Элизабет Бартон - Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира

• Название: Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира
• Автор: Элизабет Бартон
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2005
• ISBN: ISBN 5-235-02745-0

Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира и правления Елизаветы Тюдор была столь же необычной, как и само время. Это была эпоха, когда бурное развитие мореплавания и торговли открывало перед ними огромный мир, полный загадок и тайн.

Рассказывая о том, в каких домах жили елизаветинцы, что они ели, чем болели, как развлекались, Элизабет Бартон восстанавливает картину домашней жизни и быта придворных, сквайров, крестьян в неразрывной связи с историей Англии XVI века.

---

В качестве садовых украшений популярностью пользовались кувшины, вазы и скульптуры. Бэкон крайне отрицательно относился к изваяниям, полагая, что «они ничего не добавляют к прелести сада». Вполне возможно, что все эти декоративные элементы появились в Англии эпохи Тюдоров вслед за итальянцами. Именно в XVI веке кардинал д'Эсте при постройке виллы с садами в Тиволи, рядом с виллой Адриана[117], украсил их древнеримскими статуями, вазами и колоннами, которые выкопали из земли при закладке фундамента виллы. Так возник стиль ренессансного сада, и творение кардинала д'Эсте — наилучший его образец, сохранившийся до наших дней.

У доктора Кокса, епископа Илийского, был великолепный сад в Или-плейс на Холборн Хилл. Когда Кристофер Хэттон, камергер, решил, что ему нужен новый городской дом с садом, он обратил жаждущий взор на Или-плейс, но епископ отказался даже обсуждать такую возможность. Елизавета, ненавидевшая Кокса столь же страстно, насколько ей нравился Хэттон, так разозлилась, что написала ему знаменитое письмо: «Спесивый прелат! Вы знаете, кем вы были до того, как я вас облагодетельствовала. Если вы немедленно не подчинитесь моим требованиям, я лишу вас духовного сана, клянусь Богом! Елизавета».

Епископ Илийский пошел на уступки, и Кристофер Хэттон обзавелся небольшим домом во владениях епископа и несколькими акрами земли на Холборн Хилл — сейчас они известны как сады Хэттона. Епископу удалось сохранить для себя и своих преемников право прогуливаться по саду (что, должно быть, очень докучало и Хэттону, и королеве) и, кроме того, получить разрешение собирать каждый год по двадцать бушелей роз, из чего можно сделать вывод о размерах сада.

* * *

Свой вклад в развитие садов и садового искусства в эпоху Елизаветы внесло и появление новых трав, деревьев, цветов и кустарников, которые прибывали со всего, недавно открытого мира. Среди них были тюльпаны, выходцы из Константинополя, попавшие в Англию через Нидерланды, рябчики из Персии, персидская сирень и лютики, широко известные теперь чернушка дамасская и ясенец белый, бессмертник, ракитник (золотой дождь), желтые крокусы и африканские бархатцы, подсолнечники из Перу (по утверждению Герарда, в его саду они вырастали до 14 футов высотой), астры, иберийки, табак и настурции из Америки, а также тюльпановое дерево и красный клен("84").

Паркинсон произвел классификацию цветов для сада, разделив все цветы на две категории — «английские» и «чужеземные». В разделе «чужеземных» он упомянул рябчик императорский, рябчик шахматный и зимостойкий цикламен. Абсолютно английскими были названы примулы, ноготки, маргаритки, фиалки, водосбор, розы и левкои — gillyflower. Слово gilly-flower использовали для обозначения многих цветов. Собственно левкои называли stock gillyflower, желтофиоли — wall gillyflower, вечерницу, или ночную фиалку — Queen's gillyflower, алые и розовые гвоздики — clove gillyflower.

Гвоздика[118], от которой произошло и название цвета, была одним из самых любимых цветов англичан, и пусть нас извинит Паркинсон, была привезена в Англию примерно на 500 лет раньше нормандскими завоевателями. Гвоздики выращивали как в небольших садиках, чтобы воздух благодаря им приобрел сладковатый аромат, так и в больших садах, где с ними экспериментировали и получали удивительные образцы.

Некий мистер Тагги, владелец сада в Вестминстере, был большим любителем и знатоком гвоздик. Он выводил и выращивал новые сорта, давая им поэтические названия, как, например, «принцесса», о которых даже Паркинсон, сам неплохой садовник, сказал, «что никогда не видел ничего прекраснее». А розовые гвоздики, выращенные мистером Тагги, Паркинсон описал так: «Этот сорт отличается от всех остальных, у него округлые лепестки без всяких зазубрин на краях, великолепного красного цвета, и он очень похож на алые цветы лихниса по форме, цвету, округлости, но превосходит их по размеру».

