Анри Лёвенбрюк - Ночь волчицы

• Название: Ночь волчицы
• Автор: Анри Лёвенбрюк
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-389-00918-9

Завершается трилогия Анри Лёвенбрюка «Знак Мойры». На острове Гаэлия идет война, гибнут правители, друиды теряют власть и силу. Все говорит о том, что страну ожидают совсем новые времена. Яснее всех это понимает Алеа — девушка, обладающая необыкновенным могуществом и чувствующая неразрывную связь с Землей. Ее боятся и любят, люди готовы идти за ней к новой Гаэлии.

Но прежде чем девушке удастся изменить мир, должны сбыться великие пророчества, а ей самой предстоит бой с жестоким друидом-отступником Маольмордхой. Кроме того, Алеа постигает тайну собственного происхождения — и тайну любви.

---

Если бы мы больше доверяли королю, если бы даровали ему больше власти, этой дряни вряд ли удалось бы его так обмануть. Значит, наши предшественники просчитались. Нам следовало дать Эогану больше свободы. По крайней мере внешне.

— Да, говорят, что они уже у королевы, — подтвердил Шехан.

— Тогда мы попросту можем изгнать их и назначить четырех друидов на их место, — предложил Аэнгус. — Таким образом, будет пустовать только кресло Маольмордхи. Нас будет двенадцать, мы вновь объединимся.

Все посмотрели на Эрнана. Архидруид хранил молчание. По правде сказать, его сейчас беспокоило вовсе не число Великих Друидов, заседавших в Совете, а то, как Совету следует поступить, не важно, шесть их, восемь или двенадцать.

Как справедливо заметил Киаран, у друидов не осталось настоящих союзников. Те, кто прежде был главной силой острова, те, кто за спиной Великого Короля держал в руках тайные нити власти, пускай хрупкой, но все еще действенной, сегодня оказались в одиночестве и разобщенные междоусобицей. Такого никто не мог предвидеть.

Эрнану было одиноко. Даже здесь, в резном кресле, подобающем его сану, под уютными сводами Палаты Совета, Архидруиду казалось, что его ордена уже нет. Слишком многих недоставало, а предательства породили много сомнений. На кого он теперь мог рассчитывать?

А ведь еще дуб. Как отступникам удалось вырвать столетнее дерево? Можно ли представить оскорбление более унизительное и грубое по отношению к великой Сай-Мине? Как Мойра могла это допустить?

— Братья мои, мы не сможем создать новый Совет и не сможем восстановить Сай-Мину без столетнего дерева. Оно было символом нашего союза. Заменить предателей, когда они лишили души наш орден, значило бы солгать самим себе.

— Что вы хотите этим сказать? — удивился Аэнгус.

— Сай-Мина снова объединится или перестанет существовать. Нам не следует искать нашим братьям замену. Они должны вернуться или уйти навсегда.

Над немногочисленным собранием повисла гнетущая тишина. Пятеро Великих Друидов, окружавших Эрнана, смотрели на него, ожидая объяснений. Но тот размышлял уже совсем о другом.

Наконец Киаран нарушил молчание:

— Я согласен с Эрнаном. Совету незачем дальше существовать, если его покинуло столько человек. Здесь дело не в выживании, а в самой нашей сути.

Киаран думает так же, как я. Он знает, что перелом назрел вне нашего ордена. Что этот перелом заставил задуматься, нужны ли мы. И пока это не решится, восстановление бесполезно.

— Но острову нужен Совет! Нельзя же распустить орден только потому, что нас предали четверо наших братьев.

— Его и правда нельзя распустить, — ответил Киаран, — но и восстановить его мы тоже не можем. Бесполезно вставлять в стену упавшие кирпичи. Если стена рассыпается, мы должны понять причину этого. Совет уже давно идет неверным путем. Фелим был прав. Отказываясь примириться с нашей ролью, мы приближаем свою погибель.

Никогда еще слова Киарана не казались мне такими мудрыми. Наверное, я не сумел его понять. То, что он говорил прежде, и то, что я принимал за бессвязные бредни, возможно, было очень разумно, даже слишком разумно для того, чтобы мы, с нашей логикой, извращенной долгими годами власти, могли понять его.

— Так, значит, нам следовало поддержать маленькую мерзавку? — возмутился Аэнгус, поднявшись с места.

— Мы должны были поддержать Самильданаха, — поправил его Киаран.

— Это еще не поздно сделать, — проговорил Эрнан, не поднимая глаз.

Снова воцарилась тишина. Аэнгус, по-прежнему стоя, бросил раздраженный взгляд на своих братьев, Лоркана и Одрана, хранивших молчание. По их глазам он понял, что они покорны судьбе или попросту бессильны.

— Вы хотите сказать, что мы должны присоединиться к Алее? — спросил Аэнгус, чьи глаза теперь метали молнии.

Но никто не ответил. Покачав головой, Аэнгус опустился в высокое кресло. И тоже умолк.

