Сьюзен Даймонд - Все идет по кругу

• Название: Все идет по кругу
• Автор: Сьюзен Даймонд
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Полиграфиздат
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064646-3, 978-5-403-03257-5, 978-5-4215-0480-1

Светская львица, которая от скуки втайне вела совсем не респектабельный образ жизни, безжалостно убита — а полиции откровенно лень тратить время на поиски убийцы «распутной богатенькой дамочки». И тогда подруги жертвы — Полли, Кэт, Дина, Жюстин и Шарлотта — начинают собственное расследование. Очень быстро они вычисляют трех главных подозреваемых… Блестящий политик, знаменитый адвокат, крупный промышленник. Кто же из них виновен? По мнению подружек, возмездия заслуживают все подозреваемые!

---

Уважаемые господа/

Моя пятнадцатилетняя дочь была очень взволнована, получив от вас кредитную карту. Я же просто разорвала ее.

Я могу понять детское рвение. Дети очень расточительны и хотят иметь много ненужных вещей. Многие из них слышали, что кредитная карта очень удобна, поскольку позволяет приобретать еще больше всякой ерунды.

Я понимаю и ваше рвение. Вы хотите заполучить часть их затрат и надеетесь, что именно ваша кредитная карта станет для них первой, поскольку впоследствии человек будет стремиться использовать именно ее.

Но ведь кто-то должен поднять вопрос о деньгах. Должен ли ребенок иметь свою собственную кредитку, до того как начнет самостоятельно зарабатывать? Имеете ли вы право требовать деньги с человека, у которого их нет? Или вы считаете, что я буду регулярно оплачивать долги своего ребенка?

Если вы хотите заполучить моих детей, то сначала дайте им достойное образование. Расскажите не только о пользе, покупательной способности, но и об ответственности. Не стоит рекламировать доступность покупок в кредит. Лучше разъясните, что сначала следует отложить деньги на понравившуюся вещь и только потом покупать ее, тогда они смогут научиться планировать свои расходы. Объясните, как работает система кредитования. Если вы смогли изобрести непостижимую систему сведения в таблицу ежедневного начисления процентов и огромные процентные ставки, то сможете и это.

Тогда это будет маркетинг, а не простая эксплуатация. С уважением…

Полли распечатала письмо, прикрепила его к конверту и, как обычно, положила в ящик стола до лучших времен. Обычно в подобные моменты она чувствовала удовлетворение, но на сей раз все пошло не так. Ощущение выполненного долга отсутствовало. Еще одно письмо, которое она написала для себя, что, по сути, являлось творческим онанизмом. Если бы она решилась его отправить и нашлись бы люди, готовые прочитать ее послание, они бы поняли, что обращение не нуждается в ответе.

Жалобы, как и месть, должны быть публичными. Она просто теряла время.

«Стоит попытаться, — сказала мама. — Ты ничем не рискуешь…»

«Но и не достигну желаемой цели! — отрезала Полли. — Мне надо попробовать что-то другое».

Глава 22

На следующий день после собрания Дина позвонила своему декоратору и сообщила, что готова продать коллекцию корзин и фарфора, но не частями, а целиком. Когда она продавала предметы искусства клиенту, Бонни обычно работал с галереей в Беверли-Хиллз. На прошлой неделе, пока Дина просматривала свой каталог с предварительными расценками, Бонни перевез всю коллекцию в галерею, чтобы потенциальный покупатель мог с ней ознакомиться. Покупатель видел коллекцию, сделал свое предложение и уже готов был забрать ее. Бонни проинформировал Дину о сделке и попросил зайти в галерею и подписать необходимые бумаги.

Поэтому в субботу в половине одиннадцатого Дина сидела в своей машине на бульваре Уилшир возле дома, выполненного в форме огромного куба из нержавеющей стали с утопленными внутрь окнами под большой медной надписью «Ауралия». Внешний вид здания трудно было назвать роскошным, как, впрочем, и отталкивающим. Минимализм снаружи означал, что внутри хранятся очень дорогие вещи. В двух окнах отражались стальные скульптуры, стоящие на голых пьедесталах. Одна представляла собой мольберт, а другая — лежащий на столе рисунок с кистями, красками и ластиками, будто художник из восемнадцатого века только что оставил свое рабочее место и отправился в ближайшее кафе выпить чашечку кофе.

На улице было тихо, лишь один шикарный седан проехал мимо Дины. Галерея работала с двенадцати до восьми даже по субботам. Очевидно, люди, посещавшие подобные заведения, не привыкли рано ложиться спать и рано вставать. Все публичные места в Беверли-Хиллз имели такое же расписание — с двенадцати до восьми с перерывом на поздний обед. Дина вставала рано, как и большинство дерматологов, которым никто не мешал спать ночью, если только не дежурила в больнице, в отделении неотложной помощи. Рядом с ней на пассажирском сиденье лежали листочки бумаги с описанием нескольких предметов из ее коллекции. В принципе они были абсолютно бесполезны, поскольку лоты продавались и без них, но, возможно, руководство галереи заинтересуется. Много лет назад Дина страшно удивилась, узнав, что она, дочь госпожи Миланской, унаследовала мир, в котором у нее был собственный агент. Она обсуждала высоту дисплея и угол падения непрямых солнечных лучей с человеком, получавшим от сделок пятнадцать процентов всякий раз, когда Дина продавала свои вещи. Некоторые из них доставались ей очень дешево, она покупала их в маленьких магазинчиках, на другие же тратила сотни и даже тысячи долларов. А сейчас в «Ауралии» ее ждал человек, жаждавший заполучить пятнадцать процентов Бонни независимо от того, сколько ей заплатит покупатель.

