Титания Xарди - Лабиринт розы

• Название: Лабиринт розы
• Автор: Титания Xарди
• Издательство: Эксмо; Домино
• Жанр: Триллер
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-39020-5

Книга-сенсация, признанная одной из лучших в жанре романа-загадки. Ее тайны с азартом и упоением разгадывают читатели более 20 стран, в каждой из которых «Лабиринт розы» Титании Харди произвел фурор.

На протяжении многих поколений в семье Стаффордов от матери к дочери передавались старинный лист пергамента с загадочным текстом и простой серебряный ключик. Но у Дианы Стаффорд не было дочери, и она завещала бесценные вещицы своему младшему сыну со странным напутствием: «Уиллу, когда он станет не таким, какой он сейчас…» Стремясь разгадать тайный смысл наследства, Уилл отправляется в Европу. Невероятным образом эти поиски связывают его с судьбой Люси Кинг, которую ожидает сложная операция на сердце. Но поможет ли девушка разгадать многовековую тайну? И кто, кроме Уилла, стремится постичь истину в самом сердце Лабиринта розы?

---

Парадная королевская барка преодолевает прибывающую воду прилива на Темзе и направляется к береговому сходу на плесе Мортлейк. На миг она сильно кренится от ряби, вызванной встреченным незнакомым кораблем, и ее пассажиры недовольно восклицают и вскрикивают. Им чудится, что в июньский день ворвались осенние ветра. На Темзе всегда очень оживленно, но простые смертные обязаны уступать дорогу судам ее величества.

Синьор Бруно успокаивает попутчиков: «Она не из смертных. Она проникла сюда из царства мертвых. Богиня. Ангел света. Лунина[44], светоносная». Он говорит по-английски с сильным итальянским акцентом, что придает его речи преувеличенную четкость. Кто-то уже торопится навстречу барке, и синьор Бруно делает ему знак рукой.

На берегу появляется высокий человек, стройный и красивый. У него открытое лицо с заостренной бородкой, он облачен в светлую накидку со свободно свисающими рукавами, какую обыкновенно носят живописцы. За ним сбегаются его жена, слуги и целый выводок детишек; видно, как они несутся по саду, среди домов и надворных построек, торопясь к причальному сходу. Человек, очевидно, надеется, что барка сделает здесь остановку, совершая обратный путь из Оксфорда в Лондон. Королевские герольды, дуя в рожки, возвещают прибытие его королевского высочества лорда Альберта Ласки, паладина Шираза, вместе с его харизматичным другом и учеником, царедворцем сэром Филипом Сидни, и прочими их товарищами. Надежды человека на берегу оправдались.

В последние дни Джон Ди нетерпеливо следит за развернувшимися в Оксфорде обширными дебатами. Кажется, будто сама река несет слухи о них вниз по течению. Доктору Ди чрезвычайно любопытно встретиться с печально известным итальянским монахом Джордано Бруно, повергшим университет в подлинное смятение. Итальянец выставил на всеобщее обсуждение ряд своих научных и философских идей, которые, по мнению Ди, находятся за пределами понимания — а значит, и одобрения — консервативных университетских старейшин, за что Бруно обозвал их всех педантами. Они, в свою очередь, нарекли гостя шарлатаном, но одновременно против него были выдвинуты и более суровые обвинения — в ереси и богохульстве. Он поделился своими воззрениями на бессмертие души и на учение о ее реинкарнации, а еще рассказывал о других солнечных системах и солнцах, коих множество и кои есть самостоятельные источники света, тогда как планеты суть только его отражение. Теория Коперника гелиоцентрична: Солнце есть средоточие мира; Бруно же говорит о теоцентрической вселенной, средоточие которой — Бог.

Ди очень увлекли эти идеи — потребность находить Бога в окружающей природе, в свете солнца, в красоте пробивающихся из-под земли растений. «Мы сами,— недавно говорил он друзьям,— и все, что мы называем нашей собственностью, приходит, затем исчезает и вновь возвращается». Впечатляющее предположение, спорное и, пожалуй, немного необычное. Но как бы там ни было, Ди пришел к заключению, что научная деятельность Бруно пролегает в ближайшем соседстве с его собственными изысканиями, которые он хотел бы углублять и впредь.

— Сиятельный принц, ваше посещение делает мне честь, за которую я должен славить Господа.— Ди приветствует облаченного в бархат человека глубоким изящным поклоном.— Лорды и джентльмены, я приглашаю вас посетить мое жилище и библиотеку.

Последние слова более всего обращены к молодому придворному, который учтиво кланяется в ответ, а затем пожимает хозяину, своему давнему наставнику, обе руки в знак сердечной дружбы. Они отворачиваются к реке и некоторое время смотрят на водную гладь.

Доктор Ди исподволь изучает невысокого смуглого неаполитанца. Безразличный к требованиям этикета, тот, не отрывая взгляда от реки, простодушно спрашивает у Ди:

— Вы видели ее? Ту темноволосую красавицу?

Старец неторопливо, задумчиво кивает, обозревая ширь реки, где вдали постепенно пропадает из виду ярко освещенное судно, предупредившее своим появлением прибытие его друзей. Корабль-призрак, решает Ди. Он снова оборачивается к гостю и схватывает его за руку.