— Братья, — заговорил Эрнан, положив на колени дубовый посох, — я еще не все вам сказал. Четверо предателей похитили не только дерево, они унесли с собой четыре манита туатаннов и манит Джар. В одиночку мы против них не выстоим. Конечно, нас больше, но у них сила этих священных предметов, да и армия королевы наверняка уже на их стороне. У нас только один выход — искать нового союзника. Королева захотела нас свергнуть, и ей это удалось. Харкур? Они наши злейшие враги. Бизань? Они останутся в стороне. Туатанны? В этот час они почти все мертвы. Нашим союзником может быть только Алеа. С ней Фингин, а до него ей доверял Фелим. Другого выхода я не вижу.

Я знаю, Айлин принял бы такое же решение. Впрочем, хоть мы и не смогли этого понять раньше, все вело к одному. Защитить Алею, помочь ей исполнить свою судьбу.

— Нам неизвестно, где она, — возразил Шехан. — Мы даже не знаем, удалось ли ей выжить. Говорят, Маольмордха послал против нее существо из мира мертвых…

— Она жива, — вмешался Киаран.

Его уверенность говорила о том, что он мог видеть ее в мире Джар. Теперь здесь уже все знали, что Киаран, самый странный из членов Совета, каждую ночь путешествовал в этот диковинный мир, где обитают души живых людей.

Эрнан кивнул.

— Если она жива, — сказал Архидруид, вставая, — мы ее скоро отыщем.

— Фингин, помнишь, я однажды проснулась и спросила тебя, есть ли ответы в Энциклопедии Анали, а ты мне ответил, что есть.

Алеа шла по лесу с молодым друидом, рядом шагал Мьолльн, не желавший пропустить ни слова из их беседы. Маленький рост мешал ему поспевать за своими спутниками, и он раздраженно вздыхал, перешагивая через сухие коряги на земле и прыгая через лужи.

— Значит ли это, что ты прочел Энциклопедию? — спросила Алеа.

Фингин смотрел вперед. Теперь он знал, какое значение имело для Алеи каждое слово. И какой глубокий смысл был в каждом ее вопросе. Она никогда по-настоящему не обучалась в Сай-Мине, но обладала не меньшими знаниями, чем друид. А может, и большими.

— Я читал первые главы.

Алеа улыбнулась. Осторожность друида казалась ей забавной.

— Тогда ты знаешь первое пророчество?

— Да, — признался Фингин, проведя рукой по лысой голове.

— И ты думаешь, что оно обо мне?

Фингин остановился и взглянул на девушку. Она была по-настоящему красива. Теперь он видел это: в силе любви, которой его собственный магистраж пылал к этой девушке, не было ничего удивительного. Каждый в нее немного влюблялся. Во всяком случае, тот, кому довелось с ней встретиться. И хотя сердце юного друида выбрало Кейтлин, но даже он не мог противиться могучему очарованию Алеи. У нее голубые глаза и темные волосы. Благородная одежда цвета лазури и золота, которую соткали для нее сильваны. На плечах широкий белый плащ, напоминающий одеяние людей его сословия. И посох Фелима, делавший ее выше, а шаг — тверже.

Алеа тоже остановилась и, улыбаясь, ждала ответа.

— Да. Я думаю, что оно о тебе, — наконец проговорил юный друид.

— Ахум! Великая Мойра! Скажете вы мне, о чем речь, или нет? Это нечестно, да! Я не читал вашу книгу!

Их нагнал запыхавшийся Мьолльн. Он подпер руками бока, нахмурился и глядел сердито. Алеа взяла его за руку и села рядом с ним на поваленное дерево.

— В первом пророчестве говорится о моем рождении, Мьолльн.

— О твоем рождении? В прошлый раз ты говорила, что твоя мать была дамой из Сида, вот так! И что у тебя есть брат! Туатанн. Ахум.

— Так и есть, — подтвердила Алеа. — А в Энциклопедии Анали, которая была написана задолго до моего рождения, сказано, чем закончится эпоха Самильданаха.

— Эпоха Самильданаха? Это еще что? — удивился гном.

— Время, в которое мы сейчас живем, и то, когда жили наши родители… Время твоей жизни.

— Ну и что? — не унимался Мьолльн.

— А то, что в Энциклопедии Анали написано, что последним Самильданахом будет женщина, что она будет Дочерью Земли, рожденной от подземной женщины и земного мужчины.

— Человек и женщина-туатанн?

— Да. В пророчестве говорится, что однажды вечером двери Сида раскроются и оттуда выйдет женщина из племени туатаннов и что ее тело соединится с чистым человеком, живущим в Гаэлии. От этого союза родится девочка. Последний Самильданах. Мой брат Тагор рассказал, что моя мать именно так и родила меня. И что из-за своего предательства ей пришлось бежать из Сида.

— Так, значит, моя маленькая метательница камней, ты думаешь, что последний Самильданах — это ты?

Алеа не ответила. Только улыбнулась и снова повернулась к Фингину.

— Об этом говорили в Совете? — спросила она, вставая и подходя к друиду.

— Нет. Раз или два была упомянута Энциклопедия, но, похоже, мои братья не жалуют эту книгу. Да и никакие книги вообще.

— Но говорили ли о моем рождении?

— Нет.