Анатолий Нейтак - Путь наверх

• Название: Путь наверх
• Автор: Анатолий Нейтак
• Жанр: Фэнтези

---

Любит он такие шуточки, многогрешный.

Всё сказанное на Бесконечном наречии обладает свойством прямого понимания. С практической точки зрения это значит, что говорящий может быть уверен: его слова поймут правильно. Хотя полнота понимания сильно зависит от того, изучал ли слушающий Бесконечное наречие, от уровня высказывания, от его темы и направленности… в общем, от множества факторов. Но то, что Бесконечное наречие понимают даже бессловесные твари, не говоря уже об обладателях разума, есть клинический факт.

Тот, кто говорит на Бесконечном наречии, не просто колеблет воздух звуками, несущими в себе магию; для высказываний на Бесконечном наречии просто нет разницы между мыслью, звуком, энергией и смыслом. Одно из следствий: невозможность лжи. Любое слово становится истиной, едва сорвавшись с губ говорящего. Пусть даже для него одного. И если далеко не у каждого, кто изучал Бесконечное наречие, хватает глубины, чтобы остановить солнце в зените над целой страной, даже новичок может проделать этот трюк для личного пользования. Довольно должным образом произнести: {Солнце, стой!} — и всё.

Будет стоять, пока не надоест.

Всё это я к тому, что услышанное мной {"Ради тренировки, конечно!"} оказало воздействие не только на дозорных Обители. Мне тоже досталась доля волшебной (или, лучше сказать, сверхъестественной) ясности. Той, для которой в Простых наречиях нет лучшего сравнения, чем затёртая аналогия со вспышкой близкой молнии во время ночной грозы.

Однако двойственность моей природы внесла в понимание коррективы. Как и талант ясновидящей, и способности к чтению мыслей, усиленные общением с членами Группы.

"Отрава! Не вздумай принимать приглашение человека в сером плаще! Цена за успехи в придворных интригах будет слишком велика, чтобы стоило её платить!"

"Дикарь, имей твёрдость не сворачивать с избранного пути! Если твой долг призывает тебя вернуться в родное кочевье, подожди, пока не станешь аколитом. Иначе смерть твоя будет не только весьма неприятна, но и, что ещё хуже, бесполезна!"

Эти и иные предупреждения так и не сорвались с моих губ. Слишком потрясена была я внезапно возникшей способностью видеть ведущие к смерти пути судьбы, чтобы разомкнуть заледеневшие уста. А потом мгновение ясности отступило, и я молча поклялась позаботиться о том, чтобы мои новые знакомые, которых я уже знала без формальных представлений, не пришли к гибели увиденными мной путями. Другими — сколько угодно. Этими — нет.

А вот для Эмо путей судьбы, ведущих к смерти, оказалось столько, что даже моё тренированное воображение терялось в мельтешении толпящихся образов. Язык отвалился бы перечислять виды угроз, нависших над будущим моего учителя и друга. Впрочем, в его случае предупреждения были вдвойне бессмысленны. Лишь малая доля смертей, ожидающих Эмо в грядущем, представляла опасность для его бессмертия — но как раз эти виды смерти я была не в состоянии увидеть ясно. Уж если Эмо и было суждено погибнуть от неких скрытых в будущем опасностей, то опасности эти превосходили моё понимание. Не говоря уже о способности рассказать о них.

"Пока", — добавила я мысленно. И мысль эта также была сродни обещанию.

— Познакомьтесь: Игла, Отрава, Дикарь.

Дикарь встретил прямой взгляд противоестественно чёрных глаз. Непроизвольно задрожал. И торопливо опустил взгляд, делая вид, что ужасно заинтересован узорами на голенищах стоптанных дорожных сапог Иглы.

— Рада встрече.

"Нисколько она не рада. Правда, и не разочарована. Эти слова не Простые, а скорее Пустые. Она готова подчиняться правилам. Но неизвестно, что выплеснется наружу, если — когда — тёмное зеркало её души всколыхнёт какое-нибудь важное для неё событие".

— Дикарь проводит тебя к Обители, — сообщил, как об уже решённом деле, Лицедей.

— А ты?

— Мне пора. Возникли сразу три, гм, дела… у ворот известного тебе замка.

— Что ж, удачи, — сказала Игла. Как заметил Дикарь, это пожелание вовсе не было такой же формальностью, как сказанное ему и Отраве. Её отношение к Лицедею было куда более личным и неоднозначным, чем казалось вообще возможным для столь… тёмной натуры. Казалось, она по-настоящему беспокоится о своём спутнике.

Казалось?

Слабо колыхнулся воздух. Лицедей бесследно исчез. Пара дозорных осталась наедине с Иглой… и испытываемым перед нею страхом.