— Синьор Бруно, это необыкновенное видение. Но иногда бесы могут соблазнять нас в образе светлых духов.

Синьор Бруно остается неколебим:

— Она хоть и темна с виду, но суть у нее наисветлейшая. Ке-тер на каббалистическом древе указывает нам, что светлое начало управляет нашими помыслами и деяниями. Разве вы не слышали ее? Она — бриз, колеблющий струны Аполлоновой лютни. Когда любовь заговорит в полный голос, она примирит всех богов, а уж они попросят небо благословить их согласие. Sator Arepo Tenet Opera Rotas.

— Бог держит в своих руках все мироздание,— по-английски завершает его мысль Ди.— И как необычен, сложен и чудесен этот мир!

Они поворачиваются и вместе догоняют остальных, которые через лужайку уже направляются к дому.

— И все же она божественна,— шепчет Бруно, еще раз оглянувшись на исчезающее вдали видение.

12

Вернувшись на пирс, Алекс заботливо приобнял Люси за плечи — она уже успела накинуть свой жакет-рококо с золотой каймой — и сразу повел к машине. Он не мог простить себе то, что подверг ее риску, не выждав достаточно времени после операции. Выписавшись из больницы, Люси не обнаруживала никаких болезненных отклонений и вообще была образцовой пациенткой, выздоравливающей точно по расписанию. Но сегодня вечером она вдруг странно притихла: что-то совершенно вымотало ее во время прогулки. Больше всего Алекс боялся, как бы Люси не простудилась: кожа у нее была прохладная; если ею тотчас же не заняться, последствия могли оказаться катастрофическими. Поэтому врач немедленно потеснил в нем мужчину, и доктор Стаффорд повез пациентку прямо в больницу Бромптона. Отняв руку от руля, он быстро стиснул, затем потер ее холодные пальцы, что могло обозначать и заботу, и осмотр, и привязанность. Люси решила, что жест Алекса можно было бы счесть почти романтичным, если бы не откровенное выражение испуга на его лице.

Они вошли в больницу через боковые двери, и Люси утешилась хотя бы тем, что он просто повел ее в лифт, не усадив для начала в кресло-каталку. Отыскав свободную палату, Алекс подключил Люси к кардиографу и только тогда обрел свойственную ему непоколебимость. Он спокойно раздавал инструкции, а пара врачей-практикантов с изумлением наблюдала, как доктор Стаффорд вдруг оставил свою привычную роль иммунолога и решил тряхнуть стариной в образе всезнающего ординатора. Но Алекс никому и ни за что не доверил бы Люси.

— Неужели я и вправду на пороге смерти? — спросила Люси, ошеломленная тем, какой переполох поднялся из-за нее, и попыталась сгладить драматичность ситуации: — Мне казалось, что сегодня вечером она препоручила меня вам — там, на пирсе.

Стараясь говорить игриво, она и в самом деле волновалась куда меньше, чем сам Алекс, но интуитивно почувствовала, что ее надежды на возможное сближение с ним исчезают точно так же, как с его лица исчезло шутливое выражение, едва он удостоверился, что ее знобит.

— Я, конечно же, слишком раздуваю трагические эпизоды нашей комедии,— попытался сострить Алекс— Но я по натуре человек осторожный и прошу за это на меня не обижаться.

— Наверное, слышать такое очень лестно,— попыталась поддразнить его Люси, но Алекс не мог сейчас думать ни о чем, кроме текущей задачи, и остался глух к ироническим ноткам в ее голосе, которые любой другой расценил бы как заигрывание.

Амаль, которому надоели обращенные к нему смешки вездесущих «скелетов», вскоре тоже явился в больницу, несмотря на увещевания Алекса не портить себе остаток вечера.

— Неужели нам удастся отвлечь тебя от твоей любимой иммунологии и залучить обратно? — Он с улыбкой наблюдал, как Алекс сам измеряет Люси давление и полностью распоряжается ситуацией.— Мне кажется, ты перестраховываешься, но я нарочно пришел, чтобы убедиться, что мое компетентное мнение и интуиция в ладу между собой. Ужин у меня уже заказан, но вполне может подождать полчасика.

Вид у Люси был виноватый: этого бы ей совсем не хотелось. Тем временем датчик щелкнул и вывел на монитор показатели. Амаль одобрительно захмыкал, хотя и согласился с Алексом, что его пациентка выглядит слегка изнуренной, а температура ее тела ниже нормы.

— Однако повода для волнений нет и взяться им неоткуда. Об ангиограмме даже речи не идет. Сердце сильное, бьется отменно. Нервные окончания, разумеется, пока не прижились, но сам орган здоров. Тем не менее, Люси, вы что-то бледны, а по вашим глазам я вижу, что сегодня вечером вы словно чего-то испугались. Поэтому я вынужден согласиться с моим коллегой.— Он с хитроватой улыбкой посмотрел через плечо на Алекса и добавил, успокоительно улыбнувшись ей: — Наверное, придется оставить вас здесь хотя бы до завтра, а там посмотрим. Доктор Стаффорд, под мою ответственность.