись вглубь страны, направляясь, как оказалось, к базе Одихем Королевских ВВС и к центру управления в Фарнборо. Тем временем у Портленда авиакорпус “Штука” намеревался атаковать корабли, дабы отвлечь на себя истребители противника.

Только атака на востоке принесла определенные результаты. Семьдесят четыре самолета Do.17 из второго авиакорпуса, встретив слабое сопротивление, под прикрытием облаков пробились к своим целям на аэродроме Истчерча. Бомбардировщики нанесли повреждения центру управления полетами, ангарам и складам боеприпасов, уничтожили “спитфайр” и пять “бленхеймов”. До конца дня этот аэродром, на котором базировались две эскадрильи истребителей, не функционировал[245].

Удару с воздуха был подвергнут Ширнесс (и, в частности, сторожевые корабли в гавани), но бомбардировочная эскадрилья потеряла эскорт, и была застигнута врасплох английскими истребителями. В результате она потеряла пять Do.17, столько же бомбардировщиков были серьезно повреждены.

Рисунок воздушного наступления потерял четкость. Несколько Ju.88 из пятьдесят четвертого авиаполка прорвались к Одихему, но[246] не смогли нанести больших повреждений. Возвращаясь, они сбросили бомбы на Тангмирский аэродром{7}

Настроение Гитлера эта информация, понятно, не улучшила, но Редеру (к великому удивлению командующего “Кригсмарине”) помог Геринг. Незадолго до совещания рейхсмаршал с пониманием выслушал объяснения Ешоннека относительно прогноза погоды и согласился, что в такую погоду, которая предсказывалась метеорологами, пилоты транспортных самолетов не найдут свои цели, в результате чего все наступление с воздуха может закончиться катастрофически. Геринг говорил по телефону с Кессельрингом и услышал от него, что предоставление лишних 24 часов “Люфтваффе”, для восстановления сил, закрепления успехов предыдущего дня и разрушения оборонительных сооружений в районе высадки (которым до сих пор почти не уделялось внимания), будет встречено командованием Второго воздушного флота “более чем тепло”. Фактически Кессельринг заявил, что, если кого-то интересует его мнение, он в любом случае будет просить об отсрочке[247]. Низкие результаты, достигнутые во время самого “Дня Орла”, задержали реализацию программы воздушного наступления,[248] как минимум, на 24 часа, о чем он уже предупредил Геринга 10 июля...

Итак, Геринг принял сторону Редера и попросил, чтобы “День Звезды” был отложен до 14 числа.

Их объединенная точка зрения произвела впечатление на Гитлера. Он спросил Йодля о возможных последствиях отсрочки и получил подробное объяснение от генерала Варлимонта, который составлял диспозицию Вторжения[249].

Прежде всего, следовало немедленно приостановить посадку войск на суда и по возможности рассредоточить корабли охранения. Конечно, такой шаг был небезопасным: люди и корабли оставались беззащитными перед угрозой вражеских налетов и обстрелов. Тем не менее, Варлимонт заявил, что отсрочка на один день могла благоприятно отразиться на ходе боевых действий после высадки. 14 июля войска подойдут к берегу вскоре после появления первых солнечных лучей и за полтора часа до наивысшей точки прилива; приливное течение в этот момент будет самым слабым (не более одного узла), поэтому преодоление полосы прибоя не составит большого труда. Таким образом, солдатам придется пройти по берегу совсем небольшое расстояние, тем более, что берег, особенно в Хайте, был достаточно крутым. Кроме того, 14 июля график движения высадочных средств лучше согласовывался со временем авиадесантной операции.

Как и ожидалось, фон Браухич выражал сомнения; он не видел необходимости подвергать своих солдат прицельному огню на кромке воды. Редер, в свою очередь, поддержал Варлимонта.

“Итак, — объявил Гитлер, — „День S” откладывается на 24 часа и пройдет по первоначальному расписанию 14, в зависимости от представленного нам завтра благоприятного прогноза погоды на этот день”.

Никто так и не спросил о том, что произойдет с планом и вторжением, если прогноз все еше будет неблагоприятным.[250]

День четвертый — 12 июля

Давая оценку последствий отсрочки операции, Варлимонт не учел резкого усиления радиообмена[251]. Не было ни одной, даже самой отдаленной командной инстанции, которая не нуждалась бы в оповещении. В результате, утром 12 июля британские слркбы разведки получили информацию о значительном увеличении всех видов переговоров в Бельгии и Франции; в радиопереговорах назойливо покорялись одни и те же кодированные фразы. В переводах “Ультры” также начали появляться слова и словосочетания, которых раньше не было или которые встречались редко. Фоторазведка зафиксировала мелкие, но значимые изменения дислокации судов в портах, из которых должно было начаться вторжение. На близость немецкого наступления указывало и изменение рисунка налетов “Люфтваффе”. В полдень, когда Кессельринг и Шперле направляли все свои силы на атаку побережья Англии, ВВС Великобритании совершили три особых и чрезвычайно опасных полета средь бела дня с целью сфотографировать порты Ла-Манша. Самолеты пролетели сквозь сплошную стену заградительного зенитного огня, на отходе их атаковали “мессершмитты”. Вернулся только один разведчик, сильно поврежденный, с двумя ранеными членами экипажа. На снятых им фотографиях было отчетливо видно, что часть немецкого флота, предназначенного для прикрытия вторжения, уже прибыла и готова к боевым действиям даже без участия тяжелых кораблей. Кроме того, рядом или внутри доков было замечено необычное количество боевой техники. Если вторжение не начнется сегодня, доложили Черчиллю, его следует ожидать в пределах следующих сорока восьми или семидесяти двух часов. Тем не менее, сигнал “Кромвель” передан не был — по мнению руководителей армии, пока еше не было достаточных оснований поднимать всю нацию по сигналу боевой тревоги.