Как я заметила, послушники Обители не носили униформы. Отрава мог похвастать красивой синей курткой, расшитой белым и чёрным бисером; штанами, цветом и отделкой составляющими куртке пару; белой шёлковой рубахой и выпадающими из ансамбля, зато весьма практичными разношенными ботинками на крючках. У Дикаря на ногах ловко сидели мягкие охотничьи сапоги, в которые были заправлены простые штаны из тёмно-зелёной материи. Льняную рубаху навыпуск перехватывал широкий ремень, а довершал картину плотный кожаный жилет со шнуровкой по бокам, немного похожий на кирасу.

Ах да, ещё деталь: помимо ножа средней длины и объёмистой кожаной фляги, с ремня Дикаря, снабжённого специальным крюком, свисала цепь с грузиками на концах. Отрава щеголял с парой странных штуковин, остро заточенных по внутренней стороне изгиба и оттого больше похожих на серпы, чем на кинжалы. У цепи и серпов-кинжалов имелась аура, какой обладает только оружие. Причём оружие, успевшее отведать крови. Такие вещи я чувствую безошибочно.

Дикарь был скуластым остроносым блондином с длиннющей косой, широкоплечим и мускулистым. Пожалуй, немного слишком мускулистым, хотя эта физическая мощь казалась не столько следствием тяжёлой работы или упражнений, сколько игрой природы. Отрава был рослым, не столько худым, сколько жилистым брюнетом с лицом слишком необычным, чтобы принадлежать чистокровному человеку.

Как мне сообщил Эмо, кровь людей в Пестроте нередко смешивалась с кровью нечеловеческих, иногда даже не вполне антропоморфных рас… но я (пока?) знала недостаточно, чтобы определить на глазок, с кем именно и как часто грешили предки Отравы.

Итак, могучий блондин и тощий брюнет. Дикарь и Отрава. Такие разные с виду послушники Обители. Но оба совершенно одинаково пялились в землю, не решаясь взглянуть мне в лицо.

— Вы сами перестанете дрожать или мне вам помочь?

Точно дозированная насмешка произвела желаемый эффект. Отрава, старший, замкнулся в холодной надменности (вернее, в том, что по наивности считал холодной надменностью). Дикарь, младший и мой проводник, набычился, привычно переплавляя страх в злость.

— Отлично, — сказала я, резко сменив настроение и понизив голос почти до мужского по тембру баритона. Чем снова вывела из равновесия не ожидавших ничего подобного молодых людей. — Проводи меня до Обители, как просил Лицедей. На ходу можешь задавать вопросы.

— А ты ответишь на них?

Открытая враждебность Дикаря, с вызовом глядящего мне в глаза, заставила меня улыбнуться. Здоровая натура быстро отходит от потрясений.

— Смотря по тому, что это будут за вопросы. При всём уважении, я не могу сходу придумать причину, делающую тебя достойной мишенью для обмана. Так что я оставляю за собой право промолчать, если сочту вопрос неподобающим. Ну, идём?

— Идём, — безо всякой охоты согласился Дикарь.

Сделав несколько шагов, он начал скороговоркой бормотать что-то вроде заклинания. Но я уже начала понимать кое-что, касающееся Бесконечного наречия, и не сделала ошибки отождествления. Хотя по форме скороговорка была сродни заклятью, она не оказывала влияния на мир. Слова Дикаря изменяли не реальность, а ментальность. Причём способом, который не имел близких аналогов во всей многомерной Вселенной.

По крайней мере, так утверждал мой поспешно удалившийся друг.

…Сидя в трактире за отдельным столом в дальнем углу, мы жевали заказанное мясо с тушёными овощами и специями. Выказывая неподдельный энтузиазм, Эмо прямо за едой пытался объяснить мне, чем так примечательно Бесконечное наречие. Вполне можно было задаться вопросом, что именно вызвало его эмоциональный подъём: тема лекции или же еда. Десять часов пешего марша в хорошем темпе способны возбудить нешуточный аппетит…

Я бы, впрочем, поставила на уникальность Бесконечного наречия. Ибо аппетитно пахнущее мясо на поверку оказалось пережаренным и жестким.

Чтобы такое показалось вкусным мне, потребовалось бы не несколько часов, а несколько недель быстрой ходьбы с перекусами в стиле "охотнику без удачи и жаба в котле за счастье". Хотя очень может быть, что Эмо просто не так привередлив, как я.

— Классическая магия основана на обмене энергией и информацией, — топтался по банальностям Эмо. — Ты это знаешь не хуже меня. Как правило, маг выступает активным началом, меняющим реальность вне себя. И даже если имеет место, к примеру, сеанс ясновидения, при котором маг энергетически пассивен, позволяя своей сенсорике собирать и обрабатывать входящие данные с минимумом помех, всё равно остаётся некий неизменный стержень, каркас духа, остающийся в неприкосновенности. Крайне редко маг специально ставит целью для заклятия изменения своей памяти, своих эмоций, своих личных качеств. В идеале маг — это закалённый и очень острый инструмент, который, оставаясь неизменным, производит перемены вокруг себя. Магия, не соответствующая этому принципу, редка.