Кристьен де Труа - Средневековый роман и повесть

• Название: Средневековый роман и повесть
• Автор: Кристьен де Труа
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Европейская старинная литература
• Год: 1974

В нашем представлении о Средневековье фигура рыцаря — неизменно на первом плане. Крестовые походы и рыцарские турниры, поклонение прекрасным дамам и верность рыцарскому долгу и слову — все это можно почерпнуть из средневековых романов XI и в XII столетий.

---

— Была я в гавани и видела корабль, плывущий издалека; мнится мне, что сегодня вечером причалит он к пристани.

Услышав, что его жена говорит о каком‑то корабле, Тристан приоткрыл глаза и, с превеликим трудом повернувшись к ней, прошептал:

— Скажите мне, ради бога, сестрица, а какого цвета паруса на том корабле?

— Клянусь честью, — отвечает Изольда, — они чернее тутовых ягод.

Увы, зачем она ему это сказала! Весь бретонский люд должен возненавидеть ее за это.

А Тристан, услышав, что Изольда, его возлюбленная, не приехала, повернулся к стене, сказав:

— Ах, Изольда, милый друг мой, вручаю вас божьему попечению, ибо никогда уж больше не видеться вам со мной, а мне — с вами. Прощайте же! Я отхожу и шлю вам привет.

Тут исповедался он и причастился, и душа его изошла из разорвавшегося сердца.

Тогда поднялся вокруг великий стон и крик, ибо весть о смерти Тристана облетела весь город и достигла гавани. Большой и малый плачут и рыдают и столь громко изливают свою скорбь, что не расслышать было бы в ту пору и грома небесного.

И королева Изольда, бывшая в море, молвит Женесу:

— Вижу я, что люди на берегу мечутся и кричат что есть сил. И боюсь я, как бы не сбылся сон, что видела я этой ночью: снилось мне, будто держу я на коленях голову огромного вепря и она заливает кровью мое платье. Уж не умер ли Тристан? Поднимите же, ради бога, все паруса и ведите судно прямо в гавань!

Женес приказал спустить на воду лодку, сел в нее вместе с королевой, и поплыли они к берегу. И, сойдя на землю, спрашивает Изольда у одного конюшего, который заливался горькими слезами, что там происходит и куда это бежит весь люд.

— Госпожа моя, — отвечает он, — я оплакиваю Тристана, своего господина, который только что умер и весь люд бежит взглянуть на него.

Услышав эти слова, Изольда пала без чувств на землю. И Женес поднял ее. И когда пришла она в себя, поспешили они в опочивальню Тристана и увидели что он мертв. Тело его лежало на столе, и графиня де Монтрель уже обмыла его, и обтерла, и обрядила в погребальный наряд.

И, увидев простертое перед ней тело Тристана, своего милого, Изольда приказала всем оставить опочивальню и рухнула без чувств на его тело. И, придя в себя, приложила ухо к его груди, но не услышала биения сердца, ибо душа уже изошла из него. И тогда сказала она:

— Тристан, милый друг мой! Как тяжка была эта разлука для нас обоих. И вот приехала я, чтобы исцелить вас, но лишь понапрасну потратила время и силы, ибо не застала вас на белом свете. И раз вы умерли, не жить больше и мне. Но если мы так любили друг друга при жизни, то будем любить и после смерти.

Тут обняла его Изольда и крепко прижав к своей груди, пала без чувств на его тело. И душа ее изошла из разорвавшегося сердца

Так умерли Тристан и Изольда.

Крест Тристана

Увидев, что произошло, Женес выбежал из опочивальни, горько рыдая, и возвестил, что королева Изольда испустила дух на теле Тристана. Тогда все собрались туда и подняли столь громкий стон и плач, что при виде их дрогнуло бы от жалости самое жестокое сердце.

И это был конец.

Оба тела приготовили к погребению и стали совещаться, как предать их земле.

— Во имя божие, — молвит аббат Камдон, — Тристан объявил нам, что к рукояти его меча привязана записка, которую надлежит огласить после его смерти. Тут принесли меч и прочли записку, и вот что в ней говорилось:

«Тристан наказывает всем, кто его любит, чтобы тело его было отправлено в Корнуэльс, к дяде его, королю Марку, вместе с мечом и ларцом, и чтобы никто не смел касаться ларца, доколе король Марк не отомкнет его и не увидит, что в нем есть».

И все согласились с тем, чтобы оба тела были с пышностью и почестями препровождены в Корнуэльс, но порешили, что в Бретани должны остаться хотя бы внутренности Тристана. Тут вскрыли его тело, и достали внутренности, и похоронили их в гавани, и воздвигли над ними роскошный крест, именуемый Крестом Тристана. К тому кресту приставлен был рыцарь, который подновлял его каждый год и получал за то хорошую плату, а если бы он этого не делал, то лишился бы ее.

Тело Тристана было набальзамировано и зашито в оленью шкуру, а тело Изольды — в другую. Потом оба тела забили в бочку и погрузили ее на корабль. В изголовье и в изножии поставили по две зажженных свечи, а между распятиями и филактериями{101} положили меч Тристана и его ларец, предоставив тела покойных попечению господню.