В то время существовал тайный способ выращивать двойные гвоздики огромного размера. Для этого семена гвоздик помещали в опустошенные орехи, запечатывали отверстие мягким воском и высаживали их в «подходящую почву». Однако нам неизвестно, пользовался ли этой хитростью мистер Тагги. Судя по всему, англичане без ума от гвоздик вот уже на протяжении почти тысячи лет, и сегодняшние садоводы привязаны к ним не меньше, чем во времена Елизаветы.

В своем саду в Холборне Герард, должно быть, выращивал практически все известные тогда растения, и даже Харрисон, жалованье которого составляло всего 40 фунтов в год, сообщает нам, что «на свою удачу смог приобрести множество разновидностей растений; несмотря на мои скромные возможности, там было около трехсот сортов, и среди них не было ни одного обычного или заурядного. И поэтому, если мой небольшой кусок земли, присматривать за которым ничего не стоит, так хорошо обустроен, то что же говорить о Хэмптон Корте, Нонсаче, Теобальдсе, Кобэм-гарден и прочих».

Харрисон обожал сады и с явным восхищением относился к тем работникам, которые «не только превосходно умели прививать дикие плодовые деревья, но также были искусны в получении смешанных сортов, посредством чего одно дерево плодоносило четырьмя различными плодами, а один и тот же фрукт имел разный вкус и цвет: они играли с природой, как будто им были известны все ее секреты». При отсутствии более подробного описания не так просто догадаться, что Харрисон подразумевал под «фруктом, имеющим различный вкус и цвет», впрочем, возможно, что речь идет о сливе, включающей множество сортов — от чернослива до сливы-венгерки. Он также сообщает, что некоторые садовники знают, как «лишить» одни фрукты их зернышек, а другие — скорлупы, а затем добавить им аромат мускуса или сладких специй. Его восхищало, что они излечивают деревья и растения от болезней и хворей «с неменьшим усердием, чем доктора трудятся над нашими телами. Даже лавки аптекарей, восклицает Харрисон, оказываются полезными и «необходимыми садовникам», и даже «воду, оставшуюся после мытья посуды», используют для ухода за некоторыми растениями.

По прошествии веков по-прежнему становится немного грустно при мысли, что приходской священник из Редвинетра не мог позволить себе рискнуть 10 фунтами стерлингов, чтобы приобрести росток удивительной розы, которая появилась в Антверпене. По его словам, у этой розы было «сто восемьдесят лепестков в одном бутоне», что намного превосходит цветок с шестьюдесятью лепестками, который упоминал Плиний.

Как сейчас, так и тогда роза была не только любимым цветком, но и символом Англии. Шиповник, турецкая роза, дамасская роза, центифолия, Йоркская и ланкастерская — все эти разновидности украшали сады, как совсем небольшие, так и огромные. Простота и свежесть сегодняшних небольших палисадников возле коттеджей и фермерских домиков напоминает сады того времени. Ведь в сельской местности по-прежнему радуют глаз любимые цветы простодушных елизаветинцев: гвоздики, анютины глазки, турецкая гвоздика, розовая шток-роза, желтофиоли, лютики, водосбор, примулы, фиалки, ландыши, бархатцы, бледно-желтый нарцисс, пионы, маки, птицемлечник зонтичный, львиный зев и, конечно, желтый аконит, который, как говорят, растет только в тех местах, где проливалась кровь римлян.

Томас Тассер, практичный фермер, составил список трав, которые необходимо было выращивать в саду, «чтобы употреблять их в качестве слабительного», а также длинный список трав, которые использовали для ароматизации дома и избавления от насекомых. В последний, помимо более привычных растений, входили примулы, розы и фиалки. Турецкую гвоздику он советовал выращивать не для «пищи или лечения», а ради чистого удовольствия. «Только человек, — сказал как-то Уильям Боллейн, — вдыхает аромат и наслаждается запахом цветов и душистых растений»(85).

Как это ни удивительно, но елизаветинцы уже пользовались садовыми теплицами. Это было деревянное сооружение на колесах, которое можно было передвигать по дорожкам и тропинкам, чтобы поймать лучи солнца или укрыть растения от ветра. Кроме того, тогда уже были в ходу наружные ящики для растений, которые также делали из дерева, правда, герань в них в то время еще не выращивали.

Нет ничего удивительного, что при описании елизаветинского сада так часто употребляется слово Paradise — «рай», ведь это слово пришло в английский язык из Персии через греков и первоначально обозначало «сад». Именно сад на Ближнем Востоке был символом блаженства. Переводчики «Септуагинты» позаимствовали это слово для обозначения Эдемского сада, а отцы церкви сделали его синонимом небес. В Средние века была популярна идея, что земной рай и в самом деле существует — это прекрасная земля, где царит мир и нет смерти и разрушения. Она находится далеко-далеко, за Китаем, или в стороне от Индийского океана, или в трех днях пути от царства Иоанна, и если очень постараться, ее можно найти. Но романтичные безрассудные англичане, которым удалось обогнуть Землю, так и не смогли обнаружить этот райский уголок.