И Намор - В третью стражу [СИ]

• Название: В третью стражу [СИ]
• Автор: И Намор
• Жанр: Альтернативная история

Авантюрно-приключенческий женско-мужской роман с элементами АИ и боевика о "попаданцах-вселенцах".

(Из попытки дать определение жанра произведения одним из соавторов на одном из литературных форумов в сети). Прим. Один из соавторов Макс Мах

Текст взят с Самиздат Версия 29.06.10 Сайт http://zhurnal.lib.ru/n/namor_i_a/

---

   

    13.02.36 10.23

    - А вот и наш друг.- Ольга сказала это настолько спокойно, что Виктор даже головой покрутил, но, разумеется, мысленно. А она... То ли, и в самом деле, нервы у нее железные, то ли актриса такая, что в образе даже о страхе забывает. Иди, знай, что да как! Но с другой стороны, не психует, не мандражирует, за одно это ей спасибо полагается. Любая другая уже головой об стену в истерике билась бы. А этой все нипочем.

    "Неординарная женщина... Есть женщины в замках альпийских! - О! Почти Некрасов" - нервно ухмыльнулся Федорчук.

    А между тем, месье Рур раскурил трубку, подошел к краю тротуара лихорадочно высматривая такси. Но, как назло, машин на улице было мало, и ничего похожего в поле зрения не попадало. Во всяком случае, вот так вот, сразу. Виктор оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как отъезжает от тротуара коричневый "Барре" Сергеичева.

    - Такси! - Крикнул журналист и помахал в воздухе длинным черным зонтиком. - Такси!

    - Будет тебе такси, только не голоси! - По-немецки сказала Ольга и закурила, глядя, как подкатывает к клиенту загримированный черт знает под кого и уже совершенно не похожий на себя Степан.

    - Тебе его не жаль? - Спросил Виктор, аккуратно трогая угнанный накануне Олегом шестицилиндровый "Делаэ 135".

    - Ты знаешь, Витя, - по-русски ответила Ольга. - Я вчера встретила на улице Дали и Магритта[154].

    - Того самого? Сальвадора? - Виктор увидел темный Ситроен "Traction Avant", пристроившийся за такси "Сергеичева" и одобрительно кивнул. Ну что ж, никто ведь и не считал товарищей чекистов дураками. Ведут клиента. Причем ведут издали, чтобы заметить хвост, если и когда он вдруг возникнет у приятеля товарища Маршала. Но они такой вариант, к счастью, предусмотрели, и Виктор держался "очень позади", но и Матвеев следил, чтобы его ненароком не потеряли.

    - Того самого? - Спросил Федорчук.

    - Да.

    - Круто! А Магритт? Фамилия знакомая, но вспомнить...

    - Он художник сюрреалист такого же уровня, что и Дали, а, может быть, и выше. Дело вкуса.

    - Ага. - Сказал Виктор, чтобы что-нибудь сказать. - А ты его, стало быть, в лицо знаешь.

    - Моя сестра защитила диссертацию на тему "Магический реализм Магритта и движение Сюрреализма", а я ее редактировала.

    - И к чему ты его вдруг вспомнила? - Вот тут и сомнений быть не могло. Наверняка, этот Магритт не просто так к разговору приплелся.

    - Он прожил в оккупированной Бельгии всю войну. - Ольга выбросила окурок в окно. Голос у нее был ровный, но Виктор уже понял, что сейчас услышит. - Страдал ужасно. Даже краски стал использовать более темные.

    - Тоже позиция. - Не стал спорить Виктор.

    На самом деле это было крайне больное место во всей их эскападе. Что есть минимальное зло, необходимое и достаточное для создания некоего гипотетического Добра, и в то же время простительное перед ликом божьим? Ольга права. Этот Магритт - будь он трижды гений - жил при немцах и не тужил. То есть, тужил, разумеется, и, наверное, конфет своим детям купить не мог, но в то же самое время его, Виктора Федорчука, родные умирали от голода в блокадном Ленинграде. Виноват ли в этом Магритт? Виноваты ли украинские родственники Федорчука, пережившие в селах Полтавщины оккупацию, что другие его родственники гибли в боях или от истощения? Нет, наверное. Однако сейчас перед ним самим - перед ним, перед Олегом, Ольгой, Степаном, перед всеми ними - стоял выбор: смерть нескольких французов и какого-то числа советских военных и чекистов или... А вот в этом "или" была заключена вторая большая проблема. Знай они наверняка, что все это не напрасно, было бы куда как легче. На душе, на совести, на сердце... Но ведь и не делать ничего нельзя, иначе зачем всё?. Вот и думай. Головой.

   

    13.02.36 10.42

    Волей-неволей, а приходилось петлять и нарезать круги. Клиент всегда прав, не так ли? Так, и Матвеев, изображавший сейчас Сергеичева выполнял распоряжения Реми Рура, которого, видно, кто-то успел научить, что и как делать, по пути на рандеву с таким другом военной молодости. Они "добежали" до Сены, перебрались в Сите и, затем, по мосту Petit Pont на Rue Sain-Jacques, где месье Фервак приказал свернуть налево на Rue Dante...