Тут моряки поднялись на борт и плыли до тех пор, пока не достигли гавани Тентажеля; там сошли они с корабля, вынесли тела и с великими почестями положили их на берегу. В изголовье и в изножии покойных расставили распятия и филактерии, а сами тела прикрыли роскошнейшими и прекраснейшими золочеными покрывалами.

Тут повстречалась корабельщикам старушка, собиравшая в горах хворост. И, увидев столь роскошные распятия и столь богато убранные тела, спросила она у корабельщиков, чьи это тела. И те ей ответили, что это тела Тристана, племянника короля Марка, и Изольды, жены короля. И, узнав об этом, старушка принялась оплакивать их так горько, как ни одна женщина никогда не оплакивала. И корабельщики дали ей десять грошей, чтобы она присмотрела за телами, и вернулись в свою страну.

Послание Тристана

И дальше в нашей повести говорится, что, когда корабельщики оставили тела покойных на попечение старушки, та принялась оплакивать их, поминая все сказанное и сделанное Тристаном. И окрестные жители сбежались на ее стоны и крики и спросили, чьи это тела, и она им ответила, что это тела Тристана и прекрасной Изольды, жены короля Марка. И снова подняла столь великий плач и стон, что в ту пору не расслышать было бы и грома небесного.

И случилось там быть одному грамотею, который прочел записку Тристана, гласившую, что не должно хоронить его тело и касаться ларца, привязанного к мечу, доколе король Марк не отомкнет этот ларец. И тогда окрестные жители возвели над телами часовню, и окружили ее стеной, и стерегли их денно и нощно. И решили послать за королем Марком, и послали за ним одного отшельника, мужа святого и благочестивого. Отшельник отправился в путь и шел до тех пор, пока не повстречался с королем Марком в Кашенесе; тот возвращался от короля Артура и вез от него в подарок Изольде обезьянку. Увы, он не знал, что Изольда мертва и Тристан, его племянник, тоже.

Отшельник поклонился королю и сказал:

— Тот, кто хранит в сердце своем злопамятство и умирает во гневе, сам разлучает себя с богом, предавая душу свою и тело дьяволу. Потому я и прошу тебя не поддаваться гневу, какие бы вести ни пришлось тебе от меня услышать.

Король внял увещеваниям отшельника и ответил ему:

— Если будет на то воля господня, постараюсь я сдержать свой гнев, чтобы не обрели надо мной власти адские силы.

— Мудры ваши слова, сир, — молвит отшельник. — Знайте же, что Тристан, ваш племянник, и Изольда, ваша жена, мертвы и что тела их привезены к вам из Бретани. И Тристан оставил записку, гласящую, чтобы никто, кроме вас, не смел касаться ларца, привязанного к его мечу. И знайте, что Тристан изнемогал от тяжкой раны, которую не мог залечить никто, кроме Изольды, и что послал он за ней Женеса и тот привез ее. Но не успела она приехать, как Тристан умер; тогда умерла от скорби и она. И тела их были отправлены сюда и вверены попечению господню; вот уже три дня, как лежат они в гавани. Поспешите же взглянуть, что скрывает в себе ларец, а потом делайте с телами все, что вам будет угодно.

Услышав эти вести, так опечалился король, что упал бы с коня, если бы отшельник не поддержал его. И сказал он:

— Ах, Тристан, милый мой племянник, сколько бед пришлось мне вытерпеть из‑за тебя! Ты покрыл меня позором, ты отнял у меня жену! И потому клянусь я прахом своего отца, что вовеки не покоиться твоему телу в моей земле!

Тут король пустился в путь и ехал до тех пор, пока не добрался до Тентажеля, где лежали в гавани тела покойных. Люди прослышали о клятве, которую он дал, и взмолились в один голос:

— Ах, король, бери все, что у нас есть, только похорони с честью того, кто избавил от рабства тебя и твою землю и освободил всех нас, ибо ты и сам хорошо это знаешь!

И, услышав эти мольбы, сжалился король. Взял он ларец и отпер его. Внутри лежала грамота, скрепленная печатью Тристана. Король попросил архиепископа прочесть ее. И вот что она гласила:

«Моему дорогому дяде, королю Корнуэльса Марку, от Тристана, его племянника, — привет. Сир, вы послали меня в Ирландию, чтобы я привез вам в жены Изольду. Когда раздобыл я ее, была она отдана мне, чтобы я доставил ее вам, ее мать приготовила напиток из настоянного на травах вина, и свойство этого напитка таково, что испивший его должен непременно полюбить ту, кто изопьет его вслед за ним, и та тоже. И знайте, сир, что вверила она кувшин с тем напитком Бранжьене и заповедала ей, чтобы никто не пил его, кроме вас и дочери ее Изольды; а вы с ней должны были испить его в первую брачную ночь. И когда были мы в море, стояла такая жара, что, мнилось мне, вся вселенная вот‑вот от нее задохнется. И я возжаждал и попросил пить, и Бранжьена по оплошности подала мне этот напиток, и я испил его, а вслед за мной Изольда, и с той поры влюбились мы друг в друга. Теперь вы сами видите, сир, что не по своей воле полюбил я Изольду, а был к тому приневолен. Делайте же теперь все, что вам заблагорассудится, и да хранит вас господь!»