Кодзи Судзуки - Кольцо (другой перевод)

• Название: Кольцо (другой перевод)
• Автор: Кодзи Судзуки
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

Понятно, что они не воспринимают всерьез угрозу из последней сцены. Поверь они в эту угрозу по-настоящему, вряд ли бы они так скверно пошутили. Асакава представил себе, как каждый из четверых в момент смерти вспоминает про злосчастную кассету. А может быть, они умерли в одно мгновение, так и не успев ни о чем подумать…

«Между прочим, это и меня касается», — вспомнил вдруг Асакава и вздрогнул. Если за эти пять дней он не узнает, что нужно сделать, чтобы избежать смерти, его ожидает то же самое. Вот тогда-то он в точности поймет, что они чувствовали, умирая…

Асакава отогнал неприятные мысли. Снова принялся обдумывать ситуацию с загадочной кассетой: «Нам известно, что мальчик записывал на кассету юморину. Откуда же тогда взялась эта запись?»

Сначала Асакава считал, что она была снята видеокамерой. Потом оказалось, что какой-то школьник собирался записать на нее свою любимую телевизионную программу. Но как на пленку попала эта дурацкая запись? Как это могло произойти?

…ну конечно! Пиратское вещание!

Асакава вспомнил о нашумевшем во время последней предвыборной кампании скандальном случае. Тогда по окончании программ общественного телевидения кто-то запустил в эфир видеозапись, компрометирующую одного из кандидатов. Вот и здесь, наверное, произошло то же самое. По крайней мере, никакого другого объяснения Асакава придумать не мог.

Вполне вероятно, что двадцать шестого августа в пределах Южного Хаконэ кто-то настроился на волну местного телевидения и пустил в эфир этот, с позволения сказать, фильм, который, соответственно, был записан на видеокассету. Так что все произошло непреднамеренно. Но если действительно речь идет о хулиганстве в телеэфире, то этот случай пиратского вещания должен быть где-то зафиксирован. Асакава понял, что без телефонного звонка не обойтись. Он решил позвонить в редакционное отделение в Южном Хаконэ и, разумеется, в главный информационный отдел в Токио.

4

В десять часов вечера Асакава, встреченный мирным посапыванием жены и дочки, переступил порог своей квартиры. Разувшись, он первым делом тихонько приоткрыл дверь спальни и посмотрел на спящих, словно проверяя, все ли у них в порядке. Ни разу, каким бы усталым он ни заявился домой, Асакава не забыл проделать этот священный ритуал.

В гостиной на столе лежала записка: «Тебе звонил Рюдзи Такаяма». Асакава целый день названивал из редакции по домашнему телефону Рюдзи, но раз за разом попадал на автоответчик. Наверное, Такаяма тоже даром времени не терял и по мере своих возможностей разыскивал нужную информацию. Не исключено, что он раскопал что-нибудь интересное.

Асакава набрал номер, дождался десятого гудка и повесил трубку. Никого нет дома. Похоже, Рюдзи до сих пор где-то бродит. Асакава представил себе его старую холостяцкую квартиру в Восточном Нагано.

После душа Асакава достал из холодильника банку пива и, устроившись поудобней у телефона, снова позвонил Такаяме. Безрезультатно. Ему ничего не оставалось, кроме как перейти на виски со льдом, что Асакава и сделал. Заснуть без помощи алкоголя он уже не мог…

За всю свою жизнь высокорослый, но щуплый Асакава ничем серьезным не болел.

Тем обидней было получить смертельный диагноз таким вот изощренным способом… В глубине души он до сих пор надеялся, что все это происходит с ним не наяву, а в каком-то страшном сне. Ему казалось, что, может быть, все еще как-нибудь обойдется. Что, если даже ему не удастся найти «магическую формулу», ничего ужасного не случится. Наступит восемнадцатое октября, часы покажут десять вечера, потом одиннадцать, потом наступит следующий день, и все будет идти своим чередом. Как раньше. Огури станет ежедневно с надменной улыбкой рассказывать ему басни о суеверных идиотах. Такаяма, глупо ухмыляясь, будет, как всегда, бормотать что-нибудь вроде: «Мирозданье — вещь уму непостижимая». И каждый вечер, возвращаясь, он будет заглядывать в спальню и видеть любимые лица спящих жены и дочки. Даже в падающем самолете пассажиры до последнего момента не теряют надежды на чудесное спасение.

Допив третий стакан виски, Асакава в третий раз набрал номер Рюдзи. Он твердо решил, что, если сейчас не дозвонится, то отложит звонок Такаяме на завтрашнее утро. После седьмого звонка на том конце провода кто-то подошел к телефону.

— Где ты шляешься по ночам, скотина?! — злобно сказал Асакава, даже не поинтересовавшись, кто снял трубку. Общаясь с Такаямой, Асакава не выбирал выражений, хотя вообще-то был человеком вежливым. Незаметно для себя самого наедине с Рюдзи он становился отпетым грубияном. Получалось нечто странное: со своими друзьями Асакава всегда разговаривал очень вежливо, следил за каждым словом, а с Такаямой как с цепи срывался — начинал беспрерывно сквернословить и хамить. При этом он никогда не считал Рюдзи своим близким другом.