    "Что случилось на улице Данте?[155]" - Но, сколько Матвеев ни ломал над этим голову, ничего вразумительного вспомнить не смог. Однако ощущение, что ответ вертится на языке, не проходило.

    "Пся крев!"

    - Направо, пожалуйста. - Попросил пассажир, и Степан свернул на Rue Domat.

    "Курвин сын!"

    В зеркале заднего вида в очередной раз мелькнуло чекистское авто - Матвеев давно уже не сомневался, что это энкавэдэшники. Но это-то как раз было понятно и принималось в расчет. Важнее было не "потерять" Витю и Олю, но и их автомобиль только что мелькнул на пределе видимости.

   

    13.02.36 10.45

    Старший лейтенант госбезопасности[156] Борис Саулович Вул появился на Rue Maitre Albert еще в девятом часу утра. Прогулялся по четной стороне улицы, оставаясь все время в тени деревьев, без спешки выкурил сигарету, стоя на пересечении Maitre Albert и Lagrange, перекинулся несколькими скупыми репликами с сотрудником Торгпредства, сидевшим еще с ночи в машине, припаркованной около тридцать первого дома, и, наконец, устроился в brasserie[157] , из окна которого видна часть улицы и вход в кафе "Веплер". Там посетителей пока не было, кафе начинало работать только в одиннадцать, но два кандидата на кофе с круасанами уже слонялись в разных концах улицы, терпеливо дожидаясь открытия. И оба, уверенно можно предположить, - сотрудники французской контрразведки.

    В пивной было пусто, Борис Саулович сел за столик у окна и, когда официант спросил, подать ли ему пива, заказал distinguе - большую стеклянную литровую кружку - и картофельный салат. Не будешь же сидеть в пивной целый час или два и делать вид, что не замечаешь недоуменных взглядов официанта? Вул закурил, стараясь держать весь стометровый отрезок улицы в зоне внимания, и отхлебнул из кружки. Пиво оказалось очень холодным, и пить его было необыкновенно приятно, хотя казалось бы, какое пиво зимой?

    "Но разве же это зима?" - Борис Саулович затянулся и сделал еще один аккуратный глоток. Спешить-то было некуда, а больше одного литра он себе позволить не может. Здесь и сейчас не может, а так ... Вул вырос в Горловке, там же еще до революции успел поработать в шахте, пока не случилось чуда, и старый Нахум Берг не взял его в ученики. Через год молодой кузнец стал одним из самых опасных в городе уличных бойцов. И выпить мог много. Даже сейчас, в сорок лет и с порченным пулей легким. Разумеется, не на посту...

    Картофельный салат был хорош, приправлен уксусом и красным перцем, а оливковое масло вообще превосходно. Не забывая поглядывать в окно, он посыпал салат еще и черным перцем, и обмакнул кусок белого хлеба в оливковое масло.

   

    13.02.36 11.03

    К кафе подъехало такси. Остановилось у тротуара. Борис Саулович напрягся, но все оказалось до обыденного просто. Заминка - пассажир в серой фетровой шляпе расплачивается с таксистом - и Фервак выходит из авто, а "Барре" трогает и медленно отъезжает, удаляясь от входа в кафе и оглядывающегося по сторонам журналиста. Его Вул знал в лицо, так как сам же и нашел по "просьбе" Маршала и пригласил от лица старого друга на эту встречу.

    "Ну, что же ты застрял! Не торчи, как...! Входи!"

    Но Фервак все стоит, как мишень на стрельбище, крутит башкой в шляпе с широкими полями, пускает из трубки клубы сизого неохотно тающего в прохладном воздухе дыма, а по улице проезжают автомобили. Немного, но достаточно, чтобы сжечь последние нервы у человека, отвечающего за создание периметра. Грузовик с каким-то бочками, коричневая "Бенова", черный "Мерседес-Бенц", "Делаэ"... Но "Делаэ" неожиданно - резкий визг тормозов - как вкопанный останавливается всего в нескольких домах от кафе и из него выходит какой-то неуклюжий паренек в топорщащихся - "Да, что же у него там поддето?!" - брезентовых штанах, куртке из толстого сукна и шерстяной вязаной шапочке, скрывающей волосы и лоб. Почему Вул подумал, что это молодой парень? Почудилось что-то немужское в этом очкарике с брезентовым рюкзаком на плечах и футляром для какой-то большой трубы в руках.

    "Не меньше метра..."

    Парень помахал рукой шоферу и, перейдя улицу, скрылся с глаз, а "Делаэ" поехал дальше и вскоре свернул в переулок.

    Вул вернулся взлядом к месту где стоял Рур, но того на улице уже не было.

   

    13.02.36 11.05

    Ольга пересекла улицу и, покачивая футляром - почти шесть кило, между прочим - вошла в подъезд дома, стоящего чуть наискосок от кафе. К сожалению, она не знала и не могла знать, что там за крыша у этого старого пятиэтажного дома, но по первому впечатлению высота и расположение здания гарантировали достаточно хороший обзор на небольшой дальности.