Но, очевидно, «Ауралия» стоила того. Здесь быстро определили ценность коллекции, к тому же ей не пришлось тратиться на объявления и флайерф. Более того, Бонни попросил Дину приехать в галерею как можно быстрее, объяснив, что в «Ауралии» привыкли все делать оперативно.

Дина тогда спросила:

— Кчему такая спешка? Разве я продаю скоропортящийся товар?

— Дорогая, не глупи, — ответил Бонни. — Обычные финансовые вопросы. Как и всегда.

В половине одиннадцатого Дина вылезла из машины и направилась к счетчику автомобильной стоянки. Она не планировала оставаться в галерее более часа, но Беверли-Хиллз был известен своими бдительными контролерами и драконовскими штрафами, поэтому испытывать судьбу ей не хотелось. Говорили, что город живет за счет штрафов за парковку в неположенном месте. Как правило, стоянку разрешали только на час. На близлежащих жилых улицах позволялось оставлять машины лишь местным жителям и полиции, нарушение каралось штрафом в сто долларов.

Дверной звонок Дина не услышала и с минуту сомневалась, прозвонил ли он вообще, но дверь наконец отворилась, на пороге возникла девушка, тоненькая как ивовый прутик, и пригласила Дину войти. На ней были обтягивающие брюки и плотно прилегающий к телу свитер. Очень короткие волосы, как у мальчика. Но она одарила Дину гостеприимной улыбкой, предложила осмотреть галерею и выпить кофе, поскольку Ауралия немного задерживалась.

Дина отказалась, и девушка оставила ее одну в просторном фойе со сводчатыми проходами в залы по обеим сторонам. Прямо над головой висел большой плакате надписью «ВСЕ НОВОЕ СЕГОДНЯ: ФОРВАРДНЫЙ РЫНОК». А рядом у задней стены располагалась винтовая лестница с металлическими ступенями, уходящими вверх. Согласно знаку, стоящему на первом этаже, там находились частные коллекции, выставленные на продажу, включая «Керамику и плетение» Дины, потрясающую коллекцию фарфора и рисунки на коре, сделанные австралийскими аборигенами.

Но Дина хотела узнать больше о форвардном рынке и направилась в правый коридор галереи, прихватив с собой брошюру, которую увидела при входе. «Форвардный рынок», как ни странно, оказался неплохой возможностью выкупить тренд. Главный офис находился на первом этаже. Обо «всем новом» в брошюре говорилось: «Не такое уж оно и новое, и получить его прямо сейчас не удастся».

Это была первая галерея, предложившая широкой публике «Новые современные цвета» — в брошюре их описывали как «цвет в его присутствии и цвет в его отсутствии, когда отсутствие превращается в наличие. Сущность цвета, в которой оттенки являются его дистилляцией».

Сначала Дина остановилась перед большим холстом под названием «Один цвет» — темно-синий прямоугольник со сторонами сто восемьдесят на двести сорок сантиметров, абсолютно недифференцированный. Рядом висело другое полотно, превосходящее по размерам первое. «Отсутствие цвета» — так назвал свое творение художник. Холст оказался абсолютно чистым. Под картинами висели специальные таблички, где посетители могли выразить свое отношение к «абсолютно честной выставке, без принуждения к выражению собственных душевных порывов». Подобных картин оказалось довольно много, поэтому Дина быстро осмотрела всю серию. Остановилась она только у полотен «Два цвета» («Между желтым и синим настоящая драма, контрапунктовая яркость») и «Грязный цвет» («Поэзия девственного сада или даже настоящий ил»).

Совершенно очарованная, Дина направилась в следующую комнату, где секционная выставка называлась «Новое в сми». В зале были представлены многочисленные примеры изобразительного искусства, по большей части портреты и сакральные сцены; в картинах преобладали темные оттенки и огромное количество людей — такой стиль был характерен для эпохи Ренессанса. Некоторые полотна оказались копиями старинных картин — например, «Тайная вечеря», «Мадонна с младенцем» и «Генрих VIII». Разница наблюдалась в стиле написания картин. Объяснительный плакат гласил «полностью осознанная целостность задач среды обитания». Знакомые фигуры Тайной вечери за длинным столом оказались шоколадными, художник мастерски передал все оттенки цветов от светло-бежевого до темно-коричневого. Благовещение же было выполнено в одном цвете из льняного масла и пчелиного воска. «Омовение Христа» художник сотворил из светящегося креозота. Мадонна представляла собой удачную комбинацию моркови и пюре из сельдерея, а ночное небо было обязано своему появлению горчице и теням для глаз.