Лоуренс Норфолк - В обличье вепря

• Название: В обличье вепря
• Автор: Лоуренс Норфолк
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-36409-1

Впервые на русском — новый роман от автора постмодернистского шедевра «Словарь Ламприера». Теперь действие происходит не в век Просвещения, но начинается в сотканной из преданий Древней Греции и заканчивается в Париже, на съемочной площадке. Охотников на вепря — красавицу Аталанту и могучего Мелеагра, всемирно известного поэта и друзей его юности — объединяет неповторимая норфолковская многоплановость и символическая насыщенность каждого поступка. Вепрь же принимает множество обличий: то он грозный зверь из мифа о Калидонской охоте, то полковник СС — гроза партизан, то символ литературного соперничества, а то и сама История.

---

Левая рука у Ксанфа висела как плеть, и на нем по-прежнему была все та же камуфляжная форма, в которой Сол видел его в прошлый раз, раненым, с завязанными глазами, в лагере у озера. Партизана подхватили и затащили в кузов грузовика. Немцы уехали вместе со своими пленниками, и в тот же день после обеда Сол увидел, как со смотровых вышек верхнего лагеря спускают пулеметы. Он вдруг почувствовал, что вымотался совершенно, вернулся в барак и провалился в беспокойный сон.

В ту ночь он впервые увидел сон про то, как карабкается по скале. Камень промерз насквозь и крошился у него под ногами. Целые куски отваливались и принимались скакать вниз по склону, увлекая за собой маленькие лавины из щебня и валунов. С самого дна долины, где, далеко-далеко внизу, суетились крохотные фигурки, пытаясь увернуться от камнепада, доносились мощные звуки ударов. Как так вообще получается, что он их видит, пронеслось у него в голове? Он старался ползти вверх как можно аккуратнее, но все было без толку, и смертоносный поток не утихал. А ему очень нужно было вверх. Пути их были тесно связаны между собой.

Проснулся он от трескотни винтовочных выстрелов. Кто-то тяжелыми шагами прошел по полу барака, в полной темноте. Дверь распахнулась и тут же захлопнулась с грохотом. На дворе была ночь. Он встал; ноги у него дрожали, в голове пульсировала боль.

Готовься.

Он вышел наружу. Мимо группами пробегали люди. Другие прижались к земле за стенами бараков. В воздухе стоял запах дыма. Горели те бараки, что были ниже по склону. Пока он смотрел в ту сторону, крыша выгнулась и расселась, выплюнув высоко в небо язык красного пламени. Лагерь тут же ярко осветился заревом пожара. И тут же откуда-то сверху, со склона горы, снова началась ружейная пальба. Снизу ответил тяжелый пулемет. Люди кричали друг на друга. Ни охранников, ни тех, кто на них нападал, не было видно — только звуки выстрелов и ответная пальба откуда-то из-за горящих зданий.

Сол начал пробираться через лагерь, перебежками, от барака к бараку. Скорчившиеся возле стен люди провожали его взглядами. Перестрелка то набирала силу, то снова замолкала.

На южной границе лагеря с полдюжины мужчин раскачивали бетонные столбы, на которых держалась проволока. Рядом начали стрелять, и они тут же бросились на землю. Сражающихся между собой людей, чьи судьбы решались вне пределов досягаемости красных языков пламени и бледного света луны, по-прежнему не было видно. Выломанные столбы висели между стоящими, покачиваясь на неразрезанной проволоке. Тени сгустились в идущих мимо него людей. Что-то блеснуло на самом краешке его поля зрения — два маленьких красных язычка пламени. Когда он отыскал в темноте источник этой двойной отраженной искры, очкастое лицо Мигеля уже успело отвернуться. Мигель стоял на коленях возле самого последнего барака, на углу, и указывал рукой вверх по склону. Людей с ним рядом было с полдюжины. Сол пошел к ним.

В верхней части лагеря забор уже успели снести. Мигель еще раз указал рукой куда-то вверх, и люди рассыпались по сторонам. К верхнему лагерю, ворота которого были распахнуты настежь, Мигель пошел один. Дойдя до первого из кирпичных зданий, он вдруг обернулся и махнул рукой Солу, который до этого момента считал, что его никто не видит; Сол бросился было бежать, но через несколько шагов запнулся на какой-то кочке и упал. Когда он поднялся на ноги, Мигель уже успел свернуть за угол. Сол тоже пошел вперед, но уже осторожнее. Перестрелка, судя по всему, переместилась ниже по склону. За углом он сразу увидел человеческую фигуру, темный силуэт возле самой стены.

— Где он? — спросил Мигель.

Сол остановился.

— Кто?

Мигель ничего не сказал. Он переступил с ноги на ногу и сунул руку за пазуху.

— Кто? — повторил Сол, — Ты о ком говоришь?

Мигель поднял руку и навел Солу в грудь пистолетное дуло.

Затем, прежде чем Сол успел сказать еще хоть слово, силуэт Мигеля исчез в другом, более широком силуэте, который будто бы обернулся вокруг человека с пистолетом, а потом отсоединился опять, с коротким липким звуком — как будто ботинок вынули из влажной глины. Фигура отступила на шаг назад. Еще секунду Мигель не двигался, а потом развернулся, упал лицом вперед на стену и сполз по ней вниз.