В трубке послышался испуганный женский голос:

— Алло? Кто это?

Асакава не поверил своим ушам — он только что грубо наорал на незнакомую женщину…

— Пожалуйста, простите. Я, кажется, ошибся номером. — Проклиная себя, Асакава уже собирался положить трубку. Но женщина неожиданно сказала;

— Вы, наверное, хотели поговорить с сэнсэем? Я имею в виду с господином Такаямой?

— Э-э… — Асакава опешил. — Ну, в общем-то, да…

— Мне очень жаль, но его до сих пор нет.

Асакаве очень захотелось узнать, кому принадлежит этот молодой, приятный голос. Скорее всего, это не родственница, раз она называет Такаяму сэнсэем и даже господином. Неужели любовница?! Но Асакава был твердо уверен в том, что ни одна женщина в мире не может полюбить Такаяму…

— Тогда, если вам не трудно… Меня зовут Асакава…

— Хорошо. Когда сэнсэй вернется, я передам ему, что вы звонили. Он вам обязательно перезвонит, господин… Асакава. Я не напутала?

После того как Асакава положил трубку, мягкий женский голос еще некоторое время звучал у него в ушах. На душе как-то полегчало.

Когда родилась дочка, из комнаты пришлось убрать громоздкую двуспальную кровать. Грудничкам не следует спать в обычной кровати, а места для детской кроватки в маленькой спальне — два на три метра — не было. Теперь они спали всем семейством на двух уложенных рядом матрасах.

Асакава покряхтел и кое-как пристроился с краю. В принципе, в спальне было достаточно места для троих, и если бы Асакава ложился одновременно с женой и дочкой, ему не пришлось бы тесниться. Но он ложился позже, а Сидзука с Йоко оказались ужасно неудобными соседками — разметавшись во сне, они занимали все их семейное ложе. Так что каждый вечер ему приходилось бороться за место на матрасе.

После того как Асакава умрет, сколько времени понадобится жене и дочке, чтобы забыть о том, что когда-то на этих двух матрасах находилось местечко и для него? Не в том смысле, что Сидзука найдет кого-то и снова выйдет замуж. А просто… Говорят, что некоторые люди, потеряв мужа или жену, очень долго не могут оправиться. Смерть близкого человека, как трещина, проходит через всю их дальнейшую жизнь.

Мысль о том, что будет после его смерти, казалась невыносимой. Но Асакава никак не мог от нее отделаться. Он представил себе, как Сидзука переезжает обратно к родителям, отдает дочку в детский сад, выходит на работу. Представил ее родное, такое живое лицо и чуть не расплакался. Ему так хотелось, чтобы жена была сильной. Чтобы смогла пережить тот ад, который ожидает ее и дочку после его смерти.

Они познакомились пять лет назад, когда его перевели из редакции в Тиба в главный Токийский офис. Сидзука работала секретаршей в турагентстве, которое входило в тот же концерн, что и еженедельник N. Турагентство находилось на третьем этаже. Редакция, где работал Асакава, — на седьмом. Иногда они встречались в лифте, только и всего. Но как-то раз, когда Асакава, как обычно, зашел в турагентство взять билеты для командировки, заведующего не оказалось на месте, и билеты молодому журналисту выдавала Сидзука. Ей в тот год исполнилось двадцать пять. Она очень любила путешествия и с завистью поглядывала на Асакаву, отправлявшегося в очередную командировку. Асакава разглядел в девичьем взгляде все признаки первой влюбленности.

С того самого момента они начали приветливо здороваться, сталкиваясь в лифте, и мало-помалу их отношения становились все ближе и серьезней. Через два года они, при поддержке обеих семей, тихо-мирно поженились. За полгода до свадьбы с помощью родителей Асакавы они купили двухкомнатную квартиру в многоэтажном доме в Кита-Синагаве. Покупку квартиры решили не откладывать надолго вовсе не из финансовой прозорливости, а потому, что хотелось как можно скорее выплатить кредит. По принципу: раньше сядешь, раньше слезешь.

Смешно подумать, но если бы тогда они упустили момент, то до конца жизни им пришлось бы жить на съемных квартирах или переезжать на окраину: буквально через год цены на жилье в центре города подскочили чуть ли не в три раза. И теперь выплата по кредиту, который они вносят каждый месяц, была вдвое меньше, чем средняя месячная плата за съем квартиры. Несмотря на постоянные жалобы на тесноту, оба прекрасно понимали, что очень выгодно вложили деньга в недвижимость. Вот и сейчас Асакава с некоторым удовлетворением подумал о том, что, по крайней мере, у него есть что оставить своей семье после смерти. Конечно, они с женой еще не успели выплатить всю сумму, но остаток кредита покроется страховкой, которую Сидзука получит, если он умрет.