Сол начал пятиться назад, но человек, который только что убил Мигеля, не обращая на него внимания, нагнулся над своей жертвой и принялся рыться у нее в карманах. Потом, неожиданно быстро и ловко, оказался рядом с Солом. Сол снова попятился. Почему он не в силах бежать? Было такое впечатление, словно все силы из его ног протекли сквозь подошвы и впитались в землю.

Из тени вынырнуло знакомое безмятежное лицо. Человек посмотрел на Сола, потом оглядел пустынный лагерь и удовлетворенно кивнул.

— Держи, — сказал Дядя Америка, сунул ему в руки пистолет Мигеля и дернул указательным пальцем, как будто нажал на курок. — Пафф!

Пока они спускались вниз по склону, Сол начал дрожать. Затем в какой-то момент они остановились, и Дядя Америка тихо свистнул. Он постояли и подождали в полной тишине. Потом появились трое andartes. Дядя Америка вынул нож, велел Солу показать пистолет, и они пошли дальше уже впятером. Откуда-то снизу и сзади донесся звук пулеметной очереди, но очень издалека.

На берегу, в том месте, где лагуна глубже всего уходила в сушу, собралось человек двадцать-тридцать andartes. Пахло горелым. Сол сел на землю и обнял колени руками. У него за спиной еще одна группа партизан оборудовала пулеметное гнездо у входа в ущелье, которое все казалось вырезанным из единого куска известняка. Лунный свет здесь был ярче — или казался таковым, отражаясь от белого камня. Он спросил себя: что здесь должно произойти? Пулемет выдал очередь, послышались нестройные одобрительные крики. От группы людей отделился Дядя Америка и пошел в его сторону.

— Где? — спросил Сол и указал рукой сначала в сторону ущелья, потом на ту сторону лагуны.

Ему было холодно, и одновременно он весь был в поту. Холод — это горы; пот — Калидон. Он начал проваливаться.

Дядя Америка радостно закивал головой.

— Мы нашли Эберхардта, — сказал он и отвернулся, чтобы помахать кому-то рукой.

Мимо пошли люди, в пределы видимости медленно вкатился маленький грузовичок с разбитым лобовым стеклом. Дядя Америка заставил Сола встать, и они вдвоем пошли к толпе партизан, собравшейся у задней части автомобиля.

Сол услышал громкий звук удара и — снова крики, на сей раз более продолжительные и сильные. Чуть дальше по дороге лежал на боку грузовик. Партизаны пытались столкнуть его с дороги. Задняя часть машины была искорежена; обугленные обломки разбросаны вокруг по земле. Запах гари шел именно оттуда. Еще одна группа собралась у небольшой груды мятого металла, которая до недавнего времени, видимо, была легковым автомобилем. Кругом лежали еще какие-то, менее различимые предметы, земля была изрыта воронками не то от снарядов, не то от разорвавшихся мин. У края дороги в рядок были выложены человеческие тела.

Возле трупов стоял Геракс. Свою длинноствольную винтовку он держал обеими руками, так что ствол ходил над ними из стороны в сторону. Когда подошел Дядя Америка, он поднял голову; его голубые глаза скользнули по Солу, и тому показалось, что он уловил на лице старика мимолетный отблеск раскаяния. Но луна светила тускло, да и голубой цвет глаз он, вероятнее всего, запомнил с прошлого раза. Вепрь умер не здесь, подумал Сол. Не здесь, да, собственно, еще и не умер. А где же Фиелла?

Геракс и Дядя Америка вполголоса перебросились парой слов. Сол стал смотреть на мертвых. Они были в серой немецкой полевой форме или в гражданской одежде и зеленых повязках греческого батальона безопасности. Вокруг трупа, положенного отдельно от всех остальных, собралось довольно много andartes. Люди подходили, протискивались между плечами и спинами тихо переговаривающихся между собой товарищей, смотрели вниз. Пока Сол ждал своей очереди, он услышал ее имя — один партизан произнес его, обращаясь к другому, другой в ответ кивнул головой. Фиелла? Фиелла. Партизан, стоявший прямо перед Солом, отступил в сторону, и Сол увидел лежащее на земле тело высокого человека лет пятидесяти, с редеющими волосами, одетого в полный парадный мундир. На теле не было видно ни единой царапины. Не хватало только фуражки. Сол почувствовал, как ему на плечо опустилась рука. Откуда-то сбоку появился Дядя Америка. Он тоже посмотрел вниз, на мертвого, потом провел большим пальцем себе по горлу, от уха до уха, и ухмыльнулся.

— Фиелла, — сказал Дядя Америка. И указал на труп. — Эберхардт.

Сол заглянул мертвому в лицо и покачал головой:

— Это не Эберхардт.

В предутреннем тусклом свете озеро казалось сплошным слюдяным полем. Грузовик вырулил из леса, в который нырнул, едва выбравшись из сумеречного ущелья, и по короткому крутому подъему взобрался на дорогу, которая жалась поближе к береговой линии. Лагерь выглядел отсюда как система блокгаузов, до странного логичная по сравнению с искривленной линией берега и с горами, на фоне которых она стояла. По мере того как грузовик и едущие в нем люди приближались к лагерю, первые солнечные лучи начали подсвечивать верхушки самых высоких гор.